Андрей Вознесенский, Фёдор Гусев

Святитель Николай Чудотворец

Сретенский монастырь, Москва, 2005 г

Ред. Golden-Ship.ru 2014


Оглавление


  ЧАСТЬ I . ЖИТИЕ И ЧУДЕСА СВЯТИТЕЛЯ НИКОЛАЯ ЧУДОТВОРЦА . (Фёдор Гусев)
    Введение
    I . ЖИТИЕ СВЯТИТЕЛЯ ХРИСТОВА НИКОЛАЯ, . АРХИЕПИСКОПА МИР ЛИКИЙСКИХ, ЧУДОТВОРЦА
      ГЛАВА I . Гонение на христиан при императоре Валериане. — Рождение святого Николая и его жизнь до вступления на общественное служение.
      ГЛАВА II . Поставление святого Николая во пресвитера. — Его широкая благотворительность. — Избавление трех дочерей обнищавшего богача от бесчестия.
      ГЛАВА III . Путешествие святого Николая в Палестину. Чудесное укрощение бури. Воскрешение мертвого. Пребывание в Палестине. Возвращение на родину.
      ГЛАВА IV . Поставление святого Николая Мирликийским архиепископом. — Его богоугодная жизнь в архиепископстве.
      ГЛАВА V . Исповедничество святителя Николая в гонение Диоклетиана. - Заботы о пастве после гонения.
      ГЛАВА VI . Ревность святителя Николая об утверждении Православия и искоренении ересей. — Разрушение капища в честь языческой богини Афродиты. — Ревность святителя Николая по искоренению ереси Ария и его участие в Первом Вселенском Соборе. — Святитель Николай чудесно спасает жителей города Миры от голода.
      ГЛАВА VII . Святитель Николай — умиротворитель враждующих и властный защитник невинно осужденных. — Умиротворение мятежа в Плакомате. — Избавление от казни трех невинно осужденных граждан города Миры. — Избавление от смертной казни военачальников: Непотиана, Урса и Ерпилиона. — Чудесная помощь корабельщикам, плывшим из Египта.
      ГЛАВА VIII . Блаженная кончина святителя Николая. — Судьба церкви мирликийской и гробницы святителя Николая.

ЧАСТЬ I ЖИТИЕ И ЧУДЕСА СВЯТИТЕЛЯ НИКОЛАЯ ЧУДОТВОРЦА (Фёдор Гусев)

Введение


Литературная история Жития святителя Николая. — Древнейшие греческие источники Жития. — Метафрастово житие Чудотворца. — Греческие списки «Иного жития» святителя — Фалькония (Ватиканская библиотека) и архимандрита Антонина (библиотеки лавры Святого Саввы и Синайского монастыря). — Вопрос о личности Чудотворца в его Житии, два лица с именем святителя Мирликийского (святого Николая отца, IV в., и святого Николая Пинарского, VI в.). — Решение этого вопроса архимандритами Антонином и Леонидом. — Русская редакция «Иного жития». — Позднейшая народная редакция Жития. — Житие святителя в рукописных Четьих-Минеях митрополита Макария. — Первопечатные Жития. — Житие в Четьих-Минеях святителя Димитрия Ростовского и другие. — Источники сведений о событии перенесения мощей святителя из Мир Ликийских в Барград — сказания западных писателей: клирика Никифора, Иоанна, архидиакона барского, и Иордана, монаха францисканского. — Время и причины учреждения в России празднества в честь перенесения мощей святителя.


Память о святой жизни столь великого угодника Божия, каким был святитель Николай Мирликийский, Чудотворец, и о многочисленных чудесах, совершенных им при жизни и после смерти, естественно сделалась для благочестивых потомков предметом самого благоговейного почитания и в скором времени была увековечена письменно в древнехристианской агиографии. Уже в VI веке мы находим несомненное свидетельство о существовании записи деяний святителя Николая у Евстратия, пресвитера константинопольского, жившего при патриархе Евтихии (+ 582). У него в трактате о состоянии умерших после сей жизни (1) в опровержение мнений о том, что души человеческие по разлучении с телом ничего не делают, приводится свидетельство из жизни святителя Николая, из коего несомненно видно, что он был епископом в Мирах Ликийских при императоре Константине.

------------------------------

(1)Трактат помещен Львом Алляцием в книге о согласии Церквей Восточной и Западной касательно чистилища (1655 г.) и затем в 27-м томе Bibl. Patrum.

---------------------------------------


«Такого рода событие, — говорит Евстратий, — мы находим и при Константине Великом, царе, которое волей Божией совершил святой епископ Ликии Николай; ибо в его Житии повествуется следующее: некто Непоциан...» и проч., далее говорится об известном явлении святителя Николая Константину Великому во сне. В начале VIII века находим похвальное слово святителю и Чудотворцу Николаю, произнесенное святым Андреем Критским (+ 712) в соборном храме города Миры. В этом слове(1) святой Андрей Критский называет праздник во имя святителя Николая священным и всепразднственным и говорит, что в этот день происходят многочисленные собрания верующих в храме святителя. В слове он упоминает о явлении святого во сне царю и об избавлении через то несправедливо осужденных от смерти; о том, что он оказывает помощь призывающим его на море в бурю; о том, что он, явившись корабельщикам с грузом хлеба, убедил их плыть в Адриатскую пристань и избавил через то свой народ от голода; о том, что он обратил от ереси маркионитов блаженной памяти Феогния, епископа их (2).

Около половины IX века явилось похвальное слово святителю Николаю патриарха Мефодия, который главенствовал над Константинопольской Церковью с 842 по 846 годы, затем около 860 года — похвальное слово святителю Николаю Иоанна, диакона Неаполитанской Церкви, и в конце IX века (после 890 года) — похвала святителю Николаю, написанная Львом Мудрым. В начале X века (после 912 года) Симеон Метафраст по приказанию Константина Порфирородного составил из предшествовав-ших ему источников полное житие святителя Николая (начинающееся словами Σοφόν τι), печатающееся в славянском переводе в службе святителю Николаю. Краткие сказания о деяниях святителя Николая с изображением его были внесены в месяцесловы (menologia) — Греческий, Базилианский и др. В месяцеслове Греческом святитель Николай изображается с открытой, испускающей лучи головой, круглой бородой, в епископском одеянии и мантии, правой рукой благословляет по греческому обычаю и в левой держит закрытую книгу. Так же он изображен и в месяцеслове Базилианском (вышедшем около 980 года). Здесь под изображением его находится следующая подпись: «При императоре Константине Великом процветал этот великий Чудотворец, епископ в городе Ликийские Миры. Сначала, ведя монашескую жизнь, всем своим духом он устремлялся на добродетели. Потом, поставленный епископом, совершил много чудес. Ибо избавил трех мужей от смерти, которые, ложно обвиненные, уже приведены были на место казни; когда уже меч занесен был над их шеями, он освободил их от руки палача. Так же другие, ложно оклеветанные префектом Авлавием в заговоре на императора Константина, заключенные в темницу и присужденные к смерти, призвали святителя Николая, который, явившись во сне императору и Авлавию, приказал отпустить невинно осужденных. Совершив много и других чудес, он скончался». У Фабриция указываются еще акты о святителе Николае Никиты Пафлагонянина (+880) и двоих неизвестных.

---------------------------------------

(1) Помещено в русском переводе в Христианском чтении. 1834. Ч. IV.

(2) Curs, complet. Patrolog. Migne. Т. 97. P. 1199, по указанию в «Полном месяцеслове Востока» архиепископа Сергия (Спасского).

---------------------------------------

Вот те греческие источники, которые до начала прошедшего столетия лежали в основе Жития святителя Николая Мирликийского, Чудотворца.

В начале восемнадцатого столетия (1721 год) латинский епископ Фальконий нашел в Ватиканской библиотеке, в одном из греческих манускриптов, акты о святителе Николае чудотворце, епископе Пинарском (Ликийская область), из архимандритов Сионского монастыря, по хронологическим данным (та же рукопись)(1), жившем в VI веке при императоре Юстиниане Великом, — акты, будто бы до Фалькония никому не известные. Признав эти акты за первоначальные и единственно достоверные, Фальконий с радостью поспешил отвергнуть, как вымышленные, все прочие сказания о жизни, деяниях и чудесах досточтимого во всей Православной Церкви святителя и Чудотворца Николая, архиепископа Мирликийского (одного из 318 отцов Первого Вселенского Собора), жившего, как известно, в III—IV веках при императорах Диоклетиане и Константине Великом.

-------------------------------

(1) «Скончался же Божий раб и преподобнейший епископ Николай, по Божию человеколюбию, месяца декабря 6, в среду, индиктиона 13, в Царствование христолюбивого нашего царя Юстиниана в 18-й год, при преподобнейшем архиепископе и патриархе Макарии». После слова «декабря» есть подчистка (rasura), весьма глубокая, и нет возможности дознаться, какое слово было некогда на ее месте. Теперь же там читается цифра στ (6). Новооткрытые акты напечатаны Фальконием в 1751 году в Неаполе. В русском переводе они помещены в Трудах Киевской духовной академии за 1869 год, в статье архимандрита Антонина (Капустина), откуда и сделана вышеприведенная выдержка.

-----------------------------

Конечно, такой резкий вывод, объясняемый увлечением Фалькония вновь открытым памятником и явно противоречащий указанным выше свидетельствам о личности святителя Николая при Константине Великом (свидетельства Евстратия и святого Андрея Критского), не был принят ни в западной литературе (его опровергает Иосиф Ассеманий в Kalendaria ecclesiae universae), ни в нашей(1). Но все-таки открытый Фальконием список «Иного жития» внес большие трудности в понимание личности прославляемого Православной Церковью святителя Николая Мирликийского, Чудотворца. Первым поднявшим в нашей русской богословской литературе вопрос о личности святителя Николая, в связи с открытием Фалькония, был архимандрит Антонин (настоятель православной миссии в Иерусалиме), посвятивший занимающему нас вопросу две статьи в Трудах Киевской духовной академии(2). В одной из этих статей(3) архимандрит Антонин поместил и свой русский перевод «Жития и чудес святителя Николая» по ватиканскому списку, открытому Фальконием.

Во второй статье(4) архимандрит Антонин описывает уже свою радость по поводу найденных им в библиотеках — сперва Палестинской лавры Святого Саввы Освященного, а потом в библиотеке Синайского монастыря — греческих рукописей, в которых, наряду с другими статьями о святителе Николае Чудотворце, помещены те же самые акты, находкой которых в Ватиканской библиотеке так похвалялся Фальконий. Но, к сожалению, в обеих найденных им рукописях (из коих Синайская, по его определению относится к XI—XII векам, а век Саввинской по ошибке наборщика или корректора в печатной статье не выставлен) по какой-то роковой случайности в так называемом «Ином житии» святителя Николая, именуемого здесь уже не епископом Пинарским (как в Ватиканском списке), а архиепископом Мирским, не оказалось конечных тетрадей, и поэтому, несмотря на важность находки, не было средства проверить хронологические данные Ватиканского списка. А ведь именно в этих данных и состоит вся суть, весь интерес обоих открытий — и Фалькония, и архимандрита Антонина. Сообщая об этом во всеобщее сведение, архимандрит Антонин заявил, что не теряет надежды рано или поздно найти цельный список этого «Иного жития» на греческом языке в библиотеках афинских монастырей или же найдется таковой в иных библиотеках Востока или Запада, а пока счел возможным заключить, что несомненно (?) было двое святых Николаев, Мирликийских чудотворцев, живших друг от друга на расстоянии в 200 лет: 1) святитель Николай, живший во времена императоров Диоклетиана и Константина Великого в III —IV веке, и 2) святитель Николай (из архимандритов Сионского монастыря), живший в VI веке при императоре Юстиниане.

Этого же взгляда (хотя не столь определенно и решительно) держится и высокопреосвященный Сергий, автор «Православного месяцеслова Востока». «Несомненно, — говорит он, — что в IV веке был святитель Николай Мирликийский, и было его Житие уже в V веке. Но дошло ли оно до нас в своем первоначальном виде, это еще вопрос ученой критики: в Трудах Киевской духовной академии 1873, декабрь) доказывается, что многие события в житии его взяты из жития другого святителя Николая Мирликийского, бывшего при Юстиниане (527-565). Действительно, в месяцеслове греческого Апостола XI—XII века, в Нанианской библиотеке, есть 6 декабря память другого святителя Николая при Юстиниане Великом. Смешение двух святителей более чем вероятно. Но что из жития второго перешло в житие первого, доселе решить трудно».

------------------------------------------

(1) Архиепископ Сергий (Спасский) в «Полном месяцеслове Востока»

пишет: «Фальконий в 1751 году издал особую книгу о святителе Николае, но впал в грубую ошибку, слив святителя Николая Мирликийского с Николаем Пинарским VII века, что опровергнул Иосиф Ассеманий».

(2) За 1869 год, июнь, и за 1873 год, декабрь.

(3) Труды Киевской духовной академии за 1869 год.

(4) Труды Киевской духовной академии за 1873 год.

-----------------------------------------

Подтверждение того, что в Метафрастовом житии святителя Николая находится смешение житий двух святых Николаев, живших в разное время, видят в повествовании о путешествии святителя Николая в Палестину и поклонении его святыням ее. Метафраст повествует, что святитель Николай, еще до гонения Диоклетиана прибыв в Палестину, посетил и поклонился святыням Иерусалима — Гробу Господню и Голгофе, и что перед ним чудесно отверзлись двери храма Воскресения, где находился Животворящий Крест Господень. Между тем, указываемые Метафрастом святые места приведены были во всеобщую известность только при Константине Великом. Мать Константина, святая царица Елена, по его приказанию отправилась в Палестину. Здесь она обрела Крест Господень, устроила храмы на Голгофе, в Вифлееме, на Елеонской горе и в Хевроне, у дуба Мамврийского. Только со времени Константина Иерусалим стал называться этим именем вместо Элии Капитолины, имени, данного ему при Адриане. Следовательно, святитель Николай в бытность свою в Палестине не мог поклоняться животворящему древу Креста Господня, так как в эту пору Крест еще не был открыт; точно так же не могли сами отверзаться перед ним и запертые двери голгофского храма, который в это время еще не существовал.

Вышеприведенное мнение архимандрита Антонина о существовании двух святителей Николаев, Мирликийских чудотворцев, живших на расстоянии двух веков друг от друга, не есть, однако же, общепринятое в нашей агиографической литературе и нашло возражения со стороны известного исследователя памятников древнерусской письменности, наместника Троице-Сергиевой лавры, архимандрита Леонида, напечатавшего в изданиях Общества любителей древней письменности и искусства два древнерусских памятника, имеющих непосредственное отношение к занимающему нас вопросу(1). Вот в каких словах сообщает архимандрит Леонид результаты своих исследований: «Прочтя в Трудах Киевской духовной академии вышеупомянутые статьи архимандрита Антонина с тем любопытством и вниманием, с каким читаются все статьи известного своей глубокой ученостью и критическим талантом досточтимого архимандрита Антонина, мы задали себе вопрос: после того как стало теперь, благодаря архимандриту Антонину, известно, что в древней греческой письменности есть списки "Иного жития" святителя Николая Чудотворца, не может быть, чтобы оно оставалось вовсе неизвестным нашим любознательным предкам, по тому особому благоговению, которым искони пользовалось на Руси имя святителя Николая Чудотворца, о чем имеем свидетельства, идущие из глубокой древности.

-----------------------------------

(1)Леонид (Кавелин), архим. Житие и чудеса святителя Николая Мирликийского и похвала ему. Исследование двух памятников древнерусской письменности //Изд. Общества любителей древней письменности и искусства. СПб., 1881; Посмертные чудеса святителя Николая, архиепископа Мирликийского, Чудотворца. Памятник древней русской письменности XI века. Труд Ефрема, епископа Переяславского (по пергаменной рукописи исхода XIV века библиотеки Троице-Сергиевой лавры, №9) // Изд. Общества любителей древней письменности и искусства. СПб., 1888.

-------------------------------------

"Прииди в Русь и виждь, — пишет киевлянин XI века, — яко несть града, ни села, идеже не быша чудеса многа умножена святаго Николы"(1). Задавшись этой мыслью, я пересмотрел все, что относится к лицу святителя Николая в русской письменности с древнейших времен до XVII века, и, к немалому удовольствию, вскоре обрел искомое, а именно — убедился, что "Иное житие" святителя Николая, открытое Фальконием в греческой рукописи Ватиканской библиотеки и архимандритом Антонином в библиотеках Саввинского и Синайского монастырей, было известно у нас с XI века и составляет первую половину той статьи, которая в сборниках XV и XVI веков имеет заглавие: "Жизнь и чудеса святого святителя и Чудотворца Николы, иже в Мирех". Вторая же половина этой статьи состоит из ряда посмертных чудес того же самого святителя, заимствованных из греческой же литературы — преимущественно из сочинения о святителе Николае святого Мефодия (IX век) и блаженного Метафраста (X век), и из отдельных записей чудес его, с присоединением трех чудес, записанных самим составителем свода сказаний "О жизни, деяниях и чудесах святителя Николая Чудотворца"». «Желательно было бы, — продолжает архимандрит Леонид, — определить время появления "Иного жития" в греческой литературе, известного ныне в трех списках: Ватиканском (открытом Фальконием), Синайском и Саввинском (открытых архимандритом Антонином), но, к сожалению, статьи архимандрита Антонина не дают на этот вопрос определенного ответа.

