Иерей Павел Адельгейм

Своими глазами

Повесть в трех частях

Крестовоздвиженское малое православное братство Москва 2010


 Ред. Golden-Ship.ru 2013

 

Перед нами уникальная книга, написанная известным исповедником веры и автором многих работ, посвященных наиболее острым и больным вопросам современной церковной действительности, протоиереем Павлом Адельгеймом.

Эта книга была написана 35 лет назад, но в те годы не могла быть издана ввиду цензуры. Автор рассказывает об истории подавления ду­ховной свободы советского народа в церковной, общественной и частной жизни. О том времени, когда церковь становится «церковью молчания», не протестуя против вмешательства в свои дела, допуская нарушения и искажения церковной жизни в угоду советской власти, которая пытается сделать духовенство сообщником в атеистической борьбе.

История, к сожалению, может повториться. И если сегодня возрож­дение церкви будет сводиться только к строительству храмов и монасты­рей, все вернется «на круги своя».

ISBN 5-7246-0405-1

 


СОДЕРЖАНИЕ

ВИКТОР ЯКОВЛЕВ. Своими глазами, сердцем, душою, разумением... 5

ОТ АВТОРА: «Спустя 35 лет» 13

СВОИМИ ГЛАЗАМИ 17

Предисловие 19

Часть I. Волчья повадка (Идеология) 21

Глава первая. Без вины виноватые 23

Глава вторая. Диалектика 35

Глава третья. Война и мир 53

Часть II. Хитрость змиева (Органы) 75

Глава четвертая. Иманус 79

Глава пятая. Охраняемая законом 97

Глава шестая. Актив 111

Глава седьмая. Ферганский кризис 127

Часть III. В пещи Вавилонской (Люди) 149

Глава восьмая. Се человек 151

Глава девятая. Просветители 173

Глава десятая. Властью святительской 187

Заключение в пяти тезисах 213

Послесловие 217

ОТЧЁТНО-ИНФОРМАЦИОННЫЙ ДОКЛАД 221

СТИХОТВОРЕНИЯ 265

ПРИМЕЧАНИЯ 300


 


Своими глазами, сердцем, душою, разумением...

Пятьдесят лет священнослужения отца Павла Адельгейма — это годы скорбей, потерь и лишений. Но и радости. «В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» (Ин 16:33) — сказал Господь и заповедовал радоваться: «и радость ваша будет совершенна» (Ин 15:11). Та радость, которая возможна только в спасительном предстоянии перед Богом, — Истины, Правды и Церкви Его ради, ибо сказано: «иго Мое благо и бремя Мое легко» (Мф 11:30). Христос для мира непобедим и ему непод­властен, каким бы страшным и нелепым этот мир ни казался, — в этом, пожалуй, главный вывод по прочтении книги отца Павла «Своими глазами». 35 лет пролежала она под спудом, почти за­бытой, как свидетельство о том, что, кажется, и быльем поросло, но вот, неожиданно для самого автора попросилась на свет...

Призвание к служению о. Павел ощутил еще в отрочестве, когда начал помогать теперь прославленному церковью старцу Севастиану в Казахстане, где жил со ссыльной матерью. И с тех первых шагов со старцем по нескончаемым дорогам широко раз­бросанного прихода это призвание звучит в нем не ослабевая, обрастая обертонами новых смыслов, открывая всю глубину Божьего замысла о человеке. В разные годы служения священ­ника лишали свободы, здоровья, семьи. Потом — построенного храма, созданной школы, одного за другим двух приходов. Таковы плоды правдоискательства, которые на протяжении ве­ков мало в чем изменились, разве что в деталях.

В 30 лет он был арестован по «антисоветской» статье и непра­ведно осужден. Но именно в лишениях открылся ему метод осоз­нания действительности, прежде всего — церковной. Суть ме­тода — в аналитическом сопоставлении существующих законов и реальной действительности. Казалось бы, дело совсем бес­перспективное в государстве, само существование которого

5


Виктор Яковлев. Вступительное слово

 

началось с произвола и беззакония, где Произвол давно следует писать с большой буквы и где к нему привыкли, как к погодному явлению. Где, наконец, только Произвол и умеет уважать себя заставить, а закон вызывает смех, хоть и не без горечи: «закон — что дышло, куда повернул — туда и вышло», «закон — тайга, а прокурор — медведь», «законы святы, да судьи супостаты». А если вспомнить замечание Гоголя, что в России всегда были две беды — дураки и дороги, то пословица «дуракам закон не пи­сан» зазвучит особенно красноречиво. Так стоит ли уделять столь пристальное внимание закону там, где он попирается на каждом шагу? Тем не менее, именно анализ и сопоставление, то есть в данном случае сопоставление законов и постановлений о церкви, принятых в советском государстве, с церковной прак­тикой 70-х годов открывает истинное, исторически уникальное и, по сути, трагическое положение церкви, а точнее, если уж быть точным до конца, Московской патриархии (МП), в кото­ром она тогда оказалась.

Страницы книги «Своими глазами» писались в тяжкие для Церкви времена, в середине тех самых 70-х. Но когда они были легкими? Вопрос риторический, прежде всего, потому, что у Церкви Христовой не было и — приходится признать и это — не может быть легких времен, как не было их у тех, кто стояние за Правду и Истину принял как крест и призвание. Спаситель Сам определил Церковь как форму Своего присутствия на земле и в словах, обращенных к Апостолу, предрек ее эсхатологиче­скую судьбу: «Ты — Петр, и на сем камне Я Создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее» (Мф 16:18). Не одолеют вои­стину. Но попытки одолеть, начавшиеся еще во дни Страстей Господних, не прекращались никогда: огнем, мечом, ложью, лу­кавством, лестью, угрозами и посулами, извне и изнутри — через семена лицемерия и стяжательства земных благ. Сколько крови, сколько страданий! Но и — сколько ликующих побед, свиде­тельствующих непреложность слова Божия. Подтверждение тому — жизнь и труды священника Павла Адельгейма, участ­ника, свидетеля и летописца последних церковных времен, вме­стивших в себя годы борьбы с церковью двух государств — атеи­стического и уже провозгласившего православие едва ли не официальной идеологией. Как показывает жизнь, погибельно

6


Виктор Яковлев. Вступительное слово

 

то и другое. Такова уж природа государства с его утилитарно-потребительским отношением к людям, как к полезным иско­паемым, будь то плоды человеческой деятельности — обще­ственной, научной, художественно-творческой, или сам человек во всей его земной полноте, с его работой, семьей, надеждами, радостями, прозрениями. Но государству, как Старухе из пуш­кинской сказки, мало власти над человеком, рано или поздно оно захочет, чтобы и Святой Дух был у него на посылках. Госу­дарство всегда было и будет готово признать любого бога на усло­виях служения этого бога ему, государству. Дилемма все та же: мораль и целесообразность, между которыми пролегла обжи­гающая черта противостояния Божиих Заповедей соблазнам и требованиям князя мира сего.

Захватив власть и поставив себе целью полное уничтожение церкви в России, большевики начали с уничтожения физиче­ского — казней, часто зверски-изощренных, изъятия ценностей, или, проще говоря, грабежа, изгнания из храмов, монастырей, уничтожения святынь. Но, как ни старались они выполнить ле­нинский завет «расстрелять как можно быстрее и как можно больше священников», антицерковный блицкриг не удался, по­требовалась осада. И церкви были предложены условия суще­ствования: всецелое реальное подчинение государству при за­конодательно декларированном от этого государства отделении. Потребовался иерарх, который, согласился бы возглавить на этих условиях церковь. Один за другим отпали и фактически были уничтожены три возможных преемника, названные патриархом Тихоном: митрополиты Кирилл (Смирнов), Петр (Крутицкий) и Агафангел (Преображенский). На условия властей согласился митрополит Сергий (Страгородский), с именем которого и свя­зано начало Великого Компромисса — подписание известной Декларации 1927 года.

Разумеется, и у него, как и у трех вышеназванных иерархов, был личный выбор. Но — и об этом нельзя забывать — был ли он у Московской Патриархии? Совершенно ясно, что не будь митрополита Сергия, нашелся бы другой, пятый, десятый... Выбор мученичества всегда исключительно личный и не мо­жет быть выбором организации. Теоретически государство могло бы ее попросту упразднить, но, как образно замечает

7


Виктор Яковлев. Вступительное слово

 

о. Павел, советское государство терпит инородное тело церкви в своем организме, как вставной глаз: «Он бесполезен, но лицо без него выглядит слишком свирепо». Перейдя границы допу­стимого, компромисс стал гибельным: «Своими руками Московская Патриархия надела себе на шею петлю, в которой сегодня задыхается», — пишет автор. Мы не увидим ее конца, корабль будет тонуть не сразу, но он уже терпит бедствие. Возможно ли обновление? На вопрос о спасении Иисус ответил: «Невозможное человекам возможно Богу» (Лк 18:27). Но это уже пути Господни, которые для нас неисповедимы и до времени скрыты.

Свидетельское повествование «Своими глазами» — живой срез церковного бытия времен еще насквозь советских, когда, в от­личие от нынешних бархатных, ежовые рукавицы, в коих госу­дарство держало церковь, были еще крепки и колючи. Пове­ствование в основной своей части ограничено пределами Ташкентской епархии, где о. Павел начал свое служение. «Жизнь в других варьируется, — пишет он, — но, в принципе, положение одинаково. Я пишу, как понял, увидел, почувствовал»...

Сегодня тем, чья церковная жизнь началась после поворот­ной для РПЦ даты — 1000-летия крещения Руси, — трудно пред­ставить, что церковью, даже внутренней ее жизнью, правили атеисты по должности — уполномоченные при органах государ­ственной власти всех уровней. Тогда в Узбекистане «советские уполномоченные по религии ставятся из сотрудников ЧК, ГПУ, НКВД, КГБ, то есть представляют самую консервативную и кос­ную часть чиновничьего аппарата, привыкшую к сталинским методам руководства. Уполномоченный по Узбекистану Рузме-тов — бывший Председатель Ташкентского КГБ, затем проку­рор Узбекистана, смещенный за провинности в уполномочен­ные. Его заместитель Кривошеев — чекист. Бухарский уполномоченный Шамсутдинов — чекист. Ферганский Рахи­мов — чекист. Они мыслят не правовыми и моральными кате­гориями, они руководствуются принципами вреда и пользы го­сударству».

Церковь, служа Богу, оказалась как организация в полном ус­лужении у безбожной власти. Ах, кабы знать, о чем думал ми­трополит, а потом патриарх Сергий, читая: «Никто не может

8


Виктор Яковлев. Вступительное слово

 

служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а дру­гого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне!» (Мф 6:24). Отгородив церковь от общественной жизни, государство превратило ее в дойную корову: приходские доходы, собранные по крупицам нашими бабушками и матерями, поступали через епархиальные управления в МП, а та львиную их долю переводила в так назы­ваемый Фонд Мира, средства которого шли на поддержание про­коммунистических, то есть опять же атеистических режимов, за­говоров, партий и движений. А руководство МП получало за это государственные награды. Так патриарх (1945—1970) Алексий Симанский «. за деятельность в борьбе за мир награжден 4 ор­денами Трудового Красного Знамени, медалями СССР и мно­гими иностранными орденами»1. У его преемника патриарха Пи­мена (Извекова) три таких же ордена. Следующий, еще будучи митрополитом, успел получить только одно «Красное Знамя», но там скончался СССР, родилось новое государство, а с ним и новые награды, коих у нового Святейшего полный набор.

А вот еще один замечательный пример единения правящей партии и МП. После высылки из страны Александра Солжени­цына в 1974 году митрополит Таллинский и Эстонский Алексий (Ридигер), потом патриарх Алексий II, писал: «Мера, применен­ная к А. Солженицыну Президиумом Верховного Совета СССР о лишении его гражданства СССР, является вполне правильной и даже гуманной и отвечает воле всего нашего народа, о чем сви­детельствует реакция советских людей на решение Президиума Верховного Совета. Церковные люди полностью одобряют это решение и считают, что к А. Солженицыну и ему подобным при­менимы слова апостола Иоанна Богослова „Они вышли от нас, но не были наши" (1 Ин 2:19)»2. К слову, А. И. Солженицын от­казался от высшего ордена новой России, «Андрея Первозван­ного», зато патриарх стал первым его кавалером.

Пользуясь правом регистрации, власть через уполномоченных решала не только судьбу клириков, достойных, или, с ее точки зрения, не достойных окормлять паству, но и насильно насаж­дала угодных ей членов выборных органов в приходах, — опять же в интересах государства и официальной идеологии. В выс­шей степени красноречив случай, описанный о. Павлом, когда

9


Виктор Яковлев. Вступительное слово

 

отчаявшиеся верующие в Душанбе просят убрать пьяницу-свя­щенника, позорящего свой сан. Все обращения тщетны: архие­рей кивает на уполномоченного, уполномоченный на архиерея. Дошли до секретаря горкома партии:

« — Что вы от меня хотите? Чтобы я помог вам избавиться от пьяницы-попа?

— Да, да, — обрадовались верующие. — Помогите нам!

— Да меня за это из партии выгонят!

И, увидев вытянувшиеся лица и удивленные глаза, пояснил:

— В Душанбе сотни агитаторов-атеистов. Они обходятся го­сударству в копеечку. Для атеистической пропаганды от Кар-тавцева больше пользы, чем от них всех вместе взятых. Они ра­ботают с неверующими, Картавцев — с верующими. Они работают языком, Картавцев — личным примером. Они — на го­сударственных харчах, он — за счет вас, верующих. И вы хотите, чтобы я отказался от такого ценного сотрудника?

Верующие ушли, понурив головы».

Нечего было и думать не только о публикации, но даже са-миздатском тиражировании книги во времена ее написания, что кончилось бы не только новым сроком для автора, но и Бог весть каким числом сроков для тех, у кого текст книги был бы обна­ружен соответствующими госорганами. Публикация вполне могла состояться в конце 80-х — 90-х, когда открылись «шлюзы» и потоки лежащей под спудом совестливой, в том числе рели­гиозной, литературы хлынули в читающее пространство. Однако автор — разумеется, не случайно — решил опубликовать книгу именно сейчас, после двадцати лет церковной свободы. Дума­ется, причин здесь несколько, они исчерпывающе изложены в новом, написанном к этому изданию авторском предисловии. Но все вместе они определяют сегодняшнее новое качество от­ношений в извечной триаде Государство—Человек—Церковь, где Христос нужен как эмблема, символ, как знак на флаге, но только не как Сын Бога Живого.

Аналитический метод сопоставления закона и действитель­ности, или, можно сказать, идеала и реальности, отец Павел применил и в другой своей книге, поздней по написанию, но ранней по изданию, название которой говорит само за себя: «Догмат о Церкви в канонах и практике» (2002 год). И здесь речь

10


Виктор Яковлев. Вступительное слово

 

о произволе, но уже архиерейском, попирающем не просто за­коны, но вековые каноны Церкви Христовой, основанных на Священном Писании и установлениях Вселенских Соборов. Не мудрено, что с одной стороны книга вызвала яростное не­приятие правящего Псковского архиерея (хотя и без опровер­жения приведенных фактов), а с другой — массу живых откли­ков со всей России, из тех болевых точек, которых коснулся автор.

Когда-то первосвященники увидели в личности Христа угрозу своему благополучию и руками Пилата, то есть государства, убили Его. В советские времена в Нем видело угрозу государство атеистическое. Теперь, когда на место ложных политических идеалов пришел материальный интерес, в Нем с Его «мир Меня ненавидит, потому что Я свидетельствую о нем, что дела его злы» (Ин 7:7), — видят угрозу все, кто собственное благополучие, а значит, возможность влиять и властвовать, поставил превыше всего.

Но по-прежнему звучит призыв Христов, обращенный к бо­гатому юноше: «если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на не­бесах; и приходи и следуй за Мною» (Мф 19:21). Тогда юноша отошел с печалью. Нынешние архиереи отходят с раздражением на любого, кто осмелится свидетельствовать.

Нам, прихожанам отца Павла, хорошо известна вдохновляю­щая, проникновенная сила его проповеди, живого пастырского слова. Но слово это не теряет силу и в статьях, выступлениях, книгах, множестве постоянных публикаций.

В последнее время у него появилась и довольно обширная Интернет-аудитория на его странице в «Живом журнале», — но­вая форма диалога священника с паствой, начатого им полвека назад. Приведу запись в «Журнале» одного из посетителей, имеющую отношение к нашей теме: «Власть архиерея в церкви — это примерно то, что сказал Людовик XIV: „Госу­дарство — это Я!" — чем и вошел в историю. То есть архиерей сам по себе является источником власти и права, следовательно, всякие уставы и канонические правила бессмысленны. Это очень похоже на армейский юмор: „1. Начальник всегда прав. 2. Если начальник неправ, смотри п. 1". Вот, примерно к этому,

11


Виктор Яковлев. Вступительное слово

 

с заменой слова „начальник", на слово „архиерей", можно све­сти весь устав.

Но когда власть архиерея столь соблазнительна, то... дальше итак понятно. Сможет ли РПЦ осознать эту проблему, вот в чем вопрос?»3

Вопрос действительно пока остается открытым. Но жизнь нуждается в идеалах, и нельзя о них забывать: у каждого чело­века должно быть что-то, за что не жалко умереть. Как кораблю, чтобы не сбиться с пути, необходимо сверять курс по звездам, так и Церковь в земной своей ипостаси неизбежно будет обно­вляться, очищаться через Христа и Евангелие. И тех Его учени­ков, кто на призыв «иди за Мной» откликается «всем сердцем, душою, разумением» (Мф 22:37).

Виктор Яковлев

12


 

От автора: «Спустя 35 лет»

Эта книга пролежала в столе 35лет. Она хранит историю по­давления духовной свободы в церковной, общественной и частной жизни советского народа. В те годы публикация была невозможна ввиду цензуры. В 80—90-е книга потеряла актуальность. Измени­лись законы, изменилось положение церкви, отношение к ней власти и общественного сознания, изменились условия и образ жизни в са­мой церкви. Наступила свобода.

Ненадолго. В 2009 году книга случайно попала мне в руки. Про­читав, я увидел, что все вернулось «на круги своя», и книга снова актуальна. Эпоха «возрождения церкви» закончилась так же бы­стро, как эпохи «развитого социализма» и «перестройки». С 2000-х подавление духовной свободы в церкви и обществе отданы в руки епископов, такие же бесчеловечные, как руки советских комисса­ров-уполномоченных.

Прежние комиссары не были злодеями. Они даже не ставили за­дачей уничтожение церкви. Они отрицали церковь как организм духовной жизни во Христе. Они были функционерами, признавали аппарат власти и превратили церковь в формальную структуру, которая теперь легко вписалась в бюрократическое устройство РФ.

Уполномоченные увяли, ибо архиереи дозрели. Произошла смена комиссаров, осуществляющих общую задачу: организм жизни Хри­стовой изменить в бюрократический аппарат, в котором не вос­требован Христос. Эта антихристианская структура направлена не против Христа как Бога. Она направлена против Христа как Человека, против Его Тела и дела Святого Духа. Человек является центром Домостроительства, ибо Бог пришел спасти Человека. В бюрократической структуре Человек сведен к нулю. Там другие приоритеты. Человеческий фактор ослабляет ее бездушный меха­низм. Человек не нужен государственной машине. Теперь он не нужен церкви, превращенной в аппарат насилия.

 

13


Иерей Павел Адельгейм. От автора

 

Возрождение церкви ограничилось строительством храмов и мо­настырей. В хрущевскую эпоху за строительство храма карали, теперь это стало прибыльным занятием.

В конце 90-х сложились новые условия, и задачи епископа поме­нялись. Возрождение духовной жизни в церкви заменил интерес к церковному бизнесу и формальной власти. Храмы превратились в коммерческие предприятия. Благотворительность опирается на частную инициативу и иностранный капитал. Воскресные школы не состоялись.

Архиереи встроились во властную вертикаль государственной номенклатуры, потеряли интерес к своей пастве: клиру и народу. Утратив обратную связь с паствой, они живут независимой и да­лекой от клира и мирян жизнью. В церкви потерялся интерес к внутреннему миру человека. В епархиальной практике господ­ствует насилие, равнодушие, корысть, правовой и моральный ци­низм. Клир поставлен в крепостную зависимость от епископа и аб­солютно беззащитен.

Издержки превратились в нормы и вынуждают священника приспосабливаться к новым условиям. От него требуются каче­ства, которых добивалась советская власть: беспринципность, безынициативность, прислужничество, лицемерие и ложь. Епи­скопы давят клириков и лишают служения за то же самое, за что комиссары-уполномоченные отбирали регистрацию: за вер­ность совести и принципам, за инициативу и самоотдачу, за един­ство и мощь прихода, за служение образованию, милосердию и про­поведи.

Приходы и братства, как и клир, бесправны и не защищены от произвола епископа. Верующие лишены всяких прав и не могут об­жаловать свои обиды. Эта практика обоснована Уставом и дру­гими официальными документами РПЦ. Разумеется, на практике негатив выходит за формальные пределы. В церкви продолжается прежний беспредел. Вместо комиссаров-уполномоченных его чи­нят комиссары-архиереи. В советскую эпоху жалобы на комисса­ров оставались без ответа. Все инстанции молчали. В наши дни жаловаться на архиерея невозможно. Инстанции не отвечают. Ветхозаветные архиереи осудили Иисуса Христа и выдали граж­данским властям Рима для распятия. Новые архиереи распинают живую жизнь и духовную свободу человека. Человек, поставленный

 

14


Иерей Павел Адельгейм. От автора

 

Богом в центр Домостроительства спасения, унижен, забыт и обесценен в РПЦ.

Возрождение сменила эпоха клерикализации общества. Церков­ная иерархия стремится занять ключевые посты во всех общест­венных институтах. Не преодолев дух рабства и корысти внутри церкви, иерархи понесут этот дух в гражданский социум, разру­шая нравственные основы гражданского общества. Оживают те самые издержки общественной жизни, за которые осуждали со­ветскую власть. Они принесут много горя простому человеку. Теперь они освящены духовным авторитетом церкви.

Знаете, откуда происходит слово «комиссар»? Так называлимис­сионеров в революционной армии во время войны за независимость Америки. «Комиссар» происходит от слова «миссия» и первона­чально имел значение «миссионера». Понятие миссии имеет широ­кий диапазон. Комиссарами в СССР называли министров, генералов, политработников. Все они служили идеологии, были ее миссионе­рами. Идеология нуждается в миссионерах. Святейший патриарх обещает широко развернуть миссионерство в России. Какое содер­жание понесут новые комиссары в человеческое общество?

Новомученики и исповедники искупили прежние грехи церкви принесенной жертвой. Какие скорби придется вновь понести цер­ковному и не церковному народу за все, что делают и еще сделают церковные функционеры?

г. Псков, июль 2009 года

 

15

 


Незабвенному праведнику, архиепископу Ермогену, положившему начало моего священнического пути, и благороднейшему святителю Варфоломею, поставившему меня на служение в храм преподобного Сергия и поддерживавшему меня в течение двух лет Ферганской драмы, посвящается эта книга


Своими глазами

Повесть в трех частях

У нас чужая голова, А убежденья сердца хрупки. Мы — европейские слова И азиатские поступки.

Н. Ф. Щербина


«...За дерзость такову Я голову с тебя сорву!»

 


ПРЕДИСЛОВИЕ

Взгляните на небо.

Взгляните и спросите себя:

Жива ли та роза или барашек съел ее?

И вы увидите, все станет по-другому.

Антуан де Сент-Экзюпери

Иностранцы интересуются положением церкви, духовенства и верующих в Советском Союзе. Интерес понятен. Конститу­ция СССР позволяет исповедовать любую религию. Открыты храмы, море молящихся, пышные приемы у Патриарха, в ино­странном отделе митрополита Ювеналия, три семинарии, две Академии... С другой стороны, видят в прессе призывы к борьбе с религиозной идеологией. И не только видят. До них доносится полупридушенный крик двух московских священников, киров­ских мучеников, заточенного архиепископа Ермогена и других. Они видят улыбающиеся лица советских иерархов, лозунги о свободе совести в СССР и слышат хруст костей Русской Пра­вославной Церкви (далее — РПЦ). Как это совместить, объяс­нить и понять? В тупик становится не только иностранец.

С первых дней Советского Государства Декрет от 23 января 1918 года «Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви» подчеркнул инородность Церкви. Отделяя Церковь, го­сударство подчеркивает чуждую ему идеологию и задачи. Иная идеология у Церкви. Иная — у государства. Иные задачи у Церкви. Иные — у государства. Государство приняло в свой ор­ганизм инородное тело — мощную церковную организацию, жи­вущую в его недрах. Заявляя о невмешательстве во внутреннюю жизнь Церкви, государство констатирует ее своеобразие. Сле­дует неожиданный вывод: каждый советский верующий вынуж­ден жить двойной жизнью.

Во-первых, быть гражданином Советского государства и уча­ствовать в решении гражданских задач.

Во-вторых, быть членом церкви, веровать и участвовать в осу­ществлении задач церковной жизни. Узаконив Конституцией второе право, Советское государство не мирится с ним. Отсюда

19


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

возникают противоречия, с которыми постоянно сталкивается советский человек.

Как терпит Советское государство инородное тело в своем ор­ганизме? Терпит как осколок, который нельзя удалить, и он ноет в сырую погоду? Терпит как вставной глаз? Он бесполезен, но лицо без него выглядит слишком свирепо. Противоречия обо­стряет смена государственных и церковных тенденций. Мето­дика борьбы с религией постоянно меняется, наслаиваясь одна на другую.

В этой книге я пытаюсь понять сложившуюся ситуацию и вы­яснить намерения государства в отношении Церкви, маскирую­щиеся двумя и тремя масками, так что, сорвав одну и другую, не можешь быть уверен, что нашел подлинное лицо. Я пишу о том, что видел своими глазами, слышал от близких людей. Это ин­формация, ограниченная пределами Ташкентской епархии. Жизнь в других варьируется, но, в принципе, положение одина­ково. Оно определяется церковной политикой Советского госу­дарства. Я пишу как понял, увидел, почувствовал. В чем не прав, поправьте, кто может и хочет. Пора заговорить после долгого молчания. Прежде чем занять правильную позицию, надо осоз­нать положение. Одно дело — чувствовать, другое — осознавать. Блудный сын мечтал о рожках для свиней, томясь голодом. Только осознав: «Я умираю с голоду», — встал и пошел к отцу.

Решимость изменить свое бытие приобретает ценность в ре­зультате анализа и правильной оценки. Это задача не отдельного человека, а соборного разума Церкви. Анализировать необходимо.

Примечание: В этой работе много противоречий. Они вы­званы несоответствием между законодательной мыслью и ее осу­ществлением на практике. Это противоречия самого Советского государства: одно думаем, другое говорим, но делаем третье.

 

20


ЧАСТЬ I ВОЛЧЬЯ ПОВАДКА

Идеология

В России всегда были гуманные законы и кнутобойные указы.

А.С. Пушкин


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

ГЛАВА ПЕРВАЯ. БЕЗ ВИНЫ ВИНОВАТЫЕ

1. Обвинение 23

2. Федот, да не тот 24

3. Неожиданные помощники 29

4. Закон и канон 33

ГЛАВА ВТОРАЯ. ДИАЛЕКТИКА

СТРАТЕГИЯ 35

1. Суд 35

2. Приговор 36

3. Способ казни 37 ТАКТИКА 38

1. Харакири 38

2. Человеческая трагедия 39

Пролог 39

Акт I. Ад 40

Акт II. Чистилище 41 Интермедия. Ромео и Джульетта 42

Акт III. Рай 46

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ВОЙНА И МИР

ВОЙНА (Первый путь) 53

1. Волк и ягненок 53

2. Vis et vir (сила и мужество) 54

3. Vis et vis (сила и сила) 55 МИР (Второй путь) 58

1. Переоценка 58

2. Малодушие или самоотвержение? 58

3. Pro и Contra 59

Pro 59

Contra 62

4. Vir et vir (мужество и мужество)? 64

5. Главная опасность 65

6. На чаше весов 66

22


ГЛАВА ПЕРВАЯ БЕЗ ВИНЫ ВИНОВАТЫЕ

Хоть убил, — говорят, — не виновен ни в чем!

А. К. Толстой

1. Обвинение

Вы слышали когда-нибудь от имени Патриарха Московского и всея Руси возражение, несогласие или протесты в адрес совет­ского правительства или Совета по делам религий? Никогда! Московская Патриархия заявляла протесты о положении негров в Южной Африке, о вмешательстве греческого правительства в дела Греческой Церкви. Но никогда не протестовала против вмешательства советского правительства в дела РПЦ.

Потому ее зовут «церковью молчания».

Внутри РПЦ значительная часть духовенства и мирян осуж­дает позицию, занятую Московской Патриархией. Одни назы­вают такую позицию компромиссом, другие — сервилизмом, третьи — предательством церковных интересов. Рассмотрим по­зицию диссидентов, выраженную в документе, который десять лет назад вызвал целую бурю откликов. Мы имеем в виду письмо московских священников о. Н. Эшлимана и о. Г. Якунина. Запад воспел их мужество. Советские товарищи осудили «злоб­ную клевету». Святейший Патриарх запретил их в священно-служении.

Священники обвинили иерархию РПЦ во главе со святейшим Патриархом в следующем.

1. Пассивное отношение к очевидным нарушениям и иска­жениям церковной жизни в угоду советской власти. В их мол­чании они видят попустительство.

2. Безоговорочное повиновение Советской власти во всех областях церковного управления:

а) скрывается бесправное положение Церкви в лице еписко­пов, священников, выборных органов;

б) государственное насилие оправдывается церковной пользой.

 

23


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

3. Санкционирование антицерковной инициативы, выражае­мое в принятии ими неканонических решений.

4. Прислуживание Советской власти вопреки церковным ин­тересам.

«Единым Патриаршим словом Вы в силах прекратить безза­коние. Положите конец долее нетерпимому вмешательству „ке­саря" во внутреннюю жизнь Церкви!»4. Альтернатива подчине­нию — диалог. Эту альтернативу предлагают отец Глеб и отец Николай иерархии РПЦ.

Подумаем о перспективах этого диалога.

Прежде всего выясним правовые позиции собеседников.

Церковь признает суверенное право государства руководить гражданской жизнью общества. А какие права Церкви обеспе­чивает государство? Отец Глеб и отец Николай пишут: «Основ­ные законодательные документы Советской власти, опреде­ляющие отношение Советского государства к Церкви — декрет „Об отделении церкви от государства и школы от церкви" и 124 статья Конституции СССР, провозглашающая свободу со­вести и признающая за гражданами СССР право на свободу ре­лигиозной жизни, — создают определенные юридические осно­вания для осуществления этого принципа»5.

В этом коротком тексте уместилось несколько ошибок. Рас­смотрим одну, принципиальную. Словами декрета «церковь отделяется от государства» Советское государство отмежевалось,

Свящ. Глеб Якунин

Свящ. Николай Эшлиман

2. Федот, да не тот

 

24

 


Часть I. Волчья повадка

Глава 1. Без вины виноватые

предоставляя церкви самостоятельность внутренних установле­ний. Церковь — не кусок гнилого яблока, который отделяют ножом, чтобы выкинуть. Отделяя церковь, государство не высылает ее за границу, не выделяет для нее отдельную терри­торию. Отделенная церковь сохраняется в пределах государства и соприкасается с деятельностью других учреждений.

Во-первых, церковь — верующие граждане государства. В этом смысле церковь от государства неотделима. Ст. 124 Конститу­ции гарантирует каждому гражданину свободу совести в частной жизни и «свободу отправления религиозного культа» как члену религиозного общества. Конституция не дает отцам оснований говорить о «свободе религиозной жизни», а лишь о «свободе отправления культа». Эти понятия имеют разный объем.

Во-вторых, церковь — организация, имеющая структуру, вероу­чение и культ. Здесь необходимо осторожно выражаться, чтобы не подменить понятия. Термин «церковь» может обозначать организацию в смысле ее религиозного центра — «Московская Патриархия».

Тем же термином обозначают местную религиозную об­щину — приход. Первую мы будем называть Церковью с боль­шой буквы. Вторую — церковью с маленькой буквы. В обоих случаях пределы церковной жизни и контакты с другими учреждениями должны быть определены законом.

Можно утонуть в массе законодательных документов о рели­гии и церкви, изданных Советским государством до 1929 года декреты, постановления, инструкции, циркуляры, разъясне­ния... Официальное отношение Советского государства к рели­гии и церкви выкристаллизовалось в Постановлении ВЦИК и Совнаркома «О религиозных объединениях» от 8 апреля 1929 года. Возможно, Советское государство нашло в Поста­новлении идеальную форму отношений с религиозными объе­динениями. Во всяком случае, юридическое творчество в рели­гиозном вопросе иссякло. Говорят, имеются более свежие инструкции. Они не публикуются и имеют гриф: «Для внутрен­него пользования». На просьбу ознакомить меня с действую­щими инструкциями уполномоченный Рузметов ответил: «Вам это ни к чему. Там написано то же, что и в Постановлении». В правовом государстве «неписанные» законы, инструкции

25


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

и устные толкования уполномоченных не имеют правового зна­чения. Так думает современный комментатор религиозного за­конодательства А. Седюлин.

В своей книге «Законодательство о религиозных культах», предназначенной «для юристов, работников органов власти и управления» он не ссылается ни на один документ подобного характера, изданный после Постановления, которое А. Седюлин называет «одним из важнейших документов, конкретизи­рующих положения Декрета»6.

Этот древний манускрипт не учитывает особенностей совре­менной эпохи. Он сильно устарел. Кроме того, в важнейших де­талях Постановления отсутствует четкость определений и яс­ность законодательной мысли. Это явление преднамеренное. Совершенно ясно, что слабая сторона больше заинтересована в правовой определенности своего положения, так как право остается единственным прибежищем от притязаний сильного. Несмотря на все недостатки, Постановление остается единст­венным законодательным документом, конкретизирующим пра­вовые принципы структуры и деятельности церкви в Советском государстве. Постановление раскрывает нам, какое содержание вкладывает Декрет от 23 января 1918 года в термин «церковь». Декрет является единственным документом действующего за­конодательства, в котором употреблено это слово. В других до­кументах этого слова нет. В первых трех статьях Постановле­ние7 раскрывает содержание термина «церковь».

«Под действие Декрета от 23 января 1918 года подходят церкви, религиозные группы, толки, религиозные течения и про­чие культовые объединения всех наименований»8.

То есть все это различие наименований закон связывает зна­ком равенства. Декрет находит для них общий знаменатель в тер­мине «церковь», а Постановление в качестве общего знамена­теля пользуется выражением «религиозное объединение».

«Религиозные объединения верующих граждан всех культов регистрируются в виде религиозных обществ»9.

«Религиозное общество есть местное объединение верую­щих»...10

Вот о чем идет речь в Декрете. О церкви с маленькой буквы — местном объединении верующих. Обычно мы называем его

26

 


Часть I. Волчья повадка

Глава 1. Без вины виноватые

приход. Государство регистрирует его и отделяет Декретом. Только он существует «на определенных юридических основа­ниях».

«Исходя из принципа, что религия есть частное дело отдель­ного верующего, декрет об отделении церкви от государства от 23 января 1918 года не признает церкви как юридического ин­ститута, а допускает существование лишь отдельных религиоз­ных групп граждан, объединяющихся для удовлетворения рели­гиозных потребностей. Группа эта правами юридического лица не пользуется и не может владеть собственностью. По духу со­ветского законодательства каждая такая группа верующих — это вольная самодовлеющая церковь»11.

Законодательство не знает другой «церкви» кроме местного объединения верующих, зарегистрированного местными орга­нами власти.

Но авторы письма обращаются не к отдельной церковной об­щине:

«Ваше Святейшество! Мы сочли необходимым обратиться к Вам и в Вашем лице к общей матери нашей Русской Правос­лавной Церкви»12.

Имеет ее в виду Декрет, говоря «церковь отделяется от госу­дарства»? РПЦ, Церковь с большой буквы слагается из множе­ства приходских общин — церквей с маленькой буквы. Это не сумма самодовлеющих единиц. Это живые клеточки, связанные в один организм иерархической структурой. Декрет не имеет в виду «церковь» как целое, как РПЦ с ее патриархией, епархи­альными управлениями, архиереями и благочинными. Ни один законодательный документ не говорит о ней ни слова. Совет­ское законодательство не знает Церковь как общесоюзный ре­лигиозный центр, осуществляющий постоянное руководство всеми православными общинами на территории СССР. Совет­ское государство оставило Церковь как общесоюзный рели­гиозный центр за пределами общественной жизни и граждан­ского законодательства.

О. Глеб и о. Николай допускают логическую ошибку, назы­ваемую «подменой понятия». Термином «Церковь» они обозна­чают не то понятие, которое имеет в виду Декрет. Логическая ошибка влечет за собой принципиальную ошибку в занятой ими

27


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

позиции. Опираясь на права, предоставленные религиозной об­щине, авторы предъявляют претензии Московской Патриархии, которой таковые права не предоставлены. Нет «законов, определяющих отношение государства к церкви», которую имеют в виду авторы письма.

Московская Патриархия лишена признаков религиозного объединения верующих граждан, которое регистрируется в ка­честве религиозного общества и отделяется от государства. Она не является местным объединением верующих граждан. И во­обще не является объединением граждан. Она имеет другое происхождение, другую структуру, иные задачи, чем религиозные объединения, жизнь и деятельность которых Постановление подводит под действие Декрета и конкретизирует в своих статьях. Московскую Патриархию в лучшем случае можно рассматри­вать как частное общество. Как таковое, оно не отделяется от государства.

Положение иерархии во главе с Патриархом закон не опреде­лил. Никакие права, вытекающие из его фактического положе­ния, Патриарху не предоставлены законом. Для Советского го­сударства Патриарх — частное лицо. Такой же гражданин как тысячи других. В Совете по делам религий Патриарха и других архиереев не величают соответственно их положению и сану. Зовут по имени, отчеству и фамилии. Закон признает и отделяет от государства только местное религиозное объединение, заре­гистрированное в горисполкоме. Едва ли государство с самого начала предполагало такую подмену: допустить центральное цер­ковное управление на практике и лишить законных оснований. Отделение церкви в смысле местной общины вероятнее было вызвано намерением раздробить Церковь, чтобы легче уничто­жить. Никто не думал тогда, что употребленный Декретом тер­мин «церковь» лишен сакраментального смысла Поместной Церкви, в котором все привыкли его понимать. Сегодня РПЦ в ее целостности поставлена вне закона.

 

28

 


Часть I. Волчья повадка

Глава 1. Без вины виноватые

3. Неожиданные помощники

Уговор не менялся. В том-то и беда: моя планета с каждым годом вращается все быстрее, а уговор остается прежним.