------------------------------

(1)Киевское чудо о детище, спасенном от потопления святителем Николаем в конце XI века.

----------------------------

Век Ватиканского списка, открытого Фальконием, им не определен, тогда как знать это было бы необходимо для верного суждения о тех выводах, которые сделал архимандрит Антонин на основании этого списка. Век Саввинского списка тоже неизвестен (по вине наборщика или корректора цифры, означавшие век в рукописи архимандрита Антонина, в печатной статье не проставлены). Синайский список, по определению архимандрита Антонина, относится к XI—XII веку, следовательно — современен появлению "Иного жития" в русском переводе. Но хронологические данные русских списков "Иного жития" не оправдывают хронологии Ватиканского списка и согласны с хронологией Метафрастова жития(1). В подделке же или переделке текста сказаний, именуемых "священные", наших благочестивых предков первого периода церковной истории никто доселе не только не обличал, но и не подозревал; остается предположить, что и перевод русский "Иного жития" сделан с такого греческого списка, хронология которого шла вразрез с хронологическими данными Ватиканского списка. Это обстоятельство сильнее возбуждает желание узнать: к какому веку следует отнести список Ватиканский? Не ровесник ли он Синайского (XI век)?

И не единственный ли он в своем роде: с некоторыми перестановками в оглавлении, и со значительными сдвигами в хронологических данных?

------------------------------

(1)«И скончался раб Божий преподобный епископ Никола, по Божию человеколюбию месяца декабря в 6-й (S) день, в четвертый индикта, при христолюбивом царе Константине, лето 28-е, при блаженном патриархе Макарии» //Житие и чудеса святителя Николая Мирликийского /Сообщено архимандритом Леонидом (Кавелиным). СПб., 1882. С. 76.

-----------------------------

Было ли известно это "Иное житие" греческим агиографам святителя Николая Мирликийского, Чудотворца, — святому Мефодию (IX век) и блаженному Симеону Метафрасту (X век)? На произведение святого Мефодия "Иное житие" не имело никакого влияния, так как он писал лишь о посмертных чудесах святителя. В слове "...на чудеса иже во святых отца нашего Николая, бывшего архиепископа Мирликийской епархии, бывшие по его смерти" — о чудесах, совершенных святителем Николаем при жизни, святой Мефодий говорит весьма определенно: «О тех же чудесах, которые были при жизни его, кто в состоянии рассказать?»(1) Тогда как "Иное житие" и повествует именно о жизни, деяниях и чудесах, совершенных святителем Николаем до блаженного преставления, кончаясь рассказом о нем. Относительно же Метафраста (писателя X века) можно утвердительно сказать, что "Иное житие" не только было ему известно, но что он из него позаимствовал в свой панегирик следующее: 1) имена родителей святого Николая(2); 2) сказание о том, что дядя святого, архимандрит Николай, начал строительство храма во имя Святого Сиона, а племянник кончил его и по посвящении в сан пресвитера составил при этом храме монастырь, равно о путешествии святого Николая (дяди) в святой град Иерусалим, во время коего святой Николай (племянник) управлял Сионской обителью; 3) затем приводит из "Иного жития" целиком весь рассказ о путешествии самого святого Николая во святой град Иерусалим, о чуде укрощения при том бури, воскрешении упавшего с мачты юноши (по имени Аммоний), а на обратном пути — о принуждении силой молитвы злых "корабленников" высадить его в одной из пристаней ликийских, как было условлено в начале плавания, а не в Родосе, как было хотели это сделать злые "корабленники", ссылаясь на противный ветер.

--------------------------

(1) См. статью архимандрита Антонина (Капустина) в Трудах Киевской Духовной академии за 1873 год, декабрь. С. 245, прим.

(2) Имена родителей святителя Николая у Метафраста — по древнему Русскому переводу — те же, что и в греческих списках: Ватиканском, Синайском и Саввинском: Епифаний и Нонна; а в русском переводе «Иного жития» XI века родитель святителя Николая назван Феофаном; это последнее имя перешло и в первопечатное Житие святого Николы, а отсюда и в Четьи-Минеи.

-----------------------------

Но если иное житие" было известно Метафрасту в X веке, то дошло ли оно до него с теми хронологическими данными, с которыми явилось у нас на Руси в XI веке, или с хронологией Ватиканского списка? Вероятнее предположить первое, так как, описывая жизнь святителя Николая Чудотворца, прославившегося в III —IV веке при императорах Диоклетиане и Константине, Метафраст едва ли бы решился заимствовать что-либо из "Иного жития", если бы оно по хронологическим данным, содержащимся в нем, относилось к столь более позднему времени.

Во всяком случае, пока не будет в точности определен знатоками век Ватиканского списка "Иного жития", мы по сим сведениям, которые сообщены нам в статьях архимандрита Антонина, не можем считать его древнее X века и находим основание полагать, что это "Иное житие" агиографами святителя Николая — святым Мефодием и блаженным Симеоном Метафрастом — считалось уже "апокрифическим", почему первый вовсе умолчал о нем, а второй позаимствовал из сего "Иного жития" для своего произведения лишь то немногое, о чем упомянуто было выше. А посему и достопочтенный архимандрит Антонин, имея полное основание радоваться открытию им двух греческих списков "Иного жития" (Синайского и Саввинского), ввиду их неполноты (не достает конечных тетрадей, в которых должны заключаться показания о времени кончины святителя Николая), до обретения цельных списков "Иного жития", не вправе был сделать тот вывод, который сделан им во второй статье: будто бы после находки им двух греческих списков и по сличении их с Ватиканским списком, обретенным Фальконием, становится ясным существование двух святых Николаев: 1) архиепископа Мир Ликийских и исповедника Николая, современника Константина Великого, и 2) архиепископа Мир Ликийских (отчего же не епископа Пинарского, как значится ясно в Ватиканском списке?) и преподобного Николая, современника Юстиниана Великого.

Смеем полагать, что с открытием русских списков "Иного жития", современных (по происхождению) Синайскому списку (древнейший из русских списков — пергаментный, XIV века), так как хронология этих списков не оправдывает хронологических данных Ватиканского списка, то и вывод, сделанный архимандритом Антонином на основании Ватиканского списка, из несомненного должен обратиться в сомнительный, доколе хронология Ватиканского списка не будет оправдана обретением цельного греческого списка»(1).

Нельзя не согласиться, что вышеприведенный взгляд архимандрита Леонида на то значение, какое должен иметь в понимании личности святителя Николая Мирликийского, Чудотворца, Ватиканский список «Иного жития», наиболее других свободен от крайностей и поэтому должен быть признан наиболее правильным — по крайней мере, до более полного и всестороннего изъяснения происхождения списков «Иного жития».

Благодаря тому высокому почитанию, которым пользовался в Древней Руси святитель Николай Мирликийский, Чудотворец, в нашей письменности очень рано составилась о нем значительная литература. В рукописях XV— XVI веков наряду с переводным житием Метафраста (нач. «Мудра убо некая вещь, животописец рука...») встречается и другое его житие под заглавием «Жизнь и чудеса святого святителя и Чудотворца Николы, иже в Мирех».

Первая половина его представляет редакцию «Иного жития» святителя Николая, открытого Фальконием в греческой рукописи Ватиканской библиотеки (только с иными хронологическими данными, чем в Ватиканской рукописи) и архимандритом Антонином в библиотеках Саввинского и Синайского монастырей. В этой части, состоящей из 27 глав, заключается собственно житие, деяния и (пожизненные) чудеса святителя: по мнению архимандрита Леонида, оно есть перевод древнего жития святителя Николая, написанного в V веке по Р. X. его правнуком, одним из старших братии монастыря Святого Сиона близ Мир Ликийских, созданного святителем Николаем, в коем он был первым настоятелем. Житие это может быть названо древней летописью Сионской обители, ибо в нем повествуется подробно как о самом основании этой обители, так и о дальнейшей судьбе ее до самого преставления святителя, в ней погребенного.

----------------------------

(1)Предисловие архимандрита Леонида (Кавелина) к исследованию Двух памятников древнерусской письменности XI века — «Житие и чудеса святителя Николая Мирликийского и похвала ему». СПб., 1881.

------------------------------


Вторая половина его состоит из ряда посмертных чудес того же самого святителя, заимствованных из греческой литературы, преимущественно из сочинений о святителе Николае святого Мефодия, в IX веке, и блаженного Метафраста, в X веке, и из отдельных греческих записей чудес его, с присоединением двух чудес, записанных самим русским составителем свода сказаний «О жизни, деяниях и чудесах святителя Николая Чудотворца». Таким образом «Жизнь и чудеса святого святителя и Чудотворца Николы, иже в Мирех» есть памятник древней письменности не оригинальный, а переводной, за исключением трех глав чудес, несомненно русской записи. Переводчик «Жития и чудес святителя Николая...», как это видно из чудес русской записи, был киевлянин, и одно из трех записанных им чудес (собственно киевское, от иконы святителя Николая) «о некоем детищи» (спасенном от потопления в Днепре) случилось в его время. Чудо это в новгородской записи о чуде святителя Николая с князем Мстиславом относится непосредственно ко времени известного исторического события — перенесения мощей святителя Николая из Мир Ликийских в Бар-град, следовательно, к 1087 году, и никак не позднее 1091 года, так как мощи святых мучеников Бориса и Глеба, о коих упоминается в этом рассказе, в то время находились еще в Вышегороде Киевском, следовательно, это чудо случилось еще до перенесения оных на Смядыню (область Смоленская), что по летописям произошло в 1091 году. Два остальных чуда русской записи относятся к 1050—1060 годам, так как об одном чуде (с отроком боярина Епифания) сказано, что оно случилось при императоре Константине (по-видимому, Константине Мономахе, 1042—1059), а о другом (о ковре) сам описатель говорит, что оно случилось «при моей худости в Царьграде... патриарху тогда сущу Михаилу» (Михаил Керулларий, 1043—1058). Из числа описанных в этой части 14 (в некоторых списках — 15) чудес только четыре (два константинопольских и два киевских), как видно из данных, в них заключающихся, были современны русскому их описателю, однако все эти 14— 15 описаний сих чудес принадлежат перу одного и того же писателя (хотя и были описаны им не в одно и то же время). Это доказывает одинаковость слога, оборотов речи и употребление местами одинаковых выражений и слов. Стоит лишь прочесть эти чудеса по древнейшему списку (а не позднейшему, XVI века, сильно поврежденному произвольными изменениями и дополнениями, что особенно заметно в московском печатном издании 1640—1642 годов), чтобы убедиться, что это есть цельное русское произведение одного и того же писателя. Речь живая, теплая, безыскусственная, не успевшая еще затемниться облаками еллинской премудрости. Мнение о цельности второй части (то есть чудес) подтверждается еще тем, что в описании киевского (последнего из 14) чуда о младенце, утопшем в Днепре, автор, как бы возвращаясь воспоминанием ко всему им вышенаписанному, влагает в уста скорбного, но глубоко верующего отца при его молитве к святителю такие выражения: «ци (разве — др. рус.) мнишь мя не ведающа твоих чудес?» И за сим, в одних списках сокращенно, а в других пространно, вспоминает почти все описанные выше чудеса. Это служит ясным доказательством того, что все эти чудеса описаны одним и тем же писателем.

Но кто же этот анонимный автор, по чувству глубокого смирения, скрывший свое имя?

Архимандрит Леонид утверждает, что составителем этого анонимного произведения был инок Печерского монастыря Ефрем, каженик (скопец — др. рус.), бывший потом епископом Переяславским и (по свидетельству некоторых летописей) временно управлявший Киевской митрополией. Боясь гнева великого князя Изяслава за самовольное пострижение у преподобного Антония, Ефрем из Киева удалился в Царьград и, прожив там около 18 лет (1055—1073), записал два чуда, случившиеся при нем (о ковре и отроке боярина Епифания), равно как и прочие посмертные чудеса святителя Николая, о которых он частью читал в греческих записях, а более узнал из устных рассказов благочестивых и книжных мужей. Тогда Же, движимый чувством особенной преданности святителю Николаю, он перевел с греческого древнее житие его (V век). С наибольшей вероятностью, по мнению архимандрита Леонида, Ефрема следует признать автором и других двух произведений, помещающихся в древних сборниках обыкновенно непосредственно после «Жизни и чудес святого святителя и Чудотворца Николы, иже в Мирех», именно: «Повести о перенесении мощей святителя Николы» и «Слова похвального святого Николы».

Наряду с книжными, искусственными по изложению сочинениями о святителе Николае, каковы указанные выше Метафрастово и «Иное житие», в нашей письменности (в рукописях XV—XVI веков) была распространена некнижная редакция Жития, представлявшая простую обработку жития святителя, приспособленную к пониманию некнижного большинства, и вместе с тем, по замечанию проф. Ключевского, представлявшая собой одно из курьезнейших явлений в древнерусской литературе. (Заглавие его: «Слово иже во святых отца нашего Николы о житии его, и о смерти его, и о погребении его». Начало: «Благословен еси, Господи Иисусе Христе, Боже наш, дивная и неизреченная твориши чудеса во всей земли, прославил еси светлый праздник святого Николы. Мы же, братие, прославим тую землю, где жил святой Никола, на имя Миры Ликийския митрополия, а в наших русских странах весь род христианский память его честную в нынешний день светло празднуем...»)

Ничего определенного нельзя сказать о времени и месте происхождения этой редакции, говорит проф. Ключевский(1). По известным нам спискам видно только, что она ходила уже по рукам в конце XV или начале XVI века. Сличая эту редакцию с редакциями Метафрастова и «Иного жития», находим в них очень мало общего, есть даже прямые противоречия. (Так, по переводному Житию, святитель Николай, окончив свое образование, становится пресвитером и служит в монастыре Святого Сиона, построенном его дядей, откуда потом Собор местных епископов возводит его на Мирликийский архиепископский престол; по русской же редакции, святой Николай в 14-летнем возрасте покидает отечество и много лет странствует по разным землям, приходит, наконец в Миры, и здесь патриарх Иерусалимский поставляет его «епископом во всей Ликии».)

--------------------------------

(1)Ключевский В. О. Древнерусские жития святых как исторический источник. М., 1871. С. 217—220.

---------------------------------


Содержание русской редакции отличается сильной легендарностью, и половина его занята рассказами о странствовании святителя Николая по Армении, Сирии и другим странам, о распространении им христианства, об исцелениях и борьбе с бесами. С первого раза, говорит проф. Ключевский, можно подумать, что в нашей редакции описывается жизнь не Мирликийского святого, о котором рассказывает Метафрастово житие. Однако ж есть прямые указания на то, что предметом этой биографии был тот самый Чудотворец Николай, память которого празднуется 6 декабря, который присутствовал на Первом Никейском Соборе и который «в латынских землях телом лежит».

Ближайший источник этой русской редакции находим в «Повести о погребении святителя Николая», которая была распространена у нас уже в XV веке. (Начало: «Благословен еси, Господи Иисусе Христе, Боже наш, Иже дивная и неисследованная дела творя, Иже в род и род возвеличил еси светлое и всепразднственное святого Николы собрание. Люди, племена, языцы и все достоинство и многособранный, и любопразднственный соборе Мирликийския митрополии, и весь род человеческий светлую и всепразднственную память святого Николы днесь пра-зднуем».) Повесть написана совершенно книжно, церковно-славянским языком с примесью греческих слов и оборотов, отзывающихся буквальным переводом с греческого. В одном списке, сохранившем, по-видимому, первоначальный вид повести, есть неясный намек на ее происхождение: в молитве о греках-христианах в Азии, подвергнувшихся варварскому нашествию, святитель Николай просит у Бога: «Даждь сподоление роду греческому и болгарскому». Отсюда проф. Ключевский делает предположение, что она южнославянского происхождения.

Русская повесть о святителе Николае есть простое переложение упомянутого сейчас церковно-славянского сказания, изредка сокращающее рассказ подлинника. Впрочем, если церковно-славянская повесть явилась к нам в том составе, какой имеет она в упомянутом списке, с указанием на болгарскую ее редакцию, то русский редактор внес в свое переложение этой повести две прибавки: рассказ об участии святителя Николая в заседаниях Никейского Собора с любопытными легендарными подробностями, источник которых трудно определить, и заключительное обращение к русским сынам и дщерям, имеющее вид похвалы святому.

В XVI веке всероссийским митрополитом Макарием был предпринят и осуществлен труд собрания воедино сказаний о жизни и чудесах канонизированных в Православной Церкви святых — сказаний, до этих пор вращавшихся в разрозненных рукописях и рукописных сборниках. Появились макарьевские Четьи-Минеи, представлявшие собой сборник русской агиографии до XVI века.

В частности, в «Житии святителя Николая Мирликийского, Чудотворца», у митрополита Макария собрано все, что агиографическая литература до его времени содержала в рукописях и рукописных сборниках о сем великом святителе. У него находятся, во-первых, Метафрастово житие Угодника Божия, начинающееся словами: «Мудра некая вещь...»; во-вторых, список «Иного жития» (начало: «Благослови Бог во дни прежние взыскати писания...»); и в-третьих, посмертные чудеса святителя Николая (печатающиеся в Прологе и службе великому Угоднику). Кроме того, там же помещены: Слово похвальное святого Николы (начало: «Се, наста, братие, светлое празднество предивного отца нашего Чудотворца Николы...»); Слово на перенесение мощей святителя Николая (начало: «Присно убо должни есмы, братие, праздники Божия творяще и честь держати...») и несколько редко встречающихся слов, например, о милостыне(1).

В 1640 году по повелению царя Михаила Феодоровича появилось первое печатное издание жития святителя Ни¬колая Мирликийского, Чудотворца, под заглавием: «Службы и житие и чудеса святителя Николая Чудотворца» (Москва, 1640 in 4° — в четверть бумажного листа). Оно содержит в себе 34 главы, как и теперь в печатающихся службах с житием святителю Николаю. Житие в нем помещено Метафрастово: «Мудра некая вещь...»

----------------------------

(1) См. Подробное оглавление Великих Четьих-Миней Всероссийского Митрополита Макария, хранящихся в Московской Патриаршей (ныне Синодальной) библиотеке. М., 1892. Составил архимандрит Иосиф (Левицкий).

----------------------------


Московское первопечатное издание «Служб и жития святителя Николая Мирликийского, Чудотворца», перепечатывалось много раз без всяких изменений в Москве и с некоторыми, весьма незначительными, — в других городах: Киеве, Чернигове, Супрасле, Львове и Вильне. Наиболее полным является житие со службами святителю Николаю, изданное в Киеве в 1680 году.(1) Сравнительно с московским первопечатным изданием здесь находится несколько новых чудес (в позднейших изданиях выпущенных), каковы: об иконе святителя Николая, юже жидовин дал себе написати и вручил ей свои все вещи и отыде в путь; о злате, от жидовина некоему христианину взаим данном, и др.

Первым, подвергшим бытовавшие в древней русской агиографической письменности жития святых основательной исторической проверке и переработке, был митрополит Ростовский Димитрий. В основу жития святителя Николая Мирликийского, Чудотворца, у него положено Метафрастово житие. Но он не перевел его и не поместил целиком, а составил свое — «из Метафраста и иных взятое».

---------------------------------

(1) В начале (перед службами) находится изображение святителя Николая с благословляющей правой рукой и Евангелием в левой руке. Вверху, по сторонам, изображены Спаситель, подающий ему Евангелие, и Богоматерь — святительский омофор. Перед житием святителя (Метафрастовой редакции, с некоторыми очень незначительными отступлениями от московского первоначального издания) находится другое изображение святителя Николая с мечом в правой руке и кораблем в левой. Вверху, по сторонам, также Спаситель и Богоматерь с Евангелием и омофором. На полях — миниатюрные изображения событий из жизни святителя: рождение святого Николая, крещение, обучение грамоте, посвящение во пресвитера, явление во сне царю Константину и преставление.

---------------------------------


Составленное святителем Димитрием Ростовским «Житие святителя Николая Мирликийского, Чудотворца», в дальнейшей нашей агиографической популярной литературе (таковы, например, популярные издания «Жития святителя Николая», составленные М. Толстым, Протопоповым, С. Дестунис, А. Невским и др.) является уже без всякой сколько-нибудь значительной переработки. Следует, впрочем, указать на один опыт изложения жития святителя Николая, представляющий собой значительно большее, чем простое переложение «Жития» святителя Димитрия Ростовского. Это — «Жизнь святителя Христова Николая, архиепископа Мир Ликийских, Чудотворца», составленная преосвященным Неофитом(1). Жаль только, что в то время вопрос о личности святителя Николая (по поводу открытых Фальконием и архимандритом Антонином списков «Иного жития») не был поставлен в той острой форме, как теперь, и преосвященному Неофиту не пришлось высказать свой решительный взгляд на этот спорный вопрос нашей агиографической литературы(2).

В основу рассказа о перенесении мощей святителя Николая из Мир Ликийских в Бар-град положено сказание одного из очевидцев этого события — западного писателя Никифора: «Пролог, составленный наименьшим из клириков Никифором на перенесение святого Николая исповедника»(3). Это барградское сказание Никифора (по которому со значительными сокращениями составлено и «Сказание повести, еже о перенесении честных мощей иже во святых отца нашего Николая, архиепископа града Миры», помещаемое при службе святителю) занесено в римский мартиролог под 9 мая и считается за подлинное и общепринятое в Римской Церкви.

-------------------------------------

(1) Неофит (Неводчиков), архиеп. Житие святителя Христова Николая, архиепископа Мир Ликийских, Чудотворца // Одесский воскресный листок. 1876 г.; Воскресный день. 1890 г.

(2) По отрывочным замечаниям, не составляющим, впрочем, результата обстоятельного исследования данного вопроса, преосвященный Неофит склонен признавать согласно с архимандритом Антонином двух святителей Николаев чудотворцев: одного — Мирликийского, другого — Пинарского, причем некоторые черты из жизни Николая Пинарского, умершего в начале VI века, например: сказания о трехчасовом стоянии новорожденного Николая в купели, о путешествии его в Палестину и поклонении святым местам, по мнению преосвященного Неофита, перешли у Метафраста в житие Николая Мирликийского, Чудотворца и таким образом образовали анахронизм (о поклонении святителя Николая святыням Палестины).

(3) Фальконий издал это сказание с Ватиканского рукописного кодекса №6074, считая его более верным или, по крайней мере, любопытным, чем известное сказание о том же предмете Иоанна, архидиакона барского, написанное им для епископа Барского Урсона; оба писателя были современники события.

---------------------------------------

В русском переводе сказание Никифора о перенесении мощей приведено в статье архимандрита Антонина (Капустина) «Перенесете мощей святителя и Чудотворца Николая из Ликии в Италию»(1).

Кроме сказания Никифора (причем в нужных случаях делаются выдержки из сказания Иоанна, архидиакона барградского), в статье архимандрита Антонина помещен в русском переводе рассказ венецианского писателя — Иордана, монаха францисканского (миноритов) ордена, жившего в первой половине XIV столетия. По этому рассказу, мощи были перенесены из Мир в 1097 году не в Бар, а в Венецию. По мнению архимандрита Антонина, весь этот рассказ — выдумка честолюбивой Венецианской республики, не хотевшей уступить славы приобретения святых мощей великого Чудотворца торговцам ничтожного города безвестной Апулии.

Некоторые, впрочем, находят возможным признать оба сказания истинными. К числу последних принадлежит А. Красовский, составивший специальное исследование под заглавием: «Установление в Русской Церкви праздника 9 мая в память перенесения мощей святителя Николая из Мир Ликийских в Бар-град». В этой статье А. Красовский, между прочим, находит возможным признать истинным наряду с барградским (Никифора) и сказание Иордана, исходя из того что, поскольку были два святителя Николая — один в IV, а другой в VI веке, — могло быть и два перенесения мощей: одного святителя Николая перенесли баряне в 1087 году, другого — венециане в 1097 году. Но и в этом случае оставалось бы труднообъяснимым совпадение многих частностей в том и другом рассказе. Такое толкование уже по тому имеет мало достоверности, что существование двух святителей Николаев, живших один от другого на расстоянии в два века, еще не доказано, а некоторыми, например архимандритом Леонидом (Кавелиным), отвергается. Если выбирать между двумя сказаниями — барградским и венецианским, то несомненно, первое имеет более достоверности.

-------------------------------

(1) Иерусалим 9 мая 1870 г. Труды Киевской духовной академии за 1870 год. 2-я ч., май. С. 396-427.

(2) Труды Киевской духовной академии за 1874 год, декабрь. С. 521-585.

-------------------------------

Кроме приведенных писателей — Никифора и Иоанна, архидиакона барградского, это утверждает и Сигеберт (1030—1112) в своей хронике. Последний так рассказывает о 1031-м годе: «В то время как венециане рассуждали о том, чтобы взять тело блаженного Николая из Мир Ликийских, разоренных турками, баряне в числе 47 человек, идя из Антиохии к Мирам, предупредили их. Они принудили находившихся там четырех монахов указать гроб и, разломав его, вынули оттуда кости святителя Николая, плававшие в масляной влаге, и перенесли со славой в Бар в 1087 году» (по указаниям архимандрита Антонина Капустина).

Когда в России был установлен праздник в честь перенесения мощей святителя Николая, приуроченный к 9 мая? Несомненно, в очень непродолжительном времени после самого перенесения, так как вообще время установления праздника в память какого бы то ни было церковного события, оказывающего сильное впечатление на верующих, не может отойти далеко от того времени, когда оно произошло. Но в наших летописях и списках год перенесения мощей показывается различно: 1087-й (в летописи Густынской), 1088-й (в 3-й Новгородской), 1089-й (в летописи Никоновской и Степенной книге), 1095-й и 1096-й (в списках Слова №№ 69, 2 и 4 библиотеки митрополита Макария). Ближайшим к истине представляется 1087 год, на каковой согласно указывают и западные писатели об этом предмете (за исключением Иордана, относящего его к 1097 году). Принять 1087 год годом перенесения мощей из Мир в Бар побуждает и то обстоятельство, что, по сказанию, прибытие в Бар-град с мощами произошло 9 мая, в воскресенье, каковые день и число из всех указываемых в летописях и списках годов совпадают только в 1087 году (Пасха была 28 марта). Но никак нельзя признать ни 4-го, ни 5-го показаний, потому что к 1095—1096 годам великий князь Киевский Всеволод, при котором, по славянскому сказанию, произошло перенесение мощей, уже скончался (+ 1093).

При каком митрополите был установлен на Руси этот праздник? Мнения об этом разделяются. Преосвященный Филарет (Гумилевский), архиепископ Черниговский, историк Н. М. Карамзин и из новейших архимандрит Леонид (Кавелин), наместник Троице-Сергиевой лавры, установление его приписывают митрополиту Ефрему, управлявшему Киевской митрополией между Иоанном III и Николаем (1091 — 1097). Другие — Захария Копыстенский(1), митрополит Макарий (Булгаков), А. Красовский — относят учреждение его к митрополиту Иоанну 11 (1077— 1089). Последние имеют за собой основание в Никоновской летописи, которая одна из всех упоминает об имени нашего митрополита, при котором совершилось перенесение мощей святителя Николая, и называет этого митрополита Иоанном.

Почему и в нашей Церкви установлен был праздник в память перенесения мощей святителя Николая? Не вследствие ли единения ее с Римской и подчинения папе, как утверждали некоторые западные писатели и к чему склонялся даже наш историограф Карамзин?(2)

----------------------

(1) Палинодия. Ч. III, разд. II, артик. 1.

(2) Карамзин Н. М. История государства Российского. Изд. 2, 1818. Т. II.

---------------------

Но два послания митрополита Иоанна II, при котором, можно думать, установлен у нас этот праздник, равно направленные против латин, и притом три послания митрополита Никифора (1104—1121), непререкаемо свидетельствуют, что предполагаемого единения и подчинения папе тогда не было. С другой стороны, неизвестно, что папа Урбан II установил праздник 9 мая для всей своей Церкви, а не для одной только Апулии как праздник местный; напротив, известно, что в некоторых странах, подведомых Римскому епископу, праздник этот вовсе не был введен.

Следовательно, тем более странно предполагать, будто У нас он введен по распоряжению папы. Главными же побуждениями к установлению праздника 9 мая в честь перенесения мощей святителя Николая служили, во-первых, глубокое уважение к святителю Николаю, издавна господствовавшее на всем Востоке и из Греции перешедшее в Россию; во-вторых, еще более, весть о многочисленных чудесах, какими сопровождалось перенесение мощей из Мир Ликийских в апулийский город Бар, где жили еще христиане православного исповедания, Подведомые Царьградскому патриарху, хотя находились уже и латиняне; и наконец, то важное обстоятельство, что во время самого перенесения мощей святителя Николая, архиепископа Мирликийского, Чудотворца, он и в Киеве совершил разные чудеса и, между прочим, чудо с утопшим в Днепре младенцем, сделавшееся известным митрополиту и изумившее всех жителей(1).

------------------------

(1 )Макарий (Булгаков), митрополит. История Русской Церкви. 1861. Т.II. С.240-241.

-----------------------

I ЖИТИЕ СВЯТИТЕЛЯ ХРИСТОВА НИКОЛАЯ, АРХИЕПИСКОПА МИР ЛИКИЙСКИХ, ЧУДОТВОРЦА

ГЛАВА I Гонение на христиан при императоре Валериане. — Рождение святого Николая и его жизнь до вступления на общественное служение.


Радуйся, от утробы

матерния очищенный.

Радуйся, рождением свои

родителей удививый.

Радуйся, силу душевную

абие по рождестве явивый.

(Акафист. Икос 1)


Около шестнадцати веков прошло с тех пор, как жил и подвизался на земле святитель и Угодник Божий Николай, великий Чудотворец, архиепископ Мирликийский, которого теперь чтит и прославляет весь христианский мир за его ревность по вере, добродетельную жизнь и бесчисленные чудеса, совершаемые им и до сих пор всем, прибегающим к нему с верой в его помощь и милосердие Божие. Промыслу Божию угодно было послать на землю святителя Николая Чудотворца в одно из самых трудных для христианства времен. Третий век по

Рождестве Христовом, во второй половине которого он родился, был временем решительной борьбы язычества с христианством, и тогда же должен был окончательно решиться вопрос: или Христова вера сменит язычество, или же последнее останется несокрушимым и навсегда подавит христианство? Истинная вера, несомненно, превосходила разлагавшееся язычество своей внутренней силой, основанной на Божественном учении Иисуса Христа и Его святых апостолов. Но на стороне последнего находилась в то время внешняя сила, которая всеми доступными ей средствами старалась подавить ненавистное для нее христианство. Так, христианин считался преступником законов, врагом римских богов и кесаря, язвой общества, которую всячески старались истребить. Ревностные язычники — римские императоры, считая христианство погибелью для Римской империи, а христиан самыми опасными ее врагами, поднимали на них жестокие гонения, во время которых заставляли их отрекаться от Христа, поклоняться идолам и изображению кесаря и воскурять перед ними фимиам. Если же они не соглашались на это, то их ввергали в темницы и подвергали мучительнейшим пыткам — томили голодом и жаждой, били розгами, веревками и железными прутьями, жгли их тела огнем. Если же и после всего этого они оставались непоколебимы в христианской вере, то их предавали не менее мучительной смерти — топили в реках, отдавали на растерзание диким зверям, сжигали в печах или на кострах.

Невозможно перечислить все те жестокие мучения, которым подвергали раздраженные язычники ни в чем не повинных христиан! Одним из самых тяжелых гонений на христиан было гонение, предпринятое римским императором Валерианом(1). В 258 году по Рождестве Христовом он издал эдикт, которым предписывались ужасные меры по отношению к христианам. По этому эдикту епископы, пресвитеры и диаконы умерщвлялись мечами; сенаторы и судьи лишались своих имуществ, а если и тогда оставались христианами, то также предавались казни; знатные женщины по отобрании у них имуществ отправлялись в ссылку, все прочие христиане, закованные в цепи, осуждались на каторжные работы. Гонение это с особой силой пало на пастырей Церкви, и многие из них запечатлели свою веру мученической смертью. (Тогда святой Киприан в Карфагене пал под секирой, а святой Лаврентий в Риме был сожжен на железной решетке.)

-----------------------------

(1)Валериан был наказан по заслугам за мучения, которые претерпевали от него христиане. Во время войны с персами он попал в плен и до самой смерти своей служил подставкой Caпopy, царю Персидскому, когда тот садился на коня, а по смерти сняли с него кожу и царь поставил ее между своими трофеями.

-----------------------------


Но все усилия духа злобы поколебать Церковь, которую, по слову ее Божественного Основателя, никогда не в силах будут поколебать врата адовы (ср.: Мф. 16, 18), оказались тщетными. В то самое время, как лилась мученическая кровь пастырей Церкви, которая оказалась плодоносным семенем христианства, Господу угодно было на место их даровать Церкви нового ревностного защитника и поборника веры Христовой, святителя Николая, которого Церковь достойно именует Чудотворцем предивным, незаходимой звездой пресветлого Солнца, божественным проповедником, человеком Божиим, сосудом избранным, столпом и утверждением Церкви, предстателем и утешителем всех скорбящих (службы святителю Николаю 6 декабря и 9 мая).

Родители святого Николая Чудотворца — Феофан и Нонна — жили в городе Патары, в древней Ликии, входившей в состав Малой Азии (нынешней Анатолии).

Они происходили из благородного рода, были весьма зажиточны и, как благочестивые христиане, отличались добропорядочной жизнью, милосердием к бедным и усердием к Богу. Господу угодно было послать им, подобно праведным Захарии и Елизавете — родителям Иоанна Крестителя, и многим другим ветхозаветным святым, тяжелое испытание: они, старея в честном браке, не имели детей. Бесчадие сильно огорчало их, и они не переставали усердно молиться Господу о даровании им сына, причем дали обет посвятить его на служение Господу. Усердная молитва праведников была услышана. Нонна родила сына, которому при крещении было дано христианское имя Николай, что означает «побеждающий народ». Само имя, данное великому Угоднику Божию, указывало на то, что ему в своей жизни много придется победить людской злобы. Святой Николай стал долгожданным и единственным ребенком своих благочестивых родителей.