Антуан де Сент-Экзюпери

На помощь московским священникам приходят советские правоведы. Оказывается, «с разрешения Совета по делам рели­гий при СМ СССР религиозные объединения могут созывать свои съезды и совещания, избирать на них духовные центры и управления»13. Намек на Московскую Патриархию А. Седюлин усматривает в Постановлении14. Фактическое положение Церкви позволяет предполагать, что Седюлин высказывает от­нюдь не частное мнение. Действительно ли отражена такая точка зрения в советском законодательстве? Прочтем эти пункты.

«Религиозные общества верующих могут организовывать местные и всесоюзные съезды и совещания на основании особых в каждом отдельном случае разрешений, получаемых от МВД СССР»...15

«Религиозные съезды и совещания могут избирать из среды своих участников исполнительные органы для проведения в жизнь постановлений съезда»16.

Возникает несколько вопросов:

1. Постановление ничего не говорит о «религиозном центре и управлении».

Неясно, кто его представляет: съезд или его исполнительный орган?

2. Постановление не рассматривает съезд в качестве высшего органа церковного управления, регулярно собирающегося на ма­нер парламентских сессий.

а) Не предусмотрены регулярные сроки съездов.

б) Зависимость съезда от «особого в каждом отдельном случае разрешения, получаемого от МВД», совершенно исклю­чает систематический характер управления.

в) В практике такие съезды не являются регулярными. После 1918 года их было всего пять за 60 лет: Собор 1943 года, Собор 1945 года, Собор 1948 года, Собор 1961 года, Собор 1971 года с промежутками в 25 лет, 2 года, 3 года, 13 лет, 10 лет.

 

29


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

3. Постановление не рассматривает исполнительный орган съезда в качестве «религиозного центра и управления». Оно огра­ничивает его полномочия проведением в жизнь решений съезда. Требуется большая натяжка, чтобы в органе с такими ограни­ченными функциями увидеть правильно и регулярно функцио­нирующую Московскую Патриархию. Мы имеем так же мало оснований узнать ее в исполнительном органе съезда, как Остап Бендер, «узнав» брата Васю в сыне лейтенанта Шмидта.

4. Московская Патриархия не ограничивает своей деятель­ности «проведением в жизнь решений съезда». Московская Па­триархия является фактическим религиозным центром и управ­лением. Для контактов с религиозным центром Советское государство учредило специальный орган — «Совет по делам РПЦ». Патриарх назначает и перемещает архиереев. Архиереи назначают и перемещают приходское духовенство. Патриархия представляет РПЦ в международных форумах. Существует ино­странный отдел под названием «отдел внешних церковных сно­шений» во главе с митрополитом Ювеналием для зарубежного представительства. Патриархия централизованно выплачивает пенсии духовенству. Содержит Академии, семинарии, издатель­ство. Имеет свой периодический орган «Журнал Московской Патриархии» и журналы для заграничных приходов. Она содер­жит свечные заводы и мастерские для производства церковной утвари и жертвует миллионы рублей в фонд мира. Государство выделяет для нужд Патриархии дома в Москве, Ленинграде и других городах, обеспечивает ее «Чайками», «Зилами», «Вол­гами».

На все это необходимы средства, и немалые. Для своих рас­ходов Патриархия имеет центральную кассу. Каждая епархия обязана делать отчисления в эту кассу. Епархиальная касса в свою очередь пополняется за счет отчислений в нее от прихо­дов. А теперь заглянем в Постановление:

«Религиозные съезды и избираемые ими исполорганы не имеют прав юридического лица и, кроме того, не могут:

а) устраивать какие бы то ни было центральные кассы для сбора добровольных пожертвований верующих;

б) устанавливать какие-либо принудительные сборы;

в) владеть культовым имуществом или получать его по

 

30

 


Часть I. Волчья повадка

Глава 1. Без вины виноватые

договору или приобретать таковое путем купли, или арендовать помещения для молитвенных собраний»17.

5. Построив сквозь зубы схему выборности церковного управ­ления, советские юристы натягивают ее на Московскую Патри­архию. Но является ли Московская Патриархия выборным ор­ганом? Этот религиозный центр состоит из сотен сотрудников. Из них на соборе избрано только одно лицо — святейший Па­триарх. Правовой статус Священного Синода и всех остальных представляет неопределенность.

6. Совсем не натягивается эта отвлеченная схема на местные религиозные центры — епархиальные управления. Источником прав епархиального архиерея, согласно Постановлению, явля­ется избрание местным (областным, краевым, республиканским) съездом религиозных объединений.

«Всякого рода „епархиальные управления" легально мыслимы только в качестве... „исполнительных органов", избранных гу­бернским съездом данной области и зарегистрированных в ГОУ надлежащим порядком»18.

О местных съездах не приходится говорить. Они не имеют пре­цедента. Архиереев назначает — Москва 19—12.

7. Перейдем к самому существенному несоответствию Собо­ров смыслу Постановления о съездах. Кому предоставляет По­становление инициативу в организации съезда?

«Инициаторами по созыву и организации религиозных съез­дов, совещаний и конференций могут быть: религиозные обще­ства и группы верующих, их исполнительные органы, а также исполнительные органы религиозных съездов»19.

Право на участие, инициативу и организацию съезда принад­лежит «двадцаткам», зарегистрированным в горисполкомах, и их исполнительным органам.

Исполнительный орган, избранный съездом «из среды своих участников», по происхождению и составу однороден. В Поста­новлении не оговорена никакая иная категория лиц кроме вы­шеуказанных. Но «двадцатка» может состоять только «из ми­рян»: «Поскольку культовые здания, другое имущество передаются верующим гражданам, а не какой-нибудь церков­ной иерархии, представители духовенства не могут входить в со­став „двадцатки" и быть членами исполнительных органов

31


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

религиозного объединения»20. Это не частное мнение. Седюлин отражает повсеместную практику, не знающую исключений. Следовательно, съезд должен состоять только из мирян. Буква закона — с одной стороны, и фактический состав двадцаток — с другой, закрывают путь на съезд иерархии и духовенству.

В действительности, на Соборах 1943, 1948, 1961 гг. мирян не было. На соборах 1945 и 1971 гг. участвовало небольшое число мирян с правом совещательного голоса. Полноправными чле­нами Соборов являются только архиереи. Они проникают на Со­боры вопреки букве Советского законодательства, захватывают инициативу в свои руки и избирают из своей среды единствен­ное выборное лицо — святейшего Патриарха. А Советское госу­дарство признает его законным главой Церкви.

При внешнем сходстве церковный Собор и съезд, разрешен­ный Постановлением, имеют принципиальное различие. В ос­нове организации, выборов и решений съезда лежит демокра­тический принцип. В основе организации Собора и его решений лежит теократический принцип. Советское государство разре­шает РПЦ проводить Собор, называя его съездом. Но при усло­вии, что РПЦ будет проводить съезд, называя его Собором.

Какая необходимость превращать законодательство в ребус, который нужно разгадывать? Советское государство употреб­ляет туманные выражения «съезд, исполорган съезда», предо­ставляя Седюлиным высказывать по их поводу полуофициаль­ные мнения. Государство может без Седюлиных найти ясную формулировку. И сегодня не поздно. Но государство сознательно воздерживается от официального признания «религиозного цен­тра и управления», предоставляя защищать «status qwo» полу­официальным комментаторам.

Не нужно быть юристом, чтобы понять: «религиозные центры и управления» основаны не на Постановлении, но на словесной подтасовке. Московская Патриархия не является съездом или его исполорганом. Съезды и исполорганы остались в Постановлении та­ким же несостоявшимся институтом, как «группа верующих, ко­торые в силу своей малочисленности не могут образовать рели­гиозное общество»21.

 

32

 


Часть I. Волчья повадка

Глава 1. Без вины виноватые

4. Закон и канон

Но, может быть, государство предоставляет РПЦ самой кон­кретизировать формы своего бытия? Если закон не предписы­вает Церкви определенную структуру, может, не запрещает ее иметь и оставляет вне своей компетенции?

Предоставляя церкви свободу внутренних установлений, закон должен определить ее границы и зафиксировать в зако­нодательном документе. Тогда внутренние установления будут защищены законом. В противном случае неизбежны конфликты с законом и неопределенность. Этому учит исторический опыт. В отношениях Правительства и Патриархии различаются три пе­риода:

I. С 1918 по 1943 годы характеризуется отсутствием соборов и канонического творчества, определяющего и фиксирующего структуру и деятельность Церкви.

II. С 1945 по 1961 годы можно было подумать, что РПЦ отде­лена согласно декрету и свободна в отведенных ей пределах. Мы видим принятый на Соборе 1945 года первый канонический документ: «Положение об управлении РПЦ». Этот документ определяет полномочия Собора, Патриарха, епархиального ар­хиерея, организацию приходской жизни в соответствии с кано­ническими правилами. Это «Положение» было принято с ведома государства. Говорят, подписано Сталиным.

III. С 1961 года отношение Правительства к Патриархии из­менилось. Согласно указанию СМ СССР собор архиереев РПЦ внес принципиальные изменения в IV раздел «Положения»22. Эти изменения утверждены Собором 1971 года Советское госу­дарство подчеркнуло полную зависимость канонической струк­туры Церкви от его воли. «Положение» не обладало и не могло обладать устойчивостью. Это канонический документ, опираю­щийся не на закон, а на согласие Вождя. Вчера было можно. Сегодня — нельзя. Нет смысла говорить о правах Церкви, пока государство не определит ее правовой статус и границы дея­тельности. Закон не признавал и по-прежнему не признает Цер­ковь «de jure», а только терпит «de facto», закрывая глаза на ее су­ществование. До поры до времени.

 

33


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Откуда взялась эта двусмысленность в положении Церкви? Недосмотр юристов? Преднамеренность? Нет. Диалектический вывод. Не из теории. Из истории взаимоотношений государства и Церкви. Из исторического раскрытия тезиса и антитезиса.

34

 


ГЛАВА ВТОРАЯ ДИАЛЕКТИКА

Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные. По плодам их узнаете их.

Мф 7:15-16

Двусмысленным и противоречивым положение Церкви ка­жется до тех пор, пока мы пытаемся объяснить его из одной принципиальной позиции государства. Основатель Советского государства исходит не из одной, а из двух позиций. Ключом ко всей ленинской концепции о религии и церкви является его идея о стратегии и тактике в политике. Вот тезис и антитезис ленин­ской диалектики. Если с этих позиций рассмотрим отношение советского государства к религии и церкви, то не придется не­доуменно спотыкаться о противоречия.

СТРАТЕГИЯ

1. Суд

Это закрытый партийный суд. Под­судимой не дали слова. Ее не допраши­вали. Ее обвиняли. «„Религия есть опиум для народа", — это выражение Маркса — краеугольный камень всего миросозерцания марксизма в вопросе о религии»23. Ленину понравилось это выражение. Он повторяет его много раз. Опиум — в его отрицательных свойствах. Опиум и водка при разумном употреблении полезны. Религия не может быть полезна никогда. Она лишена положи­тельного содержания. Перечитайте все высказывания Ленина и убедитесь, что он не признает за религией никакой положи­тельной ценности. Это отрава, и только отрава. «Род духовной

35


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

сивухи», «Опиум», «Мракобесие», «Самые реакционные идеи»24. «Поповщина есть пустоцвет»25. «Идейное труположество, сугубо гнусное»26. «Кровавые враги народа, затемняющие народное соз-нание»27. «Всякая религиозная идея есть невыразимейшая мер-зость»28.

«Из книгохранилищ изъять порнографию и книги духовного содержания, отдав их в Главбум на бумагу»29. «Все современные религии и церкви марксизм рассматривает всегда как органы буржуазной реакции, служащие защите эксплуатации и одурма-нению рабочего класса»30.

Такое мнение главного судьи предрешило исход дела.

2. Приговор

Он не был обнародован. Мы узнали его из дальнейшей судьбы подсудимой. Приговор выявила история. «Как в сказке говорила королева: сначала казнь, а приговор потом».

Солженицын пишет, что существует тайное письмо Ленина о разгроме Церкви. Мы не имели возможности познакомиться с этим документом. Что касается печатных высказываний Ле­нина о судьбе религии, его стратегия одевается в полумаску так­тики.

«Энгельс требовал от рабочей партии умения работать над де­лом... ведущим к отмиранию религии»31.

«Религия будет исчезать. Ее исчезновение должно про-изойти»32.

«Упразднение религии как иллюзорного счастья народа есть требование его действительного счастья»33.

«Марксизм есть материализм. Он беспощадно враждебен ре­лигии. Мы должны бороться с религией. Это азбука всего. марксизма»34.

«Мы с религией боролись и боремся по-настоящему»35. «Защита или оправдание идеи Бога есть оправдание реакции»36.

Сплошь недомолвки.

 

36

 


Часть I. Волчья повадка

Глава 2. Диалектика

3. Способ казни

Кто думает, что марксисты повторяют либеральные лозунги французской республики или западной демократии о свободе совести, тот не поймет положения религии в советском госу­дарстве. В марксистском понимании «свобода» имеет обратный смысл. Демократы говорят о формальной свободе или свободе выбора, а марксисты говорят о содержании идеологии, свободе от заблуждений. Марксисты имеют в виду не право выбора убеж­дений, а «правильный» выбор. Поэтому провозглашение марк­систской свободы есть способ казни над религией. Провозглашая свободу совести, марксисты подменяют содержание понятия «свобода» другим, новым содержанием, обратным прежнему, на­зывая это новое прежним привычным словом «свобода».

Маркс прямо предлагает понимать свободу совести наоборот:

«Буржуазная свобода не представляет собой ничего большего, как терпимость ко всем возможным видам религиозной свободы совести, а рабочая партия, наоборот, стремится освободить со­весть от религиозного дурмана»37.

С ним совершенно согласен Ленин:

«В области религиозной политики задача пролетарской дик­татуры состоит в том, чтобы не удовлетворяться декретирован­ным уже отделением церкви от государства и школы от церкви. Пролетарская диктатура должна неуклонно осуществлять фак­тическое освобождение трудящихся масс от религиозных предрассудков»38.

Это понимание легло в основу советской религиозной поли­тики:

«Свобода совести не есть свобода мракобесия»39 (а есть сво­бода атеизма?).

Это называется жонглировать словом «свобода». Свобода со­вести есть право человека быть хозяином своей духовной жизни. Ни перед кем в ней не отчитываться. Маркс и Ленин утверж­дают за партией право быть хозяйкой человеческой совести. Сперва — своих членов, потом — «трудящихся масс». Они пре­доставляют не гражданину, а пролетарской диктатуре право вы­бирать духовные ценности. Эта идея не оригинальна. Ее пред­восхитила святая инквизиция.

37


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

«Освободить» совесть от религиозного дурмана». «Освободить» трудящиеся массы от религиозных предрассуд­ков».

«Освободить» еретика от его ереси.

«Освободить» кошелек прохожего от капитала. Всем этим «свободам» одна цена. Когда человек дает милостыню из своего кошелька, он свободен. Когда кошелек освобождают «придо­рожные благодетели» — это насилие. Можно отнять деньги. Можно отнять духовные ценности. То и другое — насилие и грабеж. «Освободить» совесть гражданина от его религиозных убеж­дений с помощью диктатуры пролетариата — значит с помощью органа внешнего принуждения изнасиловать и ограбить совесть. Это и есть марксистское понимание свободы.

Схема его примитивна:

1. Свобода есть марксистская идеология.

2. Несвобода есть немарксистская идеология. Освободить — изменить немарксистскую идеологию на марк­систскую. Это стратегия.

Как же «освободить» совесть? Это вопрос тактики.

 

ТАКТИКА

Они говорят, и не делают.

Мф 23:3

Но одно дело подменить понятие, другое — вживить подмену в сознание целого народа так, чтобы никто ее не заметил. На то и выработана гибкая ленинская тактика. Одни принципы вы­сказываются в печати, другие — в закрытых собраниях. Вечные ценности: истина, добро, совесть — у Ленина на заднем плане. На переднем — политический успех, выгода, победа. Ленин — практик, человек действия. Первая часть задачи — упразднить свободу совести внутри партии — была решена просто.

1. Харакири

В 1909 году Ленин писал: «Отчего мы не заявляем в своей про­грамме, что мы — атеисты? Отчего мы не запрещаем христиа­нам и верующим в Бога поступать в нашу партию? Единство ре­волюционной борьбы угнетенного класса за создание рая

38

 


Часть I. Волчья повадка

Глава 2. Диалектика

на земле важнее для нас, чем единство мнений пролетариев о рае и небе. Вот почему мы не заявляем и не должны заявлять в на­шей программе о нашем атеизме»40.

Членов коммунистической партии Ленин лишил свободы со­вести только после революции: «Я за исключение из партии уча­ствующих в религиозных обрядах»41.

«Е. Ярославский подверг резкой критике коммунистов, не же­лавших порвать с религиозными предрассудками». Ленин пере­слал эту статью в редакцию «Правды» с такой резолюцией: «Пе­чатать обязательно. А таких коммунистов гнать из партии»42.

Предстояло решить вторую, более сложную часть тактической задачи. Слишком много было дано обещаний. Невозможно было отказаться от либеральной фразеологии сразу.

2. Человеческая трагедия

Диалог с самим собой.

 

Действующие лица:

1. Дама с грубым голосом

2. Пеночкин

Пролог

Путь к эшафоту, как розами, усеян фразами, декларациями и лозунгами.

1902 год: «Неограниченная свобода совести»43.

1903 год: «Каждый должен иметь право не только держаться какой угодно веры, но и распространять любую веру»44.

1918 год: «Каждый гражданин может исповедовать какую угодно религию»45.

1918 год: «Свобода религиозной и антирелигиозной пропа­ганды признается за каждым»46.

Мягко стелит Ленин. Каково-то будет спать!

Дама

— Мы должны бороться с религиозным дурманом идейным и только идейным оружием: нашей прессой, нашим словом47.

Пеночкин

— Борьбу с религией нельзя ограничивать абстрактно-идео­логической проповедью48.

39


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Дама

— Ни в коем случае нельзя допускать оскорбления религиоз­ных чувств, закрепляющего фанатизм49.

Пеночкин

— Нужно верующих пробудить от религиозного сна, встрях­нуть с самых различных сторон, самыми различными способами и тому подобное.50

Дама

— Внося остроту в религиозную борьбу, мы можем озлобить массы51.

Пеночкин

— Массы сумеют, когда придет время, претворить открытый боевой клич социалистов в революционное действие52.

Эти «Беатриче» с «Вергилием» проведут нас через шестидеся­тилетие. Тени сгущаются.

Акт I. Ад

Первое в мире пролетарское госу­дарство еще не имело опыта. Прихо­дилось идти на ощупь. Колеблющееся пламя свечи вырывало лишь пят­нышко света. Горизонты застилал мрак. Если религия — только опиум, следовало оторвать духовенство от дар­мового пирога и доказать трудовым пе­ревоспитанием, что «бытие» опреде­ляет «сознание». «Неисправимых» уничтожить. Эксперимент оправдался наполовину, показав, что без «бытия» нет «сознания». Впрочем, это было из­вестно «apriori». «Неисправимых» ока­залось слишком много.

«Тяжкое время переживает ныне Святая Православная Цер­ковь Христова в Русской земле... Ежедневно доходят до нас из­вестия об ужасных и зверских избиениях ни в чем неповинных и даже на одре болезни лежащих людей. И все то совершается не только под покровом ночной темноты, но и въявь, при

Патриарх Московский и всея Руси Тихон (Белавин)

 

40

 


Часть I. Волчья повадка

Глава 2. Диалектика

дневном свете с. беспощадной жестокостью, без всякого суда и с попранием всякого права и законности, совершается в наши дни почти во всех городах и весях нашей Отчизны: и в столицах, и на отдельных окраинах. Гонение жесточайшее воздвигнуто на Церковь Христову. Святые храмы подвергаются или разру­шению через расстрел из смертоносных орудий, или ограбле­нию и кощунственному оскорблению... Власть, обещавшая вод­ворить на Руси право и правду, проявляет повсюду только самое разнузданное своеволие и сплошное насилие над всеми и в част­ности над святой Церковью православной»53.

Сквозь ад расстрелов, тюрем, лагерей русское духовенство прошло «в духе и силе» первомучеников. Воины Христовы му­жественно умирали за свою веру. «Кровь обильным потоком льется по всему обширному пространству Русской земли. Много уже архипастырей, пастырей и просто клириков сделались жер­твами кровавой политической борьбы»54.

Немногие исповедники пережили эту эпоху и догорают в угол­ках родной земли редкими огоньками. Цвет русской духовной культуры был вырублен под корень. Подчеркнем: открытое фи­зическое насилие совершалось, несмотря на заявления святей­ших патриархов Тихона и Сергия о лояльности Церкви к госу­дарству. Довоенные гонения привели к полному закрытию церквей. В 1940 году на всю Сибирь осталась церковь в Иркут­ске. На всю Среднюю Азию — церковь на ташкентском клад­бище. Безбожники уже потирали руки. Грянула война. Отвори­лись храмы. Хлынул православный народ, показав, что довоенное свертывание религиозной жизни было искусственным процессом.

Акт II. Чистилище

После войны взялись за православный народ. Исходили из предположения: народ перестанет ходить в церковь — остатки духовенства переквалифицируются. Методом давления избрали административное и моральное насилие.

Физическое уничтожение заменила «чистка». Каждому ве­рующему нетрудно вспомнить, как его преследовали за рели­гиозные убеждения еще в школе. Вызывали к директору, разби­рали на собраниях, устраивали публичный «диспут», на котором

41


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

ученику приходилось отстаивать свои убеждения перед коллек­тивом преподавателей.

Наконец, исключали за религиозные убеждения из школы. В 1954 году мне предложили уйти из средней школы «по соб­ственному желанию» за то, что читал и пел в церкви. Директор считал, что эти факты мешают атеистической работе в школе. Пришлось уйти. Взрослым было еще тяжелее. Исключали из высших учебных заведений. Приходилось скрывать свои убеж­дения на работе из страха перед унизительной процедурой «пе­ревоспитания».

Собирали собрание. Сообщали присутствующим, что N хо­дит в церковь, имеет дома иконы.

По знаку парторга, комсорга прогрессивная общественность выражала негодование, порицание. Принимали меры: пере­убеждали, обязывали ходить на индивидуальные беседы, неис­правимых увольняли. И не смущаясь, цитировали Конституцию о свободе совести в СССР. Совесть советского администратора должна быть свободна от моральной ограниченности. Не стоит загромождать повествование примерами. Все это слишком свежо в нашей памяти.

Интермедия. Ромео и Джульетта

Впрочем, приведу пример из личной жизни. В 1959 году в селе Гайворон Черниговской области семинарист зарегистрировал свой брак с сельской девушкой Верой. Венчаться решили в ее родном селе. 13 июля 1959 года невеста, жених, его мать и три товарища приехали в Гайворон. Было около семи часов утра. Село пробуждалось. Путешественники весело плескались у ко­лодца, смывая дорожную пыль. В калитку постучал «выконавец» (укр. посыльный).

— Вам повестка. Всем прибывшим срочно явиться в сельсо­вет. Распишитесь.

«Всякая душа да будет покорна высшим властям» (Рим 13:1). Собрались и пошли в сельсовет. Председатель всех пригласил в свой кабинет. Беседа не клеилась.

— С какой целью приехали?

42

 


Часть I. Волчья повадка

Глава 2. Диалектика

— Здесь живут родители моей невесты. Мы у Вас зарегистри­ровали брак и приехали повенчаться.

— У нас здесь много лет никто не венчался. Это событие бро­сит тень на постановку научно-атеистической работы в нашем селе. Вы бы ехали в другое место.

Дверь отворилась. Не вошел, а стремительно влетел человек тяжелой комплекции. Он был сильно возбужден.

— Где они? Вы зачем приехали?

Леня Свистун, не учитывая накала обстановки, задорно отве­тил:

— Невест искать! Пришедший вспыхнул.

— Я здесь десять лет работаю. Еще не было такого безобразия. Как! — загремел он, — в Советской деревне попы девушек соб­лазняют! И нашлась же такая дура!

Жених встал.

— Прошу не забываться. Вы нас вызвали, вероятно, не для того, чтобы оскорблять. Если Вы лицо официальное, изложите Ваши претензии.

Прибывший оказался лицом официальным — председателем колхоза по фамилии Малеваный. К возражениям он не привык.

— Молчать! ! ! — Самообладание отказывало ему. Он лихора­дочно искал по столу что-нибудь тяжелое. Под руку подверну­лась квадратная темно-синяя чернильница на мраморной под­ставке. Он зажал ее в руке.

— Я контуженый. Я тебя на фронте защищал, молокосос! Убью и отвечать не буду!

Мать жениха схватила его за руку:

— Остепенитесь!

Малеваный в ярости заметался по кабинету. Все поднялись. Было ясно, что разговор не получится. Председатель сельсовета жестом отпустил приглашенных. Ушли встревоженные. Увы, предчувствия не обманули.

Дома мать невесты рассказала, что по селу идет слух, будто на комсомольском собрании было постановлено не допустить венчание в церкви.

— Пусть только попробуют венчаться! Войдем в церковь, с не­весты фату сорвем, — заверил комсорг.

43


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Снова не удалось позавтракать. В калитку постучали:

— Повестка. Срочно явиться в сельсовет. Распишитесь. Около сельсовета стоял синий мотоцикл с коляской. Не­сколько милиционеров сидели в кабинете председателя.

— Начальник районного отделения милиции. Ваши доку­менты.

Жених подал паспорт.

— Меня вызвали по поводу учиненного Вами хулиганства. Объяснитесь!

— Мне нечего объяснять. В каких хулиганских действиях Вы меня обвиняете?

— Вы ворвались толпой в кабинет председателя, буянили, оскорбляли представителей местной власти. На вас составлен акт. Вот написано, читайте: «топал ногами, скрипел зубами, на­водил ужас на окружающих». Вам лучше признаться.

— Это неправда. Мы пришли по вызову.

— Как — неправда? Акт подписали четыре коммуниста, а вы — попы! Кому я должен верить?

— Советские граждане равны перед законом.

— Ты мне еще права качать будешь? Завтра придешь за пас­портом в отделение. Я с тобой разберусь. У твоих друзей есть пас­порта?

— Мы киевляне. Живем в трех часах езды отсюда. Поэтому паспорта с собой они не взяли. Здесь не паспортированное село.

(Сельское население не имело паспортов).

— Пусть немедленно явятся. Я арестую их до выяснения лич­ности.

Вернувшись домой, быстро собрали ребят и спрятали в даль­нем конце села у знакомых. Милиции сообщили, что ребята вер­нулись в Киев. Нечего было и думать венчаться в Гайвороне: свя­щенника предупредили, чтобы он не вздумал венчать. На попутной машине поехали за 40 км в село Дептовку. Встречный ветер освежал лицо. Дорожные впечатления остудили возбуж­дение. Местный священник принял сердечно. Обрядили невесту. Народу не было. Собралось несколько случайных старушек. Хора тоже не было. Но все пережитое наполнило венчание не­обычной торжественностью. Невеста на долгие годы запомнила, как Леня Свистун с восторгом пел «многая лета».

44

 


Часть I. Волчья повадка

Глава 2. Диалектика

Треволнения злой суеты Обернулись счастливою былью: Заснеженная тканью фаты, Ты, сложив лебединые крылья, Стала перед святым аналоем Моей верной женой и судьбою.

Звонко в куполе «многая лета» Многократное эхо вторит, И поток лучезарного света Над тобою венец золотит. Повторилось бы все это снова — Я венца не желал бы иного.

А когда совершился обряд, Ко кресту приложился губами, Понял, не оглянувшись назад, Что архонты явились за нами. Разве с чем-нибудь спутать я мог Грузный топот кирзовых сапог?

Запихали друзей в «Черный ворон». Завизжали дверные запоры С проржавевшей эмблемой закона И с добычею хищники взмыли, И растаяли в облаке пыли. Вслед им строго смотрели иконы.

На глазах жениха и невесты «дружек» затолкали в «Черный во­рон» и увезли. Беспаспортные... Мы вернулись в Гайворон на грузовике. Снова не пришлось позавтра... нет, уже поужинать. Взволнованная мать жены вбежала в калитку:

— Солдаты! Целый грузовик. Оцепляют деревню.

Ни тюрьма, ни расстрел не грозили. Но кто знает, что взбре­дет в голову блюстителям порядка! Как бы не пришлось про­вести первую брачную ночь в соседних камерах.

— На сегодня с нас хватит сельсовета. Бежим!

Снова в путь. Огородами вышли к болотам. Низко висела огромная луна. Впереди шли обе матери. Позади — молодая пара. Было тихо. В теплом воздухе пахли луговые цветы.

Ночью дошли до деревушки, немного поспали. Рано утром сели на поезд до Киева.

В наши дни государственное давление на верующих потеряло прежнюю силу. Общественное мнение его не поддерживает.

45


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Скрывать убеждения приходится учителям. Но ужас, наведен­ный годами прежних гонений, вынуждает пожилых людей до сих пор говорить о своих убеждениях шепотом.

Акт III. Рай

Новая эпоха в жизни церкви началась вступлением в долж­ность нового председателя Совета по делам религий. Сняли ге­нерала Карпова. Назначили Куроедова. По мановению дири­жерской палочки в подвалах газет появляются статьи с броскими заголовками. От Церкви и священного сана отрекаются Осипов, Дулуман, Дарманский, Муратов, Погорелов и множество рене­гатов. Их статьи стереотипны: обливают грязью бывших коллег. Тех, что не отрекаются, щадить нечего. Позволительна клевета. В августе 1962 года «Правда Востока» писала: «Может ли веровать в Бога дьякон Ташкентского Кафедрального Собора Павел Адельгейм, если во времена фашистской оккупации он бесчин­ствовал на оккупированной территории, издевался над совет­скими гражданами». Много ли читателей знает, что дьякон Павел Адельгейм родился 1 августа 1938 года и не жил на оккупиро­ванной территории?

Государство щедро одаривает отреченцев местом в вузе, квар­тирой, теплым местечком — всем, что требуется ренегату. Но масса духовенства не поддержала это движение, и комариный призыв повис в воздухе. Одновременно было проведено массо­вое закрытие храмов, монастырей, семинарий. Об этом довольно сказано в письме московских священников. Это была разминка. С приходом к власти Брежнева на волчью пасть атеизма надева­ется овечья маска компромисса с Церковью. Только маска. Наконец, государство разглядело главного врага — православ­ный народ. Наконец, поняли, что административными мерами религиозное сознание не искоренишь, насилие дает обратные результаты. Но если не физическое насилие? Но если не адми­нистративные запреты? Но если не моральное давление? То что же? «Змей был хитрее всех зверей полевых» (Быт. 3:1).

Сатана пал в небесном раю. Человек пал в земном раю. От ко­варства в раю не спрячешься. Решили сделать духовенство сообщниками в атеистической борьбе.

46

 


Часть I. Волчья повадка

Глава 2. Диалектика

Верующие жаждут духовной жизни. Для утоления жажды не­обходим священник. Священник имеет духовный опыт. Он знает, как жить и спасаться. Священник поможет разобраться в твоей собственной душе. Священник поймет и научит. Свя­щенник помолится, если ты ослабел духом.

А что, если жаждущего напоить соленой водой?

А что, если вместо священника подсунуть атеиста?

Разумеется, соблюдая внешние формы, в рясе и с крестом. Сверху — ряса, а внутри — атеист. А что, если извратить рели­гиозную жизнь во всем остальном? В руках государства могучая возможность: контроль за религиозной жизнью. Что, если под видом контроля взять в свои руки управление церковной жиз­нью? Кто помешает? Закон? «Закон, что дышло!»

Лежит тыква. Не сорвана. С виду большая, сочная. Снаружи тыква живая. Внутри — пустая. Она засохнет. Но смерть не вдруг станет приметна. Издали она долго будет казаться живою. Ка­заться. Что, если так поступить с церковью? Оставить непри­косновенным внешний наряд. Извратить и убить душу? Архи­мандрит Борис Холчев говорил: «Наступит время, когда в церковь сам не пойдешь». Так случится, если церковь утратит внутреннее содержание и сохранится в качестве маскарада для де­монстрации «свободы совести» в СССР.

 

47


 


Венчание Павла с уроженкой Черниговской области с. Гайворон Охрименко Верой Михайловной, 13 июля 1959 год

 

49


Рукоположение во диакона 23 августа 1959 года. Вводят во врата

 

50


51

 


Диакон Павел Адельгейм

 

52


ГЛАВА ТРЕТЬЯ ВОЙНА И МИР

...несравненное право — Самому выбирать свою смерть.

Н. С. Гумилев

ВОЙНА (Первый путь) 1. Волк и ягненок

Итак, Церковь оставлена за пределами закона. Не случай­ность, не ошибка юристов. Диалектика ленинской политики в социалистической действительности. Свидетельство обречен­ности. «Марксизм беспощадно враждебен религии»55. Теперь можно сравнить позиции двух собеседников.

Советское государство обладает полнотой власти. Церковь оставлена на птичьих правах.

Советское государство имеет политическую и военную мощь. Церковь — невеста Христова. Единственная защита — крест.

Советское государство располагает полнотой гражданской власти, мерами принуждения. Церковь имеет духовный автори­тет. Ее духовной власти подчиняется православный народ. Ее ду­ховную силу признает Запад. Даже советское государство считается с ее духовным авторитетом. Только не следует преуве­личивать ее возможности, путаясь в словах. Это чисто духовный авторитет. За ним не стоит никакая иная сила. Таковы позиции двух собеседников к началу диалога. Что же за диалог может быть в таких неравных условиях? Диалог волка с ягненком. Волк по­дыскивает правовые аргументы для завтрака. Ягненок оттяги­вает время.

Где же выход? «Высшая церковная власть стоит ныне перед неизбежным выбором: либо решительными действиями иску­пить свою тяжкую вину перед РПЦ, либо окончательно перейти в лагерь ее врагов»56.

Отцы Глеб и Николай констатируют наличие двух путей в жизни РПЦ. Их симпатии на стороне первого.

 

53


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

2. Vis et vir (сила и мужество)

С сильным не борись,

С богатым не судись,

С коммунистом не спорь.

Народная мудрость

«Единым Патриаршим словом Вы в силах прекратить безза­коние»57.

— Так ли?

— Выступи! Протестуй!

Протест есть лояльная форма политической борьбы. Первый ее шаг. Протест предполагает стоящую за его спиной силу. Пять­сот «серьезных предупреждений» Китая вызывают смех.

Первый шаг имеет смысл, если собираешься идти дальше. Одиночные протесты раздавались не раз, но принципиальных последствий для дела не имели. Советское государство, не вслу­шиваясь в содержание, карало авторов. Выступили два москов­ских священника. Указали на грубые нарушения советских за­конов советским правительством. С тех пор прошло десять лет. Оба московских священника лишены права служить. А совет­ское правительство продолжает нарушать законы о религиозных культах с прежней настойчивостью. Выступил архиепископ Ермоген с присущим тактом и твердостью. Заточили в монастырь руками архиереев, и эхо смолкло. Любое возражение Советское государство рассматривает как враждебный выпад. Любое заяв­ление о неправомерных действиях центральной или местной власти и даже простая констатация такого факта квалифициру­ется как клевета на советский строй. Во время процесса над свя­щенником Адельгеймом в Ташкенте судья Любанова спросила:

— Подсудимый, Вы разделяете мнение авторов «Письма» о том, что в период 1960—1964 гг. Советская власть закрывала храмы и семинарии?

— В 1959 году я закончил Киевскую Духовную Семинарию. Сейчас она закрыта.

— Секретарь, запишите: подсудимый разделяет клеветниче­ские измышления авторов «Письма».

При такой постановке вопроса любое несогласие квалифици­руется как преступление по ст. 190 Прим. УК. Это диалог с глу­хонемым. Ты ему доводы, а он мычит.

54

 


Часть I. Волчья повадка

Глава 3. Война и мир

Инициативу, которая исходит сверху, легко погасить. Если па­триарх заявит протест от своего лица, протест ничего не изменит. Если патриарх захочет круто повернуть курс церковной поли­тики административной властью, он может натолкнуться на от­крытое неповиновение архиереев. Его низложат, поставят сго­ворчивого.

Система управления на каком-то этапе становится саморегу­лирующейся, наделенной волей и собственным характером. В ней нет духа, нет личности. Она порабощает и заставляет личности, связанные с ней, выражать ее волю и характер. Система опро­кидывает, растаптывает и извергает все противящееся ей: «госу­дарство есть машина для угнетения», — констатирует основатель Советского государства. Один человек не способен изменить ход машины. Как бы высоко он ни стоял, машина сомнет его. Па­триарх — только звено системы, называемой «Московская па­триархия».

Голос Патриарха авторитетнее любого голоса, который раз­давался до сих пор. Но Советская власть с ним справится. Спра­вились с Венгрией и ГДР. Справились с Чехословакией и Польшей. С суверенными государствами поступили как с бун­товщиками. И Запада не постеснялись. Да и не может Запад ока­зать никакой помощи. Только посочувствовать. Международное право не позволяет ни одному государству вмешиваться во внут­реннюю жизнь другого. Конечно, мы не прочь вильнуть либе­ральным хвостиком перед Западом. Но авторитет внушаем оскаленной пастью. Если голос Патриарха не станет голосом всей Церкви, его ждет участь мыльного пузыря.

3. Vis et vis (сила и сила)

Иные погибли в бою,

Другие ему изменили

И продали шпагу свою.

М. Ю. Лермонтов

Другое дело — протест массовый.

Не будем трогать католиков в Польше. Недавно актом реги­страции с ними тоже начался «великий эксперимент». Сумеют ли они твердо отстоять свои права? И все-таки они имеют дело не с советским, а с польским правительством. Это — разговор про Фому и Ерему. Зато советские баптисты в равных условиях

55


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

проявляют большую активность и добиваются большей само­стоятельности в религиозной жизни, нежели РПЦ.

Конечно, баптисты избежали той чаши, которую выпила до дна РПЦ в послереволюционные гонения. Советское государ­ство признало их «социально-близкими». Их миновал кровавый террор, истребивший лучшие силы православия. Баптисты сох­ранились. Их общины моложе по составу, грамотнее, чем пра­вославный приход. В них равное число мужчин и женщин, много молодежи. Организация баптистов лучше приспособлена для борьбы политическими средствами. Она способна вынести труд­ности подполья. Но самое главное: борьба баптистов за гаран­тированную свободу совести опирается на активность всей массы верующих. Лидеры только выражают их волю. В этом главная сила и прочность их позиции. Так и протест святейшего Патриарха будет иметь совсем другой вес и последствия, если в нем выразится воля всей РПЦ. Здесь поднимается очень слож­ная проблема: как в условиях тоталитарной системы осуществить церковное единство?