Уже в первые дни своего младенчества святой Николай показал, что он предназначен на особое служение Господу. Сохранилось предание, что во время совершения Таинства святого крещения он, никем не поддерживаемый, простоял в купели в продолжение трех часов: этим трехчасовым стоянием в купели великий младенец, по словам святителя Димитрия Ростовского, предзнаменовал свою будущую веру в Святую Троицу, которую он ревностно защищал в продолжение всей своей жизни. С первых же дней своего младенчества святой Николай начал строгую подвижническую жизнь, которой и остался верен до самой своей смерти. При кормлении грудью, по преданию, он принимал молоко только из правой груди своей матери, а по средам и пятницам воздерживался даже и от этой пищи и вкушал ее только однажды, по совершении обычного древним христианам правила. Такое необычайное поведение святого Николая в детском возрасте показывало его родителям, что из него выйдет великий Угодник Божий. Поэтому они обратили особенное внимание на его воспитание и, будучи благочестивыми христианами, и сыну своему, прежде всего, постарались внушить истины христианства и направить его на праведную жизнь. Старания родителей увенчались полным успехом. Добрые семена, которые они сеяли в душе своего сына, пали на плодородную почву и принесли обильные плоды. Благодаря богатым природным дарованиям отрок, руководимый Святым Духом, в скором времени настолько постиг книжную мудрость, насколько необходима она была, по словам святителя Димитрия Ростовского, «доброму кормчему Христова корабля и искусному пастырю словесных овец». (Существует предание, что, когда родители Николая не знали, кого выбрать им в учителя своему сыну, отрок Николай, по Руководству Святого Духа, по складам назвал имя того Учителя, который должен был обучать его грамоте.)

Успевая в книжном обучении, отрок Николай столько же успевал и в благочестивой жизни. Его не занимали пустые, ни к чему доброму не ведущие беседы его сверстников. Столь заразительный пример товарищества, ведущий к чему-либо худому, для него был чужд. Избегая судных и греховных развлечений, отрок и юноша Николай отличался примерным целомудрием и не только избегал всяких нечистых помыслов по отношению к женщинам но, как строгий подвижник, избегал самого общества женщин, не говорил с ними и старался не глядеть им в лицо, боясь соблазна и твердо памятуя слова Спасителя, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем (Мф. 5, 28)

Почти все время юный Николай проводил в чтении Священного Писания, подвигах поста и молитвы, уже в юности приготовляя из себя храм Божий, в котором беспрепятственно мог бы обитать Дух Святой. К дому Божию святой Николай питал особую сильную любовь, проводил там иногда целые дни и ночи в чтении божественных книг и богомысленной молитве. Вообще, в своей юности святой Николай достиг такого успеха в добродетельной жизни, что его не беспокоили никакие свойственные этом возрасту греховные страсти: казалось, это был не юноша, а старец, отрешившийся от всего земного и всецело посвятивший себя на служение Богу.

ГЛАВА II Поставление святого Николая во пресвитера. — Его широкая благотворительность. — Избавление трех дочерей обнищавшего богача от бесчестия.


Радуйся, богатство бедне

живущих на земли Богом данное.

Радуйся, триех дев непорочный невестителю.

Радуйся, чистоты усердный хранителю.

(Икос 5)


Благочестивая жизнь юного Николая скоро сделалась известной всем жителям города Патары. Епископом в нем был в это время дядя святого Николая, по имени также Николай. Заметив, что племянник его выделяется добродетелями и строго подвижнической жизнью, и прозревая в нем великого Угодника Божия, дядя-епископ стал уговаривать родителей святого Николая отдать его на служение Господу. Последние охотно согласились на это, потому что еще перед рождением сына дали такой обет. Приняв юного подвижника под свое покровительство, дядя-архиерей посвятил его во пресвитера. Несомненно однако, что святой Николай прошел и низшие степени церковного служения, прежде чем удостоился священства, хотя и неизвестно, как он служил чтецом и даже диаконом. При совершении над святым Николаем Таинства священства епископ, исполненный Духа Святого, в следующих словах пророчески предсказал присутствующему народу великое будущее Угодника Божия. «Вот, братие, я вижу новое солнце, восходящее над концами земли, которое явится утешением для всех печальных. Блаженно то стадо, которое удостоится иметь такого пастыря! Хорошо он будет пасти души заблудших, питая их на пажитях благочестия, и всем находящимся в бедах явится теплым помощником».

Пророческое возвещение дяди-епископа скоро стало оправдываться в жизни его племянника. Приняв сан священника, святой Николай стал проводить еще боле строгую подвижническую жизнь. Беспрерывное бодрствование, пост и молитва приближали его к бесплотным духам, так что всем казалось, что это уже не человек, а Ангел во плоти. По глубокому смирению святой Николай свои духовные подвиги по-прежнему совершал наедине, всячески стараясь не выставлять их напоказ другим. Но Промыслу Божию угодно было, чтобы добродетельная жизнь святого Николая направляла и других на путь истины и служила им на душевную пользу и спасение. Случилось это следующим образом. Дядя святого Николая, епископ Патарский, решил отправиться в Палестину, чтобы поклониться там святым местам. На время своей отлучки управление Патарской Церковью он поручил своему племяннику-пресвитеру, видя в нем самого достойного заместителя на своей высокой должности. И действительно, пресвитер Николай вполне оправдал надежды своего дяди: он всей душой отдался выполнению многотрудных, но в то же время высоких и священных обязанностей епископского управления. Много сделал добра своей пастве в это время святой Николай. Сюда присоединилось еще одно обстоятельство, давшее возможность святому Николаю проявить широкую благотворительность. Около этого времени скончались Феофан и Нонна, родители святого Николая, и оставили своему единственному сыну богатое наследство. Ни в каких других руках подобное богатство не могло быть употреблено с большей пользой, чем в руках святого Николая. Как и следует истинному христианину, на свое богатство он смотрел как на временное и скоропреходящее: он не старался всеми средствами умножить его, как делают в подобных случаях другие люди, но единственно правильное употребление земного богатства он видел в раздаянии его нищим и нуждающимся, помня заповедь Христову, что подающие милостыню подают ее Самому Христу и тем приобретают себе богатство нетленное на небесах.

Рука его была отверста для даяния всякому нуждающемуся, подобно тому, как многоводная река открывает свои струи для всякого, желающего удовлетворить жажду. О том, с каким христианским смирением святой Николай оказывал благотворительность при помощи оставшегося ему после родителей наследства, можно судить по следующему случаю.

В городе Патары жил один человек, у которого были три дочери, слывшие во всем городе за красавиц. Сначала он был очень богат, но потом, вследствие несчастных обстоятельств, лишился всего, что имел, и впал в крайнюю нищету. Не говоря уже о том, что ему не на что было выдать замуж своих дочерей, он не имел даже денег, чтобы приобретать себе и семейству пищу и необходимую одежду. До чего только не доводит крайняя нищета человека, недостаточно проникнутого христианским смирением! Несчастного отца, потерявшего всякую надежду на улучшение своего положения, она привела к ужасной мысли — пожертвовать честью своих дочерей и из их красоты извлечь для себя и для них средства к существованию. Но, к его счастью, в одном с ним городе жил святой Николай, бдительно следивший за нуждами вверенной ему паствы.

Получив от Господа откровение о преступном намерении этого человека, он решил избавить его от телесной нищеты, чтобы тем самым спасти его и семейство от духовной погибели. Как истинный ученик и пастырь Христов, Николай задумал оказать им благодеяние так, чтобы никто не знал о нем, как благотворителе, не знал даже тот,кому он намерен был сделать добро. С христианским смирением, выраженным Спасителем в словах: Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас (Мф. 6, 1), Угодник Божий соединил глубокий жизненный опыт, зная, как тяжело принимать милостыню тем, которые от богатства вдруг переходят к крайней нищете.

Взяв большой узел с золотом, в полночь, когда несчастный отец и его дочери спали, святой Николай тихо подошел к хижине его и, отворив окно, бросил внутрь золото, а сам поспешно возвратился домой. Утром проснулся хозяин, и взор его прежде всего упал на лежавший в хижине узел с золотом. Можно представить его неожиданную радость, когда, развязав узел, он нашел в нем то, из-за чего хотел отдать на позор своих дочерей. Не веря своим глазам и думая, не сон ли это, он ощупал золото руками и, наконец, пришел к убеждению, что это действительность. Долго он думал, кто бы мог быть таким бескорыстным благодетелем, но ни на ком не мог остановиться своей мыслью. Решив, что Промысл Божий послал ему тайного благодетеля, он горячо возблагодарил Господа и на полученное золото выдал старшую дочь замуж.

Святитель Николай, когда увидел, что его благодеяние принесло надлежащие плоды, решил довести его до конца: в одну из следующих ночей он также тайно бросил через окно в хижину бедняка другой узел с золотом. Бедняк на этот раз уже не стал теряться в догадках относительно личности своего благодетеля, но прямо пал ниц на землю и возблагодарил покровителя несчастных — Господа. «Боже, Ты источник милости, — благодарил растроганный отец, — Ты строишь наше спасение. Ты прежде всего искупил меня Кровию Своею, а теперь дом мой с детьми избавляешь золотом от сети врага. Покажи мне того, кто служит здесь орудием Твоего милосердия и человеколюбной благости. Покажи мне этого земного Ангела, что охраняет нас от греховной погибели. Пусть будет известно мне, кто освобождает нас от гнетущей нас нищеты и отклоняет от задуманных дурных замыслов. По милости Твоей, оказанной мне тайно рукой угодника Твоего, я и вторую дочь выдаю замуж по закону и этим избегаю необходимости попасть в сети врага и отдать свою дочь на дурное дело».

Поблагодарив таким образом Господа, отец выдал замуж вторую дочь, твердо надеясь, что Господь таким же образом пошлет милость и для третьей его дочери. Вместе с тем он решил, во что бы то ни стало, узнать своего тайного благодетеля, чтобы достойным образом поблагодарить, и для этого не спал ночей, выжидая его появления. Недолго пришлось ему ждать. Скоро пришел в третий раз также ночью добрый пастырь Христов к хижине и, бросив в окно узел с золотом, поспешно направился домой. Но на этот раз ему не удалось скрыть своего благодеяния. Бедняк, услышав звон упавшего золота, поспешно вышел из дома и нагнал своего тайного благодетеля. Узнав в нем святого Николая, он пал к его ногам и целовал их, благодаря, как освободителя от неминуемой беды его самого и семьи. «Если бы Господь не внушил тебе этого доброго дела, — сказал он святому Николаю, — то я, несчастный, давно бы погиб вместе с дочерями, которых решился отдать на скверную жизнь. А теперь благодаря тебе мы спасены и избавлены от греховного падения».

Святой Николай поднял его и, советуя больше благодарить за милость Господа и молиться Ему, взял с него клятву никому не говорить о сделанном благодеянии.

Вот одно из тех многочисленных христианских дел милосердия, которые оказывал святой Николай нуждающимся и которые по своей христианской высоте должны служить для нас образцом благотворительности!

ГЛАВА III Путешествие святого Николая в Палестину. Чудесное укрощение бури. Воскрешение мертвого. Пребывание в Палестине. Возвращение на родину.


Радуйся, плавающих посреде пучин добрый кормчий.

Радуйся, треволнения морская уставляющий.

Радуйся, и мертвецев оживление.

(Икосы 7 и 6)


По возвращении из Палестины дяди-епископа святой Николай сам собрался туда же, чтобы видеть и поклониться святым местам, освященным стопами Господа нашего Иисуса Христа. Во время путешествия в Палестину на корабле святой Николай проявил дар глубокого пророческого прозрения и чудотворения. Когда корабль приближался к Египту, Угодник Божий, провидя беду, возвестил корабельщикам, что в самом непродолжительном времени начнется громадное волнение и сильная буря: он даже видел, как нечистый дух взошел на корабль и пытался потопить его вместе с людьми. И действительно, небо внезапно покрылось тучами, подул страшный ветер, которым корабль стало бросать, как щепку. Мореплаватели пришли в ужас и единственное средство к своему спасению видели в помощи святого Угодника, к которому и обратились с мольбой о своем спасении. «Если ты, святой отец, не поможешь нам своей молитвой ко Господу, — говорили они ему, — то мы погибнем в пучине морской». Святой Николай успокоил их и советовал им возложить надежду на милосердие Божие. Между тем сам, став на колени, обратился с горячей молитвой к Господу. Молитва праведника была немедленно услышана. Морское волнение прекратилось, наступила тишина; вместе с этим печаль и отчаяние моряков уступили место неожиданной радости за свое чудесное спасение и благодарности Господу и Его святому Угоднику, столь чудно прозревшему морское волнение, а потом не менее чудно укротившему его своими молитвами к Господу.

Вскоре после этого святой Николай совершил и другое чудо. Один из матросов взобрался на верх мачты; спускаясь вниз, он поскользнулся и, упав на палубу, ушибся до смерти. Радость мореплавателей сменилась печалью. Они склонились над бездыханным телом своего товарища. Но прежде, чем мореплаватели обратились к святому Николаю с просьбой о помощи, он сам помолился ко Господу, Который, как и ранее, внял молитве Своего Угодника. Мертвый юноша воскрес и на глазах у всех встал, как будто пробужденный от глубокого сна. Присутствовавшие при чудесном воскрешении мореплаватели прониклись еще большим уважением к чудному своему спутнику.

Корабль, охраняемый молитвами святого Угодника, продолжал плавание и благополучно пристал к берегам большого торгового города Александрии, что в Египте.

Пока мореплаватели запасались съестными и другими необходимыми для морского плавания припасами, святой Николай приложил заботы к уврачеванию недугов местных жителей: одних он исцелил от неизлечимых болезней, из других изгнал мучившего их нечистого духа, некоторым, наконец, подал утешение в их душевных скорбях.

Отплыв от берегов Александрии, судно благополучно Достигло Святой земли. Первым делом святой паломник отправился в Иерусалим, где Господь Иисус Христос совершил наше спасение, и здесь поклонился святым местам, освященным стопами Божественного Искупителя Рода человеческого.

Мало отрады для христианского чувства представлял тогда священный город, заселенный язычниками и более известный под именем Элии Капитолины. После вознесения Христова дважды разрушенный — сперва Титом, а потом Адрианом — и при вторичном восстановлении отчасти сдвинутый с прежней местности, библейский Иерусалим для христианского взора был закрыт языческой обстановкой. На месте второго храма, где Господь так часто проповедовал, стоял храм Юпитера Капитолийского. Обагренная Божественной кровью, Голгофа, войдя в состав города, была оскорблена и опозорена статуей Венеры. Гроб же Господень, засыпанный землей и замощенный камнем, служил подножием для Юпитерова капища. При втором разрушении и восстановлении города уцелела только небольшая церковь и несколько домов на Сионской горе — церковь, образовавшаяся из того дома трапезы, где Господь наш установил Таинство причащения, а потом апостолы в день Пятидесятницы приняли Святого Духа. Лишь эта горняя во имя апостолов церковь могла своей древней святыней утешить благочестивого пресвитера(1). Сохранилось предание, что когда ночью святой Николай захотел помолиться Господу в церкви, которая была заперта, то двери церковные по воле Божией сами растворились перед избранным Угодником Божиим, который таким образом получил возможность войти в храм и исполнить благочестивое желание своей души.

---------------------------

(1)Воскресный день. 1890. №18.

-------------------------

Воспламененный любовью к Божественному Человеколюбцу, пострадавшему за грешников и даровавшему им благодатную надежду воскресения и блаженства, святой Николай возымел желание навсегда остаться в Палестине, удалиться от людей и втайне подвизаться перед Небесным Отцом.

Но Господу угодно было, чтобы такой светильник веры, каким был святитель Николай, не оставался под спудом в пустыне, но ярко освещал нуждавшуюся в нем Ликийскую страну. И вот, по изволению свыше, благочестивый пресвитер решил возвратиться на свою родину и для этого условился с корабельщиками, обязавшимися доставить его туда. Во время плавания Угоднику Божию пришлось испытать на себе ту людскую злобу, борьба и победа над которой была предсказана в самом его имени. Вместо того, чтобы плыть в Ликию, как обещано было святому Николаю, злые корабельщики, воспользовавшись попутным ветром, направились в совершенно другую от Ликии сторону. Заметив этот злой умысел, Угодник Божий пал к ногам корабельщиков, умоляя отправить его в родную Ликию, но жестокосердные корабельщики остались непреклонны в своем преступном намерении, не подозревая о том, какому Божественному гневу они подвергались за свой злокозненный поступок. Тогда святой Николай обратился к Господу с горячей молитвой о помиловании, которая скоро была услышана. Внезапно поднялся чрезвычайно сильный ветер, повернувший корабль и быстро понесший его к берегам Ликии. Прибыв против своего желания в Ликию, корабельщики весьма опасались наказания за свой злой умысел, но обиженный ими путник по незлобию своему не сделал им даже ни одного упрека: напротив, благословил их и отпустил с миром домой.

Желая удалиться от суеты мирской, Угодник Божий по возвращении на родину отправился не в родной город Патары, а в Сионскую обитель, основанную его дядей-епископом. Здесь он был принят братией с большой радостью, как Ангел Божий, посланный поучать их своими беседами и руководить своими добродетелями к благочестивой жизни. Здесь в тихом уединении монашеской кельи святой Николай думал остаться на всю жизнь.

ГЛАВА IV Поставление святого Николая Мирликийским архиепископом. — Его богоугодная жизнь в архиепископстве.


Радуйся, добродетелей великих вместилище.

Радуйся, святыни чистое и честное жилище.

Радуйся, образе кротости духовныя.

(ИкосЗ)


Бог, не пожелавший, чтобы святой Николай безвестно оставался в Палестинской пустыне, не пожелал и теперь, чтобы такое сокровище веры и благочестия, каким был Угодник Божий, скрывалось в тесной монашеской келье. Наступило время, когда святой Николай должен был выступить верховным руководителем Ликийской Церкви, чтобы просвещать людей светом евангельского учения и добродетельной жизни. Когда будущий святитель однажды стоял в монастырском уединении на молитве, он услышал голос, который сказал ему: «Николай! Ты должен вступить на служение народу, если желаешь получить венец от Меня». Священный ужас объял его, когда он услышал эти слова; вместе с тем он недоумевал, что именно повелевает совершить ему чудный голос. Тогда вновь тот же голос сказал: «Николай! Эта обитель не та нива, на которой можешь ты принести ожидаемый Мною от тебя плод. Уйди отсюда и пойди в мир к людям, чтобы прославилось в тебе имя Мое». Тогда святой Николай понял, что чудный голос — несомненно голос Самого Господа — повелевает ему оставить обитель и идти в мир для прославления верой и добрыми делами Божия имени. Всегда послушный воле Божией, святой немедленно оставил приютившую его обитель. Хотя теперь уже было несомненно и для самого святого Николая, что ему предстоит занять почетное место христианского руководителя народа, он по-прежнему старался избегнуть людской славы и почета: поэтому, удалившись из обители, руководимый Промыслом Божиим, он местом своего жительства избрал опять не родной город Патары, где все знали святого Угодника и за его святость стали бы воздавать ему особое почтение, но большой город Миры, столицу и митрополию Ликийской страны, где, никем не знаемый, он скорее мог избегнуть мирской славы. Здесь он жил, как нищий, не зная, где приклонить главу свою, но неопустительно посещая все церковные службы. Насколько Угодник Божий смирял себя, настолько Господь, унижающий гордых и возвышающий смиренных, возвысил его.

Во время пребывания святого Николая в Мирах в этом городе скончался архиепископ всей Ликийской страны Иоанн. Для избрания нового архиепископа собрались в Миры по обыкновению все епископы Ликии. Много было предложено умных и честных людей для занятия этой высокой должности, но общего согласия в избрании кого-нибудь одного не последовало. Господь судил для занятия этой должности более достойного мужа, чем те, что находились в их среде. Не придя к общему согласию, епископы решили, что такое важное дело, как избрание архиепископа, всецело должно зависеть от изволения Божия, и поэтому обратились к Господу с усердной молитвой указать им то лицо, которое наиболее достойно занять Мирскую архиепископию.

Господь, мудро руководивший епископами, исполнил их благочестивую просьбу. Во время горячей молитвы одному из старейших епископов явился муж, окруженный светом, и приказал ему в эту ночь стать в притворе храма и заметить того, кто первым придет в храм на утреннее богослужение: Это и будет угодный Господу муж, которого епископы Должны поставить своим архиепископом. Вместе с тем было открыто и имя избранника Божия — Николай. Получив божественное откровение, старец-архиерей сообщил о Нем прочим архиереям, которые, видя милость Божию, еще более усилили свои молитвы; а сам по наступлении ночи стал в притворе храма, ожидая прихода избранника Господа Всевышнего. Наступила пора утрени, и святой Николай, по обыкновению став на молитву с полуночи, прежде всех пришел в церковь. При входе в церковный притвор его остановил сподобившийся видения епископ и спросил его имя. Святой Николай, изумленный таким вопросом старейшего из епископов, сначала молчал, а затем скромно и тихо отвечал: «Называюсь я Николай, раб святыни твоей, владыко!» По имени и глубокому смирению прибывшего убедившись, что он и есть избранник Божий, который должен занять Мирскую архиепископскую кафедру, епископ взял его за руку и привел на Собор прочих епископов. Они с радостью приняли его и поставили на середину церкви.

Между тем, весть о чудесном избрании архиепископа, несмотря на ночное время, разнеслась по всему городу, и церковь наполнилась множеством народа, желавшего видеть избранника Божия. Епископ, сподобившийся видения, обратился ко всем со словами: «Приимите, братие, своего пастыря, которого помазал для вас Святой Дух и которому Он поручил управление вашими душами. Не человеческий Собор, а суд Божий поставил его. Вот теперь мы имеем, кого желали; обрели и приняли, кого искали. Под его мудрым руководством мы смело можем надеяться предстать Господу в день Его славы и суда». Слыша эти слова и видя избранника Божия, народ горячо благодарил Господа за Его помощь.

Святитель Николай, узнав о высоком сане, в который хотят возвести его, долго отказывался, но уступая настойчивым просьбам епископов и народа, согласился принять архиепископский сан. Святой Мефодий, патриарх Константинопольский, повествует, что Угодник Божий перед смертью архиепископа Ликийского Иоанна в видении был предуведомлен об ожидающем его великом сане. В одну ночь святой Николай видел, что в великом блеске стоит Спаситель наш, Господь Иисус Христос, и подает Евангелие, оправленное в золото и жемчуг, а с другой стороны стоит Пресвятая Богородица и кладет на плечи его святительский омофор.

Собор епископов рукоположил святого Николая в архиепископа Мирликийского. Так светильник веры и благочестия воссиял для всей Мирликийской Церкви.

При вступлении в управление Мирликийской архиепископией святой Николай сказал сам себе: «Теперь, Николай, твой сан и твое место требуют от тебя, чтобы ты всецело жил не для себя, но для других». Поэтому теперь он уже не стал скрывать свои добрые дела, как прежде, делая и теперь это не из гордости или тщеславия, но единственно для блага паствы и для прославления имени Божия, согласно заповеди Спасителя: Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного (Мф. 5, 16). Он был, по словам святителя Димитрия Ростовского, «зерцало добрых дел стаду своему» и служил, по апостолу Павлу, образцом для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте (1 Тим. 4, 12).

Он был кроток и незлобив сердцем, смирен духом, чужд всякой надменности и своекорыстия. Несмотря на свой высокий сан, в жизни святой Николай по-прежнему соблюдал ту строгую умеренность и простоту, что и всегда: носил простую одежду, вкушал постническую пищу раз в сутки — вечером. Целый день великий архипастырь упражнялся в Делах милосердия и пастырских трудах. Двери его дома были открыты для всех: каждого принимал он с любовью и Радушием, являясь для сирот отцом, для нищих — питателем, для плачущих — утешителем, для притесненных — заступником. В этих многотрудных делах ему усердно помогали два священника — Павел Родийский и Феодор Аскалонит, «мужи известные всем грекам добродетельной жизнью и просвещением», как замечает святитель Димитрий Ростовский. Вместе с ними и другими сотрудниками неутомимо и успешно действовал святитель Николай, и паства его процветала.

ГЛАВА V Исповедничество святителя Николая в гонение Диоклетиана. - Заботы о пастве после гонения.


Тогда Мирский град паки

прия пастыря своего, сего великого архиерея Николая,

мученика изволением и без крове венечника.

(Святитель Димитрий Ростовский)


Завистливое око диавола, никогда не могущего спокойно смотреть на процветание Христовой Церкви, всегда старающегося причинить ей какой-нибудь вред, и на этот раз не оставило Церковь в покое и воздвигло на нее сильное гонение. Это гонение было тем ужаснее, что оно началось после продолжительного спокойствия, которому перед тем радовалась Церковь Христова. Преемники Валериана, воздвигнувшего гонение на христиан в середине III века, часто сменявшие друг друга, были принуждены всеми силами заботиться то о своей непрочной власти, то об отражении варваров, отовсюду нападавших на Римскую империю. Им некогда было и подумать о гонении на христиан. И как только император Аврелиан (270—275), отразив внешних и одолев внутренних врагов, «готов был воздвигнуть на нас гонение, но едва задумал он и только что хотел подписать против нас указ, как постиг его суд Божий»(1), — пишет Евсевий.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------

(1)Евсевий. Церковная история. 1858. Кн. VII. Гл. XXX. С. 414—415.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------

После кратковременных преемников Аврелиана – Тацита (275), Флориана (276), Прова (276—282) и Кара (282—283) — достигший верховной власти Диоклетиан в первую половину своего царствования (285—304) занимался устройством всемирной империи и не только оставил в покое вселенскую Церковь, но даже видимо благоволил к христианам.

Христиане начали окружать императора в должностях высших сановников государства и добросовестным исполнением своих обязанностей и преданностью еще более укрепляли благосклонный взгляд Диоклетиана на христианство. Пользуясь благосклонностью императора и высших его сановников, церковные предстоятели ревностно заботились о привлечении заблуждающихся язычников в лоно истинной Церкви, о построении величественных соборов и церквей для помещения многолюдных христианских собраний. Это быстрое распространение христианства до такой степени раздражало закоренелых язычников, что они решили подавить его. Орудием своей цели они избрали соправителя Диоклетиана, Галерия, «имевшего все пороки и все страсти язычества», который, просьбами и ложными наветами склонил старого Диоклетиана сначала к удалению христиан от двора и войска, потом к лишению их государственной службы и разрушению церквей, и, наконец, к открытому, повсеместному и ожесточенному преследованию их.

В силу императорских указов христианские церкви разрушались «сверху донизу»; божественные и богослужебные книги сжигались на площадях; епископы заключались в темницы и предавались пыткам; все христиане подвергались всевозможным обидам и мучениям(1).

Все было позволено в отношении христиан. В самых обыкновенных житейских делах они встречали не судей, защитников их невинности, а остервенелых врагов. По словам одного египетского епископа-мученика, Филеаса, оскорблять христиан позволялось всякому, кто хотел: одних били палками, других розгами, иных бичами, тех плетьми, этих кнутами. Зрелище казней сменялось и содержало в себе много зла(2). Христианская кровь лилась потоками: скрываться же гонимые не могли, если бы и хотели: в империи едва ли оставалось место, где бы не бы ли выставлены и не действовали ужасные указы.

-------------------------------------

(1)Там же. Кн. VIII. Гл. II.

(2)Там же. Кн. VIII. Гл. X.

-----------------------------------


Это гонение, начавшееся в Никомидии, где в самый день Пасхи сожжено было в храме до двадцати тысяч христиан, пронеслось смертоносной бурей по многим областям и дошло до Мирликийской Церкви, предстоятелем которой в то время был святитель Николай. В трудное для Церкви Христовой время гонения архипастырь Ликийской Церкви с неустрашимостью поддерживал в вере свою паству, громко и открыто проповедуя имя Божие. За это он подвергся преследованию и вместе со многими другими христианами был заключен в темницу. Здесь он провел немало времени, терпеливо перенося голод, жажду и тесноту, не допуская даже мысли об отречении от Иисуса Христа! В темничном заключении святитель не переставал заботиться о заключенных вместе с ним христианах. Голодных он питал здесь словом Божиим, жаждущих поил водами благочестия. Таким образом он возращал в них веру в Христа Бога и утверждал их в крепком исповедании Его перед мучителями, чтобы они могли пострадать за Христа до конца. Благодаря его руководству многие из заключенных пребыли твердыми в Христовой вере до конца. Таковы сподвижники святого Николая и по церковному управлению, и по темничному заключению — Крискент, Диоскорид и Никокль, которые, по словам святого Андрея Критского, «воодушевлением и ревностью святителя Николая соплели себе мученический венец». Сам же святитель Христов, «мученик готовностью своей», был сохранен во время Диоклетианова гонения, потому что его жизнь еще нужна была для дальнейшего прославления имени Божия.

Убедившись, что жестокость по отношению к христианам не приводит к желанным результатам — уничтожению христианства, император Галерий (Диоклетиан это время уже отказался от престола) стал ослаблять гонение.

В 311 году Галерий, мучимый страшной болезнью, посланной ему от Господа в наказание за его жестокость и распутную жизнь, открыто «оказал свое снисхождение христианам, позволяя им опять оставаться христианами и строить дома для своих собраний», где они «за такое снисхождение должны молить своего Бога о здравии» бывшего их гонителя(1).

Повинуясь указу, градоправители выводили и освобождали заключенных из темниц. По свидетельству очевидца Евсевия, «вслед за таким событием, вдруг, как бы из недр ночного мрака, воссиял некий свет: в каждом городе стали появляться церковные общества, многочисленные стечения христиан и вместе с тем обычные собрания для богослужения. Каждый из неверующих немало поражен был этим, дивился такому обороту дел и Бога христианского провозглашал великим и единым истинным»(2).

По освобождении из темницы святой Николай, «мученик изволением» и «без крове венечник», снова занял Мирликийскую кафедру и с еще большей ревностью отдался выполнению своих высоких обязанностей. Страшное гонение, давшее Церкви целый ряд мучеников и исповедников, в то же время причинило ей весьма много вреда. Поэтому святитель Николай, кроме обычных трудов и забот своего служения, должен был понести еще и новые подвиги, необходимо вызванные последствиями долгого и страшного гонения. Как другим тогдашним пастырям, без сомнения, и ему приходилось или возобновлять старые, или строить новые церкви, восстанавливать нарушенный гонением порядок церковного богослужения и благочиния, допускать к покаянию тех, которые во время гонения от страха мучений ослабели в вере и отпали от Христа. После гонения такие спешили исцелиться, ревностно прося спасающей десницы у сильнейших. Святителю приходилось принимать и покоить «благородных поборников богопочтения», избавленных от страданий в рудниках; оглашать и готовить к крещению тех язычников, которые обращались ко Христу, тронутые торжественно-умилительной радостью Христовой Церкви.

---------------------------------------------

(1)Там же. Кн. VIII. Гл. XVII.

(2)Там же. Кн. IX. Гл. I.

--------------------------------------------

Эта радость Церкви Христовой омрачилась сначала враждебным отношением к Церкви преемника Галерия — Максимина Даии (311—313), но это грозное облако скоро исчезло, так как Максимин был низвергнут Ликинием. Однако восточным христианам пришлось подвергнуться еще раз непродолжительному преследованию. Победитель Максимина и соправитель Константина Ликиний, вместе с последним издавший Миланские указы (312—313 годы), благоприятные для Церкви, неожиданно стал теснить и преследовать ее. И в Мирах, как вообще в городах православного Востока, подвластного Ликинию, преследование это отозвалось заметно — и добрый пастырь Николай опять был готов положить душу за свою гонимую паству. По милости Божией, однако, гонение Ликиниево не было жестоко и продолжительно: побежденный Константином (323), гонитель вскоре лишился власти и жизни. По низложении Ликиния, посетив восточные области, победоносный Константин начал смягчать участь ни в чем не повинных страдальцев-христиан. Он возвратил домой изгнанников и заточенных; освободил осужденных на каторгу; восстановил гражданские и военные права исповедников; имения же мучеников отдал их наследникам или, за неимением наследников, Церкви; вообще всех, так или иначе потерпевших от гонения, он вознаградил с избытком царской милостью.

Не довольствуясь этим, император разослал ко всем восточным правителям «поучение об идолопоклонническом заблуждении», а к предстоятелям Церквей в каждой провинции писал, чтобы они усердно занимались созиданием храмов, либо исправляя, какие сохранились, либо распространяя их, либо по требованию нужды построяя новые, — и тут же уполномочил их, «в чем встретится надобность, требовать содействия от правителей и областного начальства», которым предписано было со все усердием исполнять их требования.

Все такие распоряжения императора, по свидетельству современника Евсевия, «приходили в исполнение с великой скоростью». Таким образом, предстоятели восточных Церквей — в числе их и святой Николай — получили полную свободу ревновать о славе Божией и спасении ближних.

ГЛАВА VI Ревность святителя Николая об утверждении Православия и искоренении ересей. — Разрушение капища в честь языческой богини Афродиты. — Ревность святителя Николая по искоренению ереси Ария и его участие в Первом Вселенском Соборе. — Святитель Николай чудесно спасает жителей города Миры от голода.


Радуйся, твердое Православия укрепление.

Радуйся, лопата, развевающая Ариева плевельная учения.

(Стихира из службы святителю)


Радуйся, святое очистилище нравов.

(Икос 2)


Святитель Николай в сане архиепископа Мирликийской Церкви прославился особенной ревностью по утверждению православной веры и искоренению язычества и ересей, вследствие чего Церковь по достоинству называет его «великий благочестия столп», «твердое Православия укрепление», «меч, плевелы прелести посекающий».