Иерархи

а) Патриарх заботливо изолирован не только от народа, не только от духовенства, но даже от епископата. Патриарх лишен непосредственных контактов даже с епархиальными архиереями. Найдет ли Патриарх поддержку епископата? Архиепископ Ер-моген выступил с протестом по поводу решений Архиерейского Собора 1961 года. Из восьмидесяти архиереев РПЦ его протест подписали восемь. После беседы с Куроедовым пятеро сняли свои подписи. Тяжел куроедовский взгляд. Потупляют глаза ар­хиереи.

Священство и народ

б) В письме к митрополиту Никодиму в 1962 году прот. Все­волод Шпиллер писал о новом правосознании молодого епи­скопата. О. Всеволод с удивлением заметил, что стиль их мыш­ления непривычен ему, старому священнику. Источник церковного права молодой епископат находит не в Божествен­ном Откровении и Вселенских канонах, а в советском законо­дательстве о религиозных культах. Такое же впечатление выска­зывает совершенно отчетливо в своем письме архиепископу Питириму священник Глеб Якунин.

 

56

 


Часть I. Волчья повадка

Глава 3. Война и мир

в) Нельзя забывать, что личные и фракционные интересы иногда, увы, оказываются выше верности общему делу.

г) Борьба даже в самой лояльной форме требует точной оценки сил и согласованности действий. Крутой поворот церковной по­литики Патриарху необходимо обсудить с церковью.

— Соберите Собор! — предлагают московские священники58.

Но! «Религиозные общества и группы верующих могут орга­низовывать местные и всесоюзные съезды и совещания на ос­нове особых в каждом отдельном случае разрешений, получае­мых от МВД СССР», — отвечает советское законодательство59. Вопрос о созыве собора находится в компетенции Куроедова, а не Патриарха. Святейший Патриарх лишен законных путей обсудить по своей инициативе этот вопрос даже с епископами. Еще сложнее обсудить его с церковной полнотой. Духовенство и народ лишены правдивой информации о жизни Церкви. Боль­шинству непонятна даже сама постановка вопроса. Хотя ясно сознают, что не все в церковной жизни благополучно. С ними необходима большая подготовительная работа. Иначе они оста­нутся инертными вследствие непонимания. Эта разъяснительная работа в привычной терминологии — «агитация и пропаганда» — требует не только мужества. Она требует кадров и средств ин­формации. Разумеется, государство ни в коем случае не позво­лит провести легально такую работу. Советское государство сле­дующим образом понимает конституционные гарантии политических свобод: «Отправление служб, а также произнесе­ние проповедей, являющихся составной частью богослужения, совершается в молитвенных домах свободно, без какого-либо вмешательства со стороны органов власти, если по своему со­держанию церемонии и проповеди носят исключительно рели­гиозный характер и не имеют целью подстрекать верующих вы­ступать против законов и распоряжений центральных и местных органов власти»60.

Верующие не имеют права протестовать не только против за­конов, но против распоряжений местной власти. Попытка призвать церковное сознание к искренней оценке сложивше­гося положения может послужить основанием для уголовного преследования.

57


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

МИР (Второй путь)

Яко овча на заколение ведеся.

Ис 53:7

Посмотрим другой путь, по которому пошла Московская Па­триархия. Не без колебаний. Но единодушно. В лице всех па­триархов, начиная со святейшего Тихона.

1. Переоценка

Святейший Патриарх Тихон не сразу выбрал второй путь. «Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что вы творите, не только жестокое дело, это — пои­стине сатанинское дело, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни будущей — загробной и страшному проклятию потомства в жизни настоящей — земной. Властию, данною мне от Бога, запрещаю вам приступать к Тайнам Христовым, анафе-матствую вас. Заклинаем и всех вас, верных чад православной Церкви Христовой не вступать с таковыми извергами рода че­ловеческого в какие-либо общения»61 (1919 год).

Прошло пять лет. На глазах святейшего Патриарха закончи­лась гражданская война. Он пережил арест, заключение, обнов­ленческое движение... Много видел. Много думал.

«Я действительно был настроен к советской власти враждебно. Признавая правильность решения суда о привлечении меня к ответственности. за антисоветскую деятельность, я раскаи­ваюсь... При этом я заявляю Верховному суду, что я отныне Со­ветской власти не враг»62 (16 июня 1923 год).

2. Малодушие или самоотвержение?

Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих.

Ин 15:13

Личное мужество Патриарха Тихона вне подозрений. Видеть в отказе от борьбы малодушие может только тот, кто сам не имеет мужественного сердца. Бесстрашные воины ломают шпагу, видя бесперспективность борьбы. Тот, у кого на первом плане личное спасение, ищет красивой смерти. Умереть легче, чем жить. Уме­реть — малодушие. Смерть не решает никаких проблем. Все

58


Часть I. Волчья повадка

Глава 3. Война и мир

 

проблемы решаются в границах жизни. Подвиг — жить и уми­рать вместе с Церковью. Медленно и мучительно. Так капитан привязывает себя к мачте тонущего корабля. «Прямо летит только ворона», — любил повторять отец Борис Холчев. В по­сланиях святейшего Патриарха Тихона можно найти объясне­ние перелома.

Сострадание к пастве. «Сознавая свою повинность перед Со­ветской властью, мы по долгу христианина и архипастыря скор­бим о жертвах, получившихся в результате этой антисоветской политики»63 (1 июля 1923 год).

На церковном корабле тысячи и тысячи православных, кре­щенных, невоцерковленных. Теперь больше, чем когда-либо. «Море, воздвигаемое напастей бурею», готово пожрать корабль. Бог вверил Патриарху кормило. Патриарх в ответе за свою паству. «Взыщу овец Моих от руки их» (Иез. 34, 50). Он один в ответе перед Богом и историей. Зато и дал ему Бог страшную власть принять решение.

Попытка по-прежнему опереться на власть. Надежда на ком­промисс к общей пользе. «Со временем многое у нас стало из­меняться и выясняться, и теперь, например, приходится про­сить Советскую власть выступать в защиту обижаемых русских православных в Холмщине и в Гродненщине, где поляки закры­вают православные храмы»64 (18 июня 1923 год). Слишком при­выкла православная иерархия за 200 лет жить в тесном контакте с государством, нелегко прокладывать новые пути.

3. Pro и Contra

Pro

Забудем прошлое, уставим общий лад.

И. А. Крылов

«Одной из постоянных забот нашего почившего святейшего Патриарха было выхлопотать для нашей православной патриар­шей церкви регистрацию, а вместе с нею и возможность легаль­ного существования в пределах Союза ССР. Отсутствие реги­страции для наших церковных правительственных органов создает много практических неудобств, придавая всей нашей деятельности характер какой-то нелегальности, — хотя мы и не

59


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

совершаем ничего, запрещенного зако­ном республики, — что в свою очередь порождает много всяких недоразумений и подозрений», — писал митрополит Сергий65 (1926 год).

Итак, советское государство и РПЦ — за круглым столом. Советское государ­ство согласно понимать ст. 20—24 «По-становления»66 в смысле узаконения Московской Патриархии и признавать ее религиозным центром, хотя бы «de facto».

«По всей России светятся еще храмы Божии. Без них наступит ночь. Это по­следняя возможность. Мы будем беречь ее до конца. Это все, что мы можем», вославный иерарх. Открыты православные храмы. Совершается богослужение. Русский народ окормляется и приступает к таин­ствам. Тайная Церковь столкнется не только с проблемой ан­тиминсов и мироварения. Тайная Церковь — узкая община. Это десять, двадцать человек. А тысячи?

Существуют духовные академии и семинарии, готовящие ду­ховенство.

Согласно законодательству, ни Патриархия, ни епархиальные власти не имеют права открывать учебные заведения.

«По запросу НКВД в 1919 году было разъяснено отделом куль­тов НКЮ, что как группам верующих, так равно „епархиаль­ному совету", как организациям религиозным, не имеющим права юридического лица, не может быть дано разрешение на от­крытие какой-либо школы для преподавания так называемого закона Божия»67.

«Так как ВЦУ, епархиальные церковные управления, группы верующих, а также и религиозные общества лишены прав юри­дического лица, то открытие богословских курсов может быть предоставлено только отдельным, ни в чем не опороченным гражданам»68.

«Не допускается преподавание каких бы то ни было рели­гиозных вероучений в государственных, общественных и част­

 

 

60


Часть I. Волчья повадка

Глава 3. Война и мир

 

ных учебных и воспитательных заведениях. Такое преподавание может быть допущено исключительно на специальных бого­словских курсах, открываемых гражданами СССР с особого раз­решения МВД СССР»69.

Советское государство вопреки законодательству разрешило Московской Патриархии открыть учебные заведения. Об этом говорит фактическое положение и современный комментатор: «Религиозным центрам предоставляется право... организовы­вать специальные учебные заведения для подготовки кадров духовенства»70.

Издается духовная литература. Маленький, но горящий уголек просвещения.

Действующее законодательство такого права не дает, более древний циркуляр прямо запрещает: «Все религиозные органи­зации и общества, как лишенные по Декрету 23 января 1918 года прав юридического лица, не могут от своего имени ни владеть имуществом, ни открывать предприятия, к каковым относится издание журналов. Но отдельные члены религиозных групп мо­гут от своего имени на общем со всеми гражданами основании издавать журналы как светские, так и религиозные»71.

Современный комментатор пишет обратное: «Религиозным центрам предоставляется право издавать духовную литературу: Библию, „богословские труды", молитвенники, журналы, цер­ковные календари и так далее»72.

Мы на самом деле видим при Московской Патриархии соб­ственное издательство. Такое же положение со свечными заво­дами и мастерскими церковной утвари.

Времяработает не на атеистическое чучело. Неотвратимо сте­кленеют его глаза. Религиозное сознание пробуждается. Робко входит в Церковь молодежь. Святейший Тихон верил в возрож­дение Церкви. Современные православные архиереи тоже на­деются на возрождение церковной жизни: «Не спешите. Набе­ритесь терпения. Придет время и на реке крестить будем. Нужно только обождать», — слышал я от православных иерархов.

Не знаю, с какими событиями связывают они свои надежды: с мистическими, историческими, политическими... Но придет, придет время, когда Советская власть поймет, что в борьбе с ре­лигией кусала собственные локти.

 

61


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Contra

...не должно сметь Свое суждение иметь.

А. С. Грибоедов

Чего же требует взамен Советское государство от Церкви? Бе­зоговорочной капитуляции. Это компромисс в тактике во имя торжества ленинской стратегии.

Процесс свертывания религиозной свободы очевиден. В 1919 году святейший Патриарх Тихон писал:

«Повинуйтесь всякому человеческому начальству в делах мир­ских (1 Пет 2:13)». «Подчиняйтесь велениям и Советской вла­сти, поскольку они не противоречат вере и благочестию, ибо Богу, — по апостольскому наставлению, — „должно повино­ваться более, чем людям"(Деян 4:19; Гал 1:10)» (воззвание 25 сен­тября 1919 года)73.

1. В наши дни этот апостольский завет не подчеркивается. Источником церковного права все очевиднее становится совет­ское законодательство о религиозных культах в истолковании уполномоченных. Святейший патриарх Алексий не скрывал причину принципиального изменения «Положения об управле­нии РПЦ» в разделе «Приходы». Это было «указание Совета Ми­нистров СССР на необходимость внести надлежащий порядок в жизнь приходов, а именно в вопросе восстановления прав исполнительных органов церковных общин в части финансово-хозяйственной деятельности, в соответствии с законодатель­ством о культах»74. Святейший патриарх Пимен еще более опре­деленно подчеркивает роль государственного императива в изоляции приходов от духовной власти, принесшего в Церковь раздробленность, растерянность и раздоры75.

— Положите конец долее нетерпимому вмешательству «ке­саря» во внутреннюю жизнь Церкви76.

— Легко сказать! Как?

Краснощекий детина толкает сухонькую старушку. От каж­дого тычка бабуся отлетает на несколько шагов.

— Держись, бабуся, не сдавай позиции!

2. В своих печатных выступлениях, в своих интервью пред­ставители Патриархии лгут о положении религии, Церкви,

 

62


Часть I. Волчья повадка

Глава 3. Война и мир

 

духовенства и верующих в СССР. Чем вызвана такая ложь? Советское государство видит в ней гарантию преданности. В ли­цемерии и прислужничестве усматривает лояльность. Если со­ветские пропагандисты лжесвидетельствуют, то иерархия дает «вынужденные показания». Это не одно и то же. Когда тебя бьют по лицу, инстинктивно уворачиваешься или закрываешься от ударов руками. Это рефлекс. Кричать от боли? Переносить ее, стиснув зубы? Это вопрос не истины, а самообладания.

«Вынужденные показания» — не ложь. А судьи кто?

— Кто не лжет, живя в СССР, пусть первым бросит камень!

«Надо было всеми средствами устрашения отучить людей су­дить и думать и принудить их видеть несуществующее и дока­зывать обратное очевидности. Отсюда беспримерная жестокость ежовщины, обнародование не рассчитанной на применение Конституции, введение выборов, не основанных на выборном начале»77.

Церковное управление лжет уже тем, что существует.

Само бытие его — ложь, ибо не предусмотрено законом. Отсюда и всякое деяние его — тоже ложь.

3. Бывает преступная ложь. Когда христианскими принци­пами спекулируют из личной выгоды.

Прот. Виталий Боровой пишет: «Коммунистическая система рассматривается христианством как проявление силы Божией в целях установления царства Божия на земле»78.

Митрополит Никодим в знаменитой энциклике «Мир и свобода» оправдывает коммунистический атеизм и хулит монашество79.

Архиепископ Питирим заявляет в интервью, что религиозное воспитание лишает детей свободы совести (ноябрь 1974 г).

Архиепископ Иоанн Кировский и архиепископ Филарет Денисенко запрещают священникам крестить и причащать детей.

Поцелуй Иуды в Гефсиманском саду.

Это о них говорил преподобный Серафим Саровский: «Гос­подь открыл мне, что будет время, когда архиереи земли русской и прочие духовные лица уклонятся от сохранения православия во всей его чистоте, и за то гнев Божий поразит их. Три дня стоял я, прося Господа помиловать их. И просил лишить меня, убогого Серафима, царствия небесного, нежели наказать их, но Господь не преклонился на молитву убогого Серафима и сказал, что не

63


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

помилует их, ибо они будут учить „учениям и заповедям чело­веческим, сердце же их будет стоять далеко от Меня"»80.

Церковь не может отмежеваться от них или осудить! Но раз­лична их благополучная судьба от тех, кто смеет говорить правду.

 

4. Vir et vir (мужество и мужество)?

Многих смущает позиция Патриарха. Отчего Патриарх сно­сит поцелуи Иуды и карает тех, кто жертвует собой во имя Церкви? Наша информация о Патриархе ограничена догадками и слухами. Неудивительно, что мнения расходятся.

Близкие к Патриарху люди говорят, что он не спит ночами. На одном из осенних заседаний Синода в 1974 году Патриарх неко­торое время прислушивался к ожесточенному спору двух иерар­хов по хозяйственному вопросу. Потом с волнением встал:

— О чем вы спорите? Все, все не наше!

И вышел из зала.

Ответственность слишком велика. Прав никаких. Экспери­ментировать невозможно. Риск нельзя оправдать. Ошибка по­добна смерти.

Господь принял поцелуй Иуды, но удержал верную руку Петра, взявшего нож. С какой-то стороны к этой позиции примыкает о. Сергий Желудков: «Покойный патриарх Алексий, не имев­ший возможности ответить на обличение двух московских свя­щенников словом, ответил им делом — запретил их священнослужение и тем невольно подтвердил их относительную правду»81. В своей законченной форме эта позиция выглядит так: отцы Глеб и Николай совершили подвиг. За подвиг они несут страдания вот уже 10 лет. Страдания за подвиг нести естественно и зако­номерно. Иначе в чем подвиг? Они счастливее тысяч и тысяч русских священников, которые исповедали веру свою, глядя в глаза смерти, которые лишились христианского погребения. Их имен мы никогда не узнаем и могил не найдем. Подвиг отцов Глеба и Николая увенчан славой. Но святейший Патриарх превзо­шел их в мужестве. Он молча выслушал обличения и запретил обоих в священнослужении. Чтобы пренебречь человеческим судом, нужно иметь мужество. Давать советы легче, чем принимать ре­шения. Разная мера ответственности. Такая позиция претендует на благородство.

 

64


Часть I. Волчья повадка

Глава 3. Война и мир

 

В центре — патриарх Алексий (Симанский), справа — председатель Совета по делам РПЦ Георгий Карпов

 

5. Главная опасность

Многие сомневаются, что такая позиция соответствует исто­рической правде. Недолгое время спустя, был опорочен, удален с кафедры и заточен в монастырь достойнейший из иерархов, архиепископ Ермоген. В свою очередь, епископ оказывается вы­нужденным удалять священников вопреки своей воле. Именно в этом вопросе многие усматривают различие между лояльно­стью патриарха Тихона и лояльностью его преемников. Святей­ший патриарх Тихон не смещал с кафедры арестованных архие­реев. Находясь в тюрьме, архиерей оставался правящим. Его имя возносилось за богослужением. Это был неприятный для Со­ветской власти факт.

Возношение за богослужением имени осужденного архиерея признавалось уголовно-наказуемым деянием.

«Если же эти действия не представляют из себя указанного выше демонстративного характера, они во всяком случае могут явиться основанием для постановки вопроса в исполкоме о воз­можности оставления в силе договора с группой верующих, взявших в пользование храм, в виду ее нелояльного отношения

 

65


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

к постановлениям судебной власти Республики»82.

Первый уполномоченный по рели­гиям Тучков после смерти патриарха Тихона пытался договориться с ми­трополитом Кириллом (Смирновым) о новой практике:

— Если какой-либо иерарх ока­жется для нас неприемлемым, Вы должны его заменить.

— Я подчиняюсь и скажу ему: «Брат! Я ничего не имею против тебя, но гражданские власти требуют...».

Тучков замахал руками.

— Нет, нет! Так не нужно! Вам еле- Начальник 6_го секретного дует подыскать для удаления церков- отдела ОГПУ Е. А. Тучков ные мотивы.

Тогда митрополит Кирилл произнес свою знаменитую фразу:

— Вы не пушка, а я не ядро, чтобы разрушать Церковь!

Тучков нашел митрополита Кирилла неподходящим на пост па­триарха и отправил в Сибирь.

 

6. На чаше весов

Требовавшуюся Тучкову практику ввел митрополит Сергий (Страгородский). Это и есть капитуляция. Своими руками Мо­сковская Патриархия надела себе на шею петлю, в которой се­годня задыхается. Живая жизнь православия, как и всякая жизнь, раскрывается в конкретных формах. Но сохранность форм не гарантирует сохранности живой жизни. Приходится де­лать выбор между духом и формой. Формы сохраняет и засох­ший цветок, и мумия. Если живая жизнь уйдет, и останутся только формы, кому они нужны? Жизнь есть, пока есть живые люди, преданные Церкви и болеющие за ее судьбу.

Советское государство это понимает. Ему мешают не тради­ции, а дух православия. Потому оно стремится искоренить в Церкви сильных духом, способных самостоятельно мыслить, готовых принести  в жертву  собственное благополучие.

 

66


Часть I. Волчья повадка

Глава 3. Война и мир

 

Священномученик митрополит Казанский Кирилл (Смирнов). Был расстрелян в Чимкенте

Советскому государству симпатичнее те, кто дорожит своим лич­ным благополучием.

Удалять из Церкви неугодных ему лиц Советское государство предпочитает руками Церковной власти. Пышно разрастаются в РПЦ карьеристы, приспособленцы и откровенные мошен­ники. Удушая своими руками лучшие церковные силы, Мо­сковская Патриархия совершает самоубийство. И встает неиз­бежный вопрос, что лучше: принять мученическую кончину или наложить на себя руки?

 

67


 


69


Архимандрит Борис Холчев, 1960 год

70

 


Духовенство Ташкентского собора 1958—1959 гг.: первый ряд, в центре— архиепископ Ермоген (Голубев) и архимандрит Борис (Холчев), слева направо — Серафим (Суторихин), прот. Федор (Семененко), архимандрит Клавдиан (Моденов)

Справа — дьякон Павел Адельгейм, г. Ташкент

71


Ташкентский кафедральный собор Успения Пресвятой Богородицы, выстроенный владыкой Ермогеном в 1958 году

72


Жировицкий монастырь — место заточения владыки, в котором он провел 18 лет, вплоть до своей кончины

73


Архиепископ Гавриил (Огородников) рукоположил о. Павла во священника в 1964 году и назначил его в Бухару

74


ЧАСТЬ II ХИТРОСТЬ ЗМИЕВА

Органы

Змей был хитрее всех зверей полевых.

Быт 3:1


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ИМАНУС В МАСКЕ

1. Законорожденные 79

2. Байструки 80 Официальные функции 82

БЕЗ МАСКИ

Неофициальные функции 84

Президент РПЦ 84

Министры РПЦ 85

Директора приходов 85

Судья 86

ГЛАВА ПЯТАЯ. ОХРАНЯЕМАЯ ЗАКОНОМ

1. Образование и численность религиозной общины 97

2. Лишение мирян

общественных прав 99

3. Лишение духовенства прав 103

Членство 104

Участие в собраниях 104

Присутствие в собрании 105

4. Права «двадцатки» 106

5. Опасность установившейся практики 107

Участь мамонтов 108

Селекция 109

ГЛАВА ШЕСТАЯ. АКТИВ

ВЫБОРНЫЕ ОРГАНЫ И ЦЕНЗУРА

1. Теория 111

2. Практика 114

3. Мотивировки 116

4. Кандидаты 118 МЕЖДУ СЦИЛЛОЙ И ХАРИБДОЙ

1. Сцилла 120

2. Харибда 121 ЭПИЛОГ 125

 

76


Содержание

 

ГЛАВА СЕДЬМАЯ. ФЕРГАНСКИЙ КРИЗИС

1. Борьба за «двадцатку» 127

2. Борьба за актив 129

Бунт № 1 130

Бунт № 2 132

Насилие № 1 134

Насилие № 2 137

3. Борьба за священника

Теорема 139

Доказательство № 1 139

Доказательство № 2 139

Доказательство № 3 140

4. Победителей не судят

Староста 141

Бурмистр 142

Барин 142

ЭПИЛОГ И все-таки! 143

 

77


 


ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ ИМАНУС

И во гневе за меч ухватился Поток:

«Что за хан на Руси своеволит?»

Но вдруг слышит слова: «то земной едет бог,

То отец наш казнить нас изволит... »

А. К. Толстой

Слово «Иманус» — древне-нормандское. Означает «нечело­веческое, почти божественно грозное и уродливое существо, не­что вроде демона, сатира, людоеда»1.

Сравнивая «Постановление»2 и современную практику отно­шений государства и церкви, нельзя не заметить характерного стремления усовершенствовать органы государственного кон­троля. Оно осуществляется в трех направлениях.

1. Прежние регистрирующие органы преобразуются в органы контроля.

2. Учреждаются новые институты и формы контроля.

3. Компетенция органов расширяется и внедряется во внут­реннюю жизнь прихода.

 

В МАСКЕ

1. Законорожденные

Постановление в ст. 4 указывает в качестве регистрирующих органов исполкомы районных и городских советов. Для осу­ществления функций регистрации государство не учредило ни особого органа, ни специальной должности. Да и нужен ли спе­циальный орган, чтобы зарегистрировать единожды один, много — два храма в городе?

С 1968 года функции регистрирующих органов дифференци­руются и расширяются.

Выделяются ответственные лица с целью «повысить эффек­тивность контроля за соблюдением законов о религии и церкви»3.

«В последние годы роль местных органов государственной власти в осуществлении контроля за исполнением законода­тельства о культах значительно возросла»4.

 

79


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

«Для более глубокого изучения всей деятельности по соблю­дению законов государства о религии и церкви, и осуществления повседневного контроля за соблюдением законов о религиоз­ных культах при исполкомах районных, городских и некоторых сельских Советов создаются общественные комиссии содей­ствия контролю»5.

«Общественные комиссии созданы при некоторых исполко­мах областных Советов депутатов трудящихся. (Например, при исполкоме Московского облсовета). Брянский облисполком утвердил областной общественный совет, которому поручено координировать деятельность различных учреждений, ведомств и общественных организаций по осуществлению контроля за соблюдением законов о религии и церкви»6.

«К участию в работе комиссий, как правило, привлекаются наиболее подготовленные для осуществления этих функций де­путаты местных Советов, работники финорганов, юристы... и другие активисты местных Советов»7.

Обычно председателем горисполкомовской комиссии бывает зампредседателя Горисполкома или ответственный секретарь. Членами — инспектор финорганов и сотрудники КГБ. Напри­мер в Фергане она состоит:

1. Зампред Абдуназарова.

2. Инспектор горфо Урунбаев.

3. Сотрудник КГБ Даниэль.

«Комиссии создаются на общественных началах и в своей прак­тической деятельности руководствуются законами СССР.. а также разъяснениями Совета по делам религии при СМ СССР по во­просам, касающимся применения законодательства о культах»8.

Судя по влиянию, которое приобрели комиссии в настоящее время, можно предполагать, что государство намерено в дальней­шем сделать их главной пружиной политики в области религии и церкви.

 

2. Байструки

На сегодняшний день главной пружиной Советской политики в вопросах религии и церкви является Совет по делам религий при СМ СССР. Это учреждение «нового, высшего типа», не пре­дусмотренное Советским законодательством.

 

80


Часть II. Хитрость змиева

Глава 4. Иманус

 

«Для проведения в жизнь ленинской политики в отношении религии и церкви и осуществления государственного контроля за соблюдением законов о религиозных культах, указов Прези­диума ВС СССР, постановлений и распоряжений Правительства СССР, касающихся вопросов охраны конституционных прав граждан на свободу совести, при Правительстве СССР создан общесоюзный государственный орган — Совет по делам религий при СМ СССР»9.

Прежнее «око государево» состояло из одного оберпрокурора при Святейшем Синоде.

В наши дни эта раковая опухоль расползлась по областям и рес­публикам сетью тысяч уполномоченных Совета. Мощные мета­стазы Совет дал в Средней Азии. Здесь на душу архиерейского населения приходится до пятидесяти уполномоченных! В пре­жние времена оберпрокуроры ставились из «верноподданных офицеров доброго нрава». Советские уполномоченные по рели­гии ставятся из сотрудников ЧК, ГПУ, НКВД, КГБ, то есть пред­ставляют самую консервативную и косную часть чиновничьего аппарата, привыкшую к сталинским методам руководства. Упол­номоченный по Узбекистану Рузметов* — бывший Председатель Ташкентского КГБ, затем прокурор Узбекистана, смещенный за провинности в уполномоченные. Его заместитель — Кривошеев, чекист. Бухарский уполномоченный Шамсутдинов — чекист. Ферганский уполномоченный Рахимов — чекист.

По Казахской Республике уполномоченный Вахменин — че­кист. Постановление понятия не имеет о совете по делам рели­гий. Этот ублюдок от внебрачной связи петровских оберпроку-роров с советской ЧК появился после Великой Отечественной войны (1943 г). Он принес с собой новую систему регистрации, такую же незаконнорожденную. Состав Совета определяет стиль его работы. Все деяния Совета окружены тайной. Уполномо­ченные не юристы, а чекисты по духу. Они мыслят не правовыми и моральными категориями, они руководствуются принципами вреда и пользы государству. Впрочем, вред и пользу понимают свое­образно. Местные уполномоченные имеют огромные права. Их под­чинение высшим только номинальное.

----

* Рузметов К. Б., генерал-майор, 1-й заместитель председателя КГБ Узб­екской ССР (ред.)

 

81


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Официальные функции

Это только присказка, сказка — впереди.

Функции уполномоченных и местных комиссий при горис­полкоме совпадают. Эти органы дублируют друг друга. Функции регистрирующих органов изложены в Постановлении.

Регистрационные функции

1. Регистрация и ликвидация религиозного объединения10.

2. Учет религиозных обществ11.

Согласно Постановлению, религиозная община прежде чем начнет функционировать, должна быть зарегистрирована12. Исполорган, ревкомиссия и духовенство не проходят регистрацию. О составе религиозной общины, ее исполоргана, религиозной комиссии и служителях культа только «сообщается» органу, про­изведшему регистрацию религиозного объединения13. Инте­ресна в этой связи точка зрения древнего Советского законо­дательства:

«В отношении служителей культа и членов церковного совета инструкция НКЮ и НКВД от 27 апреля 1923 года ограничива­ется только требованием представления списка служителей культа, но ничего не говорит об их регистрации. Для служите­лей культа, обслуживающих группы верующих, получающих в пользование храмы, даже и такого рода заявление вовсе не тре­буется ни инструкцией НКЮ от 24 августа, ни приложенным к ней Нормальным договором. Отсюда явствует, что „регистра­ция" не является необходимым условием не только для отправ­ления того или иного обряда или богослужения, но даже для за­нятия постоянной должности»14.

На самом деле служение без регистрации невозможно. Совет осу­ществляет через своих уполномоченных регистрацию исполорганов, ревкомиссии, служителей культа и даже псаломщиков и регентов.

Надзор за деятельностью

1. Статистические сведения о религиозных объединениях15.

2. Разрешение шествий и церемоний под открытым небом16.

3. Разрешения собирать собрания17

 

82


Часть II. Хитрость змиева

Глава 4. Иманус

 

4. Право на отвод из состава исполоргана18.

5. Надзор за соблюдением законодательства19.

Надзор за сохранностью здания и имущества

1. Передача по договору и изъятие молитвенного здания и утвари20.

2. Периодическая проверка имущества21.

Дополнение

Разрешение приобретать дома и автомобили (согласно поста­новлению СМ СССР).

Религиозных обществ в городе раз, два — и обчелся. Все эти функции носят единовременный и случайный характер. Нет нужды в специальном органе для их осуществления. Правда, практика добавляет несколько полуофициальных функций.

«Совет по делам религий дает разъяснения. законов и рас­поряжений, относящихся к религиям. Совет содействует рели­гиозным центрам и объединениям верующих в осуществлении международных связей»22.

И главная обязанность — контроль! О смысле и целесообраз­ности этого разрастающегося контроля нельзя не задуматься.

«Посещаемость молитвенных домов из года в год падает. В дни наиболее почитаемых праздников в них бывает не более 6—8% взрослого населения. В обычные дни церковные службы посе­щают несколько десятков престарелых богомольцев. Продо­лжается процесс общего старения верующих. Основной кон­тингент прихожан в молитвенных домах всех культов составляют пожилые люди в возрасте 60 лет и выше. С каждым годом в СССР повсеместно наблюдается все больший отход верующих от церкви. Возрастает индифферентность населения к религии. В первую очередь это относится к молодежи, которая в своем большинстве не посещает богослужений, не участвует в рели­гиозных обрядах и церемониях»23.

Чем же объяснить, что на фоне вымирания религии расширяются органы контроля, возникают новые его виды и формы, затрачива­ется все больше средств?

 

83


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

БЕЗ МАСКИ

И на улице, сколько там было толпы, — Воеводы, бояре, монахи, попы, Мужики, старики и старухи, — Все пред ним повалились на брюхи.

А. К. Толстой

1. Неофициальные функции

Советское государство не платит денег зря. Кроме официаль­ных функций регистрирующие органы имеют другие, которые образуют их основную деятельность. Эти функции скромно за­малчиваются.

«„Совет по делам религий" при СМ СССР — общесоюзный орган, на который возложена задача осуществления контроля за соблюдением законодательства о религиозных культах и реше­ние других вопросов практического проведения в жизнь поли­тики Советского государства в отношении религии и церкви»24.

Какие же это «другие вопросы»? Подмена контроля негласным управлением во всей сфере религиозной жизни. Это мыши, о кото­рых мы говорили в первой части. Их зубами государство выгры­зает содержание религиозной жизни, оставляя оболочку внеш­них форм. Это палачи, вернее тайные убийцы, выполняющие приговор над РПЦ. Возглавляет Совет В. А. Куроедов. Тот са­мый, что ввел практику «снятия с регистрации» духовенства. До него священников не «снимали с регистрации». За это духовен­ство прозвало его «Попоедовым». Его ночная организация скры­вает все свои взаимоотношения с Патриархом и епархиальными архиереями.

Президент РПЦ

Фактическим главой РПЦ является не Патриарх Московский и всея Руси, а Куроедов. От него зависят кандидатуры архиереев, их перемещение и назначение. Он санкционирует хиротонии. Без его совета не может быть принято ни одно решение. Патри­арх лишь подписывает своим именем решения Куроедова, при­давая им церковную значимость. Куроедов управляет РПЦ. Па­триарх оформляет его действия своей печатью и подписью. И несет ответственность за принятые решения.

 

84


Часть II. Хитрость змиева

Глава 4. Иманус

 

Министры РПЦ

Фактическим главой каждой епархии является не архиерей, а республиканский уполномоченный. В его руках кадры духовен­ства и фактическая власть над общиной. Архиерей оформляет указом на официальном бланке перемещения и назначения, ко­торые определил уполномоченный.

 

Директора приходов

Эх, и в церкви все не так, Все не так, как надо...

В. С. Высоцкий

Уполномоченный в приходе является единственным лицом, принимающим реше­ния. От него зависит, кого принять в состав «двадцатки», а кого выбросить. Он решает, кого избрать в исполорган, ревкомиссию, в старосты. Президент, его министры и ди­ректора пользуются только устными при­казами. Никогда не дают письменных ука­заний. Бесконтрольная власть оставляет безнаказанным любой произвол. Кому жа­ловаться, если закон нарушают именно ор­ганы контроля? Как прежним крепостни­кам, уполномоченному сходит с рук любое самодурство, какое он учиняет в своей вот­чине. Рахимов любит покуражиться. В Фергану назначили нового священ­ника. Исполорган отвел ему помещение в церковном дворе и огородил. Утром, часов около десяти из-за забора послышался голос Рахимова. Священник вышел за калитку. Рахимов непод­вижно созерцал забор. Не отрывая глаз, подал руку.

— Это что?

— Забор.

— Я спрашиваю, кто здесь живет?

— Я живу с семьей.

— Вам, что же, в Фергане не нравится? — расплылось широ­коскулое лицо.

Председатель Совета по делам религий при Совете Министров

СССР В. А. Куроедов

 

85


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

— Нравится, спасибо, — не понял священник.

— Так почему Вы своевольничаете? Снимите частную квар­тиру, если хотите здесь служить. Я запрещаю Вам жить на цер­ковной территории!

— Я не самовольно... мне исполнительный орган...

— Я пле-е-е-е-вать хотел на исполнительный орган! Кто здесь хозяин? — взвизгнул Рахимов. На священника обрушился по­ток бессмысленного крика, брани и угроз. Он был совершенно сбит с толку и не проронил ни слова. Он привык к спокойному тону Кривошеева, к дружелюбной беседе Шамсутдинова и вдруг. В голове возникали всякие предположения. Может, по­ступили на меня материалы? Откуда? Ведь я только из тюрьмы. не может же так, без причины.

Крик оборвался на высокой ноте внезапно, как и начался. Ра­химов резко захлопнул рот. Постоял, уставившись в лицо, явно наслаждаясь произведенным эффектом. Круто повернулся, на­дел шляпу, высоко задрал нос и пошел в открытые настежь во­рота, манерно выворачивая ноги. Это первое знакомство с упол­номоченным по Ферганской области.

 

Судья

 

«Если не можете придти к общему решению, приходите ко мне», — приглашает Рахимов. Многие идут, ибо реальная власть в руках Рахимова, а не архиерея. Под видом разбора взаимоот­ношений уполномоченный вмешивается даже в личную жизнь. Судья решает, кто прав. Осужденному некуда жаловаться. А уж кого поддержит, долг платежом красен. Регистрация ставит ис­полнительный орган, ревизионную комиссию и духовенство в крепостную зависимость от уполномоченного. Отобрать ре­гистрацию уполномоченный может, не объясняя причин. Для свя­щенника это страшное увольнение с работы. Оно не фиксируется нигде. Не обосновывается никакими статьями закона. Его не­куда обжаловать. Другой уполномоченный не зарегистрирует, созвонившись с предыдущим. Изъятие регистрационной справки может оказаться для священника лишением права служить навсегда. Огромный кабинет. За столом тучный Рузметов. Сбоку выглядывает кнопка-Кривошеев. Чтобы выглядеть солиднее, он не садится.

 

86


Часть II. Хитрость змиева

Глава 4. Иманус

 

— Вы знаете, что происходит в Фергане?

— Нет. Я не был там два месяца...

— Но Вы звонили туда, писали письма.

— Еще бы. Там остались моя жена, трое детей.

— Но в своих сообщениях Вы настраивали народ не подчи­няться уполномоченному.

— Вы вскрывали мои письма и подслушивали телефонные разговоры?

— Нет, у нас есть другие сведения.

— По ОБС?

— Что значит ОБС?

— Одна Баба Сказала.

— Павел Анатольевич. Вы неглупый человек. Мне кажется, мы могли бы договориться. Пусть в Фергане восстановится по­рядок. Прекратятся жалобы в Москву. Пусть выберут исполор-ган, заслуживающий доверия местной власти. И Вы будете спо­койно служить в Фергане. У Вас семья, дети... Фергана — хороший город. Разве Вам не хочется пожить спокойно?

— Хочется.

— Вот видите! А для этого надо быть сговорчивым. Учитывать обстановку. Уважать руководство. Прислушиваться. Надеюсь, Вы меня поняли?

— Понял.

— И надеетесь, что местная власть будет довольна составом «двадцатки» и исполоргана?

— Избираю не я. Народ...

— В таком случае, я снимаю Вас с регистрации. Вы больше не служите в Фергане. И вообще в пределах Узбекистана!

— В чем же моя вина?

— Вы создали нездоровую обстановку в Фергане. Вы всюду сеете смуту. После Вашего отъезда из Кагана были волнения в на­роде. После Вашего отъезда из Ферганы народ не доволен Со­ветской властью. Чем Вы это объясняете?

— Из Кагана меня увезли в «Черном вороне». Из Ферганы удалили обманом. Обвинять меня за то, что происходит в мое отсутствие — бессмыслица. И что за обвинение «нездоровая обстановка»? Вы — юрист и прекрасно понимаете, что обви­нение должно быть конкретным. Наказать можно только за

 

87


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

установленную вину. Из Ваших слов следует, что Вы в Ферган­ской обстановке не разобрались. С ней связаны Рахимов, го­рисполком, кроме меня еще два священника и много других официальных и неофициальных лиц.

— Не учите меня. Я не собираюсь Вам ничего доказывать. Нам дано право принимать решения. Мы следствие проводить не со­бираемся. Я отстраняю Вас от работы. Недовольны — жалуйтесь.

— Куда?

Рузметов усмехнулся:

— В Москву пишите. Там прочитают. Разве Николай Нико­лаевич не сказал, что Вы сняты?

— Кто такой Николай Николаевич?

— Ваш архиепископ.

— Нет.

— Но я же ему ясно сказал... Ведь мы согласовали... Тогда мне непонятна позиция Николай Николаевича, — повернулся Рузметов к Кривошееву.

— Да, это странно, — поддержал Кривошеев.

Священник вернулся в Епархиальное Управление. В его при­сутствии был отпечатан указ архиепископа об удалении его из Ферганы. Помечен задним числом и вручен.

В 1974 году уполномоченный по Киргизии приехал в неболь­шой приход. До него дошли слухи, что священник там много проповедует. Явление, выходящее из ряда вон.

Уполномоченный вошел в церковь незаметно и спрятался за печку. Началось богослужение. После «Отче наш» священник вышел на амвон. Беседа была о Закхее. Нужно было объяснить, кто такие мытари.

— Мытари собирали налог с населения. Теперь мы называем их фининспекторами. Они часто брали лишнее, и население пре­зирало их.

Этого было достаточно. Уполномоченный вылез из-за печки. Священник онемел. По окончании богослужения уполномо­ченный собрал собрание «двадцатки», и договор со священником был расторгнут.

Автомобиль подъехал около трех часов ночи. Долго стучали в ставни, в ворота. Наконец, мелькнул свет.

— Кто там?

 

88


Часть II. Хитрость змиева

Глава 4. Иманус

 

— Батюшка, ребенок умирает. Покрестите.

— Да я не имею права.

— Ночь. Кто узнает?

— Не могу. Только в церкви. Меня с регистрации снимут.

— Да батюшка, он же умрет до завтра!

Вошли в дом. Священник приготовил на столе тазик, согрел воду, затеплил свечи. Развернули младенца. Оказалась большая кукла.

— Вашу регистрацию. Я — новый уполномоченный по обла­сти.

Вахменин занимает свое кресло около тридцати лет. Он изве­стен как «лютый». Человек немногословный. Берегись, свя­щенник!

Молодой священник, как щедринский карась, знал завет­ное слово. Он верил, что искренность отворит любое сердце. Вахменин почувствовал в нем юношеский энтузиазм, живую веру, самостоятельное мышление. Разговор шел о Библии. Вах-менин сидел молча, внимательно слушал, только постукивал средним пальцем по столу. Наконец прервал его.

— Извините, сегодня я больше не имею времени. Меня очень заинтересовала Ваша беседа. Придите завтра к двум часам. Мы продолжим.

На следующий день в кабинете Вахменина сидел с безразлич­ным видом еврей лет 35-ти. По ряду признаков священник по­нял, что гость Вахменина — здешний, то есть сотрудник Дома правительства.

— Садитесь, — начал Вахменин, — мы с Вами остановились на том, что Библия — историческая книга. Продолжайте.

Священник обернулся к гостю:

— Об этом Вы хотели со мной поговорить?

— Ну что ж, можно и об этом.

Разговор был непродолжительным: Задав несколько вопро­сов, гость поднялся.

— Я предполагал знакомство с западной литературой. А это все — хлам. До свидания, — он кивнул и вышел.

— Я попрошу Вас оставить регистрацию. У Вас слишком много задора, — резюмировал Вахменин.

— А знаешь ли ты, щука, что такое справедливость?

 

89


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

От удивления щука широко раскрыла рот и проглотила карася. Это была наивная попытка зажечь то, что не горит. Уполномо­ченный — кирпич. Он мыслит строго в пределах своего обруб­ленного сознания. Чтобы лишиться регистрации, не обязательно нарушать закон.

По какому праву уполномоченный подвергает священника или выборные органы административному взысканию? Разве Совет по делам религии — орган церковной администрации? Для уполномоченного естественно возбудить уголовное дело за нарушение законодательства о религиозных культах. Только суд правомочен вынести решение и лишить священника права за­нимать определенную должность. Закон не охраняет права свя­щенника.

 

90


Часть II. Хитрость змиева

Глава 4. Иманус

 

После заключения о. Павел был награжден протоиерейским крестом.

91


Храм в наше время

92


Отец Павел привез из Москвы старый иконостас из собора митр. Николая Крутицкого (XVIII в.), взорванного в 1962 г.

93


На освящении храма в Кагане, 1969 г. Слева — архимандрит Серафим (Суторихин), в центре — о. Павел, справа—семинарский друг прот. Милий в доме у о. Павла

Сразу после освящения храма о. Павла арестовали, 1969 г.

94


95


 


ГЛАВА ПЯТАЯ ОХРАНЯЕМАЯ ЗАКОНОМ

Я не знаю, что значит какой-то прогресс,

Но до здравого русского веча

Вам еще, государи, далече!

А. К. Толстой

1. Образование и численность религиозной общины

«Религиозное общество есть местное объединение верующих граждан, достигших 18-летнего возраста, одного и того же культа, вероисповедания, направления или толка, в количестве не менее 20лиц, объединившихся для совместного удовлетворения своих религиозных потребностей»25.

Инициатива образования религиозного общества принадле­жит верующим.

«Для регистрации религиозного общества учредители его в ко­личестве не менее 20 человек подают в органы... заявление о ре­гистрации по форме»26.

При положительном решении горисполком регистрирует вновь образовавшуюся общину и заключает договор о передаче ей на ответственное хранение молитвенного дома и культового имущества27. В настоящее время договор в трех экземплярах, подписанный верующими, заверенный печатью и подписью го­рисполкома, хранится в горсовете у уполномоченного и в об­щине. Так возникает «двадцатка». Этим словом обозначается 20 человек, подписи которых стоят в настоящий момент под дого­вором. В постановлении этого слова нет. Следовательно, ника­кого юридического содержания слово «двадцатка» иметь не мо­жет. Это только рабочий термин. Зато практическое значение этого ракового образования на теле церковной общины очень значительно. Но почему именно «двадцатка»? Может быть, за­кон ограничивает количество членов религиозной общины? Ограничивает со стороны минимума. И слава Богу, что ограни­чивает минимум, а то было бы еще хуже. Выражение «в количе­стве не менее 20 человек» употреблено дважды: в ст. 3 и ст. 5, ко­торые мы цитировали выше. Указания на максимальный предел

 

97


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

в Постановлении нет и не должно быть. Нет разумных основа­ний разрешить Петру и не разрешить Ивану войти в состав ре­лигиозной общины. Ст. 31 Постановления гласит:

«Все местные жители соответствующего исповедания, на­правления и толка имеют право подписать договор о получении в пользование здания и имущества храма и после передачи куль­тового имущества, приобретая, таким образом, право участия в управлении этим имуществом наравне с лицами, первона­чально подписавшими договор».

Отсюда очевидны четыре вывода:

1. Число членов общины не ограничено «двадцаткой», может быть значительно больше.

2. Чтобы стать членом религиозной общины, не требуется сог­ласие горсовета, уполномоченного или другого государствен­ного органа власти.

3. Органу государственной власти не предоставлено право на отвод из состава религиозной общины отдельных лиц.

4. Закон обуславливает вступление в общину тремя требова­ниями:

а) Добровольным желанием.

б) Соответствующей конфессией.

в) Местным жительством.

Такова точка зрения Постановления к вопросу об устройстве религиозной общины. Откуда же взялась «двадцатка»?

Уполномоченный при Ферганском облисполкоме Рахимов объясняет: «В законе говорит, не меньше двадцать. Мы берем 20—25, больше не нужно». Действительно, независимо от раз­меров общины, регистрированных членов общины всюду 20. В общине, где 100 прихожан, регистрируют 20. В общине, где 1000 или 10 000, регистрируют не более 20-ти.

Указание закона «не менее», благодаря распространительному толкованию уполномоченных, получило обратное значение «не более». Ознакомьтесь с численностью общин всех храмов СССР. Это не военная тайна. Убедитесь, что существенных отклонений в численности от мнения Рахимова не будет. Эта точка зрения нигде в законодательных документах не отражена. Однако, она является важным коррективом к законодательству. Везде, где в Постановлении пишется «община верующих» следует читать:

 

98


Часть II. Хитрость змиева

Глава 5. Охраняемая законом

 

«двадцатка». Где пишется «общее собрание верующих», следует читать: «собрание двадцатки».

2. Лишение мирян общественных прав

Но Поток говорит: «Я ведь тоже народ,

Так за что ж для меня исключенье?»

А. К. Толстой

Но, может быть, верующие не хотят всту­пать в «двадцатку»? Ознакомившись с при­ложенными к этой книге документами о Фер­ганских событиях 1974 года, убедитесь, что верующие хотят вступить в общину. Увы, если по закону вступление в общину разрешено каждому верующему местному жителю, то в советской действительности этим правом могут воспользоваться два десятка человек. Не больше. Тщетно просят верующие горсовет и уполномоченного дать им договор для подписи. Им отвечают: «свободных мест нет», «хватит членов», «согласуем», «будем иметь в виду» и так далее.

Бывает и так. В феврале 1974 года Рахимов велел старосте Бущановой подобрать 7—8 человек для пополнения «двадцатки». Люди-то умирают! Через неделю Рахимов принял у себя в каби­нете 10 человек. Среди них инвалиды и ветераны Великой Оте­чественной войны, бывшие депутаты Верховного и местных советов, делегат съезда КПСС; имеют ордена... В общем, люди, заслужившие доверие Родины. Побеседовав с ними, Рахимов взял от них заявления и поздравил со вступлением в «двадцатку». Десять счастливцев услыхали слова, на которые имеет право вся­кий советский верующий. Увы, только слова. События начались позже. Получив указание Рахимова, Бущанова дала всем десяти подписать договор в трех экземплярах и отнести в горсовет, чтобы он утвердил их своею подписью и печатью. Тут и начались события. Настоятель храма Зинченко убедил Рахимова, что при­глашенные Бущановой люди «не подойдут». Рахимов поручил Зинченко подобрать «подходящих». И Зинченко лично привел к дверям кабинета Рахимова во дворе облисполкома 13 человек.

 

99


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Снова состоялась беседа и. Рахимов поздравил их со вступле­нием в «двадцатку». Теперь надо исключить прежних и офор­мить новых, не ставя в известность общину в лице ее исполоргана. Прием в члены общин не входит в функции уполномоченного.

6 мая 1974 года Рахимов вызвал Бущанову.

— Возьмите карандаш, бумагу, пишите. — Рахимов продик­товал Бущановой список «двадцатки» с фамилиями и адресами.

— А кто такие Черепанова, Тихонов...

— Надо не спрашивать, а писать. Советская власть знает, что делает.

— Но в этом списке нет Неделина, Сысойкиной, меня са­мой.

— Нет — значит, не надо. Меньше говорить — больше слу­шать. 13 мая 1974 года в 3 часа дня будет собрание. Разошлете повестки согласно этому списку., чтобы ни одного лишнего че­ловека на собрании не было!

Тщетно изгнанные пишут жалобы. Справедливость не вос­торжествует. На этом печальном опыте можно убедиться, что мало иметь право. Надо еще иметь возможность воспользоваться своим правом. Верующие говорят:

— Без нас не будет и вас. Мы даем общине средства на суще­ствование. На наши деньги ремонтируется храм, содержится ду­ховенство и причт, регент и певчие, исполорганы и бухгалтер, сторожа и уборщицы.

Рахимов отвечает:

— Вы не подписывали договор с горсоветом. Я вас не знаю. Я знаю «двадцатку». Они хозяева храма.

Огромная масса верующих дает «двадцатке» доходы в десятки, сотни и тысячи тысяч рублей и лишена права спросить, как ис­пользуются эти средства. Верующие не имеют даже совещатель­ного голоса на собрании «двадцатки». Их туда вовсе не допу­скают. 29 января 1974 года Рахимов лично выдворял верующих не членов «двадцатки» за дверь конторы, где он проводил соб­рание «двадцатки».

Судя по ранним документам, можно допустить, что авторы за­конодательства о религиозных культах не предполагали, что их идеи осуществятся в столь уродливых формах. Вот разъяснение

 

100


Часть II. Хитрость змиева

Глава 5. Охраняемая законом

 

этого же вопроса проф. Гидуляновым в 1924 году: «По нашему праву храмы передаются в бесплатное пользование гражданам соответствующего исповедования. С другой стороны, из среды всех пользующихся данным храмом граждан выступает „двад­цатка", как минимум для передачи храма гражданам по договору в пользование. На практике возникает вопрос о том, составляют ли группу все граждане, пользующиеся данным храмом, или только двадцать? Для разрешения этого вопроса обратимся к на­шему законодательству. Потенциально право управления цер­ковным имуществом принадлежит всем местным жителям соответствующей религии, (разрядка здесь и дальше Гидулянова), так как каждый имеет право подписать договор с местным Совдепом (Инстр. § 10).

Согласно § 2 Нормального договора, члены „двадцатки" обя­зуются предоставлять храмы и находящееся в них имущество в пользование всем своим единоверцам. Отсюда видно, что фактическими сопользователями данного храма являются все местные жители соответствующей религии, а двадцатка — это только минимум, указанный законом для формального по­лучения храма в пользование от местной власти. В соответствии с этим под группой граждан нужно разуметь весь коллектив ве­рующих, а не одну „двадцатку", фигурирующую в соглашении с Совдепом только во избежание канцелярщины и излишнего формализма. Само собой, что общим собранием группы верующих являются все местные жители, пользующиеся данным храмом, а не одна „двадцатка"»228.

«Из инструкции и приложенного к ней Нормального договора явствует, что полномочным органом группы верующих является общее собрание всех ее членов»29.

В 1930 году Орлеанский уже иначе комментирует ст. 13 По­становления: «Под словами „из среды своих членов" нужно под­разумевать лишь тех лиц, которые подписали договор на поль­зование молитвенным зданием. Лица же, не подписавшие договор, как не принявшие на себя обязательства, в исполни­тельные органы входить не могут»30.

Патриарх определяет структуру общины: «Государственное законодательство о культах предусматривает передачу церков­ных зданий и имущества в пользование только гражданам,

 

101


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

исповедующим данную религию, принимающим на себя ответ­ственность за сохранность этого имущества и составляющим ре­гистрируемую органами государственной власти общину, так на­зываемую „двадцатку"»31.

«Для управления делами прихода организуются, в соответ­ствии с общецерковным началом соборного управления, два ор­гана: церковно-приходское собрание, как орган распорядитель­ный (собрание членов-учредителей „двадцатки"), и церковно­приходской совет, как орган исполнительный. Приходское соб­рание, в составе лиц, подписавших договор на пользование хра­мом и культовым имуществом, созывается».32

Возникает некая новая структура религиозной общины, ни­коим образом не основанная, а лишь паразитирующая на По­становлении. Вместо «общего собрания религиозного общества» (Постановление), вместо «церковно-приходского собрания» (ре­шения Собора Архиереев) мы видим элиту случайного состава в количестве 20 человек.

Вместо религиозного объединения, самоуправляющегося на демократических началах, вместо «общецерковного начала соборного управления» мы находим идеальную форму олигар­хии: с одной стороны — элита и образованная из нее исполни­тельная власть, с другой — масса простых верующих, не имею­щих никаких прав.

Независимо от того, является ли современная практика из­вращением советской законодательной мысли или ее логиче­ским завершением, тысячи православных людей, молящихся в храме, не могут стать членами религиозной общины. Для них открыт храм. Ходите, молитесь. Но они лишены права и воз­можности влиять на ход внутренней жизни религиозной об­щины. Это основное противоречие в корне извращает смысл за­конодательства об устройстве общины. Это противоречие между советским законодательством и советской действительностью выражается в факте существования реальной общины верующих в количестве сотен и тысяч человек, оказавшихся за рамками за­конодательства о культах, и узаконенной договором подставной общины, именуемой «двадцатка».

 

102


Часть II. Хитрость змиева

Глава 5. Охраняемая законом

 

3. Лишение духовенства прав

Он кричал: «Ошибка тут, — Это я — еврей!. .»

 А ему: «Не шибко тут! Выйди, вон, за дверь!»

В. С. Высоцкий

В советской действительности духовенство и монашество вовсе лишены права вступить в религиозную общину. Епископ, священник, дьякон и монах — не могут быть членами «двад­цатки» и ее исполоргана. Такой факт не основан ни на граждан­ском законодательстве, ни на каноническом праве, ни на здра­вом смысле. Вот мнение Народного Комиссариата Юстиции в 1924 году: «Священник может быть председателем собрания верующих или церковного совета лишь постольку, поскольку сам он состоит членом группы верующих и последними будет избран в председатели»33.

«Положение» назначает настоятеля храма «по своей должно­сти непременным членом приходской общины и председателем ее Исполнительного органа»34.

Архиерейский Собор 1961 года исключил из «Положения» раз­дел IV «Приходы» и заменил его новой схемой управления при­ходом, изложенной на стр. 15—17 «ЖМП» № 8 за 1961 год в 12 статьях. По прямому смыслу этой схемы настоятель отстра­няется от участия в хозяйственных функциях, связанного с пре­быванием в «двадцатке» и ее исполоргане. Комментируя реше­ние Архиерейского Собора, свят. патр. Алексий пишет: «Умный настоятель, благоговейный совершитель богослужений и, что весьма важно, человек безупречной жизни всегда сумеет сохра­нить свой авторитет в приходе. И будут прислушиваться к его мнению, а он будет спокоен, что хозяйственные заботы уже не лежат на нем, и что он может спокойно отдаться духовному ру­ководству своими пасомыми»35.

«Как рядовые прихожане, так и члены церковных советов ви­дят в священнике своего духовного отца и пастыря, обращаются к нему за советом и благословением как в личной духовной жизни, так и в приходской жизни в целом»36.

 

103


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Уполномоченный смотрит реалистичнее:

1. Священник не может быть членом «двадцатки».

2. Не должен выдвигать кандидатов в исполорган, голосовать и участвовать в собрании.

3. Не должен даже присутствовать на собрании «двадцатки». Проанализируем этот взгляд, ставший неписаным законом

приходской жизни.

 

Членство

 

Духовенство и монашество — полноправные граждане СССР. Им дано право избирать и быть избранными в Верховный и местные совдепы. Почему они оказываются «лишенцами» в жизни религиозной общины?

— В «двадцатку» могут вступать только местные жители, — объясняет уполномоченный.

— Но я и есть местный житель, — отвечает священник. — Здесь прописаны я и моя семья.

Закон предоставляет право подписать договор и снять свою подпись. Прописался на жительство? Подписывай договор. Уез­жаешь? Сними свою подпись. Как прописка. В городе, в общине. Типовой устав религиозного общества, приложенный к ин­струкции НКО указывает в п. 6: «Списки членов общества еже­годно представляются в Отдел Управления Губисполкома»37. Сле­довательно, в них возможны изменения.

Еще одно объяснение этого странного факта дает Седюлин: «Поскольку культовые здания и другое имущество передаются верующим гражданам, а не какой-либо церковной иерархии, представители духовенства не могут входить в состав учредите­лей и членов исполнительных органов религиозных объединений»38 («Учредители» означают «двадцатку» — прим. автора). Это в тоне песенки про Мишку Шихтмана, которого в Израиль не пустили за то, что он — еврей.

Участие в собраниях

Лишаясь права быть членом «двадцатки», священник лиша­ется права избирать и быть избранным в исполорган. Это по­следовательно. Но лишать священника права участвовать в соб­рании значит не только ограничить его права. Это значит

 

104


Часть II. Хитрость змиева

Глава 5. Охраняемая законом

 

ограничивать права общины, вторгаться в ее религиозную жизнь. Участие не исчерпывается избранием.

а) Как может реализовать священник право «давать советы», «высказывать мнение», на которое указывает святейший Па­триарх? Если священник лишен участия в собрании, где же он будет давать советы? На дому? В частной беседе? Святейший Па­триарх без сомнения имел в виду легальные контакты, а не под­польную деятельность.

б) Вопрос о том, молиться перед собранием или не молиться, не подлежит компетенции уполномоченного. Речь идет не о пар­тийном, а о церковном собрании. Лишая священника права уча­ствовать в «двадцатке» рядовым членом, уполномоченный не может лишить его права священнодействовать. Собрание, как любое дело, христиане начинают и оканчивают молитвой. Со­вершать эту молитву — прямая обязанность священника. Мо­литва необходима, ибо здесь разгораются страсти и противоре­чия. Решать, когда нужно и когда не нужно молиться — функция священника, а не Рахимова.

 

Присутствие в собрании

 

Совсем ни в какие ворота не лезет третий вывод Рахимова: священнику запрещается под страхом лишения регистрации присутствовать на собрании «двадцатки». Типовой устав гласит: «Общие собрания общества происходят открыто»39. Современ­ный комментатор Седюлин пишет то же самое: «Как и все виды богослужений, деловые собрания верующих происходят от­крыто, и все вопросы решаются открытым голосованием боль­шинством голосов»40.

Открытое собрание тем и отличается от закрытого, что на нем могут присутствовать все желающие, а не только члены «двад­цатки». Закрытых собраний «двадцатки» закон не предусмотрел. Но если религиозная община проводит «открытое» собрание, что мешает священнику на нем присутствовать?

Уполномоченный Рахимов признал недействительным соб­рание 21 января 1974 года по трем причинам:

1. Собрание проводили в храме.

2. До и после собрания читали молитву.

 

105


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

3. На собрании присутствовали не члены «двадцатки», в том числе священник.

Рахимов пояснил, что при этих условиях собрание лишено де­мократичности, так как священник своим духовным авторите­том подавляет членов «двадцатки». Он потребовал от священ­ника письменного объяснения причин, побудивших принять участие в собрании «двадцатки». Объяснительную по тому же по­воду требовали от священника республиканские уполномочен­ные по Узбекистану Рузметов и Кривошеев 27 ноября 1974 года. Уполномоченных интересовал не столько факт, сколько воз­можность использовать его в качестве повода для лишения ре­гистрации.

И лишили регистрации священника. Так карала советская власть священника за одно лишь присутствие на собрании «двад­цатки». Закон такого требования не содержит. Уполномоченные допускают откровенный произвол. Пресекается легальное об­щение священника с Приходом вне богослужения. Другие кон­такты настоятеля храма с его Приходом не предусмотрены. «Двадцатка» обезглавлена и противопоставлена Приходу.

Законодательная мысль в практическом осуществлении дове­дена до абсурда. Присутствовать на собраниях религиозной об­щины, проводить их, давать советы и указания могут только атеисты: уполномоченные и представители горсоветов.

После «недействительного» собрания Рахимов сам провел соб­рание «двадцатки»:

Во-первых, в помещении церковной конторы.

Во-вторых, вместо молитвы в собрании читали Постановление «О религиозных объединениях».

В-третьих, Рахимов собственноручно выдворил всех «не чле­нов собрания» за дверь.

Такой регламент Рахимов посчитал демократичным. Не по за­кону, а по праву сильного. Как в зоопарке.

 

4. Права «двадцатки»

 

Какими правами наделены «законные хозяева храма»? 1. Право избирать и быть избранным в исполнительные и ре­визионные органы власти Прихода.

 

106


Часть II. Хитрость змиева

Глава 5. Охраняемая законом

 

2. «Двадцатка» является исполнительным и распорядитель­ным органом власти в вопросах хозяйственной деятельности Прихода и принимает по этим вопросам окончательные реше­ния. «Приходская община... имеет самостоятельный характер и управление хозяйством и финансами»41. «Объединения ве­рующих по своему усмотрению распоряжаются денежными сред­ствами, которые поступают за счет добровольных пожертвова­ний прихожан, без вмешательства государственных органов определяют размеры жалований и пенсионного обеспечения служителей церкви, назначают и освобождают священников»42.

Постановление не указывает, кому принадлежит инициатива созыва «двадцатки». Вероятно, это право исполоргана? Законо­дательство подчеркивает, что собрание «двадцатки» нужно про­водить только с разрешения горсовета. В Фергане уполномо­ченный Рахимов требует: «Ви должна писать свой повестка дня. Горисполком утвердит и назначит день собрания». Это требова­ние сверх закона. Но делать нечего. Исполорган пишет заявле­ние с точным указанием даты, времени и места, а также указы­вает цель собрания. Получив резолюцию «не возражаю», исполорган посылает по почте повестки членам «двадцатки». В Кагане (Бухарская обл.) исполорган просит священника объя­вить о собрании с амвона. Законодательство не определяет сроки проведения собраний. В одних общинах собрания бывают ежегодно, в других — не собираются по многу лет. Практика определяется мнением местного уполномоченного.

 

5. Опасность установившейся практики

Возникает естественный вопрос: почему Советское госу­дарство искусственно ограничивает численность религиозной общины пресловутой «двадцаткой»? Тоталитарный режим не терпит тенденций, имеющих источником не советский пар­тийно-государственный аппарат. Он боится, как бы местные организации в сотни и тысячи верующих не сделались цен­трами духовной жизни, независимой от государственных и -партийных чиновников. Массу труднее принудить к беспрек­ословному повиновению, чем ветхую днями и безграмотную «двадцатку». Ее большинство составляют неграмотные ста­

 

107


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

рушки, родившиеся в XIX веке. Запуганные и немощные, они не смеют перечить. Речь идет не о законных требованиях. О них спору нет. Речь — о незаконном вмешательстве уполно­моченного и горисполкома в самую суть внутренней жизни об­щины, в вопросы ее внутренней компетенции. Это указание кан­дидатов в исполорган и ревкомиссию. Это требование «добровольно» отчислять в «ФОНД МИРА» установленную го­рисполкомом твердую ставку от 10% до 30%, обрекающее об­щину на нищенство, и другое. Эти указания община выполняет без возражений.

Участь мамонтов

Поскольку законодательство не ограничивает численный ма­ксимум, оно не определяет порядок пополнения общины но­выми членами взамен выбывших, отдавая инициативу в руки местных властей. Там, где молчит закон, командует уполномо­ченный. Возникают две практические опасности.

Не предоставляя договор для подписи новым членам, горсо­вет может обречь «двадцатку» на естественное вымирание с по­следующей ликвидацией общины.

«5-й отдел НКО разъяснил, что при выбытии по каким-либо причинам из группы верующих сверх установленного законом ми­нимума членов, заинтересованные граждане должны озаботиться ввести в двухнедельный срок заместителей выбывших, и если та­ковых не окажется, то самый договор расторгается, и церковь мо­жет быть ликвидирована»43.

Кто-нибудь скажет, разъяснение утратило актуальность. Нельзя забывать, что множество старых циркуляров, постанов­лений и разъяснений не было официально отменено, а было за­быто. Иногда имелось в виду, что более свежая инструкция, «само собой разумеется», отменяет предыдущую. На практике оказывается иначе. Через 40—50 лет инструкции оживают. Вдруг вытащит уполномоченный какую-нибудь пропыленную ин­струкцию НКВД и спрашивает, глядя убийственным взглядом: «А Вы знаете, что имеется такое постановление?» И возразить нечего. Так и община в один прекрасный день может быть ликви­дирована «ввиду отсутствия членов» при наличии тысяч живых прихожан.

 

108


Часть II. Хитрость змиева

Глава 5. Охраняемая законом

 

Селекция

 

Пользуясь неограниченной властью, местные органы начи­нают формировать составы «двадцаток» из «подходящих» лиц. Предпочитаются те, в которых послушание из корыстных инте­ресов или гражданского долга превалирует над верностью инте­ресам религиозной общины. Атеисты узурпируют право фор­мировать церковную «двадцатку» и приближают катастрофу, надвигающуюся на РПЦ. Тысячи верующих с болью смотрят на такое положение, не видя альтернативы. Действительная община верующих лишена законных прав через учреждение «двадцатки», которая, во-первых, обезглавлена пресечением ее контактов с духовенством, во-вторых, лишена действительной власти через контроль атеистов за ее составом.

Единственным источником всех инициатив в жизни религиозных общин остается советский партийно-государственный аппарат.

 

109


 


ГЛАВА ШЕСТАЯ АКТИВ

Что ж метут они землю пред ним бородой? Мы честили князей, но не эдак! Да и полно, уж вправду ли я на Руси? От земного нас бога Господь упаси! Нам Писанием велено строго Признавать лишь небесного Бога!

А. К. Толстой

«Для непосредственного выполнения функций, связанных с управлением и пользованием культовым имуществом, а также в целях внешнего представительства религиозные объединения набирают из среды своих членов на общем собрании верующих открытым голосованием исполнительные органы»44.

 

ВЫБОРНЫЕ ОРГАНЫ И ЦЕНЗУРА 1. Теория

 

Гражданское законодательство в своем Постановлении и ре­шение Архиерейского Собора 1961 года признают за религиоз­ной общиной право избрания исполнительного и религиозного органа. Следовательно, единственным источником прав исполоргана признается воля верующих. Эта воля и реализуется в из­брании. Так понимает правовое положение исполоргана и сов­ременный комментатор: «Выборные органы и лица в своей деятельности подотчетны собранию верующих»45. Законода­тельство не указывает документ, фиксирующий волю верующих. По существующей в РПЦ практике таким документом является протокол выборного собрания «двадцатки». Это и есть документ, из которого возникают полномочия исполоргана.

Протокол подводит итог двум действиям:

1. Выдвижению кандидатов;

2. Голосованию.

Законодательство говорит еще о третьем акте — цензурном праве регистрирующих органов: «Регистрирующим органам пре­доставляется право отвода из состава членов исполнительного

 

111


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

органа религиозных обществ отдельных лиц»46. Регистрирую­щие органы могут заявлять отвод любому лицу исполоргана без объяснения оснований для отвода.

Тогда община вынуждена на место отведенного выбрать дру­гое лицо. Регистрирующие органы могут не заявить отвода. В том и в другом случае право на отвод реализуется.

Право на отвод можно было понять, когда огромное число со­ветских граждан имело поражение в правах. Право на отвод легко понять в религиозной общине численностью в сотни и тысячи верующих. Совершенно непостижим смысл этого действия в об­щине численностью в 20 человек. Избранные в исполорган уже зарегистрированы в качестве членов «двадцатки». Теперь упол­номоченный вторично решает вопрос об их регистрации в каче­стве членов исполоргана. И остается неясным, какие дополни­тельные требования может при этом предъявлять гражданская власть? Законодательство не указывает никаких мотивов для отвода, предоставляя неограниченный произвол уполномочен­ному. Итак, если уполномоченный не возражает против состава исполоргана, то выдает на руки регистрационную справку по следующей форме:

 

СПРАВКА

о регистрации исполнительного органа и ревизионной комиссии религиозного общества

Настоящая выдана в том, что на основании решения Совета от 29 марта 1947 года о регистрации религиозного общества Рус­ская Православная Церковь, находящегося в Фергане по ул. Крупской 8, 20 июня 1970 года зарегистрированы:

исполнительный орган этого общества в составе граждан: Любенко Иван Петрович Чувичкина Анна Семеновна Фролова Евдокия Семеновна и ревизионная комиссия в составе граждан: Бущанова Евдокия Даниловна Качурина Мария Васильевна Кислицын Григорий Павлович. С законодательством о религиозных культах члены исполни­тельного органа и ревизионной комиссии данного религиозного общества ознакомлены.

Печать Уполномоченный совета

20 июня 1970 г.  по Ферганской области:    подпись /Рахимов/

 

112


Часть II. Хитрость змиева

Глава 6. Актив

 

Выдача регистрационной справки на руки и сама регистра­ция исполоргана и ревкомиссии законом не предусмотрена. Та­кая практика повсеместно утвердилась с 60-х годов. В законо­дательстве употребляется два различных выражения. Одно выражение — «регистрация» — употребляется по отношению к религиозному обществу47. Другое выражение — «сообща­ется» — Постановление употребляет в отношении отдельных органов или членов религиозного общества. «О составе рели­гиозного общества, а также его исполнительных и религиозных органах и служителях культа в сроки и по форме, установлен­ной НКВД РСФСР, сообщается органу, произведшему регистрацию»48.

Таким образом, законодательство устанавливает принципи­альное различие между двумя актами: санкционирующим и фик­сирующим и обозначает их двумя различными терминами: «ре­гистрировать» и «сообщать». В современной практике такое различие стерлось. Пока регистрационная справка не выдава­лась на руки, информация регистрирующих органов о составе общины, исполоргана, ревкомиссии имела фиксирующий смысл. Тогда и право на отвод воспринималось как отказ в до­верии прежде вступления в должность, как недопущение до должности. Функция шлагбаума.

Когда «сообщение» превратилось в акт «регистрации» с выда­чей на руки справки и правом отнять ее, юридический смысл этого акта в принципе изменился. Выданная на руки исполор-гану справка уже не является документом, только фиксирующим состав исполоргана. Регистрационная справка сделалась доку­ментом, санкционирующим состав и вступление в силу его полномочий и последующую деятельность исполоргана и ревкомиссии. Непредусмотренная законодательством регистрацион­ная справка превратилась в документ, утверждающий выборные органы. Согласно законодательству, исполорган избирает об­щина. В этом избрании — источник прав исполоргана. В дей­ствительности протокол избрания вступает в законную силу только после утверждения уполномоченным. То есть уполномо­ченный принимает на себя функции вышестоящей организа­ции. Такая практика ставит точки над «и»: уполномоченный пре­вратился в высший орган церковной администрации.

 

113


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Теперь право на отвод приобрело смысл не только цензуры над выбранными лицами до начала их деятельности. Право упол­номоченного и горисполкома на отвод разрастается в право увольнять выборные органы в любой момент их деятельности, если эта деятельность не нравится местным властям.

Слово «отвод» понимается не в смысле недопущения до должности, но так же и в смысле увольнения, исключения, сня­тия, отстранения от должности. То есть цензурное право на отвод становится мерой административного взыскания. Так понимает право на отвод и современный комментатор: «Исполкомы мест­ных советов имеют право отвода из состава исполнительных ор­ганов религиозных объединений лиц, нарушающих Советское законодательство о культах»49.

 

2. Практика

У нас действительность еще кошмарнее.

В. С. Высоцкий

На деле цензурное право уполномоченного начинает вмеши­ваться в процедуру избрания гораздо раньше, чем предполагает законодательство. Не просто организовать и провести собрание «двадцатки». Сперва к нему тщательно и долго готовятся. Затем нужно получить письменное разрешение горисполкома, разо­слать повестки, составить протокол, собрать подписи — все это в общине гораздо сложнее, чем на обычном предприятии. А сколько переживаний для всех! Обидно, если такая затрата энергии и времени принесет нулевой результат. Так может слу­читься, если уполномоченный откажется регистрировать из­бранный исполорган.

Не только не зарегистрирует, но и само собрание объявит не­действительным. Такое право законодательство уполномочен­ному не предоставляет. Да и непонятно, зачем нужно все собра­ние объявлять недействительным и уничтожать протокол. Но уполномоченные поступают именно так. Не понравились ему результаты собрания? — «Ваш собраний был недействительный. Проводите снова через неделю и сделайте так и так», — требует Рахимов. Так было в Фергане с собранием от 21 января 1974 года. Так было в Кагане. В 1971 году собрание собиралось 10 раз подряд. Народ снимал старосту Семена Климова, а уполномоченный

 

114


Часть II. Хитрость змиева

Глава 6. Актив

 

Шамсутдинов его отстаивал. Кстати, следов «недействитель­ного» собрания не найдешь. Какие следы остались от 21 января 1974 года? Ноль.

Какие следы остались от 10 каганских собраний? Ноль. Поди, докажи, что было!

Так вот, чтобы не выпали «пустые хлопоты», лучше заранее согласовать кандидатуры. С этого момента выдвижение канди­датов уже больше не является правом верующих. Решающий голос имеет здесь Рахимов. В самом деле, не все ли равно, когда он на­ложит свое veto? После «пустых хлопот» или без всяких хлопот? Итак, процедура избрания начинается в кабинете уполномо­ченного «согласованием» кандидатур. В декабре 1973 года в ка­бинет Рахимова вошли член исполоргана Фролова и член рев-комиссии Бущанова.

— Ну что, подобрали кандидатур на председателя?

— Мы предлагали, Илий Рахимович, председателем Галай. Она 40 лет была педагогом. Преподавала математику в школе.

— Галай не подойдет. Моя жена с ней работал. Она плохой че­ловек. А Вы не хотите? — вдруг обратился Рахимов к Бущановой.

— Если Вы не против, я согласна.

29 января 1974 года состоялось собрание «двадцатки». В при­сутствии Рахимова Бущанова была избрана единогласно. Еще решительнее избрали Брыкина. В 1963 году тот же Рахимов вы­звал старосту Ананьева и человек семь из «двадцатки» в свой ка­бинет:

— Я тебя снимаю. И чтоб ты мне больше на глаза не попадал! Он будет старостой, — указал Рахимов на Брыкина.

И стал Брыкин старостой до самой смерти. В 1961 году в Мин­водах представитель горисполкома собрал духовенство и «двад­цатку». Представителя сопровождали какие-то неизвестные люди. Указав на них, представитель власти сказал: «Выберите их в исполорган. Завтра занесете протокол». По рассказам мо­сквичей, в Москве не стесняются действовать так же реши­тельно, если община инертна. Правда, бывают осечки.

В 1961 году ташкентский уполномоченный проталкивал в ста­росты Кафедрального собора некоего Яхтмана. Но «двадцатка» Кафедрального собора категорически отказалась от Яхтмана. Сегодня можно открыть секрет этой стойкости. О. Борис Холчев

 

115


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

сказал нескольким заслуживающим доверия лицам из духовен­ства и «двадцатки»: «Ни в коем случае нельзя соглашаться на Яхтмана». Зато в Лидии Николаевне Кругловой Кривошеев нашел подходящую старосту. Он заявил, что Круглова будет ста­ростой до смерти. И действительно, несмотря на дряхлость, во­прос о ее перевыборах не ставился.

Примером осечки может служить и снятие Бущановой в 1974 году. Вызвал Рахимов к себе в кабинет действующий ис-полорган и заявил:

— Ви снят. Уже других вибрали. Сдавайте дела.

— Кто нас снял? За что? Когда? Почему нас не пригласили?

— Чего споришь? Сказано: сдавай дела! Гляди вот, регистра­ция у нас! — Тихонов важно достал из кармана бумажку. Там чер­ным по белому было сказано, что Шапоренко, Тихонов и дру­гие зарегистрированы в качестве исполоргана и ревкомиссии уполномоченным Рахимовым 20 сентября 1974 года. При живом и действующем исполоргане безо всякого собрания Рахимов выдал новую регистрацию, кому захотел.

 

3. Мотивировки

 

Какие же мотивы выдвигаются для снятия выборных органов? Иногда самые фантастические. а) Объявление выборов «недействительными».