Спустя четыре столетия после кончины святителя Николая святой Андрей Критский, совершая память богоносного отца в мирликийском храме, вот какими словами изображает его пастырскую ревность о славе Божией и о спасении ближних. «Как же назовем тебя? — обращается святой Андрей к почившему архипастырю. — Земледельцем? Так! Это имя, взятое в духовном значении, прилично тебе. Ибо ты, истребив во всей области Ликийской плевелы неверия, удобрил умные пажити, посеял на них живое слово благочестия и собрал в души, как в некие житницы, духовную жатву. Назовем ли тебя архитектоном? Не погрешим. Ибо орудием слова своего ты разрушил идольские жертвенники — эти гнездилища демонов, воздвиг церкви Христу, устроил святые храмы в честь мучеников и, как трудолюбивый земледелец, соделал плодоносным виноград сей, а зодчеством духа, как мудрый архитектон Церкви, утвердил оную на основании истинной веры. Назовем тебя воином? Название будет справедливо, ибо, сражаясь с невидимыми силами, ты, как некий военачальник, приял всеоружие духовное: препоясал чресла твои истиной, облекся в броню праведника и обул ноги твои в твердость евангельского мира (см.: Еф. 6, 14, 15). Отражая шлемом спасения нападения страстей, ты остался твердым и неподвижным, подобно камню. Защищаясь щитом веры и непоколебимой надежды от стрел вражеских, ты поражал противников своими ударами и, разрушая все их коварства, мужественно ограждал от них паству свою...»(1)

---------------------------------------------------------------------------------------------

(1)Похвальное слово святителя Андрея

Критского // Христианское чтение. 1834. Ч. 4. С. 235-236.

---------------------------------------------------------------------------------------------

Святитель Николай, прежде всего не мог смотреть равнодушно на то, как многие жители Ликийской области погибали в нечестивом служении идолам. В Ликии тогда еще оставались языческие капища, привлекавшие многочисленных поклонников. Особенным почитанием пользовалась богиня Афродита, бесстыдное поклонение которой было повсеместным в Малой Азии. Богатый храм ее красовался в самых Мирех; служившие при храме жрицы отличались развратом, которому предавались открыто и на который соблазняли приходивших на поклонение богине язычников. Конечно, с самого начала своего архипастырства, святитель Николай возмущался этим непотребным местом, много препятствовавшим успешному распространению христианства, и старался уничтожить его. Но во время гонения Диоклетиана и следовавших за ним языческих императоров, которые старались восстановить язычество и подавить христианство, конечно, не могло быть и речи об уничтожении богопротивного капища.

Удобное для этого время наступило только с воцарением Константина, который в своем «Поучении об идолопоклонническом заблуждении», разосланном к предстоятелям Восточной Церкви, признавал языческие капища заблуждением и тем косвенно давал разрешение на разрушение их.

И вот святитель Николай, пользуясь благочестивым позволением императора, разрушил все языческие капища в своей стране, в том числе и храм Афродиты, самое основание его разметав по ветру. Разрушение капищ вразумляло язычников и привлекало их в лоно истинной Христовой Церкви. «Прежние суеверные люди, — пишет церковный историк Евсевий, — увидев собственными глазами обличение своего заблуждения и на самом деле узрев пустоту бывших повсюду храмов и идолов, обращались к спасительному учению»(1) .

Но враг рода человеческого, с разрушением многочисленных языческих капищ в царствование Константина Великого лишившись господства над суеверной языческой массой, не прекратил злокозненных нападений на Церковь Христову. Он посеял в ней плевелы ересей, которые скоро возросли и стали поселять в ней несогласия и раздоры. Многие из современников святителя Николая, предавшись умствованиям, сделались виновниками ересей, долгое время раздиравших Церковь Христову. Но эти шатания ума превратного, говорит высокопреосвященный Иннокентий(2), были совершенно чужды богопросвещенному пастырю Мирликийской Церкви. Будучи преемником мужей апостольских по званию пастыря душ, он был вместе с тем и преемником их простоты в вере. Подобно им, он полагал сущность христианского благочестия не в том, чтобы углубляться в непостижимое, но чтобы вернее исполнять познанное; подобно им, ценил веру не по словам, а по делам. Мыслить так, как мыслят все истинно верующие, учить так, как учили отцы предшествующих веков, — вот тот царский путь, коим святитель Николай шел сам и вел свою паству.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------

(1) Евсевий. О жизни Константина. 1850. Кн. III. Гл. 55, 57, 58.

(2) Слово на день святителя и Чудотворца

Николая / Сочинения Иннокентия (Борисова), архиепископа. 1873. Т. II.

----------------------------------------------------------------------------------------------------------------

И в самом обхождении с еретиками и их вразумлении великий архипастырь поступал с кротостью и великодушием, свойственными истинному пастырю стада Христова. Первым и самым действительным средством для их обращения он считал меч духовный, то есть слово Божие. Святой Андрей Критский(1) приводит следующий пример такого вразумления святителем Николаем одного из еретиков.

«Некогда ты, — обращается он к святителю Николаю, — как повествуют, осматривая лозы винограда Христова и встретившись с мужем блаженной памяти Феогнием (он был тогда маркионитским епископом) словами Писания обличал его в заблуждении до тех пор, пока не обратил от лжи к истине. Но поелику в нем таилось раздражение, происшедшее от сего обличения, ты заметив это, возвышенным голосом произнес к нему сие апостольское увещание: да не зайдет солнце в гневе нашем (см.: Еф. 4, 26). Брат мой, помиримся!»

«Мечом глагола Божия, — говорит святой Андрей Критский(2) о святителе Николае, — ты посек до конца ересь разделения Ариева и соединения Савеллиева. Равно и всех тех, которые дерзали разделять Единого от Единой и Святой Троицы Христа, истинного Бога, приявшего плоть для нашего спасения, неправильно понимая таинство воплощения, или осмеливались не признавать в лице Единого Христа и Бога соединения двух естеств без смешения оных, или допускали в них разделение, — всех сих неправых умствователей, уклонявшихся либо на ту, либо на другую сторону, ты, как Финеес, поразил одним ударом меча, умилостивляя всемерно Бога всяческих».

--------------------------------------------------------------------------------------------

(1) Похвальное слово святителя Андрея Критского. С. 239.

(2) Там же.

---------------------------------------------------------------------------------------------

Особенно сильно в начале IV века Церковь пострадала от ереси Ария, который отвергал Божество Сына Божия и не признавал Его единосущным Богу Отцу. Ни мудрые меры равноапостольного Константина, ни отеческие попечения пастырей Церкви не могли подавить этого богопротивного учения. Оно разливалось широкой волной по всему христианскому миру. К принятию его склонялся даже сам Евсевий, просвещению которого мы обязаны историей первых веков христианства.

Желая водворить в стаде Христовом мир, потрясенный ересью Ариева учения, равноапостольный император по совету Александра, епископа Александрийского, разослал окружные послания ко всем епископам своей всемирной епархии, приглашая их на Первый Вселенский Собор. Этот Собор состоялся в 325 году по Рождестве Христовом в Никее, главном городе Вифании. Здесь под председательством самого императора собрались 318 епископов, между которыми первые места занимали Осия Кордубский, Евстафий Антиохийский и Макарий Иерусалимский.

На этом Соборе, продолжавшемся около двух месяцев, был введен во всеобщее церковное употребление Символ веры, впоследствии дополненный и законченный на Втором Вселенском Соборе, бывшем в Константинополе в 381 году по Рождестве Христовом. Подвергнут был осуждению Мелетий, который присвоил себе права епископа, будучи сам нарушителем церковных правил. Наконец, на этом Соборе было отвергнуто и торжественно предано анафеме учение Ария и его последователей. Наиболее подвизались в опровержении богопротивного Ариева Учения святитель Николай и святой Афанасий Александрийский, бывший тогда еще диаконом и за ревностное противоборство еретикам страдавший от них всю свою жизнь. По словам высокопреосвященнейшего Иннокентия, «святитель Николай, несмотря на все злоухищрения еретиков, пребыл тверд, как та вера, которую он исповедовал. Прочие святители защищали Православие с помощью богословских доводов; Николай же защищал веру самой верой - тем, что все христиане, начиная от апостолов, постоянно веровали в Божество Иисуса Христа. Всем известная святость его жизни, чистота намерений, признаваемая самими врагами, дар чудес, свидетельствовавший о непосредственном общении с Духом Божиим, сделали то, что святитель Николай был украшением Никейского Собора и заслужил, чтобы Церковь нарекла его правилом веры».

Сохранилось предание (по Димитрию Ростовскому, об этом передает Иоанн, монах студийский), что в одно из соборных заседаний святитель Николай, не стерпев богохульства Ария, в присутствии всех ударил этого еретика по щеке. Отцы Собора сочли такой поступок излишеством ревности, лишили святого Николая преимущества его святительского сана — омофора, — а самого заключили в башню. Но вскоре убежденные в правоте такого поступка великого Угодника Божия видением, в котором перед очами некоторых из них Господь наш Иисус Христос подал ему Евангелие, а Пречистая Богородица возложила на рамена его омофор, они освободили святителя из заключения, возвратили ему прежний сан и почтили его как великого Угодника Божия.

Местное предание Никейской Церкви «даже до сего дня» не только верно сохраняет память о святителе Николае, но и особо выделяет его из лика 318 отцов, которых всех считает своими покровителями. Известный путешественник по святым местам А. Н. Муравьев при описании достопримечательностей Никеи отзывается также и о вышеприведенном предании, сохраняемом, по его словам, даже «самими турками, имеющими глубокое уважение к святителю».

«Было уже за полночь, — пишет он, — когда я выехал из Никеи через третьи великолепные врата, носящие название Царьградских, потому что ими въезжали императоры из своей столицы; еще есть на них триумфальная надпись, над коей теперь посмеялись люди и время: "Здесь конечный трофей над полчищем бесстыдных сарацин, здесь христолюбивые императоры наши, Лев и Константин, обновили город, возобновив сию башню ценой кентария золота и семилетних трудов". Но другое священное предание сохранилось о сих вратах; самые турки его повторяют. Сторож, присланный мне для почести от аяна, или градоначальника, показал нам в одной из громадных бойниц, с правой стороны торжественных ворот, так называемую темницу святого Николая Чудотворца; здесь, по местному преданию, он был заключен за то что поразил на Соборе Ария, защищая догматы веры, и содержался в узах, доколе не был оправдан свыше по небесному суду, который ознаменовался явлением Евангелия и омофора, как это пишется на его иконах. Глубокое уважение к святителю, можно поистине сказать — вселенскому, обнаруживается даже и в магометанах: как объяснить это счастливое влияние, которое сей Угодник Божий имеет на все племена и языки преимущественно перед всеми?»(1)

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

(1)Муравьев А. Н. Письма с востока в 1849-1850 гг. СПб., 1851. Ч. I. С.106-107

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Рассказ об этом предании в связи с некоторыми другими интересными историческими указаниями относительно города Никеи мы находим и у другого, позднейшего, не назвавшего себя путешественника, бывшего в Никее весной 1872 года. «Мы направились, — говорит он, — по пустырю к северным воротам Никеи, называемым Константинопольскими. Они состоят из трех рядов ворот: внутренних, средних и внешних. Древнейшие из них внутренние, языческой эпохи. Два привратных столба их увенчаны колоссальными головами Горгоны из белого мрамора. Одна стоит еще на месте и живописно выглядывает из зелени смежных деревьев. Другая лежит на земле в груде камней. Средние ворота — византийской постройки — замечательны своей красотой. Их можно бы счесть образцом византийского искусства в этом роде. Они кладены из серого, правильно тесаного камня и состоят из пролета, сведенного дугой, высокого и глубокого, и двух нишей по сторонам с обоих лиц их. В нишах еще можно различить следы некогда бывших изображении. Так, в одной видны слабые очертания святителя Николая с малыми изображениями Спасителя и Богоматери по сторонам головы Угодника, как это пишется у Нас и как редко встречается в греческой иконописи... Из троих этих ворот собственно только средние входят в линию городской стены. В первой к востоку от них башне указывают место заключения святителя Николая.

Нижние части ее засыпаны землей. В верхних нет ничего, что бы напоминало темницу. Предание, однако живо. Подтверждением ему служит и упомянутое выше изображение святителя, находящееся со стороны этой башни»(1).

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

(1)Вифиния. Никея. 13 апреля 1862 г. (без подписи автора) // Христианское чтение. 1863. Ч. 2, май. С. 80—81.

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------


По возвращении с Собора святитель Николай продолжал свою благотворную пастырскую деятельность по устройству Церкви Христовой: утверждал в вере христиан, обращал к истинной вере язычников и вразумлял еретиков, «спасая от гибели сонмы их, не колеблясь от нападений еретических и отгоняя от словесного стада Христова этих хищных волков» (святой Андрей Критский).

«Как мудрый земледелец, — говорит святитель Димитрий Ростовский, — провевая на гумне своем хлеб, жито собирает в одно место, а плевелы откидывает в другое; так и благоразумный делатель гумна Христова — святой Николай — наполнил духовную житницу добрыми делами, тщательно отделив пшеницу Господню от плевелов еретического учения и далеко отбросив со своего гумна последние, почему Церковь справедливо называет его "лопатой, развевающей Ариева плевельная учения"». С такой заботливостью относясь к духовным нуждам своей паствы, святитель Николай не пренебрегал удовлетворением и телесных их нужд. Вот один из случаев подобной заботы его о телесных нуждах своей паствы. В Ликийской стране открылся сильный голод. В Мирах оскудели съестные припасы, и многие из горожан терпели крайнюю нужду в них. Еще несколько времени такого печального положения дела, и произошло бы большое народное бедствие. Но благовременно поданая святителем Николаем чудесная помощь не довела город и страну до этого несчастья. Произошло это следующим образом.

Один торговец, нагрузив хлебом свой корабль в Италии, перед отплытием увидел во сне Чудотворца Николая, который приказал ему отвезти хлеб для продажи в Ликию и вручил ему в виде задатка три золотые монеты. Немедленно проснувшись, купец, к изумлению своему, действительно увидел у себя в руке врученные ему во сне святителем золотые монеты. После этого он счел своим долгом исполнить волю святого мужа, явившегося ему во сне, и отплыл в Миры, где и распродал свой хлеб, в то же время рассказав о своем чудном видении. Граждане Мир, узнав в явившемся купцу муже своего архипастыря святителя Николая, вознесли самую горячую благодарность Господу и Его святому Угоднику, так чудно напитавшему их во время голода(1).

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

(1)Святой Андрей Критский так говорит об этом событии: «Когда голод тяготил твою митрополию и когда некоторые плаватели, имевшие на корабле своем запас хлеба, намеревались плыть мимо той пристани, ты заставил их войти в оную, дав им в залог три златницы (что тотчас сделалось для всех известным), и таким образом, доставив пищу алчущему народу, отвратил от него мучение голода» // Христианское чтение 1834. Ч.4. С. 238.

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------


ГЛАВА VII Святитель Николай — умиротворитель враждующих и властный защитник невинно осужденных. — Умиротворение мятежа в Плакомате. — Избавление от казни трех невинно осужденных граждан города Миры. — Избавление от смертной казни военачальников: Непотиана, Урса и Ерпилиона. — Чудесная помощь корабельщикам, плывшим из Египта.


Радуйся, от мятежа и брани соблюдаяй.

Радуйся, от лестныя сохраняяй клеветы.

Радуйся, усердно призывающим тя помогаяй.

(Икос 6)


Пользуясь высоким уважением и влиянием за свою святость, святитель Николай еще при жизни своей прославился как умиротворитель враждующих, властный защитник невинно осужденных и чудный предстатель и избавитель от напрасной смерти. Предание сохранило следующие случаи умиротворения им враждующих и заступничества за невинно осужденных.

В царствование Константина Великого в стране Фригии (лежавшей на север от Ликии) вспыхнул мятеж. Для устранения его царь Константин отправил войско под нaчальством трех воевод — Непотиана, Урса и Ерпилиона. Последние отплыли с войском на кораблях из Константинополя и, вследствие сильного морского волнения не до плыв до Фригии, остановились в Ликии, у адриатского беpera, где был город. Волнение на море не утихало, и им пришлось здесь остановиться на продолжительное время. Между тем, у войска стали истощаться припасы. Поэтому воины часто сходили на 6eрег и, пользуясь силой, обижали жителей, отнимая у них припасы. Жители возмущались подобным насилием, и вот в местности, носившей название Плакомат, произошла жестокая и кровопролитная схватка между воинами и жителями.

Едва только святитель Николай услышал о происшедшем в Плакомате, как немедленно поспешил туда для смирения мятежа. Весть о прибытии всеми почитаемого Угодника Божия прекратила споры между той и другой стороной и собрала навстречу ему как жителей возмутившегося местечка, так и виновников мятежа — воинов с воеводами во главе. Узнав от последних, что они держат путь во Фригию для усмирения мятежа, святитель Николай уговорил их восстановить тишину и повиновение в своем войске и не позволять ему обижать местных жителей, причем пригласил их в город и дружески угостил.

Умиротворив враждовавших в одном месте, святой Угодник Божий почти одновременно явился защитником невинно осужденных в другом. В то время, как он находился в Плакомате, сюда явились к нему из Мир некоторые из горожан, прося его о заступничестве за трех ни в чем не повинных их сограждан, которых градоначальник мирский Евстафий, подкупленный завистниками этих людей, осудил на смерть. При этом они прибавили, что этой несправедливости не произошло бы, и Евстафий не решился бы на столь беззаконный поступок, если бы всеми почитаемый архипастырь находился в городе.