В 1970 году Рахимов велел составить дополнительный список учредителей на четырех человек: Любенко, Чувычкину, Фролову, Бущанову. Список составили, приложили к договору с горсове­том и указанных лиц избрали в исполорган и ревкомиссию. Рахимов выдал этим лицам регистрационную справку (см. выше текст). На основании этой справки Любенко, Чувычкина, Бущанова и Фролова исполняли свои обязанности четыре года. В 1974 году Рахимов вдруг заявил, что выборы всех четырех счи­тает недействительными на том основании, что в момент избра­ния они не подписывали договор с горисполкомом. В январе 1974 года избрали в члены исполоргана и ревкомиссии Галай и Никифорову. Причем Рахимов принял от них заявления о вступлении в «двадцатку». В мае 1974 года Рахимов заявил, что избрание Галай и Никифоровой следует считать недействитель­ным, так как они не подписывали договор.

 

116


Часть II. Хитрость змиева

Глава 6. Актив

 

б) Аннулирование протокола выборов.

Вот текст письма горисполкома за подписью Абдуназаровой. Не будем уделять внимание юридической и орфографической безграмотности этого документа. Вникнем в суть.

13 ноября 1974 г.

 УзССР

Исполком Ферганского Горсовета № 512 Церковному совету Гл. бухгалтеру Топорову А. А.

В настоящее время в русской православной церкви создался групировка верующих против священника Адельгейма и Зин­ченко, которые переведены через Епиархиальное управление в другие города. Приглашен новый священник Рубанович Ва­лентин Витальевич.

Однако временно исполняющий обязанности председателя исполнительного органа Бущанова Е. Д. без согласия Гориспол­кома и уполномоченного религиозного культа Облисполкома храм закрыли на замок от 12 ноября 1974 года, что запрещено законодательством о культе, она не сдает дела хозяйства новому утвержденному председателю исполнительного органа. Горис­полком просит анулировать протокол «двадцатки» о выборах временно исполняющего обязанности председателя исполни­тельного органа с 12 ноября 1974 года.

Заместитель председателя Ферганского

Горисполкома Подпись (С. Абдуназарова)

в) И, наконец, можно просто отнять регистрацию.

Разумеется, Рахимовское хамство возможно только при га­рантированной безнаказанности. Община хорошо знает факти­ческую власть над ней уполномоченного: «Сильнее кошки зверя нет». Так исполнительный орган общины перерождается в испол­нительный орган уполномоченного: «Либо делай, что велят, либо пошел вон!»

 

117


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

4. Кандидаты

И в третий раз царь возгласил громогласно:

 «Отыщется ль смелый на подвиг опасный?» И все безответны...

В. А. Жуковский

В предыдущей главе мы говорили о ветхой днями и безграмот­ной «двадцатке». Такой состав делает в каждом приходе больным вопрос о кандидатах в члены исполоргана и ревизионной комис­сии. Выбор не широк. Если уполномоченный настаивает, чтобы выбирали только из членов «двадцатки», то 20 : 6 — по три канди­дата на каждую должность. Самое трудное — избрать председателя исполоргана — единственную платную должность. Его образова­тельный ценз — уметь расписываться. Главное качество: хозяй­ский глаз, любовь к своему приходу, способность принимать ре­шения. Большинство от этой должности отказывается. Одни получают пенсию. Даже маленькая пенсия в 60 руб. пропадает. Со вступления в должность собес платит только 15 руб. Председа­тельский оклад не более ста руб. С него удерживается налог по 19 ст. — 25 руб. в месяц. Итого 75 руб. + 15 руб. = 90 руб. или всего 30 руб. + куча неприятностей и забот. А если пенсия большая, вы­годнее работать даром.

Другие отказываются по неграмотности. Третьи — по немощи и дряхлости. Четвертые заняты хозяйством и внуками... Неужели нет желающих? Наоборот, в каждом приходе есть несколько человек, которые рвутся к должности. Это люди, чуждые рели­гиозной жизни. Они оказались в общине случайно. Но они усвоили, что для председателя открыта широкая возможность хищений.

Причем, деньги не государственные. Максимальная ответ­ственность за хищения — выгонят с работы. Для мошенника — не должность, а клад. Ведут они себя в общине по-разному, в соо­тветствии со своим характером. Общая для них черта — ханже­ство. Свою алчность прячут до поры до времени под маской показного благочестия.

Нелегко общине отбиться от них. Они рвутся к ящику, не пре­небрегая никакими средствами, борются между собой и под­держивают друг друга. Уполномоченный всегда оказывается

 

118


Часть II. Хитрость змиева

Глава 6. Актив

 

на их стороне. Иногда они получают поддержку от священника. Эти люди являются той закваской, которая вызывает брожение в приходе.

В некоторых приходах они как желтые нити растительного па­разита опутали все живое и зеленеющее в приходе. И все, во что впились их жесткие зубчатые щупальца, вянет и засыхает. Воз­рождение нормальной жизни в приходе невозможно без иско­ренения этих сорняков с насиженных мест. Волнения в приходе могут быть вызваны самыми отрицательными и самыми поло­жительными причинами.

И, наконец, в общине есть — всегда есть, надо их заметить, — несколько человек, которые готовы не только служить верой и правдой совершенно бескорыстно, но готовы на подвиг и са­мопожертвование ради общины. И внешние обстоятельства устроены в их судьбе так, словно Бог специально готовил их руководить религиозной общиной.

Если бы была возможность во главе приходов поставить та­ких людей, как называет их Соборное Решение 1961 года, «при­хожан доброй христианской нравственности», то реформа 1961 года не причинила бы Церкви зла. Все дело в людях. К со­жалению, поставить их почти невозможно. Только случайно они проходят цензуру уполномоченного.

 

119


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

МЕЖДУ СЦИЛЛОЙ И ХАРИБДОЙ 1. Сцилла

«Все мое», — сказало злато; «Все мое», — сказал булат.

А. С. Пушкин

После всего сказанного стоит ли говорить о правах исполор-гана? Абсолютная зависимость от уполномоченного лишает смысла этот вопрос. Но если не говорить о правах, то об усло­виях, в которых приходится исполоргану осуществлять свои функции, тем более необходимо сказать. В этих условиях при­ходится, как мы уже видели, работать разным, очень разным лю­дям. Исполорган ведет хозяйство. Принимает на работу и уволь­няет рабочих, служащих, священнослужителей. Покупает строительные материалы для ремонта, инвентарь и утварь для богослужения. Санкционирует оплату служащих, вносит на рас­четный счет в Госбанк и расходует денежные средства. Перечис­ляет деньги в Фонд Мира и на Епархиальное Управление. Дей­ствия исполоргана имеют правовое значение и оформляются специальными «решениями». «Решения» выносят на заседаниях исполоргана и вносят в «книгу протоколов и решений». «Ис­полнительные органы религиозных обществ могут пользоваться штампами, печатями и бланками с обозначением своего наименования»50.

Кроме выборных органов приход обслуживают сотрудники, получающие зарплату: священники, регент, псаломщик, певчие, пономарь, бухгалтер, кассир, регистратор треб, свечница, про­свирни, уборщицы, сторожи, дворники, шоферы.

О состоянии церковных дел призваны говорить документы: инвентаризационные и приходно-расходные книги, бухгалтер­ские отчеты, рапортички, квитанционные книжки, акты... Но если мы с доверием отнесемся к указанным в них цифрам, то просчитаемся. Конечно, проще всего было бы строить церков­ную деятельность на строгой отчетности. Но, в действительно­сти оказывается, что при строгой отчетности в тех условиях, в ко­торые поставлен приход, он физически не смог бы существовать.

 

120


Часть II. Хитрость змиева

Глава 6. Актив

 

1. Начнем с того, что Госбанк не включает выдачи приходам в свой план. Отказывает возвращать сбережения наличными деньгами для выплаты зарплаты и других целей. Положил деньги в Банк — больше не увидишь. Перечислить можешь. Наличными не получишь. В результате — первое нарушение: приходится копить на зарплату в сейфе конторы.

2. Государство не предусматривает в своем плане для нужд Церкви никаких фондов. Создается коллизия. С одной стороны, государство обязывает общину хранить и ремонтировать иму­щество и здание51.

С другой стороны — не выделяет стройматериалы, дефицит­ный инвентарь. Выход один: приобретать необходимое частным путем. Частно — значит, дорого. Частное может оказаться воро­ванным. Частно — значит, бухгалтерские документы можно по­ставить под сомнение.

3. Горисполком и уполномоченный не довольствуются доб­ровольными пожертвованиями в Фонд Мира. Они выдаивают из прихода сколько сумеют. Во многих областях требуют 10%—30% годового не от чистого, а от валового дохода. То есть грабят общину «подчистую». О возражениях речи быть не может.

Все эти и еще ряд других факторов вынуждают общину прятать деньги от государственного контроля. Убавляют число просфор, треб, кружечного сбора. и покрывают насущные нужды при­хода. Так пытаются избежать ненасытной Сциллы о шести жад­ных пастях.

 

2. Харибда

Тогда Иуда злочестивый, сребролюбием недуговав, омрачашеся.

Тропарь

С другой стороны ждет такая же ненасытная Харибда. Вот по­чему рвутся на церковные должности мошенники. Должность старосты — хлебная. И вовсе не потому, что оклад сто рублей. В руках старосты «ключ от квартиры, где деньги лежат» — фи­нансы и хозяйство. Утаенное пойдет на приходские нужды, если утаят бескорыстные руки.

 

121


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Всем обществом утаивают, и всем обществом расходуют. И во­ровства нет. Утаить от государственного контроля — не значит присвоить.

Но представьте, что в систему попали два жулика. Достаточно двух, чтобы выдоить церковный доход целиком. И следов не останется. Берут так, что поймать можно только с поличным, то есть практически невозможно.

Эти двое могут быть: свечница и бухгалтер; свечница и старо­ста; свечница и священник.

Вместо свечницы может быть регистратор треб. Вариантов множество. Шапоренко был старостой и сам регистрировал требы. Пока квитанции на требы не ввели, он один решал, сколько денег оформить и сколько оставить на «черной кассе». Он один контролировал «черную кассу».

Введение квитанций мало что изменило. Согласно акту реви­зии от 25 сентября 1969 года «Шапоренко С. А. выписывал кви­танции молящимся на требы. деньги по неизвестной причине в кассу не сдавал и не приходовал, а хранил при себе... Запасные бланки квитанций хранятся опять же у председателя Шапо-ренко С. А., тогда как запасные бланки квитанций должны хра­ниться у бухгалтера Топорова А. А. под ключом, как бланки стро­гого учета, и по мере использования квитанций бухгалтер должен выдавать их под расписку тому лицу, которое выписывает кви­танции на требы в пронумерованном виде».

Собранные деньги Шапоренко лишь в конце месяца сдавал в кассу с накоплением сумм до 650 рублей. Такое положение да­вало Шапоренко возможность иметь двойные квитанции, «пра­вые» и «левые». Естественно, что деньги приходовались только согласно «правым» квитанциям. «Несгоревшие» свечи продава­лись вторично за свечным ящиком. За один только праздник Крещения эти свечи принесли Шапоренко тысячу рублей чи­стого дохода.

Просфоры убавляли в четыре, в пять раз. Так средства, кото­рые тайно должны были покрывать необходимые нужды при­хода, превратились в частный доход проходимца. Но это еще полбеды.

Увы, когда в Церкви появляются мошенники, дело не огра­ничивается материальным ущербом. Мошенники оказываются

 

122


Часть II. Хитрость змиева

Глава 6. Актив

 

в церковной жизни микробом страшной разрушительной силы. Самое ужасное, если во главе их окажется священник, который все преступления будет покрывать священным авторитетом. Недаром и пословица: «Каков поп, таков и приход». Весь приход развращается.

Все направление, все интересы церковной жизни опреде­ляются доходами. Добро и зло оцениваются с точки зрения при­были. Служащих без исключения охватывает какая-то неодо­лимая жажда стяжательства. Даже дух соревнования: кто вперед? Кто больше? Разграбляется ризница, растаскивается склад, рас­хищается дворовая утварь и даже щит с пожарными принад­лежностями.

Тащат иконы, лампады, подсвечники из храма. Это похоже на эпидемию. Иногда до смешного.

Честные люди уходят из состава «двадцатки» и исполоргана, из состава служащих. Хорошо, если их не успеют опорочить. При­хожане, далекие от церковных дел, не в силах разобраться и по­нять, что происходит и кто виноват. Они прислушиваются к го­лосу священника.

А если он получает львиную долю награбленного у храма? «Не можете служить Богу и мамоне».

Внимание прихожан отвлекается от иконостаса и алтаря и сос­редотачивается на денежных тумбочках и свечном ящике. Они ощутимо становятся главной частью храма. Они захватывают мысли и интересы всех. Одни воруют, другие подозревают, осуж­дают, возмущаются. Контакты между людьми разрушает подо­зрение. Возникает необъяснимое раздражение и неприязнь друг к другу. Все против всех.

Связующей остается только круговая порука небольшого кружка. Единственный принцип единения — общность пре­ступления. Это делает воровской кружок сильнее разобщенной массы прихожан. Так разлагается приход.

Приедет другой священник на этот приход и почувствует себя как на пожарище. Все обуглено. Все дымится. Медленно, мед­ленно начинает вновь пробуждаться и зеленеть жизнь. Так горько отзывается в церковной жизни решение Архиерейского Собора 1961 года, ст. 5: «В разделе „Епархии" „Положения об управле­нии Русской православной церкви" в § 50 исключить фразу,

 

123


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

начинающуюся сразу после запятой: „а также наблюдает за пра­вильностью хозяйственной стороны приходов"».

Речь идет об административном надзоре благочинных именем Епархиальной власти52:

Прямые были страсти — Порядка ж ни на грош. Известно, что без власти Далеко не уйдешь.

А. К. Толстой

Что же лучше — Сцилла или Харибда? И как вырваться прихо­дам Русской Православной Церкви из хищных лап этих чудищ?

Между Сциллой и Харибдой. Рис. Алексея Фанталова

 

124


Часть II. Хитрость змиева

Глава 6. Актив

 

ЭПИЛОГ

Нам понятно, что исполорган избирается «из прихожан пра­воспособных». Государство дает законный отвод неправоспо­собному лицу. Такое право принадлежит «регистрирующим ор­ганам».

Непонятна фраза Соборного решения о «доброй христиан­ской нравственности» избранных в исполорган53. Кто является ее гарантом?

Духовенство? Но архиереи и священники лишены права выдвигать и отводить кандидатов, как-либо влиять на ход из­брания.

Община? Но вопросы нравственности не могут решаться боль­шинством голосов.

Уполномоченный? Как ни печально, именно он — коммунист и атеист, он один оказывается судьей о «доброй христианской нравственности». И судит.

Шапоренко находился под следствием по делу о производстве самогона. При обыске у него изъяли 200 литров самогона. Рахи­мову это был известно. Тем не менее, он требовал, чтобы Буща­нова сдала дела. Кому? Шапоренко!

С Шапоренко Рахимову было легко работать. Без конфлик­тов. Рахимов может в глаза назвать Шапоренко вором. Шапоренко снесет и будет заискивающе ловить взгляд Рахимова. Шапоренко заранее на все согласен. Естественно, что вопрос о «доброй христианской нравственности» Рахимов решает соо­тветственно своим критериям и симпатиям.

С точки зрения Рахимова, представителем «доброй христиан­ской нравственности» является. конечно, Шапоренко. Как и с точки зрения Иудеев самым сознательным из апостолов был, конечно же. Иуда!

 

125


 


ГЛАВА СЕДЬМАЯ ФЕРГАНСКИЙ КРИЗИС

1. Борьба за «двадцатку»

Уполномоченный Рахимов решил «освежить» состав «двад­цатки», собранной с его ведома и согласия в начале 1974 года. В конце того же года он исключил девять членов «двадцатки», среди которых оказались: герой революции и гражданской войны, инвалид Отечественной войны, рядовой участник группы, отправленной по личному указанию Ленина арестовать Керенского, участник нескольких съездов Компартии. То ли это была непродуманность, то ли слишком глубокое пренебрежение к верующим помешало Рахимову принять всерьез эти заслуги. Взамен этих лиц он вписал в двадцатку 13 человек без ведома членов «двадцатки». Так началось противостояние уполномо­ченного и двадцатки, закончившееся сокрушительной победой Рахимова. «Двадцатка» писала жалобы на незаконные действия Рахимова во все возможные органы власти — административ­ные и правоохранительные.

Органы молчали. Только Президиум Верховного Совета СССР уведомлял неукоснительно о получении жалобы. За уведомле­нием ничего не следовало.

Жалоба членов «двадцатки» в Президиум ВС СССР от 10 мая 1974 года

«Уполномоченный по делам религий Рахимов... грубо нару­шил Постановление 1929 года.

1. Тайно от церковной общины ввел в „двадцатку" 13 человек.

2. Незаконно вывел из состава „двадцатки" девять человек без их на то согласия».

Жалоба от исполоргана Президиуму ВС СССР 6мая 1974 года «В марте 1974 года после длительной беседы с Рахимовым с ведома и личного согласия Рахимова, официально данного

 

127


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

председателю исполоргана Бущановой, подписали договор с Горисполкомом 10 новых членов „двадцатки". Теперь Рахимов заявляет, что он и горисполком не признают этот договор. Пра­вильнее сказать, не признают членами „двадцатки" людей, под­писавших этот договор. Необходимо учесть, что эти люди являются участниками Гражданской и Великой Отечественной войны, имеют контузии, ранения и правительственные награды за военную и трудовую доблесть. Они избирались депутатами в центральные местные органы Советской власти. При таких знаках доверия и отличия нельзя оправдать попытки гориспол­кома и Рахимова выбросить их из состава „двадцатки". Кроме того, эти люди — постоянные прихожане храма, пользующиеся заслуженным уважением всех верующих общины». Прилагаются 120 подписей.

Заявление Рахимову от 15 июля 1974 года

«6 мая 1974 года вы пытались создать фиктивную „двадцатку". Только жалоба исполоргана, а также 400 верующих, собравшихся 13 мая заявить свой протест на Ваши преступные действия, по­мешала Вам осуществить намерения»54. Приложено 15 подписей.

30 августа 1974 года Рахимов передал исполоргану Ферган­ского храма собственноручно им составленный список допол­нительных членов «двадцатки» для внесения в договор. Лица, вписанные Рахимовым, в исполорган не обращались, заявлений о своем желании вступить в двадцатку религиозной общине не предоставили. Это те же самые лица, из числа которых Рахимов пытался создать фиктивную «двадцатку» 6 мая 1974 года.

11 сентября 1974 года Абдуназарова ответила Бущановой: «Го­рисполком примет за основу договор 1974 года и включит до­полнительно 7 человек из числа сторонников Зинченко»55.

18 сентября 1974 года Абдуназарова отказалась от предыду­щего обещания и заявила: «В „двадцатку" введем кого нам надо»56.

Для разрешения конфликта верующие предложили Рахимову на выбор три конструктивных решения:

1. Подписать договор от марта 1974 года, имеющийся в го­рисполкоме. Препятствие — Рахимов недоволен составом «двад­цатки».

 

128


Часть II. Хитрость змиева

Глава 7. Ферганский кризис

 

2. Принять имеющиеся заявления о вступлении в «двадцатку» в полном составе. Их около ста. Препятствием служит возраже­ние Рахимова. Мол, хотя такое решение и основано на законе, но на практике число членов «двадцатки» ограничивается.

3. Если в «двадцатку» нельзя принять всех желающих, пусть народ сам выберет на общем собрании из числа подавших заяв­ления тех лиц, которых считает наиболее достойными и кото­рые будут выражать волю всего прихода. Это гарантирует демо­кратичность «двадцатки». Рахимов возражает против этого варианта. Он говорит, что выборы «двадцатки» незаконны57.

«Соглашаясь с ним в принципе, мы отвечаем, что назначение „двадцатки" Рахимовым еще более незаконно»58.

По поводу «незаконности выборов» в «двадцатку» следует по­яснить, что Постановление ВЦИК от 8 апреля 1929 года об этом молчит: не запрещает и не разрешает. Циркулярная форма: «Ти­повой устав религиозного общества» в статье 4 гласит: «Зачис­ление в члены общества производится общими собраниями чле­нов общества, открытым голосованием, простым большинством голосов»59.

Ст. 5 гласит: «Выбытие из членов общества производится или по личному заявлению выбывающего или по постановлению 2/3 наличного состава числа членов общества по спискам»60. Третье возражение Рахимова на законе не основано.

Совершенно очевидно, что позиция местной власти не оправдана ни законом, ни здравым смыслом.

 

2. Борьба за актив

Определяя законом порядок избрания и функции исполор-гана, государство тем самым обеспечивает за ним правовое по­ложение. Это значит, что правильно избранный исполорган пользуется защитой закона, если функционирует в пределах пре­доставленных ему прав.

«Постановили:

большинством голосов в исполорган были избраны:

1. Бущанова Е. Д. — 16 голосов;

2. Сапрыкина Н. Л. — 11 голосов;

3. Галай М. А. — 12 голосов;

 

129


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

в ревизионную комиссию избраны:

1. Кислицын Г. П. — 15 голосов;

2. Никифорова Н. П. — 15 голосов;

3. Качурина М. В. — 15 голосов.

В собрании присутствовал уполомоченный Рахимов»61.

«30 января 1974 года Рахимов принял протокол, не сделав отводов и возражений»62.

С этого момента действия исполоргана входят в законную силу. Закон берет его под свою защиту. В процессе сотрудниче­ства Рахимов увидел, что исполорган ориентируется не на волю уполномоченного, а на предоставленное ему законом право. Ра­химов понял, что ошибся в выборе и решил сместить исполор-ган. С этого и началась многомесячная Ферганская эпопея.

Бунт № 1

— Да помнится, что ты еще в запрошлом лете Мне здесь же как-то нагрубил:

Я этого, приятель, не забыл!

— Помилуй, мне еще и отроду нет году!

И. А. Крылов

«23 марта 1974 года священник Зинченко привел сотрудни­ков финорганов для проверки. Вместо того, чтобы произвести проверку лично на месте, сотрудники во главе с Урунбаевым до­верили заявителю Зинченко самому принести ящик с помина­ниями из алтаря. По результатам проверки Бущанова была обложена налогом, хотя было совершенно очевидно, что Бущанова никаких злоупотреблений не делала, и поминания были оформлены с безукоризненной четкостью. Никакого решения об обложении вынесено не было. Инспектор горфо Урунбаев пояснил, что финорганы здесь ни причем. Указание обложить Бущанову дал горисполком. Только после обращения Бущано­вой в прокуратуру и облфо обложение было снято с Бущановой и переложено на заявителя Зинченко. Какую же цель преследо­вало заведомо незаконное обложение? На этот вопрос ответил настоятель Зинченко 19 июня 1974 года в беседе с Ташкентским архиепископом: „Я донес на Бущанову в Финорганы, чтобы очернить и снять ее с работы". На этот же вопрос ответил

 

130


Часть II. Хитрость змиева

Глава 7. Ферганский кризис

 

уполномоченный Рахимов 6 мая 1974 года, располагая материа­лом обложения, он заявил, что Бущанова плохо зарекомендо­вала себя на церковной работе, и он наметил переизбрать цер­ковный совет»63.

С этой целью Рахимов назначил на 13 мая в 3 часа дня собра­ние «двадцатки». К 9 часам утра собралось до 200 человек. Народ все прибывал. К 11 часам огромный двор храма был полон народа.

— Уполномоченный велел Дусе не пускать народ на собрание.

— Да как же без миру-то? Чай всего мира дело. Он один, что ли, хочет решать?

— Говорит, только «двадцатка».

— А кто «двадцатка»?

— Да уж Рахимов с Алексеем сами, поди, назначили...

— А я зайду. Пусть Рахимов попробует выгнать. Я с первых дней хожу, как церковь открылась, а он кто такой?

— А зимой-то собрание было, так он сам выгонял.

Это беседа в одной кучке народа. Рядом — другая кучка:

— Дуся им церковные деньги красть не дает.

— Кого хотят поставить?

— Известно, Шапоренку!

— Пусти козла в огород!

— Да кто за него голосовать будет?

— Рахимов с Алексеем проголосуют.

— А узбеку-то что в православном храме делать? Он не нашей веры.

— Тоже кормится около храма. Тогда Шапоренко Рахимову 50 рублей дал.

— Суд был. Судили Шапоренко.

— 50 дал, так судили. А когда 500 давал, так брал и спасибо говорил.

— Вот почему Рахимов так старается! Рядом третья кучка:

— Гляди, сколько миру собралось!

— Тоже молчать не будут.

— Да что, все скажем.

— У Шапоренки на прошлой неделе обыск был. Двести ли­тров самогону взяли, да 150 бутылок церковного кагора. Из церкви накрал.

 

131


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

— А сегодня в старосты выбирать?

— Гляди, идет. Легок на помине.

— И евреечка с Ленкой под ручку.

Шапоренко с подколотой штаниной поставил велосипед. Высокого роста, ширококостный, немного сутулый. С грубыми и решительными чертами лица.

— Чего собрались? На собрание пустим только членов «двад­цатки».

— А ты не командуй. Ты пока никто.

— Уполномоченный велел, чтобы посторонних не было.

— А мы не посторонние. 30 лет сюда хожу. Помогаю, деньги приношу.

— Сколько лет за наш счет кормился! А теперь «посторон­ние»! Ишь ты!

— Все равно не пролезешь!

— Не пустим!

— Что вы кричите, все без толку. Расходитесь по домам.

— Да мы тебя самого домой отправим! Хватай его, бабы! Шапоренко пытался обороняться, но десятки рук уже несли

его по воздуху к воротам. Торжественно вынесли за калитку. Потом выставили велосипед и калитку заперли. Через забор перекинули помятую шляпу. Михайлова и Тупикова молча на­блюдали операцию.

Потом тихонько ретировались в конец двора и заперлись в квартире Марфы. Зазевавшаяся Понюхова разделила участь Шапоренко. Больше никто не возмущал единодушия массы. Прождали зря. Рахимов сказался больным. Собрание не состоя­лось. Бущанова осталась.

 

Бунт № 2

«3 октября 1974 года Рахимов предъявил действующему испо-лоргану регистрацию, выданную им, Рахимовым, от 20 сентября 1974 года товарищам: Шапоренко, Тихонову, Цапаевой, Виш­невской, Тупиковой и Михайловой. Уполномоченный заявил, что эти товарищи избраны „двадцаткой" ферганского храма в исполорган и ревкомиссию. Мы прилагаем документы:

1. Список „двадцатки": В „двадцатке" 1967 г. на сегодня чис­лится 15 человек.

 

132


Часть II. Хитрость змиева

Глава 7. Ферганский кризис

 

2. В этом документе расписались 10 из 15 человек в том, что в собрании „двадцатки" и выборах „Шапоренки и других" они участия не принимали»64.

Интересно, что уполномоченный отказался ознакомить ис-полорган с протоколом этого «выборного собрания» и не смог указать дату и место его проведения65.

Двор Облисполкома. Слева от ворот невзрачный кабинет Рахимова. В стороне худая женщина с резкими чертами лица бе­седует с маленькой, подвижной еврейкой. Это Марфа Цапаева и Зинаида Тупикова. Подходит полная с болезненным лицом Лена Михайлова.

— Ну как?

— Дело налаживается. Подходят Костина и Киселева:

— Ну что?

— Улучшается.

Эти женщины приходят сюда ежедневно. Вот уже несколько месяцев. Девять утра. Через двор медленно, раскачивающейся походкой идет Рахимов. Отпирает дверь. За ним уверенно вли­ваются в кабинет ожидавшие его женщины. Откуда ни возьмись, следом в кабинет входит еще одна, но гораздо более многочис­ленная группа, в кабинете сразу становится душно.

Они входят настороженно, но решительно. Рахимов смотрит на них недружелюбно. Надо видеть эту расползшуюся в бедрах, приземистую фигуру!

Опершись обеими руками о центр стола, весь подавшись впе­ред, Рахимов смотрит, широко разинув рот, поблескивая сте­клами, словно пучеглазая лягушка высунула передние лапы на су­хой камушек и замерла в раздумье: а стоит ли вылезать из воды?

— Я вас не приглашал.

— А этих приглашали?

— Они член «двадцатка».

— Как и мы.

— Горисполком не будет с вами договор заключить.

— А с ними будет?

— Они подавал мне заявлений.

— Мы тоже Вам подавали. Шестьдесят заявлений. Вы разве забыли?

 

133


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

— Ви мне все сердце... Ви мне надоель... Я через вас больница лежаль.

Тетя Катя приподнялась и начала махать на него газетой.

— Ви что делаете?

— Успокойтесь, товарищ уполномоченный. Давайте тихонько поговорим, послушаем, да и поймем.

Рахимов положил валидол под язык. Но тут в разговор ворва­лась Настя.

— Это мира дело. Мы миром изберем. Народ...

Рахимов что-то возражал. А за ее спиной закипала междуусо­бица:

— Стыдно тебе, Киселева, с ними по городу ходить. Мы тебя порядочной считали.

— Да я уйду из ихней «двадцатки». Разве я хочу? Они каждое утро за мной приходят: «иди, ты — „двадцатка".

— Я тебя, Дуся, верующей считала, — убеждает Костина, — а ты о. Алексею такое слово сказала: «волк в овечьей шкуре».

— А ты не видела, как он здесь, в кабинете, вот спроси Рахи­мова, при нем было. О. Алексей снял башмак с ноги, мне под нос сует, пальцем по каблуку стучит, говорит: вот ты кто! Это свя­щеннику можно? Я тебя тоже хорошей считала.

— А я хорошая. Вот Наташу спроси. Она меня знает.

— Я думала — ты хорошая, — оборачивается Наташа, — а ты — первая сплетница!

— Чтоб у тебя язык отсох!

— Да замолчи! Врешь все! Врешь! Что с глупой бабой разго­варивать! — Последние слова Шапоренко произнес, хлопнув дверью. Мария Петровна победоносно оглядела всех. Рахимов пришипился. Сидел красный, растерянный.

Насилие № 1

«Уполномоченный продолжает требовать, чтобы исполорган сдал дела и ключи людям, которых он (Рахимов) назначил в ис­полорган и ревкомиссию без ведома церковной „двадцатки". 29 октября 1974 года Шапоренко, Тихонов, Цапаева явились в контору храма в сопровождении представителя горисполкома Урунбаева (член комиссии по соблюдению законодательства о культах) и сообщили, что пришли по указанию горисполкома

 

134


Часть II. Хитрость змиева

Глава 7. Ферганский кризис

 

принять дела от исполнительного органа. Накануне Рахимов предупредил исполорган, что 29 октября в час дня исполорган должен сдать дела товарищу Шапоренко».

«1 ноября 1974 года Рахимов дважды приходил в церковь с требованием сдать дела назначенному им исполоргану. Снова ему ответили, что сдача может быть произведена только после снятия действующего исполоргана и законного избрания но­вого. Исполорган не принял во внимание угрозы Рахимова»66. 13 ноября 1974 года в храм явилась зам.председателя гориспол­кома (председатель комиссии по соблюдению законодательства о культах) в сопровождении Урунбаева и потребовала, чтобы Бущанова сдала дела. В тот же день Бущанова получила повестку из милиции и прокуратуры. Нам грозят лишением свободы67.

Рахимов снова вызвал в среду. Когда вошли в кабинет, он бе­седовал с баптистским пресвитером. Увидев, сморщился, обхва­тил голову руками:

— Идут. Я их видеть не могу. Вы знаете, что они делают?

— Говорят, церковь закрыли?

— Самовольно! Сами! Сами закрыли! Без разрешений горсо­вет. Двух священников сняли! Адельгейма хотят. Он — преступ­ник. Знаете, какие он дела твориль? Я вам прочту. Вас волос дыба станет. Он против патриарха выступал. Они скоро с иконами в обком пойдут!

— Адельгейма давно нет.

— Он вам хороший инстрюкций оставил. Мы знаем. Он тебя поставил. Тебя снимают. А ты не уходишь. Почему дела не сдаваете?

— Кто меня снял?

— Я снималь!

— Напишите. Вручите. Слово к делу не пришьешь. На сло­вах — не закон.

— Закон, что дышел, куда поверну — туда вышел. Я сказал — это закон. Сдавай дела.

— Пусть у тебя язык отсохнет, — вставила Настя.

— Замолчите, невозможно работать, — кричит Рахимов, не зная, как избавиться от Насти.

— Что ты так за свое место держишься? — пронзительно по­крывает голоса Тупикова.

 

135


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

— Не за место, а за храм стою! — отвечает Бущанова.

— С тобой не сговоришь! Гляди на себя. Дрожишь вся.

— Я дрожу от того, что ты тут стоишь!

— Да хватит вам! Я милицию вызову, — выходит из себя Рахимов.

— Скорую помощь тебе надо, а не милицию.

— Ты посмотри на Марфу. Шестидесяти лет нет, а как ее тря­сет.

— Больной человек...

— Да нечистая сила ее трясет!

— Павел Константинович! Вы не спорьте с Рахимовым. Мне же все равно. Я спорить буду, а Вы соглашайтесь, — шепчет Бущанова Неделину.

В общем гаме все перестали обращать внимание на Рахимова и его спор с Настей. Они яростно переливают из пустого в по­рожнее. Наконец, Рахимов подымается с места. Рубашка на нем мокрая. Он брызжет слюной. В углах рта набилась белая пена. Он распахивает пиджак, выпячивает грудь и, навалившись на стол, кричит:

— Нате, разорвите уполномоченного на части!

Снова утро в кабинете Рахимова. Снова бестолковый, ни к чему не ведущий спор.

— Хватит трещать! — обрывает Шапоренко Настю. В каби­нете Рахимова перед женщинами он самоуверен, как петух. — Ишь, зачесала языком, не уймешь, — широкая фигура Шапоренко надвинулась и словно погребла под собой Настю.

Распахнулась дверь. Стремительная Мария Петровна Шапо-ренко словно заполнила собой весь кабинет.

— А! Жених пришел. То-то я твой голос от угла улицы слышу. Ишь какой бойкий! — При ее появлении Шапоренко увял и даже как-то осунулся.

— Давно хотела Вас спросить, товарищ Рахимов. Когда Шапоренко ко мне сватался, он все хвастал, что по пятьсот руб­лей Вам взятки дает. Понес ему, говорит, как-то пятьдесят, так он чуть меня не посадил.

— Да ты обалдела, что ли? Ничего я не говорил.

— Ах ты, бесстыжие твои глаза, да как у тебя язык поворачи­вается?

 

136


Часть II. Хитрость змиева

Глава 7. Ферганский кризис

 

— А кто мне говорил, сколько тысяч на книжку клал, о. Алек­сандру Бурдину машину купил, дом выстроил? А Рахимову, — говорит, — как приду, пятьсот рублей несу обязательно.

— Не сдам! — Тщедушная Бущанова, стоит, как скала.

— Ты бессовестная! Видите, видите, какой он наглый! Я ее срамлю, а она хоть бы что!

— Я плохого не делала. Мне стыдиться нечего.

— Вон отсюда! Не хочу с вами разговаривать. Поздний вечер, стемнело. тук, тук, тук. тук, тук, тук.

— Кто там?

— Открывай, я. Приходила Дуся. О. Валентин сегодня после вечерни грозил: «Завтра вас как собак повыгоняем». Придут Рахимов с Абдуназаровой у Дуси ключи отнимать.

— Беги к Наташе. Я поеду на Текстилку. Надо всех предупре­дить.

Через пять минут в доме погас свет. Темная фигура направи­лась к автобусной остановке. Другая бежит кратчайшей дорогой в следующий дом. Приходится прыгать через арыки. Колючие ветки и проволока цепляются за одежду. Всю ночь будет заго­раться и гаснуть свет, будут разбегаться темные фигурки. А утром Рахимов будет поражаться, почему двор полон верующих.

— Как по телеграфу собираются! Откуда они узнали? Трудно поверить, что в ночь бегут семидесятилетние старушки,

преодолевая усталость и страх. Да, Церковь — это ценность!

 

Насилие № 2

«26 ноября 1974 года церковным советом получено письмо Горисполкома с указанием „аннулировать протокол „двадцатки" о выборах». Мотив аннулирования: „храм закрыли на замок". Горисполком имеет ввиду: „не допустили священника Рубановича до богослужения". Требуя допустить Рубановича, Абдуназарова вмешивается в функции исполоргана. Право принимать священника находится в компетенции исполоргана. Не допу­стив Рубановича до богослужения, исполорган реализовал свое право. Действия исполоргана являются законными и не дают повода к аннулированию протокола об избрании исполоргана. Одновременно, горисполком арестовал банковский счет фер­ганской общины»68.

 

137


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Дежурили весь день. В пять пришел о. Валентин Рубанович:

— Где староста?

— Не знаем.

— Несите ключи. Уполномоченный приказал служить.

— Мы тебя не хотим. И ключи не дадим.

— Вы контры! Советской власти не подчиняетесь! Вы не ве­рующие, а шайка бандитов!

— А ты — авантюрист!

— Завтра придет Рахимов сам. Мы вас всех повыгоняем как собак!

Клавдия Константиновна жестикулирует около лица руками, словно говоря «пожалуйста»:

— А я сама не приду. И рубль тебе не принесу.

— Все равно буду здесь служить!

— Нет, не пустим!

— Я еще всех вас как собак похороню!

— Сам подохнешь со своими кутятами! — резюмирует Мария Петровна.

Разговор происходит на ходу. Рубанович пятится задом, от­ступая вдоль стены храма и огрызаясь. Толпа надвигается. Так шествие обходит храм вокруг и заканчивается снова у калитки. Рубанович задом ныряет в нее. С последними словами дверь за­хлопывается.

Настя увидела первая. Она стояла у окна крещальни. Там устроили засаду.

— Вот они! Горохом просыпались во двор. Человек тридцать. Абдуназарова плыла в сопровождении Урунбаева и Рубановича.

— Почему закрыта церковь?

— Не хотим, чтобы Рубанович у нас служил.

— Его прислал ваш имам из Ташкента.

— Почему отца Павла убрали?

Абдуназаровой словно перцу насыпали. Деликатно говорила, а тут как гавкнет:

— Ноги его здесь не будет! Он вор, вор, вор! Поднялся шум. Абдуназарова села в машину и уехала. После одержанной победы Мария Александровна осмелела.

— Хватит с Рубановичем церемониться. Пойдемте к нему, ска­жем, чтобы уезжал.

 

138


Часть II. Хитрость змиева

Глава 7. Ферганский кризис

 

Отправились вшестером под предводительством Марии Алек­сандровны. Постучали в ворота. Рубанович открыл сам. Увидев столько люда, с размаху захлопнул калитку, бросился в дом и за­кричал:

— Шурка! Звони в милицию. Меня бить пришли.

За воротами растерялись. Мария Александровна перепугалась:

— Тише, тише, тише. Пошли скорее, пошли скорее отсюда.

 

3. Борьба за священника

Теорема

 

Теорема о праве религиозного объединения выбирать свя­щенника нуждается в доказательстве. Читается она так: «Пра­вославная община создается. под духовным руководством из­бранного общиной и получившего благословение епархиального архиерея священника»69. «Объединения верующих... по своему усмотрению назначают и освобождают священников»170.

 

Доказательство № 1

«За каждым богослужением народ гонит Зинченко из храма. Прямо в глаза ему говорят: „Уезжай отсюда. Мы тебя видеть не можем"71.

1 июля 1974 года исполорган расторг трудовое соглашение со священником Зинченко. Исполорган имел для этого веские основания:

1. Систематические нарушения религиозного законодатель­ства о религиозных культах: венчания на дому, венчание несо­вершеннолетних и так далее.

2. Нарушение трудового соглашения: присвоение денег, пьян­ство, прогулы, грубость и тому подобное»72.

«10 июля 1974 года Рахимов разрешил Зинченко совершать богослужения, не считаясь с расторжением договора»73.

 

Доказательство № 2

1 ноября 1974 год. Докладная архиепископу от исполоргана.

«В г. Фергану прибыл командированный Вами священник В. Рубанович. Этот священник еще хуже о. Алексея Зинченко. Если Вы ставите нас перед таким выбором, то пусть лучше у нас слу­жит о. Алексей».

 

139


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

10 ноября 1974 год. Протокол № 40 заседания исполоргана. «Постановили:

1. Не заключать договор со священником В. В. Рубановичем.

2. Просить Епархиальное управление о немедленном удале­нии из Ферганского прихода, не ожидая истечения срока ко­мандировки».

12 ноября 1974 год. Письмо исполоргана архиепископу. «Исполорган ходатайствует о немедленном удалении из при­хода командированного Вами прот. В. В. Рубановича».

26 ноября 1974 год. Докладная архиепископу от исполоргана.

11 ноября 1974 года члены «двадцатки» и народ решили за­крыть церковь и не допускать отца В. Рубанович до службы. Что и было сделано».

26ноября 1974года поступило письмо горисполкома (в сокраще­нии, сохраняется орфография):

«Приглашен новый священник Рубанович В. В. Однако вре­менно исполняющий обязанности председателя исполоргана Бущанова Е. Д. без согласия горисполкома и уполномоченного религиозного культа Облисполкома храм закрыли на замок от 12 ноября 1974 года, Что запрещено законодательством о культе. Горисполком просит анулировать протокол «двадцатки» о вы­борах временно исполняющего обязанности председателя ис­полнительного органа, с 12 ноября 1974 года. 13 ноября 1974 года. Зам. председателя горисполкома подпись (Абдуназарова)»

27 ноября 1974 год. Протокол № 41 заседания исполоргана. «Постановили: священнику Рубановичу исполорган отказы­вает в дальнейшем его пребывании в Ферганском храме».

 

Доказательство № 3

«8 октября 1974 года зам. председателя Ферганского горис­полкома Абдуназарова заявила: сегодня горисполком поставил вопрос об удалении из Ферганы священника Адельгейма»74.

«Со стороны горисполкома священнику Адельгейму не было предъявлено никаких претензий за весь период его службы в Фергане. Со стороны уполномоченного ему также не было предъявлено никаких претензий»75.

 

140


Часть II. Хитрость змиева

Глава 7. Ферганский кризис

 

«Уполномоченный Рузметов заявил: решение об удалении свя­щенника Адельгейма из Ферганы уже вынесено.

Еще раз выражаем недоумение по поводу наказания неви-новного»76.

«Оставьте нам в утешение о. Павла. Мы хоть на его неделях будем Богу молиться. Нам больно писать, но многие верующие говорят, что если о. Павла уберут, будем ходить молиться к баптистам77.

Вас умоляют, святой Владыка, все верующие г. Ферганы. Не­ужели у Вас нет сердца? Весь храм плачет. Пожалейте Ферган­ский приход».

Третье доказательство было закончено в кабинете Рузметова. Выше мы с ним уже познакомились.

 

4. Победителей не судят

Вот приедет барин, Барин нас рассудит.

Н. А. Некрасов

Староста

Уже сам факт бесстрашного применения мошенничества и на­силия заставляет задуматься: боятся ли местные власти обжало­вания? «24 мая 1974 года Абдуназарова пригласила Бущанову, Га-лай, священника Зинченко и священника Адельгейма для беседы по разбору жалобы. Тов. Абдуназарова признала, что действия Рахимова были неправильными, однако сказала: ответа на эту жалобу не ждите. Я уже сообщила по поводу Вашей жалобы, что она необоснованная» (Жалоба исполоргана в Президиум ВС СССР от 3 октября 1974 года).

«Тов. Абдуназарова молча прочла заявление, потом сказала: „Мне некогда с вами разговаривать. Горисполком уже все ре­шил. Можете жаловаться, куда хотите". Она встала, открыла дверь и грубо выгнала нас за дверь»78.

«Ферганский уполномоченный Рахимов в ответ на наши тре­бования сообщил: можете жаловаться, сколько хотите. Все во­просы решаются на месте. На все ваши жалобы я уже дал ответ в вышестоящие органы»79.

Нет!Местные власти не боятся обжалования. Почему? В Со­ветском государстве сложился негласный узус: «Зажим религии

 

141


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

не карается». Местные власти знают: «пережать» лучше, чем «не­дожать». Только прижимать надо умно. Под лозунгом: «Да здрав­ствует свобода совести!» здесь справедливость входит в прямое противоречие с правосудием. Нельзя забывать двупринципность ленинской религиозной политики: стратегия и тактика. Тактика советского государства раскрывается в его законодательных ак­тах и официальных заявлениях. Стратегия — в инструкциях с по­меткой: «не для печати», «только для внутреннего пользования», а также на закрытых партсобраниях. Эти инструкции противо­речат закону не столько текстом, сколько подтекстом. Но только они рассчитаны на применение. Реализовать эти инструкции задача органов местной власти. Вот почему мошенничества и на­силия остаются безнаказанными. Да и кому жаловаться на упол­номоченных?Они и есть органы контроля.

 

Бурмистр

«10 октября Рузметов признал все действия Рахимова и Абдуназаровой правильными. Рузметов был возмущен самым фак­том жалобы: „Кто вам дал право составлять акты на действия со­ветских органов? Это не вашего ума дело. Если у вас будет продолжаться эта драчка, то мы направим корреспондента и вас распишут в газете, а потом повесим вам на церковь замок"»80.

«21 ноября 1974 года в Фергану приезжал уполномоченный по Узбекистану Рузметов. Он пригласил для беседы только свя­щенников Рубанович, Шапоренко и поддерживающих его лиц. В храм т. Рузметов не приходил. Исполорган и членов «двадцатки не приглашал»81.

Как у Некрасова: «Старый барин помер, новый слезы вытер, Сел в свою карету и уехал в Питер».

«28 ноября 1974 года т. Рузметов заявил, что все действия упол­номоченного Рахимова и горисполкома считает правильными. С насмешкой отнесся к нашим попыткам отстоять свои права через обжалование незаконных действий местных органов вла­сти в Центральные органы власти»82.

 

142


Часть II. Хитрость змиева

Глава 7. Ферганский кризис

 

Барин

В Президиум Верховного Совета СССР было отправлено 10 жалоб. Много жалоб было отправлено в Совет по делам ре­лигий, Генеральному прокурору, Уполномоченному по Респуб­лике, в прокуратуру, Обком Партии Ферганы, Облисполком, го­рисполком. Только из одного — единственного органа — Президиума поступил ответ на каждую жалобу.

Он состоял из стереотипной открытки с шаблонной фразой: «Ваша жалоба направлена нами в Совет по делам религий при СМ СССР с просьбой сообщить вам о принятых мерах». Других ответов на все многочисленные жалобы не было. Другие ин­станции не присылали даже уведомления.

«Гаснут наши надежды на Вашу помощь. Вы направляете наши жалобы Рузметову, а Рузметов Рахимову, а Рахимов давит на нас с еще большим озлоблением административными мерами, уже прибегает к помощи прокуратуры. Нам угрожает лишением сво­боды. Видно, сильные всегда правы. Наши жалобы при всей своей основательности привели только к усилению репрессий местной власти.

Видно, помощи и защиты, предоставленных законом верую­щим гражданам, искать не у кого. „У сильного всегда бессиль­ный виноват"»83.

 

ЭПИЛОГ И все-таки!

Окрепла Русь. Так тяжкий млат, Дробя стекло, кует булат.

А. С. Пушкин

Но общего собрания все-таки добились. Неделин пришел с Белоголовцевым. В кабинете Рахимова сидел Тихонов. Рахимов начал уговаривать, внимательно слушали. Рахимов вынул бу­мажку и подал Неделину.

— Вот список кандидатов в исполорган. Не потеряйте. Голо­совать будете только за них. Чтобы никаких других кандидатур не было. Поняли?

— А может, вовсе не будем голосовать? Так их в Протокол за­пишем. Ведь все уже решено, — съязвил Неделин.

 

143


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Рахимов не понял иронии и шепчет:

— Так незаконно будет.

Собралось долгожданное собрание. Разместились в тех ком­натах, где жил о. Павел. Со дня его отъезда они стояли пустыми. Пыль лежала на подоконнике. На полу — смятая бумага, об­рывки газет... Словно из дому вынесли покойника. Расставили скамейки. Посредине — стол. Рахимов важно устремился на председательское место. Вынул по своему обыкновению По­становление и стал читать. Мучительно тянулось время — 5, 7, 8, 9 минут... Неделин не выдержал:

— А у нас на собрании всегда сперва президиум выбирали, а потом объявляли собрание открытым.

Рахимов замолчал. Посмотрел на Неделина, выпученными глазами обвел собравшихся. Стояла выжидающая тишина. Встал. Отставил стул к стене и сел:

— Проводите собрание.

В Президиум избрали Белоголовцева, Неделина, Бущанову. Рахимов протянул Белоголовцеву список:

— Вот кандидаты. Избирайте их. Белоголовцев зачитал первого кандидата:

— Тихонов Алексей. Собравшимся предлагается проголосо­вать. Кто за Тихонова, прошу поднять руку.

— Никто не пошевелился.

— Где Тихонов? Может, кто не знает его? Выдь, покажись на­роду.

Тихонов стоял, укрывшись за печкой. Медленно вылез. Вышел к столу.

— Ну, вот он я!

— Кто за Тихонова, прошу поднять руку.

Снова наступило молчание. Его нарушил Рахимов:

— Товарищи, надо избирать товарища Тихонова. Вы должны все поднимать руку. Поднимайте руку! Поднимайте руку! Вы по­чему не поднимаете?

— Да мы его не хотим! — раздался одинокий голос. И все как по команде зашумели:

— Не надо нам его!

— Не место ему в храме.

— Не нужен!

 

144


Часть II. Хитрость змиева

Глава 7. Ферганский кризис

 

Рахимов только молча вертел совиными глазами.

— Тише! — поднял руку Белоголовцев. — А кто же выдвигал Тихонова? Почему не голосуете? Ставите человека в неловкое положение. Николай Ильич отступил в соседнюю комнату и не­решительно вскинул руку. Белоголовцев заметил.

— Ну вот, один голос есть. — Все обернулись. Николай Ильич готов был сквозь землю провалиться.

— Потахова! А ты что руку не поднимаешь? Ты же за Тихо­нова!

Потахова подняла руку.

— Тупикова! Михайлова! Мне вас что, по одной уговаривать? Поднимайте руки!

— Не хотим!

— Не нужен! — Уже не смущаясь, шумело собрание. Белого-ловцев повернулся к Рахимову:

— Видно, кандидатура Тихонова не пройдет. Как Вам кажется? Может перейдем к следующей?

— Избирайте без меня. Завтра занесете протокол. — Рахимов угрюмо поднялся и вышел, ни на кого не глядя.

Ни одна из кандидатур Рахимова не прошла. Ферганская община вышла из борьбы сплоченной и дружной. Для церковной жизни это — самое главное.

 

145


 


Семья Отца Павла. 1960 год, г. Ташкент

Вторая слева — матушка Вера, справа — дочь Машенька. 1972 год, г. Фергана

147


Слева — о. Павел после лагеря, г. Бухара, 1972 год

148


ЧАСТЬ III

В ПЕЩИ ВАВИЛОНСКОЙ

Люди

Падите и поклонитесь истукану, которого я сделал; если же не поклонитесь, то в тот же час будете брошены в печь, раскаленную огнем, тогда какой Бог избавит вас от руки моей?

Дан 3:15


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. СЕ ЧЕЛОВЕК

КАК ЗАТЯГИВАЮТ ПЕТЛЮ

1. Трехмерное пространство свободы 151

2. Сужение объема до плоскости 152

3. Сужение плоскости до линии 152 РОГАТКИ НА ПРЯМОЙ

1. Ограничение места 153

2. Кому принадлежит свобода? 155

Начнем с детства 155

После восемнадцати 160

ПЛОДЫ 163 ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. ПРОСВЕТИТЕЛИ

ОСОБЕННОСТИ ДУХОВНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

1. Alma-Mater 173

2. Желторотые диссиденты 175

Рогатки 175

Шишка 175

Чудеса 176

Крестики 177

Радио 178

Чьи хлеб и воздух? 179 ПРОТИВ ТЕЧЕНИЯ

1. Брак 179

2. Быт и жалование 180

3. Неравная отдача 181

4. На распутье 182

5. Культивация карикатур 183

Метод первый: искусственный отбор 183

Другой научный метод: селекция 184

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. ВЛАСТЬЮ СВЯТИТЕЛЬСКОЙ

У ПОРОГА 187

СУММА АРХИЕРЕЙСКОЙ ВЛАСТИ 189

1. Первое слагаемое 191

Чьим именем? 192

Штаты 192

2. Второе слагаемое 195

Власть хиротонии 195

Иллюстрация 200

Власть суда 203 2. Эпилог. Остатки архиерейских прав 210

 

150


ГЛАВА ВОСЬМАЯ

СЕ ЧЕЛОВЕК

Тут ни убавить, ни прибавить, — Так это было на земле.

А. Т. Твардовский

 

КАК ЗАТЯГИВАЮТ ПЕТЛЮ 1. Трехмерное пространство свободы

В 1903 году обращаясь к деревенской бедноте, Ленин писал: «Каждый должен иметь полную свободу не только держаться какой угодно веры, но и распространять любую веру, и менять веру. Ни один чиновник не должен даже иметь права спраши­вать кого ни на есть о вере»1. Объем предоставляемой здесь сво­боды совести предполагает:

1. Свободу отправлять религиозный культ.

2. Свободу исповедовать свою веру.

3. Свободу распространять свою веру, то есть свободу рели­гиозной пропаганды, свободу религиозной информации.

4. Свободу религиозной жизни не отдельным гражданам, не одному классу, а всем гражданам.

Ленин ни для кого не делает изъятия. Первые шаги советского законодательства учитывают все перечисленные характеристики свободы.

«Свободное исполнение религиозных обрядов обеспечивается постольку, поскольку они не нарушают общественного порядка и не сопровождаются посягательством на права Советской Рес-публики»2.

«Каждый гражданин может исповедовать любую религию или не исповедовать никакой»3.

«В целях обеспечения за трудящимися действительной сво­боды совести Церковь отделяется от государства и школа от церкви, а свобода религиозной и антирелигиозной пропаганды признается за всеми гражданами»4.

 

151


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

2. Сужение объема до плоскости

Исключение третьей координаты — запрет религиозной про­паганды.

Очень скоро началось зафиксированное законода­тельством сужение объективной свободы совести. В новой ре­дакции, принятой 14 съездом Советов, статья Конституции гласила: «В целях обеспечения за трудящимися действитель­ной свободы совести церковь отделяется от государства и школа от церкви, а свобода религиозных исповеданий и антирели­гиозной пропаганды признается за всеми гражданами». Сбор­ник законодательных документов с комментариями объясняет основания к изменению статьи Конституции о свободе совести следующим образом: «Привлечение новых кадров трудящихся, особенно детей в число сторонников религии, каковая дея­тельность, несомненно, вредна с точки зрения интересов про­летариата и сознательного крестьянства, конечно, никоим об­разом не может находиться под защитой закона и охватываться понятием „свободы религиозных исповеданий". Всякая, сле­довательно, пропагандистская и агитационная деятельность церковников и религиозников (тем более миссионерская) не может рассматриваться как деятельность, разрешенная зако­ном о религиозных объединениях, а напротив, рассматрива­ется как выходящая за пределы охраняемой законом свободы вероисповедания и подпадающая под действие уголовных и гражданских законов, поскольку она им противоречит»5.

 

3. Сужение плоскости до линии

Исключение второй координаты — запрет вероисповедания.

По­следний удар по свободе совести нанесла ныне действующая Сталинская Конституция 1936 года. Ст. 124 гласит: «В целях обеспечения за гражданами свободы совести церковь в СССР отделена от государства и школа от церкви. Свобода отправле­ния религиозных культов и свобода антирелигиозной пропа­ганды признается за всеми гражданами». Если в первой Кон­ституции сфера религиозной и антирелигиозной жизни очерчивается одним радиусом, то во второй Конституции тем же радиусом проводится только сфера антирелигиозной жизни. Сфера религиозной жизни проводится радиусом вдвое меньшим.

 

152


Часть III. В пещи вавилонской

Глава 8. Се человек

 

Сталинская Конституция этот половинный радиус укорачивает еще вдвое. Объем религиозной жизни сужен. Он в десятки раз уже, чем объем антирелигиозной жизни.

Этот факт зафиксирован в законодательном порядке! Совет­ские граждане последовательно лишены права распространять свою веру и права исповедовать свою веру. Им оставили лишь право исполнять в церкви религиозные обряды.

Чтобы ни у кого не возникало иллюзий, Советское государ­ство возложило заботу об охране огрызка свободы совести, не­доеденного атеизмом, на орган принуждения.

Инструкции и разъяснения по всем вопросам свободы совести дает не министерство культуры или просвещения, а НКВД, иногда совместно с НКЮ. Факт характерный. Значительную путаницу в понятие разрешенного и не разрешенного вносит Декрет от 23 января 1918 года, оставшийся формально неотмененным.

Декрет разрешает «исповедовать» любую религию, а Консти­туция 1936 года о таком праве граждан не говорит. При этом до­кументы имеют равную силу. Итак, мы определили объем сво­боды совести для верующего человека. Дальше мы рассмотрим, как предоставленные права осуществляются в действительности.

 

РОГАТКИ НА ПРЯМОЙ

1. Ограничение места

Итак, советскому гражданину предоставлена «свобода от­правления религиозного культа». Сразу подчеркнем: только в церкви. Свобода ограничена пределами храма. Инструкция НКВД № 328 от 1 октября 1929 года еще разрешает: «Запрещение не распространяется на отправление по просьбе умирающих или тяжело больных, находящихся в больницах и в местах заключе­ния религиозно-культовых обрядов в особо изолированных по­мещениях, а равно на отправление религиозных обрядов на клад­бищах и в крематориях. Отправление в семье, в изолированных комнатах или квартирах всякого рода религиозных обрядов, как-то: молебнов, панихид, крещений, принесения на дом икон и тому подобное происходит без уведомления или разрешения ор­ганов власти»6.

 

153


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Современный комментатор обуславливает совершение треб на дому специальным разрешением: «Исходя из требований за­кона во всех религиозных культах церемонии, обряды, коллек­тивные моления могут проводиться только в церквах и других молитвенных домах. Законы о религиозных культах не запре­щают верующим совершать некоторые религиозные ритуалы с участием служителя культа на дому, но для этого необходимо за­благовременно испросить разрешение в соответствующем ис­полкоме местного совета. Исключением из этого правила может быть отправление религиозных обрядов на квартирах и в домах верующих по просьбе умирающих и тяжело больных»7.

Чтобы собраться под праздник с выпивкой и песнями, разре­шение не требуется. Пирушка не запрещается. «Один крупный городок-поселок за сто километров от храма. В ночь под празд­ник Пасхи и Рождества комсомольская общественность полу­чает задание обходить в течение ночи дома и подсматривать. Если обнаружит сквозь ставни свет, то раздается стук в дверь. Бригада входит и проверяет, нет ли в доме коллективной встречи праздника»8.

Несмотря на ясное разрешение совершать религиозные об­ряды на кладбищах, не испрашивая на то специального разре­шения от горсовета9, горсоветы и уполномоченные категориче­ски запрещают священникам совершать панихиды на могилках в традиционные дни Радоницы и обычные дни. Священник не смеет нарушать этот противозаконный запрет. Здесь мы видим пример действия негласной установки вопреки букве и духу за­кона. Неписанный закон имеет больший авторитет.

«Наука и Религия» («НиР») дает разъяснение юриста: «Свя­щенники могут посещать верующих лишь для напутствования тяжелобольных и умирающих. Никаких других треб на дому со­вершать нельзя»10. Священникам категорически запрещено со­вершать на дому: крещение младенцев, молебны, панихиды и другие требы. Об этом свидетельствуют общая практика и до­кументы: «Письмо московских священников», «Письмо верую­щих Кировской епархии» и другое.

Итак, «свобода отправления религиозных культов» ограничена местом отправления — пределами храма.

 

154


Часть III. В пещи вавилонской

Глава 8. Се человек

 

2. Кому принадлежит свобода?

Насколько последовательным было обещание всех трех Со­ветских Конституций: «признается за всеми гражданами»?

 

Начнем с детства

Не препятствуйте детям приходить ко Мне.

Мф 19:14

Формально советское законодательство не ограничивает право детей на религиозную свободу. Такого изъятия не делает ни Кон­ституция, ни Декрет, ни Постановление. В 1962 году Генераль­ный секретарь комсомола Павлов заявил: «конституционный за­кон о свободе совести на детей не распространяется»11. Это заявление не опровергнуто советским правительством, а суще­ствующая практика показывает, что вопреки закону действует именно такая негласная установка.

 

1) Право учиться религии

РКП (б) выпустила в 1918 году в Петрограде листовку, «разо­блачающую клеветнические измышления врагов советского го­сударства, что Советское государство якобы лишает родителей права обучать своих детей религии». В листовке говорится: «Если родители хотят, они могут за свой собственный счет обучать своих детей какой угодно религии»12.

То же самое говорит инструкция НКВД и НКЮ Белорусской ССР от 5 мая 1928 г: «Возбраняется преподавать религиозные вероучения детям, не достигшим 18 лет в государственных и частных школах. Граждане могут учиться религии сами и учить других частным образом, и на этом основании родители могут учить своих детей религиозным наукам сами или через пригла­шенных для этой цели лиц, однако это преподавание не должно иметь группового характера, то есть число учеников не должно превышать трех. Не может быть разрешаемо существование ре­лигиозных детских и юношеских кружков, отделов и организа­ций. Служители всех религиозных культов по приглашению ро­дителей могут преподавать вероучение их детям, но при этом

 

155


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

надо наблюдать, чтобы это преподавание не велось в молитвен­ных домах и не имело группового характера».

Интересно сравнить два документа, изданных в то же время в Грузии.

Постановление № 8 Всегрузинского ЦИК от 8 октября 1928 года ст. 11:

«Воспрещается под страхом уголовной ответственности пре­подавание религиозных вероучений во всех государственных, общественных и частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы, а кроме того, в отношении ма­лолетних и несовершеннолетних во всех общественных местах (церкви, синагоги, мечети, молитвенные дома и проч.). Граж­дане могут обучать и обучаться религиям частным образом».

Второй документ издан через 4 месяца в отмену первого. Изменена только последняя фраза. Вот он: Постановление Все-грузинского ЦИК от 9 февраля 1929 года в отмену Постановле­ния № 83 от 8 октября 1928 года ст. 11:

«Воспрещается под страхом уголовной ответственности пре­подавание религиозных вероучений во всех государственных, общественных и частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы, а кроме того, в отношении лиц, не достигших 18-летнего возраста, во всех общественных местах (церкви, молитвенные дома и проч. и на частных квартирах)»13.

 

Аналогично постановление Украинского ЦИК:

«Преподавание вероучений в учебно-воспитательных заведе­ниях — ученикам, а также в церквах, молитвенных и частных до­мах — лицам, которые еще не достигли 18-летнего возраста, за­прещается»14.

В той же самой книге, где приведена листовка, разрешающая родителям за свой счет обучать детей религии частным образом, всего через несколько страниц читаем: «Руководящие советские органы указали церковникам, что детям до 18 лет... преподавание всех вероучений не разрешается и частным образом»15.

Может, внесены изменения в декрет? Или дети лишены со­ветского гражданства? Как понимать слова Декрета: «Граждане могут обучать и обучаться частным образом»? В комментарии к Постановлению поясняется: «Что касается обучения религии

 

156


Часть III. В пещи вавилонской

Глава 8. Се человек

 

несовершеннолетних (до 18 лет), то таковое обучение может про­водиться лишь своими родителями и для своих детей. Новый за­кон отменил прежнее положение (Циркул. НКП), которое допускало обучение детей религии группою в 3 человека через приглашенное родителями лицо, так как группы эти предста­вляли из себя скрытую (Sic) форму небольших церковных школ»16.

Современный комментатор уточняет: «Верующие родители по обоюдному согласию могут сами обучать своих детей рели­гии, но при непременном условии, чтобы это обучение не при­нимало форму групповых занятий, а проводилось со своими детьми в строго индивидуальном порядке без приглашения преподавателей»17.

Действительно, «закон, что дышло»! То можно с преподавате­лем, то нельзя. То можно в частных домах, то нельзя. То можно группою, то нельзя. В конце концов, обучение сводится к праву ро­дителей воспитывать своих детей. Преподавание требует пре­подавателей, а не папу с мамой, имеющих или не имеющих для того знания и умение. А в общем... спасибо и за такое беспреце­дентное разрешение в законодательном порядке родителям вос­питывать собственных детей согласно собственным моральным и религиозным понятиям.

Увы, новый «Закон о народном образовании» лишает родите­лей и этого права. Ст. 57: «Родители обязаны воспитывать детей в духе высокой коммунистической сознательности»18.

«Родители обязаны воспитывать детей в духе высокой комму­нистической нравственности»19. Обязаны! И точка. А как быть верующим родителям? Кривить душой перед детьми или нару­шать закон?

Почему же запрещено в Советском Союзе обучать детей ре­лигии? «Руководящие советские органы указали церковникам, что детям до 18 лет, то есть до периода зрелости, когда граждане могут сознательно разобраться в религиозном вопросе, препо­давание всех вероучений не разрешается и частным образом»20.

Итак, лишение детей права обучаться религии диктуется пе­дагогической заботой о детях. Логично предположить, что дети также лишены права обучаться атеизму? Не угадали! Атеизму в Советском Союзе обучают с детства. Советское государство

 

157


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

обязывает школу: «Преподавание предметов: история, литера­тура, естествознание, физика, химия и так далее насытить атеи­стическим содержанием»21.

«Усилить антирелигиозную направленность школьных про­грамм, особенно по обществоведению. Будут изданы методиче­ские пособия для учителей по антирелигиозному воспитанию в школе. Широко использовать для атеистического воспитания различные формы внеклассной и внешкольной работы: клубы и уголки юных атеистов, лекции, беседы, вечера, экскурсии, культпоходы в кино и театры»22. Подобных цитат много. Что можно противопоставить атеистическому воспитанию?

«Религиозным объединениям воспрещается: организовывать как специально детские, юношеские, женские молитвенные и другие собрания, так и общие библейские, литературные, рукодельнические, трудовые, по обучению религии и тому подоб­ные собрания, группы, кружки, отделы, а также устраивать экскурсии и детские площадки, открывать библиотеки и читальни»23.

Отсюда опасность давать личные религиозные книги другим для прочтения. Могут судить за организацию тайной библио­теки или подпольной читальни. В государственных магазинах и библиотеках получить религиозные книги нельзя. Почему же советское государство так различно относится к праву верую­щих знать свою веру и жить по ней и к праву атеистов? «Бес­спорно, что преподавание детям закона божьего влечет за собою затемнение их детских умов и, таким образом, Советская власть, на обязанности коей лежит воспитание и образование детей, в праве и должна оградить их от наполнения детских голов религиозными предрассудками»24.

Итак, за ширмами ханжества и демагогии прячется советская транскрипция идеологической дискриминации. Хотят граждане или не хотят, — Советское государство через атеистическую си­стему образования и воспитания растит их атеистами, и только атеистами. Невзирая на волю детей и родителей.

2) Право на участие в религиозной жизни

Могут ли дети участвовать в религиозной жизни общины? Согласно Постановлению, дети не могут входить в число учре­

 

158


Часть III. В пещи вавилонской

Глава 8. Се человек

 

дителей («двадцатки»). Они не могут принимать на себя ответ­ственность за здание и имущество и, соответственно, ставить свою подпись под договором. Это понятно. Но из этого не сле­дует, что дети лишены прав участвовать в религиозных обрядах. Священник тоже лишен права подписать договор, это не мешает ему участвовать в религиозных обрядах. Дети не могут охранять столовую в качестве сторожа, но могут в ней питаться. Не могут преподавать в школе, но могут в ней учиться и так далее. Граж­данские права детей реализуются неоднозначно со взрослыми.

В церкви совершается крещение младенцев. Матери приво­дят и приносят детей к причастию. Эти действия совершаются легально. Государство систематически препятствует детям и мо­лодежи посещать храм.

«9, 10, 11 декабря 1965 года большие наряды милиции и дру­жинников в 6 часов утра и в 4 часа вечера оцепили кольцом един­ственную в городе Кирове церковь преподобного Серафима и не пропускали в церковь женщин с детьми, а также подростков от 8 лет до 18 лет. Женщины смело вступили в рукопашные схватки с дружинниками и прорвали оцепление»25. В г. Фергане в 1974 году единственная церковь была оцеплена с вечера Вели­кой субботы солдатами и милицией с овчарками. Около ворот храма стоял «черный ворон». Милиция задерживала всех жен­щин с детьми-подростками. Выясняли класс, № школы и отка­зывались пропустить мать вместе с ребенком: «Отведите ребенка домой, в храме детям нечего делать». Двух 14-летних мальчиков милиционеры пытались посадить в «черный ворон». Произошло сражение: матери и подоспевшие женщины отбили мальчиков у милиции.

Директора школ, учителя и партийные работники в эти дни приходят в храм, высматривают детей и выводят из храма. Кто посмелее — дают отпор, их оставляют в покое. Как-то под Пасху большая толпа верующих в тычки проводила со двора Ташкен­тского Кафедрального Собора трех обнаглевших партийных со­трудников. Их вытолкали за ворота и порвали карман пальто. Кривошеев вызывал по этому поводу соборных священников и возмущался, что они «не учат народ смирению».

«С середины августа 1965 года в Серафимовской церкви города Кирова слышался плач и стоны женщин и детей.

Священники

 

159


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

без объявления категорически отказались исповедовать и при­чащать детей школьного возраста. Этот порядок существует до сих пор»26.

Во многих епархиях епископы запретили причащать детей.

7 ноября 1974 года архиепископ Питирим заявил: «религиоз­ное воспитание лишает детей свободы совести». Итак, прихо­дится признать, что «румяный комсомольский вождь» был прав: в Советском Союзе конституционный закон о свободе совести на детей не распространяется.

 

После восемнадцати

1) Право учиться религии

Современная молодежь живо интересуется религией. Исчезло предубеждение, характерное для молодежи 50-х годов. Но рели­гия для молодежи — terra incognita. Согласно законодательству, после 18 лет «преподавание религиозного вероучения может быть допущено исключительно на специальных богословских курсах»27.

8 СССР три таких учебных заведения:

Московские и Ленинградские духовные академии и семина­рии и Одесская семинария.

«В академию и семинарию принимаются только лица муж­ского пола». А женщины? Женщины вовсе лишены религиоз­ного образования в СССР. Религиозные курсы для них не пре­дусмотрены. Причина понятна. Богословские курсы не ставят целью религиозное просвещение советских граждан. Такого рода богословских курсов в СССР нет.

Существующие академии и семинарии являются спецучили­щами для подготовки кадров священнослужителей при Мо­сковской Патриархии. Граждане обоего пола лишены практиче­ской возможности обучаться религии. Право есть. Возможности нет.

 

2) Право на участие в религиозной жизни

«В надежде на получение пенсии для детей, в заботах об их школьном будущем и их желании не повредить положению Марины, на службе отказались от церковного отпевания»28.

 

160


Часть III. В пещи вавилонской

Глава 8. Се человек

 

«Ни один человек не смеет даже спрашивать кого ни на есть о вере»29, — писал Ленин в 1903 году. И все думают: вероятно, так и поступает созданное им государство. Увы! «НиР» свиде­тельствует, что советские органы не только спрашивают граж­дан об их вере, но и допрашивают.

«Вызывают представителей верующей интеллигенции на соб­рание и допрашивают их: как и почему они верят, как совме­щают науку с религией, задают каверзные вопросы по догматике и так далее»30.

Атеистов на семинарах и в печати обучают, как надо «по-на­стоящему заглядывать в душу человека»31.

Дается хитроумная консультация учителям, как выявить уча­щихся, верующих в Бога32.

«НиР» предлагает выявлять верующих среди студентов и «не пропускать» их. Он с упоением рассказывает, каким образом эк­заменатор распознал верующего среди способных студентов. Когда возникло первое подозрение, он «решил заняться миро­воззренческой платформой более основательно». Дело кончи­лось тем, — радуется журнал, — что студент получил двойку и был отчислен из института: «Это совершенно чуждый для нас элемент, и администрация в принципе была права»33.

«Верующие доказывают, — негодует автор другой статьи, — что религиозные убеждения студента не должны играть никакой роли при оценке квалификации специалиста»34.

Разыскивая христиан, древние язычники предлагали им бро­сить ладан на угли жертвенника. Атеисты пользуются тем же ме­тодом. Хочешь учиться в ВУЗе — сдай зачет «по научному ате­изму». «Чтобы сдать зачеты по атеизму, студенты должны выступить с лекциями на антирелигиозные темы, которые они готовили в институте. Обычно они выезжают в районы вместе с преподавателями на 7—9 дней»35.

Для выявления верующих среди других слоев населения «НиР» указывает другие методы.

Посылаются специальные беседчики, начинающие речь из­далека, исподволь, и постепенно достигают цели. «Таким путем выявляются верующие»36.

В книге Тендрякова «Чрезвычайное» рассказывается, как ди­ректор школы с сожалением уволил хорошего педагога. Он

 

161


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

преподавал много лет, тщательно скрывая свою религиозность. Его любили ученики, уважали педагоги и никто не подозревал, что он верит в Бога. Когда это обнаружилось, его сняли с работы.

В «Известиях» № 291 от 11 ноября 1963 года рассказывается, как травля верующих приводит к трагично-курьезным ошибкам.

«По рудоуправлению разнесся слух: конструктор Михайло Одноус — сектант!

— Ишь ты! А с виду порядочный!

— Сектант! Самый отпетый! И все повадки у него сектантские: горилку не пьет — раз! Табачного дыма терпеть не может — два! Не матерится — три! Ну, чего же еще? Ясно, сектант.

Разговоры не умолкали. И Одноус не выдержал. Он ушел с ра­боты. Слух припустился следом. Придет Одноус в очередной от­дел кадров, назовет свою фамилию, а там начинают отводить глаза, бормотать что-то невнятное. По всему видно: не хотят при­нять сектанта. Потом хлопот с ним не оберешься. Воспитывай, перевоспитывай... В Кривом Роге поступить на работу — не про­блема.

Одноус „устраивался" полтора года. Наконец, выяснилось, что Одноус — не сектант. Совсем недавно закончилось его вы­нужденное безделье, да и то после вмешательства горкома пар­тии».

А если бы Одноус был в самом деле верующим? Слух, что Одноус — верующий, «Известия» называют «порочащим».

«Наука и Религия» рекомендует в качестве метода перевоспи­тания вселять безбожника в комнату к верующему37.

«Наука и Религия» рекомендует сажать антирелигиозного аги­татора на стуле против верующего в течение всего рабочего дня38. Очень удобно.

Верующему некуда деться, и он вынужден слушать. «Румяный комсомольский вождь» на страницах «Известий» рекомендует принудительную установку радио: хочешь — не хочешь, а слу­шай.

«За последние годы участились случаи применения к верую­щим гражданам дискриминационных мер по месту работы в виде понижения в должности, перевода на низший оклад и даже увольнения с работы. Журнал „НиР" вынужден был дважды в этом году касаться в передовых статьях этих явлений»39.

 

162


Часть III. В пещи вавилонской

Глава 8. Се человек

 

Журнал признает: «теперь верующие ходят в Церковь беспо­койно, беспрестанно оглядываясь, как бы кто не заметил их и не донес»40.

Очень верное замечание!

В «Письме Куроедову» архиепископ Ермоген делает интерес­ные сопоставления: он приводит высказывания Ленина, его со­ратников и ЦК КПСС за десятки лет. Все единодушно деклари­руют недопустимость насилия в вопросах веры. Здесь же архиепископ Ермоген приводит выдержки из постановлений верховных органов Советской власти, которые констатируют «насильственное закрытие церквей, оскорбление чувств верую­щих, репрессии против служителей культа, сохраняющих ло­яльное отношение к Советской власти»41. Такие действия офи­циально называются «ошибками».

Архиепископ Ермоген размышляет: «Приходится поражаться как несмотря на неоднократные и категорические запрещения по партийной и государственной линии эти осужденные методы повторяются и сейчас на 45-ом году Советской власти, и при­том в большом масштабе»42.

 

ПЛОДЫ

Само — что дерево трясти! —

В срок яблоко спадает спелое...

М. И. Цветаева

«В абсолютном большинстве советские люди являются атеи­стами», — пишет Седюлин43. Седюлин пользуется статистикой, собранной уполномоченными. Они в свою очередь получают эти данные от священника.

— А сколько вчера на празднике народу было?

И священник, словно он пересчитывал, уверенно отвечает: «Двести семьдесят три». На деле могло быть и пятьдесят, и пять­сот. Смотря в какую сторону он находит полезным преувеличи­вать. Сведения уполномоченных взяты «с потолка». Но прихо­дится согласиться, что без опасения в церковь ходят только пенсионеры. Для остальных — это риск. Пенсионеры — един­ственная категория лиц, которым обеспечена «свобода отправ­ления религиозного культа» в СССР. Их средний возраст —

 

163


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

60—70 лет. В больших городах немного моложе: 0,5% — случай­ная молодежь, 0,1% — мужчины. Количество молящихся возра­стает в праздничные дни: Рождество, Крещение, Пасха. Моло­дежь чаще появляется по поводу крещения младенцев. Изредка причащается. Венчания крайне редки. Погребение умерших со­вершается преимущественно заочно.

Религиозные и нравственные христианские понятия в народе забываются и извращаются. Строй богослужения народ не знает. По всем приходам нет регентов, псаломщиков, пономарей, пев­чих. Работа в этих должностях требует определенной квалифи­кации и навыка.

Псаломщик должен: хорошо читать по-славянски, знать устав, знать простое пение, разбираться в книгах. Такая квалификация приобретается серьезной подготовкой.