Услышав об этом несправедливом поступке мирского градоначальника Евстафия, святитель Николай немедленно поспешил в Миры, чтобы успеть освободить незаконно осужденных на смертную казнь, и попросил следовать за собой также и трех воевод царских. Когда святитель Николай прибыл в одно местечко, называемое Лев, ему сказали, что обвиненные уже выведены на поле Диоскурово для смертной казни. Ускорив шаги и достигнув церкви Святого Крискента, Божий Угодник увидел поле, покрытое народом, окружавшим обвиненных. Они были совершенно готовы к смертной казни: руки у них были связаны, лица закрыты, колена преклонены и обнаженные шеи вытянуты в ожидании смертного удара. Казалось, что человеческая помощь была немыслима. Но в этот решительный момент явился к месту казни святитель Николай и, вырвав из рук палача обнаженный меч, бросил его на землю и освободил невинно осужденных. Никто из присутствовавших не осмелился остановить его: все были уверены, что все, что он ни делал, делал по воле Божией. Освобожденные от уз три мужа, которые уже видели себя во вратах смерти, плакали слезами радости, и народ громко славил Угодника Божия за его заступничество.

В это время к месту казни пришел и сам начальник города Евстафий, по приказанию которого должна бы- ла состояться казнь невинно осужденных. Видя правоту святого Угодника и сознавая собственную виновность, за которую мог понести наказание царя, Евстафий припал к ногам святителя Николая, умоляя его о прощении. Но по внушению врага злобы он не хотел признать себя виновным в преступлении и свою вину в нем сваливал на двух городских старейшин, Симонида и Евдоксия. Такая ложь не укрылась от святого Угодника, который, ввиду упорства Евстафия, хотел донести на него царю и угрожал ему муками на том свете за несправедливое управление. Наконец Евстафий чистосердечно сознался, что осуждение на смерть трех невиновных граждан было делом его рук, со слезами раскаяния просил святителя Николая о прощении. Искреннее раскаяние Евстафия было принято Угодником Божиим, и он простил его.

Дивились присутствовавшие при этом царские воеводы ревности и власти святителя Николая, не подозревая что им он некогда окажет такую же защиту, как трем невинно осужденным гражданам города Миры. Напутствованные в дорогу благословением святителя Господня они быстро и успешно усмирили мятеж во Фригии и с радостью от успешного выполнения царского поручения возвратились домой. Царь был очень доволен скорым усмирением мятежа во Фригии и осыпал военачальников дарами и почестями. К несчастью, у них оказались сильные враги.

Расположение царя к трем военачальникам возбудило в сердцах их врагов сильную зависть, и они решили погубить их. Для этого они обвинили перед константинопольским градоначальником Евлавием осыпанных царскими милостями военачальников в измене царю и желании свергнуть его с престола. Подкупленный золотом Евлавий внял их клевете и уверил в ее правдивости царя. Последний, возмущенный такой черной неблагодарностью только что облагодетельствованных им воевод, велел заключить их в узы и бросить в темницу.

Некоторое время спустя враги военачальников, опасаясь, как бы не раскрылась их клевета при расследовании дела, новыми подарками склонили Евлавия к тому, чтобы он испросил у императора позволение на немедленную смертную казнь военачальников. С унылым лицом и печальным взором явился корыстолюбивый градоначальник к царю. «Ни один из заключенных не хочет покаяться, — сказал он царю, — напротив, они твердо пребывают в своем гнусном намерении против тебя и питают к тебе величайшую злобу. Повели, царь, немедленно казнить их, чтобы они не выполнили своего злого умысла против тебя». Введенный вторично в заблуждение, император страшно разгневался и приказал на следующее утро казнить оклеветанных военачальников.

Первым передать несчастным узникам эту печальную весть выпало на долю темничного сторожа. Последний чрезвычайно сожалел о случившемся, уверенный в невиновности приговоренных к смертной казни, и горько оплакивал предстоящую разлуку с ними. «Лучше было бы - говорил он им, — если бы я не познакомился с вами, не наслаждался бы беседой и трапезой с вами: тогда я не страдал бы от разлуки с вами, не болел бы за постигшую вас напасть, и не было бы такой скорби в моей душе. Завтра мы разлучимся друг с другом. Горе мне! Разлука эта будет окончательная, навсегда, навеки.

Никогда более не увижу я возлюбленных ваших лиц и не услышу ваших прекрасных и мудрых речей. Утром назначена ваша смертная казнь. Сделайте теперь заблаговременно завещание о вашем имении. Завтра уже будет поздно». Узнав о смертном приговоре и не зная в то время за собой ничего дурного, военачальники пришли в отчаяние: они терзали на себе одежду и рвали волосы. «Какой враг позавидовал нашему житию? — говорил они. — За что мы умираем, будто злодеи? Что сделали мы такое, за что нас следовало бы казнить смертью?» При этом они призывали в свидетели своей невиновности всех своих родных, знакомых и Самого Бога.

К счастью, один из военачальников, Непотиан, вспомнил о святителе Николае, избавившем от неминуемой смерти трех несправедливо осужденных граждан города Миры. В твердой надежде, что чудный защититель невинных не оставит и их без помощи, они обратились к Господу с горячей молитвой о заступничестве через святителя Николая. «Боже Николая, тогда избавивший трех мужей от напрасной смерти, призри ныне и на нас, ибо у нас нет помощника среди людей. Поднялась на нас великая напасть, и нет никого, кто бы избавил нас от нее. От страха голос замирает у нас, и язык от огня страданий прилипает к гортани нашей, так что мы уже не можем приносить Тебе обычной молитвы. Господи! Возьми нас из руки тех, которые ищут наших душ. Уже завтра хотят нас казнить: поспеши на помощь и избавь, так как мы не заслуживаем позорной смерти».

Молитва их была принята Человеколюбцем, и Он избавил их от смерти через Своего Угодника, святителя Николая. В ту же ночь Угодник Божий явился во сне царю и грозно сказал ему: «Освободи из темницы трех воевод, потому что они неправедно осуждены и невинно страдают». Затем рассказал царю, как оклеветаны были военачальники, и в заключение прибавил: «Если ты не послушаешь меня и не отпустишь их, то воздвигну такой же мятеж, как во Фригии, и ты погибнешь». Удивившись властному приказанию явившегося мужа и недоумевая, как мог он ночью попасть внутрь дворца, царь сказал: «Кто же ты, что грозишь мне войной и гибелью?» — «Я - Николай, архиерей Мирской митрополии», — был ответ явившегося мужа. После этого видения царь проснулся и стал размышлять о том, что бы оно могло означать. В ту же ночь святитель Николай явился во сне и начальнику города Евлавию с требованием отпустить на свободу невинно осужденных воевод.

Наутро император призвал к себе Евлавия и, узнав, что и ему был такой же сон, велел привести к себе осужденных на смерть военачальников. «Какие волхвования вы сделали, — строго сказал он им, — чтобы послать мне сегодня ночью мужа, который грозно требовал отпустить вас на свободу, обещая в противном случае поднять на меня гибельную междоусобную войну?» Военачальники, ничего не знавшие о явлении святителя Николая во сне императору, недоумевали, слыша такие слова, и когда царь уже более кротко велел рассказать истину, отвечали ему: «Государь! Мы никогда не занимались волхвованием и никогда не помыслили чего-нибудь злого против тебя. Если мы говорим ложь, то пусть погибнем не только мы, но и весь наш род. Мы с детства привыкли чтить и любить царя нашего, трудились тебе по мере возможности и сил наших и доказали свою верность тем, что усмирили во Фригии мятеж. Ты сам же прежде наградил нас почестями за верность, а теперь благодаря врагам нашим мы осуждены невинно и терпим понапрасну, так как ничего худого против тебя не замышляли и не делали».

Выслушав эти речи, царь раскаялся, что осудил таких верных своих слуг на смерть и сделался виновником беззакония, за которое подлежит Страшному Суду Господню. Он милостиво и ласково стал разговаривать со своими верными слугами. В это время случилось нечто нео6ычайное! Перед глазами воевод предстал образ святого Николая, сидящего рядом с царем и движением руки обещающего им милость и прощение. Им он был видим, а царю и Евлавию нет. Тогда военачальники громко воскликнули: «Боже Николаев, избавивший тогда в Мирех трех мужей от напрасной смерти, избавь и нас от настоящей беды!» Пораженный этим император спрос их: «Кто такой этот Николай и каких мужей он спас от напрасной смерти?» Услышав из уст Непотиана рассказ о событии, происшедшем в Мирех, царь удивился ревности святого Угодника о правде и освободил оклеветанных воевод. «Вы свободны, — сказал он им, — но не я дарую вам жизнь, а великий служитель Господень — святитель Николай, которого вы призвали себе на помощь. Идите же к нему, поблагодарите его, и от меня скажите, что я исполнил повеление его». При этом царь послал архиепископу Николаю Евангелие и другие дары для его церкви. Из- бавившись от неминуемой смерти заступничеством святого Угодника Николая, военачальники тотчас же отправились в Миры Ликийские. Здесь, прежде всего они горячо поблагодарили святителя за его чудесную помощь, передали ему царские дары, раздали много милостыни нищей братии и, напутствованные благословением святителя Христова, благополучно возвратились домой.

Святитель во время своей жизни оказывал помощь даже людям, совершенно его не знавшим и никогда не видавшим, лишь только они обращались к нему с просьбой о помощи и с верой в действительность этой помощи. Так велика была готовность святого Угодника Божия помочь людям в несчастных случаях их жизни! Вот один из многочисленных примеров этого рода.

Один корабль, плывший из Египта в Ликию, попал в страшную бурю: сильный ветер изломал все снасти, изорвал паруса, волны почти совсем затопили судно. У корабельщиков уже не оставалось никакой надежды на спасение. Но, к счастью, в эту решительную минуту и пришла спасительная мысль обратиться с молитвой помощи к святителю Николаю, которого они даже ни когда не видали, но только слышали о нем, что он является скорым помощником всем находящимся в бедах. Надежда на помощь Божия Угодника не обманула их. После молитвы корабельщиков, обращенной к нему, он немедленно появился на корабле, стал на корме и со cлoвами: «Вы звали меня, и я пришел к вам на помощь, теперь не бойтесь!» — начал править судном. По воле угодника Божия ветер стих, и на море наступила тишина. Так сильна была вера святителя Николая, та вера, о которой Сам Господь сказал: Верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит (Ин. 14, 12); верой он повелевал морю и ветру, и они слушались его. По утишении морского волнения образ святого Николая исчез. Пользуясь тихим попутным ветром, корабельщики благополучно достигли Мир и, движимые чувством глубокой благодарности к святителю, избавившему их от неминуемой смерти, сочли своим долгом лично поблагодарить его здесь. Они встретились с ним, когда он шел в церковь, и припав к ногам своего спасителя, принесли самую искреннюю благодарность. Дивный Угодник Божий, спасший их от телесной беды и смерти, захотел по своему милосердию избавить их и от смерти духовной. Он своим прозорливым духом проник в души корабельщиков и увидел, что они заражены скверной любодеяния, которая так удаляет человека от Бога и Его святых заповедей. Поэтому святитель позаботился отеческим увещанием отклонить их от этого греха и тем спасти от вечной погибели. «Присмотритесь к себе, — сказал он им, — и исправьте сердца и помышления ваши, чтобы угодить Богу. Если и можно скрыть что-нибудь от людей и даже можно слыть у них при тяжких грехах за добродетельных, то от Бога ничего нельзя утаить. Необходимо строго сохранять душевную и телесную чистоту, так как, по учению апостола Павла, вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас (1 Кор. 3, 16)». Дав корабельщикам душеспасительный совет впредь избегать позорного греха, святитель Господень с благословением отпустил их домой. И другими бесчисленными чудотворениями святитель Николай все более и боле приобретал известность: имя его, как сейчас мы видели, призывали жившие в дальнем расстоянии от него и никогда не видавшие его, и не одни только верующие, но и неверующие. И святитель Николай отзывался неизменно чудной помощью всем искавшим его: при этом у спасаемых им от разных телесных бед и немощей он возбуждал раскаяние в грехах и желание исправить свою жизнь. Таким образом, свидетельствует святой Андрей Критский, «живя еще во плоти, прежде отшествия своего ко Христу святитель Николай являлся к обремененным различными бедствиями, подавал им скорейшую помощь в нуждах исторгал жертвы смерти из самых ее челюстей»(1). Слово его, выражавшее чисто отеческую любовь к ближнему и вместе с тем нечеловеческую мудрость, действовало неотразимо властно; поучал он не столько словами, сколько делами своими, имевшими как бы божественную силу и значение. Своей добродетельной жизнью он сиял в Мирех, как звезда утренняя среди облаков, как месяц красивый в полнолунии своем. Для Церкви Христовой он был ярко сияющим солнцем, украшал ее, как лилия при источнике, был для нее миром прекрасно благоухающим.

--------------------------------------------------------------

(1)Христианское чтение. 1834. С.338-339.

--------------------------------------------------------------

ГЛАВА VIII Блаженная кончина святителя Николая. — Судьба церкви мирликийской и гробницы святителя Николая.


Радуйся, всяких исцелений

источниче.

Радуйся, люте страждущим помощниче.

Радуйся, старым сединам

силу обновляяй.

(Икос 8)


Дo глубокой старости сподобил Господь дожить Своего великого Угодника, святителя Николая. Но наступило, наконец время, когда и он должен был отдать общий долг человеческого естества. После непродолжительной болезни он мирно скончался, с радостью отходя в ожидавшую его блаженную жизнь. Душу его, как великого Угодника Божия, святые Ангелы отнесли к Господу; честное же тело его при многочисленном собрании епископов Ликийской страны, клириков, иночествующих и народа, было погребено 6 декабря(1) в соборной мирской Церкви. «Величаю тебя, митрополия Ликийская, — говорил в соборном храме города Миры святой Андрей, архиепископ Критский, в начале VIII века перед гробницей святителя Николая, — ты стяжала пастыря чадолюбивого; ты прияла на главу свою дорогой и нетленный венец. Кто это? Николай, в нуждах предстающий с небесными утешениями, неукоснительный защитник в обидах, великий в чудесах и страшный в явлениях, спасающий невинных от погибели, разрушающий сновидениями неправедные предприятия. Блажен ты из городов, Миры! Ты вмещаешь в недрах столь великого благодетеля. Приидите, пойдем светом его (см.: Ис. 2, 5)».

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------

(1)В точности год кончины святого Угодника Николая неизвестен: по одним свидетельствам, Угодник Божий умер в 341 году. См.: Вертинский Дм., прот. Месяцеслов Православно-Кафолической Восточной Церкви. СПб., 1856. С. 194—195, а по другим, год его кончины полагается между 345—352 годами. См.: Сергий (Спасский), архиеп. Полный месяцеслов Востока. М., 1876. Т. II. С. 380.

--------------------------------------------------------------------------------------------------------------

При жизни святитель Николай был благодетелем рода человеческого, не перестал он быть им и по своей смерти. Господь сподобил его честное тело нетления и особо чудотворной силы. Его мощи начали источать благоуханное миро, обладающее даром чудотворений. Помазующимся им с верой в святителя Божия оно сообщает и доныне исцеление от всех болезней, не только телесных, но и душевных, отгоняя также нечистых духов, которых так часто побеждал святитель при своей жизни. Замечательна судьба города Миры и соборного храма, где был погребен святитель Николай. Вследствие частых нашествий сарацин, особенно усилившихся в XI веке, когда многие города христианского Востока были опустошены мечом и огнем, Миры и вместе с ними Сионский храм, служивший кафедральным храмом святителя Николая, Мирликийского архиепископа, постепенно приходили в упадок. Дальнейшему запустению Мир и мирликийского храма способствовало то, что в конце XI века мощи святителя Николая — величайшая их святыня — были перенесены в италийский город Бар. В 1850 году мирликийскую церковь и гробницу святителя Николая Чудотворца посетил известный путешественник по святым местам Востока А. Н. Муравьев(1).

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------

(1)Муравьев А. Н. Мирликийская церковь и гробница святителя Николая Чудотворца. М., 1850.

------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Приводим здесь описание развалин мирликийской церкви из воспоминаний этого высокопоставленного путешественника в связи с его рассказом о посещении города Миры:

«Было уже за полночь, когда мы пустились в путь вслед за нашим диким провожатым (пастухом) по стезе, едва проложенной среди развалин вдоль левого берега речки и залитой дождями. Поляна Мир обратилась в обширное болото, но мы уже не смотрели на воду и все продвигались вперед к священной цели. Чудные развалины из громадных камней представлялись нам на пути, потому что, начиная от устья и до самого храма, простирались древние Миры по обеим сторонам своей живописной реки; но нам некогда было останавливаться, чтобы любоваться ими; самую речку прошли мы вброд, и, хотя совершенно промокли ноги, однако не приключилось от того никакой болезни, несмотря на то, что человек мой страдал недавно лихорадкой и сам я легко подвергаюсь простуде. Когда нравственное чувство преодолевает физическое, тогда человек господствует лучшей своей природой над худшей. Наконец, мы увидели перед собой на довольно обширной равнине у подошвы горы, увенчанной замком, величественные развалины бывшей обители Нового Сиона, основанной дядей великого Чудотворца, и где сам он святительствовал столько лет; и сердце наше исполнилось живейшей радости. Остатки обширной ограды, сложенной из массивных камней, свидетельствуют о прежней обширности обители Мир Ликийских; теперь несколько хижин рассеяно на этом пустыре, и из них весьма недавно турки соседних селений вытеснили жителей греческих.

Не более двух лет, как турки овладели всеми землями, принадлежавшими искони обители святителя Николая и которыми бесспорно владел игумен, назначаемый из Саталы от митрополита Писидийского. Теперь всякую зиму они сходят с соседних гор и остаются до лета в Мирех на самом дворе церковном, сделав положение игумена невыносимым, и это в такое время, когда в прочих пределах Державы Оттоманской христиане начали несколько отдыхать от тяжкого ига. Не приспело ли время восстановить и права бывшей кафедры великого святителя Мирликийского, возвратив земли убогой его церкви? Я слышал потом в Родосе, что во время восстания греческого один из здешних турков, доселе еще живущий, отважился сокрушить верхнюю мраморную доску, стоявшую на столбиках над гробом Чудотворца, и хотел разорить всю церковь; но был наказан скоропостижной смертью всех своих близких и впал в крайнее убожество. Этот пример сильно подействовал на прочих турков и остановил их нечестивые замыслы, а святотатец остался доныне для них свидетелем совершившейся над ним казни Божией. К несчастью моему, не было игумена в Мирех во время моего посещения, и один из его служителей, по имени Антоний, с большим усердием показал мне всю святыню; но до двадцати вооруженных турок, тут живущих и переехавших с гор, сидели внутри монастырской ограды и на самом дворе церковном; с диким изумлением они на нас смотрели, и наше оружие не было излишним.

С южной стороны, сквозь тесные двери жилья игуменского, взошел я на двор церковный, украшенный мозаикой из мелких белых и серых камней, но уже отчасти заросший травой. Малая гробовая церковь святителя Николая, тесная и низкая, сложенная сводом из тесаных камней, и даже отчасти подземная, представилась первая моим взорам, а за ней величественные развалины Нового Сиона, бывшего кафедральным собором Чудотворца. Над низкими южными дверями церкви был иссечен крест на мраморной плите с числом 1830 года, а через сию дверь спустился я несколькими ступенями в темное преддверие святилища, отделенного стеной от внутренней его части; глубокий мрак царствовал внутри храма, и когда несколько привыкли к нему глаза наши и зажжены были три убогие лампады перед иконостасом и над самой гробницей, могли мы рассмотреть все горькое убожество и вместе сокровище неоцененное сей церкви. Низкая четвероугольная гробница святителя, обложенная по краям мрамором, хорошо изваянным, но отчасти отбитым, с обширным отверстием посередине, отколе похищена была некогда рака, уцелела еще от буйства времени и людей. Длина ее до восьми четвертей и не более трех — ширина, а высота — одна четверть; внутри глубокая яма наполненная землей, которую я однако мог, хотя и с трудом, достать рукой. Как я уже сказал, верхняя доска сей гробницы сокрушена была турком, и разбиты малые столбики, ее поддерживавшие; но основание одного из сих столбиков и кусок от мрамора гробницы я везу с собой на родину, потому что еще до моего приезда игумен Паисий мирликийский вручил их для меня тому поверенному, которого посылал консул наш Дуччи из Родоса для освидетельствования места; но притом есть у меня письмо игумена, скрепленное тремя свидетелями на самом месте, о подлинности сих священных остатков. Еще не знаю: какой церкви столичной уделить сии сокровища!

Став на колена перед самым гробом, я прочел тропарь святителя: "Правило веры и образ кротости" и молился о его ходатайстве за державного императора, ему тезоименитого, благочестивую царицу и весь его августейший дом и за всех моих близких, особенно за носящих имя святителя; потом осмотрел внимательнее церковь и, признаюсь, грустно было то, что видел: налой стоял перед самым гробом, и на нем лежала икона святителя, но не древняя, и древней я не нашел ни одной; и тут же висело серебряное кадило, единственная ценная вещь всей церкви; все будто было готово для молебна, но некому было служить. Иконостас кое-как сложен из досок, и в нем три иконы греческие: Спасителя, Божией Матери и святителя, не совсем дурно написанные, но уже новейшие; недостаток других заменили несколько русских печатных образов, какие продаются у Спасской башни Кремля; видно, что небогатый паломник, уклонившийся от пути палестинского, занес их сюда. В алтаре все обнажено: несколько малых икон лежало на каменном престоле, прислоненном к стенке, где совершается ежедневная литургия, когда бывает игумен. Митрополит Писидийский, пребывающий большей частью на острове Кастель-Россо, служит только однажды в год, в день Угодника Божия, и тогда бывает большое стечение народное со всех окрестных мест, и даже ярмарка в пустынных Мирех...

Когда я поклонился еще раз гробу святителя и вышел из его церкви, молодой послушник или служитель по имени Антоний сказал мне: "Что бы вы ни дали для сей церкви, ближе будет нашему сердцу, если восстановите нам соборную церковь Святого Сиона, и неужели вы, русские сего не сделаете?"

Тогда он провел меня к развалинам сего Нового Сиона, прилегающим с северной стороны к гробовой церкви, и, пройдя под низкими сводами бокового придела, взошли мы во внутренность великолепного храма, достойного великого святителя. Еще сохранилась вся нижняя часть его до мраморного карниза, идущего вокруг всего здания и изящно изваянного цветами; но помост засыпан землей, и из нее выходят до половины три белые мраморные колонны, еще стоящие, обозначавшие иконостас, вероятно, открытый, как у Святой Софии Царьграда; четвертая колонна лежит тут же, на своем месте, и другие четыре малые столба стоят на месте священной трапезы, кая бы ожидая только мраморной плиты для совершения богослужения, прерванного уже столько веков. Еще цело и все полукружие горнего места, вероятно, с сопрестолием и кафедрой, засыпанными землей, и даже полукупол над сей частью алтаря сохранился, но не устоит при обновлении, и только нижняя часть до карниза может оставаться в прежнем виде. Катихумены с северной стороны, или верхняя часть хор, также сохранились отчасти, и тут устроен престол во имя святого Георгия, а под ними была церковь Святых апостолов. Сам же собор, как и все так называемые "сионы" в Грузии, праздновал Успение Божией Матери, потому что к сему дню соединился собор всех апостолов на Сионе Иерусалимском. Но нижняя часть верхних катихуменов и западная совершенно обрушились. И когда изнутри церкви посмотрел я вверх, увидел, что весь карниз кругом унизан народом: турки и греки, женщины и дети, все собрались и безмолвно смотрели на посетителей, как бы в чаянии чего-либо необычайного. Да исполнится сие чаяние верных и неверных, ибо и они уважают память святителя, хотя и теснят его достояние...»

Возвратившись в отечество, А. Н. Муравьев употребил всевозможные старания, чтобы содействовать возобновлению разрушенного святилища. По Высочайшему соизволению из Святейшего Синода ему выдана была книга для сбора добровольных приношений; через посредство нашей миссии в Константинополе получен был султанский фирман на обновление храма(1).

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

(1)Дальнейшие сведения о мирликийском храме и гробнице святителя Николая заимствованы из статьи «Открытие и возобновление древней 6азилики Святителя Николая в Мирех Ликийских», из четвертой книжки журнала Главного управления путей сообщения и публичных зданий. 1861 г.

----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Самым деятельным сотрудником г-на Муравьева в этом деле был русский вице-консул в Родосе г-н Дуччи. Ему удобнее всего было поручить заведывание работами и расходование денег, но это встретило сопротивление со стороны местного духовенства. Митрополит Писидийский требовал, чтобы все собранные деньги были выдаваемы ему; патриарх Константинопольский также не хотел, чтобы работами заведовал иноверец.

Однако наша миссия устроила дело таким образом, что г-ну Дуччи предоставлен был негласный надзор и отчет в деньгах, а для местного надзора за работами избраны были старейшины из жителей острова Кастель-Россо. Едва успели отделать внутренность новой церкви, где находится гроб святителя и заказать для него мраморные украшения по древнему образцу, как вспыхнула Восточная война, и работы остановились. Только в 1858 году был опять испрошен фирман султана и выдана новая книга для сбора пожертвований, а г-н Дуччи приступил к выбору старейшин и заготовке материала. Случайно приехал в Родос из Палестины известный французский архитектор и археолог Зальцман. Г-н Дуччи пригласил его осмотреть развалины мирского храма: это спасло их от окончательного разрушения. Не имея руководителя, выборные старейшины, вместо того чтобы откопать древнюю церковь, хотели разрушить ее окончательно и из обломков выстроить новую. Хотя было уже истрачено до тысячи рублей на эту работу, но Зальцман решился остановить ее, и остался на шесть недель в Мирех для надзора за отрытием древней базилики. Оказалось, что базилика представляет превосходный образец церковного зодчества IV столетия. Зальцман снял верные копии драгоценных фресок и мозаик, открытых им в развалинах, и составил проект реставрации здания.

Приводим план мирликийской базилики в том виде, в каком сделан он на месте г-ом Зальцманом в письмах его к г-ну Дуччи. Мирликийская церковь (см. рисунок — план отрытой части базилики) имеет в плане вид четырехугольника, длина которого втрое более ширины; внутренность ее (celia) разделена на три части стенами с широкими отверстиями для прохода в боковые нефы (bb); стены эти заменяют колонны древних базилик. Боковые нефы (bb) оканчиваются двумя притворами (ее) и двумя приделами (dd), украшенными живописью IV века. Перед тремя нефами (abb) pacположена внутренняя паперть (f) (esonarthex), которой предшествует двор (f) (exonarthex). Постройка последнего относится к VIII или IX веку; им замещен древний атриум (atrium), разрушенный пожаром. Подобное же расположение повторяется и во втором этаже боковых галерей, что представляет новое доказательство глубокой древности здания. Известный французский писатель и профессор истории архитектуры Ленуар основательно доказывает, что двухэтажные базилики древнее прочих, приближаясь по своему расположению к синагогам и гражданским базиликам Рима, в которых женщины помещались во втором этаже на хорах, в гинекее.



Помост (area) составлен из камней различного цвета, окаймленных мозаикой самой любопытной работы; этот помост, за исключением некоторых частей, разбитых павшими с верха камнями, сохранился в совершенной целости; он продолжается до той части, которая отделяла неф от святилища. Святилище (g) возвышено над прочей частью здания; пол его составлен из таких же материалов, как в главном нефе, но по другому рисунку. Между нефом и святилищем расположены четыре колонны: средние две толще и выше боковых, промежутки заграждены частью мраморной балюстрадой и закрывались занавесами. В святилище находится престол (т) с сенью (ciborium) купольной формы на четырех колоннах. В апсиде расположены ступени (subsella), посреди которых возвышалась кафедра епископа. Под ступенями есть проход, теперь не вполне отрытый и ведущий, вероятно, к подземной пещере, которой су-ществование, впрочем, еще не доказано. Посреди главного нефа устроен амвон (1) для чтения Священного Писания. Прежде все здание было украшено стенной живописью; теперь она сохраня-ется только в угловых приделах (dd) и в двух сенях, или притворах (ее) (narthex). Эта живопись хотя принадлежит ко времени упадка искусства, но весьма интересна как единственный почти образчик того времени. Два притвора, о которых говорено выше, были отрыты при г-не Зальцмане. Один из них, с дверью в главный неф, был дотаточно освещен для того, чтобы скопировать живопись: она представляет причащение. Справа шесть человек, без сомнения, апостолы, приближаются к столу, у которого стоит Сам Иисус Христос, отличающийся от других пурпурной одеждой; слева то же изображение, только Иисус Христос держит в руке сосуд, который подает приобщающимся. Выражение лиц удивительно схвачено: трудно себе представить более осязательно и благоговение, и христианское смирение в одно время. Типы голов, rpyппировка и драпировка фигур напоминают древние предания и, несмотря на некоторую тяжеловатость, общее впечатление картины величественно(1).

-----------------------------------------------------------------------------------------

(1) Рисунок этой живописи см. в приложении к той же брошюре: «Открытие и возобновление древней базилики святителя Николая» из четвертой книжки журнала Главного управления путей сообщения и публичных зданий. 1861 г.

-----------------------------------------------------------------------------------------

В другом приделе, направо, штукатурка, по которой писаны фрески, во многих местах отстала от стены. Несмотря на то, изображение совершенно понятно: оно представляет сорок мучеников, по пояс погруженных в замерзающую воду озера.

Наружный придел украшен религиозными картинами, по стилю относящимися к VIII или IX столетию.

Наружность здания чрезвычайно проста, но величественна. Кладка составлена попеременно из камня и кирпича, перемычки окон кирпичные. Свет проникает во внутренность разнообразными отверстиями, сделанными в каменной перегородке окна, заменяющей рамы со стеклами, которых употребление в то время было еще неизвестно.

Первоначально работы велись под управлением старшин из Кастель-Россо и под надзором каменных дел мастера Карнава; они состояли в сооружении небольшом церкви над стенами древнего здания, покрытого землей на 4 сажени глубины. Для фундамента сделана выемка в главном нефе: сломаны стены и своды и выведены столбы и арки до горизонта земли для поддержания полов новой церкви.

Работа разрушения была очень тяжела и медленна, потому что древняя кладка, составленная попеременно из рядов тесаного камня и кирпича, связанных сильным цементом, называемым туземцами коросан, чрезвычайно окрепла, и нужно было применять пороховые взрывы для уничтожения драгоценных остатков, пощаженных до сих пор и людьми, и временем.

Понятно впечатление, произведенное этими работами на художника-археолога г-на Зальцмана, в короткое время заметившего и оценившего все историческое и художеcтвенное значение разрушаемого здания. На его месте хотели поставить довольно уродливое произведение фантазии какого-то местного архитектора. По сношению с г-ном Дуччи Зальцман остановил работы и занялся раскопкой развалин, в которых открыл описанные выше части. Мысль о постройке новой церкви из обломков старого здания была оставлена, и принято решение возобновить древнюю базилику святителя Николая в первоначальном виде. Управление работами принял на себя г-н Зальцман. Сначала он предполагал откопать все древнее строение, чтобы начать работы сообразно с его расположением и формой, но необходимость скорее открыть церковь для богослужения и многочисленных богомольцев заставила изменить первое предположение: решено было открыть главный неф, две боковые галереи с притворами и возобновить их.

В 1859 году приобретена у турок земля, прилегающая к строению, без чего некуда было свозить выкапываемую землю. Местность эта имеет вид неправильного четырехугольника, частью занятого зданиями и садом, принадлежащими турецкому aгe, с которым г-н Зальцман предвидит возможность окончить дело миролюбиво и таким образом приобрести все пространство в пределах древней церкви.

Часовня, в которой теперь совершается богослужение, и могильная плита, служащая алтарем, построены за 160 лет до нашего времени одним благочестивым иноком; она находится во второй левой галерее. Под строением открыта, на глубине четырех сажен, древняя мраморная гробница, которая по всей вероятности, некогда хранила в себе мощи святителя. Хотя барельефы, ее украшающие, очевидно, не религиозного содержания, но это совершенно согласно с тогдашним обыкновением погребать умерших в старых гробницах, взятых с языческого кладбища. Известно, что множество христиан хоронились таким образом, даже и в позднейшее время.

На рисунке, изображающем древнюю мраморную гробницу святителя Николая, видно, что боковая сторона гробницы почти совсем разрушена. Это объясняется самим сказанием о похищении святых мощей итальянцами. Массивную мраморную крышу, украшенную двумя фигурами (мужской и женской, в настоящее время с отбитыми головами и изувеченными ногами), было труднее разломать, чем тонкие стенки, и, разумеется, барийцы должны были избрать более легкое средство для достижения своей цели, а потому и сломали тонкую стенку, заботясь о том, что портили оставленную ими древность.



Расположение гробницы как раз под алтарем нынешней церкви и местные предания доказывают, что она хранила в себе мощи Угодника. Сам инок, устроивший часовню, разумеется, руководствовался современными ему указаниями и преданием при выборе места для ее расположения. При возобновлении базилики нужно будет сломать часовню, которая стоит на поверхности земли, покрывающей придел церкви, в котором расположена подлинная гробница святителя Николая1.

В заключение представим краткий отчет о работах по возобновлению базилики, произведенных под управлением г-на Зальцмана с октября 1858 года по май 1859 года, и о его предположениях на будущее время. Работы, произведенные под управлением г-на Зальцмана с октября 1858 года по май 1860 года, состояли: в выемке и вывозе 6500 куб. метр (около 800 куб. саженей) земли и в возобновлении стен и покрытии сводами главного нефа, верхней части боковых галерей и двух притворов.

О дальнейших работах по возобновлению мирликийской церкви и о настоящем ее виде, к сожалению, мы не нашли никаких сведений.

-----------------------------------------------------------------------------------------------

(1) Муравьев А. Н. Мирликийская церковь и гробница святителя Николая Чудотворца. М., 1850; Четвертая книжка журнала Главного управления путей сообщения и публичных зданий. 1861 г.

-----------------------------------------------------------------------------------------------


Продолжение следует...

Больше книг на Golden-Ship.ru