Регент должен: знать нотное церковное пение, задавать тон, знать устав и славянский язык в необходимых пределах. Даже по­лучившему музыкальное образование необходимо привыкать к церковной службе полгода—год. Никаких курсов не существует. Есть и другие не менее сложные препятствия. Работа в этих долж­ностях не засчитывается в стаж. Она не дает права на пенсию в ста­рости, на больничный лист — в случае болезни, потери трудо­способности, нет и других льгот, обычных для членов профсоюза.

Профсоюза служителей религиозного культа не существует. Редкие приходы способны обеспечить псаломщика жильем. Зар­плата псаломщика в больших приходах 150—200 рублей. Из них нужно уплатить налог 80—90 рублей. В маленьких приходах пса­ломщик получает до ста руб. Из них налог составит 40 руб. Такие условия не устроят даже одинокого молодого человека, тем более семью.

Из пенсионеров могут работать только те, кто не получает пен­сии. Пенсионеру нет смысла получать в церкви плату, так как пенсия отнимается, а из зарплаты удерживается треть суммы на уплату налога. Те же проблемы стоят перед певчими. Пен­сионеры лишаются пенсии. Молодые могли бы работать по сов­местительству с государственной службой. Но музыкальное учи­лище и любая организация ставит ультиматум: «или-или».

Богослужение без псаломщика, регента, певчих, пономарей становится заурядным явлением. Верующие не знают молитв,

 

164


Часть III. В пещи вавилонской

Глава 8. Се человек

 

не умеют петь, забывают церковные обычаи и традиции. И все-таки у них есть храм. Они слышат богослужение, Евангелие, при­чащаются, крестят детей, отпевают близких. Они общаются друг с другом в храме и дома. Знают праздники и посты.

Совсем ужасна жизнь верующих людей, лишенных храма. Вот интересное письмо из такого уголка. Орфография сохраняется. «Уважаемые Православные люди просим вас мы люди правос­лавные и без помощные а богу веруемо и молимось и не забуваемо помогите нам напишите сколь стоить мы вышлим денег хотя Приветливый церковный календар, Православния моли­тва слов и ещо какие есть боже слово. Пожалуйста, не откажите, мы люди беспомощные».

Люди умирают без Причастия, погребаются без отпевания. Церкви нет. Остается удивляться чуду. Как русский народ, ли­шенный всякой информации, лишенный храмов и религиоз­ного научения до сих пор хранит веру свою? Но еще больше бу­дут удивляться атеисты, когда пробьет последний час их насилия, и народ, которому развяжут ноги, радостно и уверенно пойдет в храмы. Лжет Седюлин. Не стали русские люди в боль­шинстве своем атеистами. Пробьет час. Окончится насиль­ственное удержание русских людей вне церкви, и тогда станет очевидной Седюлинская ложь. А если бы Седюлины были правы, к чему насилие?

Восстановление из руин Крыпецкого монастыря

 

165


 


1956 год. Киевская семинария: в центре — ректор архимандрит Николай (Концевич), слева — инспектор прот. Константин (Корчевский), справа — регент семинарии П. Д. Толстой

167


Преподаватель Ветхого Завета о. Георгий (Едлинский)

Семинарист Павел Адельгейм, 1956 год

168



Урок в семинарии. Слева—инспектор прот. Константин Корчевский, 1956 год

Хор Киевской семинарии. Справа — регент Петр Дмитриевич Толстой, 1957 год

170


171


 


ГЛАВА ДЕВЯТАЯ ПРОСВЕТИТЕЛИ

Что нынче невеселый, Товарищ поп?

А. А. Блок

ОСОБЕННОСТИ ДУХОВНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

Пора познакомиться с теми, кто в Советском государстве не­сет сегодня в народ религиозное просвещение. Что за удиви­тельные люди осмеливаются стать на пути антирелигиозной ма­шины? На каких условиях терпит их Советское государство? Откуда они?

1. Alma-Mater

О советском религиозном образовании у большинства скла­дываются превратные представления. Не нужно его переоце­нивать. Нельзя его недооценивать. Начнем с того, что во всем советском государстве есть только три учебных заведения, где можно познакомиться с религиозным вероучением. Как из­вестно, советское законодательство категорически запрещает «преподавание религиозных вероучений в государственных, об­щественных и частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы»44. Запрещается преподавание вероучения на дому, в храме и других общественных местах. Нет в Советском государстве места, в котором не запрещалось бы учить религии. Верующему человеку, который хочет восполнить пробел в своем образовании, некуда пойти.

И вот есть, оказывается, такое место — Духовная семинария! Это первое заблуждение. Семинария не ставит перед собой про­светительных целей. Она не восполняет пробелов атеистиче­ского воспитания. Она слишком мала по объему для этой цели. Три семинарии и две Академии дают в год меньше ста выпуск­ников. Их цель — «давать духовное образование будущим па­стырям Церкви и подготавливать преподавателей богословских предметов»45.

 

173


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

С другой стороны, семинария и академия неполноценны как учебные заведения ввиду отсутствия в их программе общеобра­зовательных предметов: «Для лиц старше 18 лет могут быть устраиваемы специальные богословские курсы с целью подго­товки священнослужителей, но при условии ограничения про­грамм этих курсов специально богословскими предметами»46.

Постановление дает соответствующее действительности опре­деление уровня этих учебных заведений: «специальные бого­словские курсы»47. Пышные названия «Академия», «Семинария» оказываются маскарадом, поскольку не приравниваются в Со­ветском государстве к вузам. Эти учебные заведения не лицен­зированы, не аттестованы и не аккредитованы. Академический диплом имеет силу только внутри церковных пределов.

Такое положение дает возможность поступать в духовную се­минарию лицам с любым образованием — средним, четырех­классным. Такое положение увеличивает количество годных к использованию кадров. Даже без затрат на среднее образова­ние. К сожалению, число мест в семинарии в зависимости от ро­ста абитуриентов не увеличивается. Зато снижается качество об­разования. Закончившие семинарию, поступают в академию. При этом среднее образование также не спрашивается. Можно представить себе уровень академических требований, если их удовлетворяют студенты с четырехклассным образованием. В академии есть живые люди и хорошие профессора. В акаде­мии способный человек может приобрести эрудицию, пользу­ясь одной библиотекой. Но это — личная инициатива. А общий уровень требований должен учитывать студента, не имеющего даже семилетки. Вот и выходят из одной академии кандидатами богословских наук эрудированный митрополит Никодим и ма­лограмотный епископ Иоасаф. После окончания академии он продолжает писать «мой потрет» и рассказывает проповеди про «черного эфиопа». Это диапазон академических возможностей!

О старых священниках говорили: их породила уродливая бур­жуазная действительность. Священники 70-х годов выросли в со­ветской действительности. Получили образование в советской школе. В семинарию приходит молодежь из городов, из дере­вень. Из семей колхозников, рабочих, интеллигенции. Как же осуществляется отбор? Абитуриенты подвергаются экзаменам,

 

174


Часть III. В пещи вавилонской

Глава 9. Просветители

 

а их списки поступают на рассмотрение уполномоченному и особой комиссии при КГБ. Здесь осуществляется окончательный отбор. В первую очередь принимают тех, о благонадежности которых имеются неофициальные, но авторитетные сведения. Во вторую очередь принимают мальчиков со средними способностями. Раз­витых и одаренных отсеивают. Мальчики из интеллигентных се­мей проходят как исключение. Заключается акт приема пропи­ской.

 

2. Желторотые диссиденты

Рогатки

Велено тащить и не пущать.

В 1956 году поступил в КПДС (Киевская православная духов­ная семинария) краснощекий мальчик, созревший на свежем воздухе Воронежской деревни. Окончив 8 классов, он попросил в сельсовете справку в семинарию. Бог весть, какими путями возникло у деревенского мальчика такое необычное желание. Председатель разинул рот:

— Рехнулся?

— Нет. Дайте мне справку.

— Не дури. Иди работай.

— Не дадите, так уеду.

— Я тебе уеду! Эй, Степан, Семен! Втроем они связали Васю и бросили в сарай: «Лежи, покуда не одумаешься». Но Вася не от­казался от своего намерения. Ночью он сумел распутать веревки и через крышу сарая бежал в Киев.

В 1959 году семинарист 1-го класса Заяц отрекся. В газете «Ве­черний Киев» он писал: «Есть в КПДС реакционная группа „Ябарс", что значит Яриков, Бурилов, Адельгейм, Руднев, Сви­стун. Эти семинаристы отмежевались от советской действи­тельности, не читают книг, не ходят в кино сами и других не пу­скают».

Шишка

И во лбу всегда горит.

На первой парте сидел беленький мальчик с удивительно вы­соким лбом. И на этом лбу, в самом центре, сколько помню, всегда была шишка. Сперва она была синяя, со временем

 

175


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

загрубела и потемнела. Шишка была вызвана необыкновенным усердием к земным поклонам. Он делал их во множестве и каж­дый раз с силой стучался лбом об пол. О деревянный в домовой церкви, о каменный в Андреевском храме. У него был высокий голос и полное отсутствие слуха. Он всегда стоял среди непою-щих на правой стороне храма перед мощами великомученицы Варвары и очень усердно молился. Звали этого мальчика Леня Свистун.

Чудеса

И многих прельстят.

И. Христос

— Сегодня Дулуман лекцию читает.

— Где?

— Против главпочты. Семинаристов собралось порядочно. Мы опоздали. Дулуман успел закончить лекцию и теперь дер­жал в руках пробирки.

— Вы видите обыкновенные химические реактивы. Обе жид­кости прозрачны. Стоит их соединить, смотрите, — жидкость окрасилась густым красным цветом. — Неграмотных галилеян легко было удивить. Так совершил Иисус чудо в Канне Галилей­ской — претворил воду в вино.

— Да то вино пили! А ты хлебни свое! Ноги протянешь. Дулуман пропустил замечание мимо ушей. Он уже держал

в руке листок.

— Иванов спрашивает: из чего видно, что наука опровергает религию? Мы это видим, дорогие товарищи, из всего. Во-пер­вых, обратите внимание, ученые все неверующие...

— Павлов в церковь ходил!

— Прошу не выкрикивать с места. Трудно сказать, ходил ли Павлов в церковь. Это давно было. Тогда многие не решались открыто порвать со старыми традициями. Но мыслил Павлов материалистически. Вернемся к теме. Приведу один пример не­последовательности библейского рассуждения. В библии гово­рится, что Бог создал Еву из ребра Адама. Если мы все произо­шли от Адама, то у современного мужчины должно быть на одно ребро меньше, чем у женщины! Церковники не замечают этой нелепости, потому что не хотят мыслить логически.

— Выходит, если я без ноги, то сын хромой будет?

 

176


Часть III. В пещи вавилонской

Глава 9. Просветители

 

— Тише, товарищи! Вопросы только письменно. Он уже дер­жал в руках следующую записку. Прочитав про себя, снисходи­тельно улыбнулся:

— Вижу, вижу. Вопрос задает семинарист. Но то, чему вас учат в семинарии, еще не факт. Никаких гонений на христиан не было. Это беспочвенный вымысел.

— Ложь! ! ! — Восклицание зазвенело так страстно, что все невольно повернули головы. В первом ряду стоял худенький мальчик. Он испепелял Дулумана глазами. Это, конечно, был Леня Свистун. Даже Дулуман смешался и забормотал:

— Конечно. частичные гонения. если вне связи с христи­анством. ничего не доказывает.

Большая часть зала шумно двинулась к выходу.

Крестики

— У комсомольцев значок есть?

— Есть.

— У пионеров тоже есть. У каждой спортивной организации есть. Почему же не может быть у семинаристов?

— Им на заводе делают. А нам некому сделать.

— Тоже на заводе. Я уже договорился.

— Ну!

— Старообрядческий крест из латуни на винте. Нужно про­колоть форму и завинтить гайкой. Один слесарь мне обещал кра­сиво сделать и отполировать. Каждый крестик стоит пять руб­лей.

— Ай да Леня! А где деньги возьмем?

— Соберем! — Желающих оказалось много.

Через неделю ректор с недоумением стал замечать на курточ­ках семинаристов одинаковые крестики. Не сумев выяснить, от­куда они появились, он решил положить конец самовольному введению значков. Однако семинаристы не желали расставаться со своими приобретениями. Крестики были действительно изящные и нравились. Ректор был сильно раздосадован. У под­вернувшегося под руку Николая Моргуна пытался сорвать си­лой, но не сладил.

 

177


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Радио

 

Сперва исчезла волейбольная сетка. Искали и не нашли. Потом исчез радиоприемник из фойе. Исчезновение радиопри­емника было тем более некстати, что 7 ноября было «на носу». Инспектор Виктор Муратов, раздраженный, вошел в столовую:

— Это все «благочестивые негодяи» вытворяют. Злоумыш­ленника найдем и исключим из семинарии.

Вошел ректор. У него в руках был новенький динамик.

— Я ставлю радио из своей комнаты. Стыдно. В семинарии появился вор. За это радио я свои личные деньги платил — 45 руб. 30 коп.

Радио стояло до утра. Утром исчезло. На полочке, на месте ра­дио лежали 45 руб. 30 коп. Злоумышленник обнаружился через много лет. Вася Яриков рассудил, что волейбольной сетке и ра­дио — не место в семинарии. Но исключили другого.

 

Чьи хлеб и воздух?

 

В 1959 году праздник Первого Мая пришелся на Страстную Пятницу. Ректор КПДС — нынешний митрополит Филарет Де­нисенко — объявил, что вечером 1 мая проводится торжествен­ный вечер, посвященный международной солидарности трудя­щихся. После доклада Ректора состоится концерт семинарского хора. Двое семинаристов из «реакционной группы Ябарс» — Свистун и Адельгейм набрались храбрости пойти к ректору и от­казаться от участия в концерте по случаю сугубого поста Страст­ной Пятницы.

Ректор пытался усовестить глупых мальчишек:

— Как вы можете оказать такое непочтение Советскому празднику? Посмотрите на меня. Мог ли я при другой власти до­стигнуть такого высокого положения? Мой отец был простым шахтером, а я — архимандрит, ректор!

Упрямые мальчишки стояли на своем. Ректор возмутился:

— Вы забыли, под чьим небом живете! Чей хлеб едите! Чьим вы воздухом дышите!

Весь демарш ограничился словами. Адельгейм был участни­ком хора и принял участие в праздничном торжестве. Дальней­шая судьба обоих сложилась по-разному. В тот же год ректор

 

178


Часть III. В пещи вавилонской

Глава 9. Просветители

 

предложил Адельгейму подать прошение «по собственному же­ланию» и покинуть стены семинарии, не дав окончить послед­ний класс. Свистун благополучно закончил КПДС. Потом окон­чил Московскую Академию и Аспирантуру при Духовной Академии, окончил свою жизнь митрополитом Винницким и Могилев-Подольским.

 

ПРОТИВ ТЕЧЕНИЯ

 1. Брак

Им ли убогим идти галилеянам

Против течения!

А. К. Толстой

Перед окончившими духовные школы стоят две проблемы: семья и рукоположение. Найти верующую девушку не трудно. Найти подругу на всю жизнь, готовую делить с тобой и убежде­ния, и невзгоды священнической судьбы — гораздо сложнее. В СССР девушка лишена возможности получить религиозное образование. Негде. Если для мужского пола существуют три ду­ховных учебных заведения, то для женщин нет ни одного. До­машнее воспитание, даже в религиозной семье, нельзя назвать религиозным образованием. Восполнять пробел из книг нельзя за отсутствием книг. Здоровое мироощущение протестует про­тив откровенного надувательства, излагающегося под названием «научного атеизма». Но за неимением доброкачественных источ­ников вынуждено опираться даже в своем протесте на мате­риалы, почерпнутые оттуда же. Возникает невообразимая пута­ница в понятиях, отличающая всякое не устоявшееся мировоззрение. Убеждения вырисуются со временем. Но семи­наристу ждать некогда. А ошибка непоправима. Недаром по­словица говорит: «последняя у попа жена».

 

179


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

2. Быт и жалование

Младенца крик, и звон кастрюль,

И копоть керосинки нашей.

А. П. Адельгейм

Быт священника устроен хорошо. Большинство приходов в Средней Азии обеспечивают священника квартирой. Спасибо архиепископу Ермогену за его предусмотрительность. Он поза­ботился о покупке причтовых домов во всех приходах. Священ­ники получают от исполоргана храма зарплату. Размеры ее раз­личны в каждой епархии. В Сибири оклады высокие: 700 руб. В Средней Азии — от 40 руб. до 500. В Прибалтике — от 60 руб. до ста. Размер оклада зависит от многих условий. От мощности прихода, от доброты исполоргана, от каприза уполномоченного и горисполкома. До половины оклада, а иногда и больше отби­рает у священника подоходный налог. Налог со священников когда-то брали как с работников искусства и свободных худож­ников.

С конца войны до наших дней налог со священников берут по ст. 19 Указа Президиума ВС СССР от 30 апреля 1943 года. По этой статье, согласно букве указа, облагают некоопериро­ванных кустарей-одиночек, не имеющих патента. Обложение духовенства РПЦ по этой статье в принципе неправильно. С точки зрения законодательства, функционирование общины исключает цели частного предпринимательства. Законодатель­ство допускает «сделки, связанные с управлением и пользова­нием культовым имуществом». Однако делает важную оговорку: «Подобные сделки не могут иметь своим содержанием договор­ные отношения, хотя и связанные с культом, но преследующие цели торговые и промышленные»48. Частное предприниматель­ство в пределах религиозного объединения нарушает этот закон. Если государство находит, что деятельность священника «пре­следует цели наживы», то ее следует не облагать налогом, как не­законную, а пресечь. Если деятельность священника не пресле­дует «цели торговые и промышленные», то обложение промышленным налогом неправильно. Здесь явная неувязка, усугубляющаяся тем, что за свою деятельность священники по­лучают твердые оклады, а не «доходы от промысла». Государство

 

180


Часть III. В пещи вавилонской

Глава 9. Просветители

 

не объясняет причин обложения промышленным налогом. Ст. 19 — самая тяжкая статья в Советской налоговой системе. Это и есть единственное основание для обложения духовенства по этой статье. Акт, имеющий исключительно дискриминационный ха­рактер. Налог исчисляется не с месячного заработка, а с суммы годового жалованья. Размер налога возрастает в прогрессии с увеличением зарплаты.

Со 150 руб. удерживают 60 руб. С 300 руб. удерживают 132 руб. С 400 руб. удерживают 197 руб.

С 600 руб. удерживают 325 руб. и так далее. Интересно отме­тить, что священники, работающие в «иностранном отделе» и за границей облагаются наравне с рабочими и служащими. Не­смотря на откровенный грабеж, священник материально обес­печен. Верующие находят пути помочь ему. Один старый свя­щенник рассказывал, как в голодные годы верующие приносили ему в карманах немного зерна, украденного в колхозе или на эле­ваторе. Самим есть было нечего. Кое-где засевают для священ­ника участок картошкой. Сами сажают, сами ухаживают, выпа­лывают и засыпают священнику в погреб.

 

3. Неравная отдача

Бытовые условия для всех священников одни. А вот отдача бывает разная. Накануне Воскресного или праздничного дня служится всенощная. Благочестивые священники после нее со­вершают свое вечернее «правило». Готовят проповедь. Утром тоже совершается «правило». В 8 часов священник должен со­вершить проскомидию. В 9 часов начинается Литургия. Испо­ведь затягивает службу иногда на 1—2 часа. После службы мо­лебны и отпевания. Все заканчивается в 13 часов. В 14 часов — крещение младенцев. До 15—16 часов. В 18 часов вечерня с ака­фистом и проповедь. Так построен день в воскресения и празд­ники. В будние дни приходится выполнять требы: причащать, соборовать, отпевать, крестить, венчать... «Наемник» сокращает часть священнического труда, которая совершается не на глазах у прихожан: «правило», проповедь...

 

181


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

«Разбойник» сокращает труд в десять раз. Крестит пять ми­нут, отпевает пять минут, молебны столько же, чуть дольше со­борует. Таинства при таком исполнении оказываются недей­ствительными, так как разрушена их внутренняя структура. Существуя на положении священника, он не дает людям того, что им требуется. Например, о. Алексей Зинченко при отпева­нии:

1. Не пел тропари «по непорочных».

2. Вместо 8-ми ирмосов с запевами пел два запева без ирмосов.

3. Не сказал ни одной ектеньи и молитвы.

4. Не прочитал Евангелие и Апостол.

5. Не читал разрешительной молитвы.

Также совершал крещение, не читая ни одной молитвы.

Вместо освящения подливает воду, освященную на молебне чином малого освящения.

Не произносил ни одной ектении. Иногда в спешке забывал миропомазать.

Не читал Апостол.

Такое крещение может совершить мирянин. В нем нет свя­щеннических действий. В таком духе «разбойники» совершают и другие таинства. Вид священнодействия обманывает верую­щий народ.

 

4. На распутье

 

Тут и лежит тяжелый придорожный камень, на котором на­писано:

Налево пойдешь — будешь сыт и пьян, и нос в табаке. Направо пойдешь — жену, богатство, почет найдешь. Прямо пойдешь — голову сложишь.

Господь указал три категории священников: «татие и разбой­ники», «наемники», истинные пастыри.

«Воры и разбойники», как и «волки», расхищают овец. «На­емники» — не столько пасут, сколько стригут и доят. Истинные пастыри душу свою полагают за овцы.

Советское государство предпочитает первую категорию, тер­пит вторую и непримиримо к третьей. «В СССР объявлена борьба против сознательных распространителей религии»49. На обложке

 

182


Часть III. В пещи вавилонской

Глава 9. Просветители

 

журнала «Безбожник», на плакатах и в книжках, написанных в стиле соцреализма, изображена карикатура беспринципного стяжателя, невежественного тунеядца и пьяницы с крестом на пупе. Это и есть поп, утвержденный директивами ЦК и ка­нонами соцреализма, заботливо культивируемый в советской действительности. Таким и только таким хочет советское госу­дарство видеть священника. Почему? По завету Ильича: «Мил­лионы грехов, пакостей, насилий и зараз физических... гораздо менее опасны, чем тонкая, духовная, приодетая в самые наряд­ные идейные костюмы идея боженьки. Католический поп, раст­левающий девушек, гораздо менее опасен именно для демокра­тии, чем поп... без рясы, поп идейный и демократический»50. Карикатурным и только карикатурным должен стать священ­ник, если хочет вписаться в советскую действительность. Здесь дело идет уже не об ограничении свободы священнической дея­тельности. Но как сделать живого попа карикатурным? Есть научные методы.

 

5. Культивация карикатур

«...Так вот где таилась погибель моя!

Мне смертию кость угрожала!»

Из мертвой главы гробовая змея,

Шипя, между тем выползала...

А. С. Пушкин

Метод первый: искусственный отбор

Он проводится во время приема в семинарию, в епархию, и так далее. Чем привлечь «подходящие» кадры? Хорошее мате­риальное обеспечение — с одной стороны, и минимум требова­ний и ответственности — с другой. Священник практически не­сет ответственность только перед уполномоченным и больше ни перед кем. При заключении договора со священниками в г. Фер­гане исполорган Сергиевского храма сделал расшифровку обя­занностей священника. Договор обуславливал богослужебные дни, время дежурства и отдыха, а также участие свободного свя­щенника в пении и чтении на клиросе. Уполномоченный Рахи­мов собственноручно перечеркнул этот пункт и велел ограни­читься фразой: «Исполняет свои обязанности и соблюдает

 

183


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

служебную дисциплину». Уполномоченному чем хуже — тем лучше. Такое положение вызывает интерес к церковной деятель­ности у всяких дельцов, не сумевших найти в жизни свое призвание.

 

Другой научный метод: селекция

Для него нужны инструменты: селекционная сеточка и нож­ницы. Селекционная сеточка натягивается на три колышка: исполорган, уполномоченный и горсовет. Вновь прибывший свя­щенник оказывается в полной зависимости от исполоргана. Заключает и расторгает договор — исполорган. Дает квартиру — исполорган. Назначает и выплачивает зарплату — исполорган. Исполорган может проявить заботу о священнике. Может отре­монтировать дом, купить мебель, создать хорошие бытовые усло­вия. Может сквозь пальцы посмотреть, что священник получил от прихожанина три рубля. А может донести в финорганы. Мо­жет отказать в жилплощади, может отказать в лечебном посо­бии. Может вовсе запереть церковь на замок и не пустить свя­щенника служить. Отношение исполоргана, особенно старосты, для священника имеет первостепенное значение. Лидия Нико­лаевна Круглова — староста Ташкентского Кафедрального Со­бора — имеет безграничные финансовые возможности. Она за раз отдает сто тысяч в фонд мира. И зажиливает у певчей сто руб­лей декретных денег. Отказывает священнику оплатить ремонт церковной квартиры в сумме 500 рублей и ассигнует на ремонт другому священнику три тысячи. Великое дело — пользоваться симпатией исполоргана.

А корректирует симпатии Спиридоныч из своего кабинета. Сидит сытый паук и подергивает ниточки липкой паутины. В его руках ножницы — квартира и зарплата. А на руках священника семья: жена и дети, которых надо накормить. Вот и оказался свя­щенник в руках государства со всеми потрохами. В сеточке. Спи­ридоныч смотрит масляными глазами: кто дозрел, кого пора сре­зать? Огромная власть в руках Спиридоныча.

Вы помните, как зорко охраняли молодых затворниц Троеку­рова в «Дубровском» или у Лескова в «Тупейном Художнике»? Оба описания почти дословны. Видимо, ситуация была типич­ной. Кто же следил за ними негаснущим взглядом? Садисты из КГБ? Свирепые фашисты? Нет. Пожилые женщины. Матери.

 

184


Часть III. В пещи вавилонской

Глава 9. Просветители

 

Добрые. С чутким сердцем. Пушкин и Лесков поясняют: «Если с какой-нибудь из актрис что случится, то дети этих женщин по­ступали на страшное тиранство». Семья! — вот клещи, которыми можно из самого стойкого священника веревки вить.

Конфликт между любовью к Церкви и любовью к семье рвет сердце напополам. Будешь делать, что велят, или нечем будет де­тей кормить. Приход для священника — не только его творче­ский путь, но и кусок хлеба. Выбирай! В договоре написано: «При оставлении священником службы в общине немедленно освобождать предоставленную ему площадь».

Арестовали священника Адельгейма П. А., а его жене Вере и трем детям несут «Постановление о санкционировании высе­ления в административном порядке от 16 июля 1971 года».

 

Город Каган Бухарской обл.

Прокурор города Кагана Советник Юстиции С. Норов, расс­мотрев ходатайства к материалам Церковного Совета правос­лавной церкви г. Кагана по вопросу об административном вы­селении гр-ки Адельгейм Веры Михайловны с занимаемой площади в доме, принадлежащем Церковному Совету правос­лавной церкви г. Кагана

 

УСТАНОВИЛ,

Что гр-ка Адельгейм Вера Михайловна работает в Каганском племсовхозе бухгалтером, не имея специального ордера или же разрешения Каганского Церковного Совета, дом, согласно до­говора от 9 сентября 1961 года и от 15 августа 1969 года рассма­тривается в случае оставления службы в общине освобождает квартиру. Несмотря на неоднократное предупреждение со сто­роны Каганского Церковного Совета об освобождении квар­тиры, добровольно освободить отказалась. На основании изло­женного, руководствуясь ст. 371 ГК УзССР, постановил:

Санкционировать административное выселение Адельгейм Веры Михайловны со всей семьей из принадлежащей квартиры Каганскому Церковному Совету.

Выселение произвести по истечении 7 дней с момента вруче­ния копии настоящего постановления выселения.

Выселения возложить на Каганский Церковный Совет.

Начальнику ОВД Каганского горисполкома оказать Каган-скому Церковному Совету содействие о выселении.

Копию настоящего постановления направить Адельгейм Вере Михайловне, Каганскому Церковному Совету и начальнику ОВД

 

185


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Каганского горисполкома тов. Адамчик В. А. Настоящее поста­новление может быть обжаловано прокурором Бухарской обла­сти.

Прокурор города Кагана

Советник Юстиции подпись С. Норов

Печать

(Документ не имеет номера. Смысловые и орфографические ошибки сохранены.)

Муж — заключенный. Старшая дочь 11-ти лет — инвалид дет­ства 2 группы. Двое близнецов по семь лет. Оклад — 65 руб. в ме­сяц. Куда идти?

Так как? Будешь делать, что велят? Будешь! ! ! И сжимает сердце тоска. Ведь требуют несложного: откажись от энтузиазма во всем. Не проявляй инициативы ни в чем. Живи в состоянии анабиоза. Тебе же легче. И железной гарантией благополучия бу­дет сексотство в КГБ.

Многие священники откровенно хвастаются серенькими и красными книжечками госбезопасности. Они говорят о своем сексотстве не только не краснея, но гордятся как заслугой. Се­рая или красная книжечка дает возможность вести себя, как тебе заблагорассудится. Архиерей не пикнет. А народ? Пожалуется, повздыхает и снова придет. Другой-то церкви нет!

Так прочное и независимое положение обеспечивается карика­турным священникам и небольшой элите, представляющей русскую церковь за рубежом.

 

186


ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ВЛАСТЬЮ СВЯТИТЕЛЬСКОЙ

Помни, что ты управляешь, будучи сам под чужой властью. Помни, что над твоей головой занесен римский сапог. Подражай актерам, которые выявляют на сцене всю свою страсть, обнаруживая и гордость, и несдержанность характера, но в то же время прислушиваются к суфлеру и не нарушают ни ритма, ни размера, предписанного им распоряжением власть имущих.

Плутарх

У ПОРОГА

Служить бы рад, прислуживаться тошно.

А. С. Грибоедов

Весь современный русский епископат во главе со святейшим патриархом Пименом получил хиротонии при Советской вла­сти и представляет архиереев новой формации. Дореволюцион­ных архиереев не осталось. Большинство архиереев имеет обра­зование в объеме семинарии и академии и носит серебряные значки кандидатов богословских наук. Если в существующих условиях немыслимо поставление священника, и даже псалом­щика, без санкции уполномоченного, то надо понимать с какой осмотрительностью пропускают компетентные органы в русский епископат, чтобы не проник в него какой-нибудь Ермоген Голу­бев.

Какие качества ценят власти в будущем архиерее? Не секрет. Прежде всего — первую заповедь «морального кодекса строи­теля коммунизма»: «Беззаветная преданность своей социали­стической Родине». Если кандидат в своей жизни осуществляет и другие заповеди этого кодекса, шансы его повышаются. Лю­бовь к Родине — такая же бесспорная ценность, как и любовь к матери. Жаль, что этим святым именем иногда называют иудин грех.

 

187


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

В 1970 году священник Адельгейм, знакомясь со следствен­ными материалами по своему делу, прочел показания, написан­ные неровным, полудетским почерком Лени Свистуна:

«Я знаю Адельгейма П. А. по Киевской Духовной Семинарии. Уже тогда он выявлял свои антисоветские настроения. Во время учебы в семинарии он отказывался петь Гимн Советского Союза и другие патриотические песни. Товарищей, которые пели пат­риотические песни, он называл хамелеонами, преклоняющи­мися перед властями. В 1969 году Адельгейм читал мне стихи „Реквием", где содержится клевета на жизнь советских людей. Адельгейм принадлежит к самой реакционной части духовен­ства. Он разделяет взгляды двух московских священников, вы­ступивших против Патриарха, осуждает решения Архиерейского Собора 1961 года, отрицательно относится к миротворческой и экуменистической деятельности Московской Патриархии»51.

С удивлением читал Адельгейм показания своего друга. Это был гром с ясного неба. Всем известно, что с 1956 года Гимн нигде не поется. Его исполняют оркестры без слов. Что касается патриотических песен, то Адельгейм был участником хора и пел все песни, которые пел хор. Неужели Леня так извратил перво­майский эпизод? Адельгейм хотел, чтобы Свистун повторил свои обвинения ему в глаза. Судебные органы не нашли нужным дать ему очную ставку ни в процессе следствия, ни в процессе суда.

Ты забыл, Леня, как все пятеро друзей открывали Евангелие у тебя во дворе и клялись в верности общему делу, еще не успев разобраться, в чем оно будет состоять. Адельгейм был осужден и провел в советских лагерях три года. Там Адельгейм потерял правую ногу выше колена и освободился калекой. Леонид Сви­стун в том же году сделался епископом Макарием, заграничным архиереем. Компетентные органы в нем не сомневаются. Леня ошибки не сделает.

 

188


Часть III. В пещи вавилонской    Глава 10. Властью святительской

 

СУММА АРХИЕРЕЙСКОЙ ВЛАСТИ

Паси Агнцы Моя.

Ин 21:15

Святительская власть может иметь только один источник — волю Иисуса Христа. Власть, имеющая иной источник, не будет святительской. Бог дал архиерею власть над Церковью: над мирянами и клиром. Следовательно, власть епископа является суммой двух слагаемых:

1. Власть над приходской общиной.

2. Власть над духовенством.

В Русской Православной Церкви положение и права епископа определены разделом Положения об управлении52:

«Ст. 24. Во главе епархии стоит епархиальный архиерей.

Ст. 26. Епархиальный архиерей является ответственным гла­вой вверенной ему епархии, которой управляет сам...

Ст. 28. Епархиальному архиерею принадлежит право обра­щаться с архипастырскими посланиями в пределах своей епар­хии».

Это все, что говорит «Положение» о власти святительской. Оно не указывает ни одной конкретной функции власти. Это не случайно. А для того, чтобы не входить в прямое противоречие с гражданскими законодательными документами. Посмотрим, в каком смысле Советское государство допускает архиерейскую власть своим гражданским законодательством. «Постановление» молчит об архиереях и их власти, правах и положении. Придется обратиться к более ранним документам: инструкциям, цирку­лярам, разъяснениям. Инструкция НКЮ от 19 июня 1923 года гласит:

«Ст. 8. Ни одна религиозная организация не имеет права вме­шиваться как власть имущая в деятельность какой-либо другой религиозной организации против ее воли (назначать ей неуго­дных служителей культа).

Ст. 11. От добровольного согласия самих верующих или рели­гиозных обществ зависит подчинение распоряжениям цен­тральных или епархиальных организаций, делаемых ими в по­рядке внутренней церковной дисциплины, поскольку таковые распоряжения касаются хозяйственного управления культовым

 

189


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

имуществом или отправления обязанностей церковно-административных лиц (служители культа, сторожа и так далее)»53.

«Служитель культа Гиммельбродский жаловался на низведе­ние его церковниками в причетники за несоблюдение формаль­ностей по совершению церковных браков. 5-ый отдел НКЮ разъяснил просителю, что указанное смещение обязательно для него лишь постольку, поскольку он добровольно, а не по принуждению извне готов. подчиниться указанному поста­новлению. Ввиду отделения церкви от государства, приглаше­ние в священники, дьяконы, причетники всецело зависит от группы верующих, каковой группе никакая церковная иерар­хия, под каким бы видом она ни конструировалась, не может де­лать никаких предписаний и обязательных постановлений»54.

«Подчинение отдельной группы граждан, а также священ­нослужителей своему епископу является в РСФСР, как и во всей Западной Европе совершенно добровольным, так как налагае­мые церковной властью канонические кары и наказания за не­покорность и неподчинение духовной власти вроде отлучения, интердикта, низложения, лишения должности, перемещения и так далее, не имеет никакой юридической силы в РСФСР, по­тому что не от епископа, а от самой группы верующих зависит сделать свободный выбор между епископом и угодным группе священнослужителем»55.

Согласно циркуляру НКЮ от 18 мая 1920 года, «считается не­законной всякая деятельность бывших консисторий, ныне пе­реименованных в епархиальные советы, управления, правления, генеральную консисторию, как бы они ни назывались, всюду, где эти воспрещенные статьей 12 Декрета об отделении церкви от государства религиозные организации присваивают себе в ка­честве юридических лиц судебные, карательные, налоговые, фи­нансовые, хозяйственные, административные и тому подобные функции»56.

«Присвоение себе религиозными или церковными организа­циями административных, судебных или иных публично-пра­вовых функций или прав юридических лиц карается — прину­дительными работами на срок до шести месяцев с ликвидацией вышеуказанных организаций и с конфискацией имущества организации»57.

 

190


Часть III. В пещи вавилонской    Глава 10. Властью святительской

 

Современный комментатор высказывается в духе тех же древ­них взглядов: «Любая группа верующих может провозгласить себя автономной, ни от кого не зависимой церковной общиной. Религиозные общества вольны выполнять или не выполнять по­становления и распоряжения религиозных центров. Это их част­ное дело»58.

Из всех этих цитат очевидно, что Советская власть обусла­вливает власть епископа добровольным подчинением верующих: клириков и мирян. Такое условие само по себе не разрушает кано­нические основания церковной жизни. А на самом деле?

1. Первое слагаемое

Каждый взял себе удел,

Кур завел и в нем сидел,

Охраняя свой удел не у дел.

В. С. Высоцкий

На самом деле в наши дни епархиальные архиереи практиче­ски не окормляют приходы. Контакты архиерея с приходом огра­ничились снабжением утварью, свечами, да отчислениями при­ходов на нужды епархиального управления. Приход общается не столько с епархиальным архиереем, сколько с епархиальным бухгалтером и кладовщиком. Правда, архиерей дает указ о на­значении священника на приход. Вопрос о назначении священ­ника имеет две стороны:

1. Существуют три документа, определяющие положение свя­щенника в приходе:

Указ архиерея. Решение исполоргана. Регистрация Спиридоныча. Какой же из этих документов является источником полномо­чий приходского священника, а какие лишь фиксируют совер­шившийся факт?

В зависимости от того, как будет решен первый вопрос, нахо­дится решение второго:

2. Кто определяет число священнослужителей в каждом при­ходе или штаты прихода.

 

191


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Чьим именем?

 

С точки зрения законодательства вопрос решается однозна­чно. Община приглашает, назначает или избирает нужное ей ко­личество служителей культа и потом доводит до сведения реги­стрирующих органов их число и состав. «Постановление» не решает обоих вопросов. Там лишь указано: «о служителях культа в сроки и по форме, установленной НКВД РСФСР, сообщается органу, произведшему регистрацию данного религиозного объе-динения»59.

А вот более древние документы: «Граждане, составляющие ре­лигиозное общество, могут, по мере встретившейся надобности, назначать служителей культа»60.

В типовом Уставе: «Религиозное общество. назначает слу­жителей культа для совершения религиозных обрядов»61.

«Приглашение в священники, причетники, дьяконы всецело зависит от группы верующих»62.

Наконец, постановление Архиерейского Собора гласит: «Пра­вославная приходская община. создается. под духовным ру­ководством избранного общиной и получившего благословение епархиального архиерея священника»63.

Итак, вопрос об источнике возникновения полномочий священ­ника на приходе решается законодательством в пользу исполоргана. А на практике? Практика меняется со временем.

До 60-х годов назначение священника было неоспоримым правом архиерея. С 60-х годов назначение архиерея предваря­лось согласием общины. Архиерей посылал священника в ко­мандировку. Священник знакомился с приходом и привозил сог­ласие или письменную просьбу на имя архиерея. С 70-х годов обходятся без согласования с религиозным объединением. Согласо­вывают вопрос только со Спиридонычем.

 

Штаты

Подсчитали — прослезились.

Поговорка

Итак, мы приблизились к вопросу о штатах духовенства. Кто же решает этот вопрос в каждом приходе? Мы видели, что по духу законодательства вопрос о штатах лежит в компетенции

 

192


Часть III. В пещи вавилонской    Глава 10. Властью святительской

 

самой общины, и она может приглашать священнослужителей, исходя из своих потребностей и возможностей. Такая точка зре­ния исключается современной практикой. До 60-х годов суще­ствовали твердо установленные штаты. Вопрос о штатах решался тогда епархиальной властью. Например, 23—25 декабря 1954 года в Ташкенте проходил съезд благочинных. На этом съезде были утверждены штаты всех приходов Ташкентской епархии. После 60-х годов штаты резко сократились. Сокращал штаты Спири-доныч. Делалось это постепенно. Одного из священников пере­водили в другой приход и на его место никого не назначали.

В настоящий момент вопрос о штатах изъят из компетенции архиерея. В любом приходе священнослужителей может быть столько, сколько их зарегистрирует Спиридоныч. Злоупотребляя правом регистрации, Спиридоныч узурпировал назначение свя­щенников и штаты приходов.

 

Наименование храма и города

1954 год

1960 год

1975 год

священ -ники

дьяконы

священ­ники

дьяконы

священ­ники

дьяконы

Ташкент, Кафедральный Собор

7

4

7

4

4

2

Ташкент, кладбище

6

2

6

2

2

-

Ташкент, храм

3

 

2

1

 

-

Св. Троицы

2

 

1

1

 

-

Чирчик (село Троицкое)

3

 

3

-

 

-

Фергана

2

 

2

-

 

-

Андижан

2

 

1

-

 

-

Наманган

2

 

2

 

 

-

Самарканд, Покровский Собор

2

 

2

 

 

-

Самарканд, кладбище

2

 

2

 

 

-

Коканд

3

 

3

 

 

-

Ашхабад

4

 

4

 

3

-

Душанбе

2

 

2

 

1

1

Ленинабад

4

 

4

 

3

-

Результаты такого положения оказываются плачевными. Вот сравнительная таблица. В первой графе обозначен штат согласно штатному расписанию, утвержденному съездом благочинных в 1954 году. Во второй графе — штат на 1960 год. В третьей графе — штат на 1975 год.

Итак, на многоштатные приходы Ташкентской епархии при­ходилось согласно штатному расписанию 44 священника

 

193


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

и 18 дьяконов или 62 штатных единицы. В 1975 году на тех же приходах служит 23 священника, 3 дьякона или 26 штатных еди­ниц. Из 14 многоштатных приходов 8 приходов сделались одноштатными. Штаты сократились втрое. При этом верующих не убавилось, а может, и прибавилось. Сокращение штатов в пер­вую очередь сказывается на качестве священнической деятельно­сти, на внимании, которое может уделять священник требующим. Из протоколов благочинных видно, о чем еще беспокоилось Епархиальное управление:

1. Правильное хранение в храмах Антиминса, Престола и Его одежд, Св. Миро, Св. Даров, сосудов, книг.

2. Порядок регистрационных документов общины и исполор­гана, протоколы собраний «двадцаток», решений исполоргана.

3. Правильное совершение Таинств: Евхаристии, Крещения и другого.

Теперь следить за этим некому. В некоторых приходах давно нет протоколов избрания исполоргана, старосты, ревкомиссии. Нет и самих этих органов. Приходы управляются единолично где старостой, где бухгалтером, где священником — кто сумеет договориться с уполномоченным. Все пущено на самотек. А между прочим, закон нигде не запрещает архиерею не только интересоваться всем этим, но и давать указания. Если община этого хочет. Архиереи избегают упрека в инициативности, во «вмешательстве не в свою компетенцию». Установилось молча­ливое соглашение, что этими вопросами занимаются уполно­моченный и горсовет. Пустили козла в капусту „ А епископ? Епи­скопы перестали «вмешиваться» в приходскую жизнь. Они не несут никаких функций управления приходами. «Двадцатка» от архиерея независима и ему не подотчетна. Контроль за ее соста­вом архиерею не предоставлен. Исполорган независим от ар­хиерея и ему не подотчетен. Архиерей не утверждает вновь из­бранный состав исполоргана и не имеет права делать отводы из его состава лицам, несоответствующим по своим моральным (аморальным) и религиозным (антирелигиозным) поведению и взглядам. В административно-хозяйственную жизнь прихода епископ не вмешивается ни юридически, ни практически.

«Приходская община имеет самостоятельный характер в управлении хозяйством и финансами»64. Итак, архиерей не

 

194


Часть III. В пещи вавилонской    Глава 10. Властью святительской

 

имеет никакой власти над общиной. Община от него независима. Он ею не управляет. Первое слагаемое архиерейской власти равно вто­рому слагаемому.

 

2. Второе слагаемое

— Ваше Величество... чем вы правите?

— Всем!

— Всем?

— Всем. Мне подчиняется моя планета. А также другие планеты и звезды...

— И всем этим Вы правите?

— Да!

— И звезды Вам повинуются?

— Ну конечно, звезды повинуются мгновенно. Ведь я не терплю непослушания.

Антуан де Сент-Экзюпери

Власть над клиром реализуется:

во-первых, в поставлении, назначении, перемещении;

во-вторых, в суде: в награждении и наказании. Рассмотрим права и возможности архиерея в обоих случаях.

 

Власть хиротонии

Рукоположение как священнодействие является исключи­тельным правом архиерея. Никто другой совершать хиротонию не может. Однако рукоположение имеет и другую сторону. По церковным канонам нельзя просто рукоположить архиерея или священника. Рукоположить можно только к конкретному храму или епархии. Рукоположение есть таинство брака между священником и церковью. Таинство брака можно совершить только над двумя. Поэтому власть рукоположения тесно свя­зана с властью назначения и перемещения. Указ о назначении и перемещении подписывает архиерей. Только он один. И он один несет за него ответственность. Специфический вопрос, какого священника в какой приход назначить, может решать только архиерей. Жених и невеста должны соответствовать друг другу по духовному развитию и запросам. Каждый приход имеет свой духовный уровень. Если приход и священник близки друг другу по духовному уровню, то они легко понимают друг друга. Если священник по духовному уровню ниже, он не

 

195


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

может удовлетворить приход и чувствует себя «не в своей та­релке».

Если священник намного выше своего прихода по духовному уровню, то все время чувствует неудовлетворенность от того, что его не понимают. Он не может дать приходу все, что имеет, а сколько могут вместить. В одном приходе справится немощ­ный. В другом приходе нужен энергичный молодой иерей. И чье же дело, как не архиерея, соединить невесту с достойным жени­хом? Как целомудренно каноническое правило, по которому свя­щенник должен служить до конца дней в своем приходе. Они вме­сте растут духовно. Воспитывают друг друга. Чувствуют и понимают. Как духовно близкие муж и жена. А если муж будет бегать от одной жены к другой, это уже не брак.

Итак, указ о назначении и перемещении дает архиерей. Но Спиридоныч дает регистрацию вновь назначенному священ­нику. Может дать. Может не дать. Он тоже изучает духовные за­просы прихода. И возможности каждого священника знает. И оценивает. Только мерка у него другая.

Написал архиерей указ, а уполномоченный не дал регистра­цию. Архиерей не может оставить приход без священника, а свя­щенника без прихода. И придется ему аннулировать приказ и пи­сать новый. Не лучше ли заранее согласовать вопрос? Конечно, при наличии двух заинтересованных сторон всякое общее дело лучше заранее согласовать, чем потом спорить.

— Простите, в чем заинтересованных?

— Как — в чем? Архиерей заинтересован, чтобы приход жил интенсивной духовной жизнью. Полные храмы молящихся. Много крестин и венчаний. Духовенство проповедует слово Божие, бла­гоговейно совершает богослужение и требы. Хорошие хоры. Ре­гент, псаломщики. Заботливо отремонтирован и убран храм...

— А уполномоченный? В чем заинтересован Спиридоныч?

— Он призван «следить за точным исполнением советского законодательства о культах».

Все вышеперечисленное вполне укладывается в круг, очер­ченный законодательством для деятельности религиозной об­щины, и не должно выходить за его пределы.

— Значит, позиции Спиридоныча и Архиерея совпадают? Мо­жет, лежат в разных плоскостях, и все легко согласовать?

 

196


Часть III. В пещи вавилонской    Глава 10. Властью святительской

 

— Вот и не угадали. Ясное дело: ни религиозное общество в целом, ни отдельный гражданин не должны преступать рамки гражданского законодательства, даже если с ним не согласны. Если священник нарушает законодательство, уполномоченный вправе принимать предусмотренные законом меры пресечения преступной деятельности.

— А разве кто-нибудь с этим спорит? Разве спор идет о том, пресекать нарушения или не пресекать? Спор-то идет о дру­гом: почему Спиридоныч регистрирует отца Иуду на любом приходе, а отца Петра только в Бутырске? Если священник имеет регистрацию в Ивановке, что может иметь Спиридоныч против его перевода в Семеновку? Сообщил тебе архиерей о пе­реводе — переложи личную карточку из Ивановки в Семеновку — и дело в шляпе. Если о. Петр — контрреволюционер или крестил без документов, то не давай ему регистрацию нигде: ни в Ивановку, ни в Семеновку. Но если за о. Петром нет вины, если он зарегистрирован в Ивановке, для чего нужно архиерею согласовывать со Спиридонычем перевод в Семеновку? Если регистрация является знаком доверия о. Петру со стороны государства, то Спиридонычу все равно, на каком при­ходе это доверие оказывать. Спиридонычу должно быть безразлично, какой именно священник в Ивановке и какой в Семеновке. Для него важно, что тот и другой у него зареги­стрированы. Его дело дать регистрацию кому он находит нуж­ным. Кого же куда назначить — решать архиерею. К чему давать регистрацию на каждый приход в пределах одной епархии? До­статочно зарегистрировать священников своей области или республики. А конкретное место пребывания определит указ. Какие возражения у Спиридоныча?

— Неуживчивый, негибкий, много пыла, язык не держит, — скажет Спиридоныч про отца Петра. В переводе с языка Спири-доныча это значит: принципиальный, энергичный, проповедует.

— Простите, но ведь у нас не атеистическое государство. Ведь Конституция гарантирует свободу совести и отправле­ния культа!

— Конечно, — сморщит нос Спиридоныч, — но партия не может мириться с религией.

— Да ведь мы не коммунисты!

 

197


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

— Во главе государства стоит партия. Поперек дороги ей ста­новиться нечего.

Нет, Спиридонычу не все равно!

Значит, дело не в «точном исполнении законодательства о культах». Спиридонычу нужно, чтобы жизнь приходов приходила в упадок. Меньше прихожан, крестин, венчаний. как это сде­лать? Духовенство не должно проповедовать. Совершать богос­лужение и требы покороче и побыстрее. Развалить хор. Гнать псаломщика и регента. по возможности.

Значит, позиции уполномоченного и архиерея пересекаются? Тогда и согласовать ничего нельзя. На диаметрально противо­положных позициях получится не согласование, а ругань. Опять не угадали.

Согласовать можно, и без конфликта. Еще пятнадцать лет на­зад архиепископ Ермоген пытался игнорировать притязания уполномоченного на архиерейские функции. Он ввел практику давать указ о назначении и с указом отправлять к уполномочен­ному. Это приводило к постоянным конфликтам с уполномо­ченным, который всегда имеет возражения против данного свя­щенника на данный приход. Конфликты привели к удалению архиепископа Ермогена указом святейшего Патриарха. Сперва с одной кафедры, потом — с другой, а потом и вообще в мона­стырь «на покой». Сегодня архиереи с уполномоченными живут в ладу. Это очень просто, оказывается. Надо только во всем спра­шивать их, — нет-нет, не разрешения, а совета... и ничего не предпринимать по своему рассуждению.

«Послушание выше поста и молитвы».

Прежде чем дать священнику указ, вопрос о его назначении на приход архиерей «согласовывает» со Спиридонычем. И кон­фликтов не бывает. Замечательны телефонные разговоры между ними. Архиерей берет трубку.

— Слушаю.

— Ах, Петр Спиридоныч! — и лицо приобретает благоговей­ное выражение.

— Как Ваше здоровье, Петр Спиридоныч?

— Да, да.

— Хорошо, спасибо Петр Спиридоныч!

— Слушаю, Петр Спиридоныч, слушаю.

 

198


Часть III. В пещи вавилонской    Глава 10. Властью святительской

 

— Простите?

— Ах, насчет Бутырска.

— Да, да, да.

— Вот и я тоже так думал.

— Но ведь там Иванов?

— А-га-а-а-а-а-а. да. да.

— В Семеновку?

— Конечно, лучше.

— Так, так, так. так, так. так.

— Конечно, конечно..

— Да, да, да.

— Всего хорошего, Петр Спиридоныч!

Положит трубку и тяжело вздохнет. Вот и «согласовали». Ну какие тут могут быть конфликты! И пишет архиерей указ: «Для пользы церковного дела священник такого-то храма переводится в такой-то храм». Иногда архиерей вынужден «пробивать». Вот приезжает он к уполномоченному и делится с ним интимно, как со старшим товарищем: «Знаете, Петр Спиридоныч, священник Никифоров просится из Бутырска. Жена, говорит, больная. Кли­мат, знаете. А Семеновка давно пустует. Священника уж очень просят».

Уполномоченный может отказать по-японски, сменив тему разговора. Может намеками и недомолвками указать свою по­зицию. Выработался даже специальный этикет разговора архие­рея с уполномоченным. По этикету архиерей всегда пользуется витиеватым языком восточных вассалов. Спиридонычи больше мычат. И за ними всегда последнее слово.

Степень зависимости архиерея от уполномоченного бывает различной в каждой епархии. Здесь имеет значение и личность архиерея, и его заслуги перед Родиной. Его позиции и взгляды. Объективные плоды деятельности. Конечно, митрополит Никодим иной раз может и не согласовывать со Спиридонычем чье-либо назначение. Имеется Тульская епархия, где, говорят, вообще отсутствует акт регистрации духовенства. Митрополит Ювеналий облечен таким доверием Советского государства, которое заслу­живает не всякий уполномоченный. Мне пришлось беседовать с одним известным московским протоиереем, знающим иерархов.

— Ведь Вы были в КГБ, — спросил он меня.

 

199


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

— Нет, я был у митрополита Ювеналия.

— Это одно и то же.

Что касается рядовых епархиальных архиереев, то за ними в вопросе перемещения и назначения сохраняется право сове­щательного голоса. Методом регистрации Спиридоныч узурпи­ровал власть назначений и перемещений. Один архиерей под­писывает указ. И один несет за него ответственность перед Богом и перед Церковью. Беспомощное положение архиерея ярко об­наруживается в следующем эпизоде.

Иллюстрация

В 1972 году архиепископ Варфоломей с большим участием принял освободившегося из заключения священника Павла Адельгейма. До выяснения судьбы его направили служить в клад­бищенскую церковь г. Ташкента.

Архиерей относился заботливо. Скользко зимой ходить на протезе. Вызывая в епархию, присылал свою машину. Кор­мил обедом. Расспрашивал, ободрял.

— Немного потерпи. Определим.

Недели через три секретарь епархии о. Федор Семененко ска­зал: «Пердоныч обижается, что ты к нему не едешь».

По дороге к Спиридонычу обдумывал, как оправдать свое не­внимание. Ведь не скажешь ему откровенно, что видеть его не хочешь. Но Спиридоныч встретил с восторгом:

— Ах, Павел Анатольевич! Рад Вас видеть. Садитесь, садитесь.

— Спасибо.

— Ай-яй-яй, какое несчастье! Что же, выше колена? Не трудно Вам без ноги-то служить?

— Что ж теперь делать?

— Да, да, да. А как себя чувствуете? Чем занимаетесь, как семья?

— Хотелось бы место получить. Семью кормить надо.

— Отдохните, дорогой Павел Анатольевич, отдохните. Всему свое время. Кстати. хороший приход освободился в Джизаке.

— Страшновато одному служить. Я ведь всего третью неделю на протезе хожу. Всякие неожиданности могут возникнуть. Хотя бы первый год послужить не одному.

 

200


Часть III. В пещи вавилонской    Глава 10. Властью святительской

 

Митрополит Эстонский Таллинский Алексий (Ридигер)

 

Спиридоныч помрачнел:

— Мы это еще обсудим. Не трудитесь приезжать. Я дам ответ через Вашего епископа.

Выяснение тянулось с декабря по 8 марта. В этот день вызвал Владыка:

— Отче, я не могу тебя устроить в пределах Ташкентской епархии нигде.

— Даже в Джизак?

— Нигде. Поезжай к владыке Анто­нию в Симферополь. Может, он сумеет устроить. Я напишу ему.

И Адельгейм получил указ: «Уволен­ный за штат, согласно указу № 40 от 23 октября 1970 года священник Павел Адельгейм по окончнии срока заключе­ния 14 ноября 1972 года был направлен в Александро-Невский храм г. Ташкента для прохождения священнической практики, которую закончил 8 марта 1973 года. Священник Павел Адель-гейм способен исполнять пастырское служение. Согласно поданному прошению, священник о. Павел освобождается из Ташкентской и Среднеазиатской епархии с правом перехода в другую епархию».

В Симферополе его ждал такой же сердечный прием.

— У меня 13 приходов и 400 кандидатов. Но раз просит Вла­дыка Варфоломей, я сегодня же послал бы Вас на приход. Один батюшка просится за штат. Очень немощен. Только... не зареги­стрируют Вас. — Владыка задумался.

— Хорошо. Поезжайте домой. Я выясню все. Если что полу­чится, немедленно напишу.

Письма от владыки Антония не поступило. Прилетел в Краснодар к архиепископу Алексию.

— Откровенно скажу: ничего не выйдет. Один священник вот уже три месяца ждет. Уполномоченный тянет. И биография чи­стая.

Кто может столько ждать? Семью кормить надо!

— Постараюсь Вас устроить у себя, — обещал Калининский епископ Гермоген.

 

201


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Через два месяца пришел отказ.

Дважды обращался Адельгейм во Владимир. Епископ Нико­лай в личном приеме отказал. Велел передать: мест нет.

Прилетел в Таллин. Попасть к митрополиту Алексию не смог. Говорят, болеет.

— Всей душой хочу помочь. Но не могу даже заикаться, — развел руками Ивановский владыка Феодосий. Вам скорей мо­жет помочь такой архиерей, как митрополит Ювеналий. А я на таком счету. — махнул рукой Владыка.

Во дворе «иностранного отдела» стояли два автомобиля в ожи­дании выхода митрополита. Митрополит Ювеналий принял доб­рожелательно, выслушал внимательно все злоключения. Дал де­нег. На просьбу принять в Тульскую епархию, ласково, но твердо улыбнулся:

— Это невозможно. Зайдите послезавтра. Послезавтра сказал:

— Возвращайтесь в свою епархию. Владыка Варфоломей Вас устроит.

Посетил Адельгейм канцелярию Патриарха. Секретарь сооб­щил, что Патриарх не занимается назначением священников. Это компетенция епархиальных архиереев. Оставьте прошение. Через три месяца пришел ответ из Патриархии: «Обратитесь к Ташкентскому преосвященному».

Был. Ну, конечно был в знаменитом «Совете по делам ре­лигий».

Принимала какая-то мелкая сошка. Назвали инспектором по Средней Азии. Пригласил в длинную мрачную комнату. Мебели нет. Древний стол. Потертое зеленое сукно. Сейф. Два обшар­панных стула. Выслушал.

— Вам отказал архиерей. Мы в компетенцию епископа вме­шиваться не можем. Обращайтесь в патриархию.

Возразить нечего. Формально он прав. И решил пойти в КГБ.

— Я — священник. Мне нужно побеседовать с сотрудником из религиозного отдела.

— У нас нет такого отдела.

— Хорошо. Мне нужен сотрудник, компетентный в церков­ных вопросах.

 

202


Часть III. В пещи вавилонской    Глава 10. Властью святительской

 

Вышел упитанный и жизнерадостный чиновник с румяными щеками. Легко разговаривать, когда собеседник понимает тебя с полуслова. Беседа длилась больше часа.

— Все в этом — досадное недоразумение. Епископ Вас не по­нял. Мы не можем вмешиваться. Я не могу взять трубку и по­звонить. Поезжайте в Ташкент, еще раз попросите епископа. Объясните все вот как мне сейчас. Он добрый человек. Он, ко­нечно, поймет и поможет.

— А не придется мне вторично приезжать сюда?

— Думаю, что не придется.

И вот Адельгейм снова входит в Ташкентское епархиальное управление.

— Где ты там ездишь по столицам столько времени? Я давно тебя на приход назначил. Поедешь в Фергану. — Владыка подал указ и улыбнулся.

И вспомнилось, как он месяц назад вручал указ об увольне­нии за штат. Такая тоска была в его глазах! Ох, тяжела ты, шапка Мономаха!

 

Власть суда

Со присяжными суд

Был обычен и нашему миру,

Но когда бы такой подвернулся нам шут,

В триста кун заплатил бы он виру!

 

А. К. Толстой

1) Наказания

«Всякое общество, в котором нет справедливого суда, кото­рое не очищает себя от разложившихся элементов, неминуемо погибает», — предостерегают кировчане Церковь от страшной опасности саморазложения65. Мы уже видели условность епи­скопской власти. Архиерею в законодательном порядке запре­щено применять наказания:

«Меры принуждения или наказания со стороны этих обществ над их сочленами не допускаются»66. Несмотря на условность власти, без указа архиерея ни одна община не примет священ­ника. Ни один священник не удержится в общине, если архие­рей запретит его указом. Почему же не использует архиерей эту возможность, почему не удалит священника, разлагающего

 

203


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

приход? Оказывается, не только назначение, но и удаление священника с прихода архиерей вынужден «согласовывать» с уполномоченным. Такое положение уже никак не объяснишь соображениями государственной безопасности. На этом факте отстранение архиерея от управления епархией становится оче­видным.

Архиерей лишен возможности предъявлять духовенству даже минимальные требования. Уже не приходится говорить о вы­полнении церковного устава. Уже не приходится говорить о си­стематичности и качестве проповеди. Не приходится говорить об уровне личной духовной жизни священника. Увы, архиерей ничего не смеет сделать даже при недостойном и соблазни­тельном внешнем поведении священника. К чему же это при­водит?

В 1960 году «Правда Востока» сообщала, что в сточной ка­наве найден и доставлен в вытрезвитель пьяный поп по имени Василий Картавцев 1915 года рождения. Картавцев был запре­щен в священнослужении за пьянство еще архиепископом Ермогеном.

В 1961 году архиепископ Гавриил назначил Картавцева в г. Курган-Тюбе. Вскоре пьяный Картавцев оскорбил женщину в общественном месте. Потом влез в чье-то окно. Пьяный слу­жил Литургию и вызывал бурное возмущение в приходе. Архие­пископ Гавриил послал комиссию для расследования поведения Картавцева. Факты подтвердились. Однако уполномоченный от­клонил запрещение Картавцева или увольнение за штат. Он пред­ложил перевести Картавцева в Душанбе «под надзор благочин­ного». Картавцев переведен за свои подвиги из маленького прихода в республиканский центр. Два года издевался Картавцев над религиозными чувствами верующих Душанбинского храма. Служил пьяный, засыпал на аналое при чтении акафиста, ды­шал в лицо исповедникам винным перегаром, устраивал скан­далы в храме. Архиепископ Гавриил регулярно получал офи­циальные и неофициальные письма с мольбами верующих убрать Картавцева из храма и. разводил руками:

— Что я могу сделать?

— Уберите его, Владыка!

— А уполномоченный что скажет?

 

204


Часть III. В пещи вавилонской    Глава 10. Властью святительской

 

— Уполномоченный нам сказал — это дело архиерея. Я не имею права вмешиваться. Обращайтесь в Епархиальное Управ­ление.

— Это он вам сказал. А мне позвонил: «Пусть служит. Надо его перевоспитать, а не выгонять». Поймите, я не могу пойти против Хамидова.

Куда только не обращались верующие! Куда они не писали! Откровеннее всех ответил второй секретарь горкома Душанбе:

— Что вы от меня хотите? Чтобы я помог вам избавиться от пьяницы-попа?

— Да, да, — обрадовались верующие. — Помогите нам!

— Да меня за это из партии выгонят.

И, увидев вытянувшиеся лица и удивленные глаза, пояснил, что в Душанбе сотни агитаторов-атеистов. Они обходятся госу­дарству в копеечку. Для атеистической пропаганды от Картав­цева больше пользы, чем от них вместе взятых. Они работают с не­верующими. Картавцев — с верующими. Они работают языком, Картавцев — личным примером. Они — на государственных хар­чах, он — за счет вас, верующих. И вы хотите, чтобы я отказался от такого ценного сотрудника?

Верующие ушли, понурив головы.

В 1974 году Картавцев был назначен священником Кафе­дрального Собора в г. Ташкент.

Девять вечера. Давно отошла вечерня. Служащие разошлись по домам.

Картавцев надевает подрясник и ворчит:

— Что за порядки! Девять часов, а в церкви — ни священни­ков, ни народу. — Куда все подевались?

— Домой ушли. Спать.

— Вот я и говорю, пора службу начинать, а в церкви — один я!

— Да вечер! Спать пора.

— Разве вечер?

— Конечно, вечер.

— Как это я спутал? Ну, тогда и я пойду, — снимает Картавцев подрясник.

12 июля 1974 года «Ферганская правда» писала о другом пья­нице — о. Алексее Зинченко. 1945 года рождения, закончил 7 классов и Курсы трактористов. Исключен за пьянство из

 

205


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

первого класса Московской Духовной Семинарии. В 1967 году рукоположен в священники. За пять лет сменил шесть епархий и двадцать приходов. В 1972 году назначен преосвященным епископом Платоном в Фергану настоятелем. В прежние годы в Фергане служили настоятелями прот. Трофим Дацук, архи­мандрит Борис Холчев, архимандрит Клавдиан Моденов, ар­химандрит Георгий Шатилов. А теперь — Зинченко, не прочи­тавший за всю жизнь ни одной книжки, не знающий ни устава, ни порядка службы, не понимающий даже общей структуры богослужения, не умеющий связать двух слов... И это бы еще ничего!

В конце церковного двора помещается склад горбыта. За де­ревянным столом во дворе сидят рабочие разных национально­стей. Среди них выделяется резкой бледностью лицо настоятеля. Всклокоченная бороденка, засаленный ярко-зеленый подряс­ник нараспашку. Щелкает домино. Широким жестом настоятель протягивает трешницу.

— Шавкат, неси полбанки. Я угощаю! — Пьют из граненого стакана и алюминиевой кружки. По очереди. Затягиваются на­стоятельскими сигаретами.

Настоятель стоит среди двора, опершись на святой колодец. Дальше ноги его не несут.

— Ты откуда такой?

— Из бардака. А что ты мне сделаешь?

— Иди спать, бессовестный!

— Где совесть была, там. — И, не стесняясь присутствием по­жилой женщины, мочится на святой колодец.

Шесть месяцев терпели прихожане. Жаловались, но попусту. И грянул гром. Настоятель слег в белой горячке. 8 недель выха­живали его врачи. Молодой организм победил.

И все началось сначала. Устав жаловаться, прихожане начали Зинченко бить. Неоднократно ему плевали в лицо, срывали об­лачение. Спасали молодые ноги. И снова откровенность со­трудника горкома: если в город попадет хороший священник, это для нас плохо. Мы ищем причину его убрать. Нужны такие, как Зинченко.

После изгнания из Ферганы, архиерей предложил Зинченко Красноводскому храму.

 

206


Часть III. В пещи вавилонской    Глава 10. Властью святительской

 

— Не возьмем. Он напьется, упадет в алтаре. У нас одни жен­щины. Что ж мы его, багром тащить будем?

«...Господи, воззвах к Тебе, услыши мя»... Священник совер­шает каждение. Останавливается возле свечного ящика:

— Феня, а Фень! Ты ничего утром не заметила?

— А что мне, батюшка, заметить?

— Да я сегодня с Евангелием не в те двери вышел.

— И, батюшка, да по мне хоть котом катись. Я думаю, так и надо.

Не имея власти над такими священниками, архиерей сам ока­зывается в зависимости от них. Они не идут на тот приход, куда их архиерей назначает. Ломаются, перебирают приходы. Иной предъявляет медицинскую справку о своем здоровье, другой — о здоровье жены. Иной прямо скажет: «туда не поеду».

.Генерал ордена иезуитов собрал всех братьев по чрезвычай­ному поводу. На одном из островов мученически погиб миссио­нер. Это был второй миссионер, замученный туземцами на этом острове. Нужно было послать третьего.

— Кто из вас готов на такую жертву? Все как один сделали шаг вперед:

— Я!

А вот как протекает беседа архиерея с приходским батюшкой в наши дни:

— Назначаю Вас в Ивановку.

— Святый Владыко! У меня жена — сердечница. Высоко там. Не смогу.

— А в Ленинск можете?

— Нет, Владыко святый! Не смогу. Жарко там.

— Куда же мне Вас послать?

— Вот в Пагоду хорошо бы! . .

— Да ведь там есть священник.

— А его в Ивановку или в Ленинск.

— Ну, хорошо, в Охотничье поедете.

— Нет, Владыко святый, там — глушь. Музыкальной школы нет. А у меня сын на аккордеоне учится. Что ж ему теперь, му­зыку бросать?

— Да где же мне взять для тебя приход с цветным телеви­зором?

 

207


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Но батюшка будет настойчиво перебирать приходы, пока не добьется доходного места. С уполномоченным он уже все заранее уладил. И не смущает его забота, насколько сам-то он соответ­ствует желаемому приходу, не имея ни образования, ни опыта, ни способностей. Его не волнует, сумеет ли он удовлетворить за­просы прихода. Его волнует, насколько приход удовлетворит его самого.

2) Награды

И в сладость была для него та награда.

В. А. Жуковский

Другой стороной судебной власти является право архиерея награждать ду­ховенство.

В церкви награды не связаны с заслу­гами. Награды регулируются сроком службы. Год прослужил — получил на­бедренник.

Пять лет прослужил — камилавку и так далее. Выдаваемые за выслугу лет награды превратились в своеобразный юбилейный значок.

Если священник близок к Епархиаль­ному Управлению, то получает награды

чаще. Близок к Патриархии — еще чаще. ^шгешкжш

^ Варфоломей

В распределении наград нет справед­ливости. Это их обесценивает.

Они свидетельствуют либо о стаже священника, либо. увы, о пронырливости. В редких случаях награды связаны с заслугой. Во время Ташкентского землетрясения многие жители покинули город. К чести Ташкентского духовенства, никто из священни­ков не покинул город. За это они были представлены к награ­дам вне очереди. О. Георгий Касперский получил палицу. За па­лицей обычно следует «крест с украшением». О. Георгий по этому поводу шутил: «Ташкент тряхнуло — и палицу получил. Еще раз тряхнет — и крест поставят».

Даже раздачей наград архиерей может навлечь на себя гнев Спиридоныча.   Приходится  быть  осторожным. Сколько

 

208


Часть III. В пещи вавилонской    Глава 10. Властью святительской

 

неприятностей пережил архиепископ Варфоломей, поддавшись состраданию. В 1972 году освободился из заключения священник Адельгейм. В тот же день явился он на прием к своему епархи­альному архиерею. Вошел стриженый наголо, бритый. Вместо ноги — самодельная деревяшка, привязанная к поясу веревкой. В чужой рясе. Без креста. Навернулись слезы на глаза архиерею. Достал он наперсный крест и возложил на грудь священнику. У кого повернется язык после этого сказать, что продались рус­ские архиереи? А еще дипломат! Его за это чуть кафедры не ли­шили.

Окаменейте, русские архиереи! Замкните сердце для чужого горя!

Епископ Платон был гораздо осмотрительнее. Того же Адель-гейма жена приехала со своим горем: местные власти по хода­тайству священника Григория Календы и церковного Со­вета г. Кагана поставили вопрос о выселении ее с тремя малыми детьми из церковной квартиры. Вера Адельгейм жила в двух ком­натах, уступив четыре комнаты и кухню новому настоятелю.

Местные власти ее пожалели: «Возьмите в Ташкенте под­тверждение от епархиальных властей, что с Вашего мужа не снят сан. Тогда вопрос о выселении не будет поставлен». Приехала горемычная женщина к епископу Платону: «Подтвердите, что с моего мужа, священника Павла Адельгейма, сан не снят». Ка­кие имел епископ Платон основания для резолюции, состоящей из единственного слова: «подтверждаю, епископ Платон»?

В личном деле священника Адельгейма лежал указ № 40 от 23 октября 1970 года, подписанный покойным предшественни­ком епископа Платона по Ташкентской кафедре, архиеписко­пом Гавриилом: «Взятый под стражу 14 декабря 1969 года и осуж­денный в августе 1970 года к трем годам лишения свободы настоятель Никольского храма г. Кагана Узбекской ССР свя­щенник Павел Анатольевич Адельгейм освобожден от занимае­мой должности и почислен за штат».

Даже при наличии такого ясного документа епископ Платон наотрез отказался наложить какую бы то ни было резолюцию. Может, он не злой человек. Осторожность! И еще раз осторож­ность! У советского архиерея, как у минера, ошибка может стать роковой. И все-таки в голове не укладывается, как епархиальный

 

209


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

архиерей за все три года десятью рублями не помог детям за­ключенного священника!

Архиепископ Ермоген помогал. Из своей пенсии.

Неисправимый!

 

3. Эпилог. Остатки архиерейских прав

Среди архиерейских прав сохранилось одно единственное, над которым еще не занесен сапог уполномоченного. Это право со­вершать богослужение. Архиерей может совершать богослуже­ние в Кафедральном соборе. Может посетить другой приход своей епархии. Говорят, последнее требует поправки. Когда епи­скоп Платон хотел посетить Ашхабад, уполномоченный по Турк­мении Бердыев ответил: «Скажите вашему епископу — пусть носа своего сюда не показывает, если не хочет иметь неприят­ности». Нет, епископ Платон не хотел неприятностей и не пое­хал в Ашхабад.

Архиепископ Варфоломей любил приезжать в приходы нео­жиданно. Не поставив в известность уполномоченного и благо­чинного Синицына, владыка начал объезжать Киргизские при­ходы. Киргизский уполномоченный был возмущен. Он заявил архиерею, что все его посещения приходов должны быть «сог­ласованы» предварительно. Читай: «спрашиваться надо, потом ехать». Отговорился. Мол, не знал, что заехал в Киргизию.

Есть еще у архиерея право писать пастырские послания и рас­сылать в пределах своей епархии. Бледные останки учительной власти архиерея. Этим правом архиереи не злоупотребляют. Пишут краткие поздравления к Пасхе, к Рождеству, телеграмму к престольному празднику. Архиереи не собирают никаких съездов духовенства для выяснения всяких недоумений, для на­ставления, руководства и так далее.

Быт епископа устроен хорошо. Каждый епархиальный архие­рей, получив назначение, находит в епархиальном городе бла­гоустроенный дом для жилья, автомобиль. Кабинет и прием­ную — для работы. Кафедральный собор со штатом духовенства. Обслугу при доме и другие удобства, обычные для высокопо­ставленных чиновников советского партийно-государственного

 

210


Часть III. В пещи вавилонской    Глава 10. Властью святительской

 

аппарата. Уклад обеспеченной и благоустроенной жизни при­зван превратить архиерея из апостола Христова в обыкновен­ного чиновника бюрократической системы.

Итак, первое слагаемое архиерейской власти равно нулю.

Второе слагаемое неограниченно стремится к нулю. В сумме епархиального архиерея можно назвать Владыкой только по тра­диции. Владыкой, лишенным власти.

Епархиальное управление давно превратилось в секретариат при уполномоченном. А епархиальный архиерей оказался чем-то вроде ответственного секретаря Спиридоныча.

И здесь, как всюду в церковной жизни, единственным источ­ником всех тенденций остается советский государственно-пар­тийный аппарат.

 

211


 


ЗАКЛЮЧЕНИЕ В ПЯТИ ТЕЗИСАХ

Можно считать достоверными следующие выводы.

1.

Атеистическая идеология оказалась неспособной бороться с религией равным оружием и была вынуждена опереться на го­сударственный аппарат принуждения. Советское государство сделалось по существу своему атеистическим. В нем нет и не мо­жет быть свободы совести. В то же время Советское государство не хочет в этом откровенно признаться и ставит свои органы в двусмысленное положение. Они вынуждены вести двойную игру. Это извращает правовую природу. В своем отношении к ре­лигии Советское государство перестает быть правовым инсти­тутом и определяет себя как диктатура.

2.

В этой двусмысленной ситуации церковная иерархия пыта­ется сохранить дух и формы православия путем постепенного отступления по всему фронту. Последовательно проводимая по­литика уступок привела к антиканоническому «Положению об управлении РПЦ» 1961 года. Следствием нового «Положения» явилась изоляция общины от приходского духовенства и епи­скопа, изоляция епископа от приходского духовенства. Произо­шло разрушение иерархической структуры РПЦ. Звенья иерархии разрублены и поставлены под видом «контроля» в абсолютную зависимость от государственных органов.

3.

Повеждь церкви...

Мф 18:17

Такое положение вызывает тревогу православного народа: что ждет церковь завтра?

Одни надеются, что иерархия РПЦ остановится у того пре­дела, за которым уступка становится предательством. Тогда

 

213


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

мученическая кровь снова станет семенем возрождения церков­ной жизни. Другие сомневаются, что этот предел можно четко обозначить. В этом случае уступки приведут к безоговорочной капитуляции. Церковь сведется к идеологическому отделу пропа­ганды и сохранит внешние формы за счет духовной смерти.

4.

Третьи полагают, что предел давно пройден. Бессловесная по­корность логически и практически привела к отказу от принципи­ального уклада и задач Церкви. В этом случае Церковь из ино­родного станет однородным с Советским государством телом. Она не впитается, а растворится в государстве и прекратит свое существование как форма. А Дух неуловим: «Дух дышит, где хо­чет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит» (Ин 3:8).

5.

Тревога православного народа не только понятна. Она необ­ходима. Это инстинкт самосохранения, присущий каждому жи­вому организму. В равнодушии — смерть. Тревога свидетель­ствует, что судьба Церкви православному народу не безразлична. Пульс общественной жизни еще бьется.

Вот я и высказал, что зрело много лет и вылилось в книгу с 15 ноября 1974 года по 15 мая 1975 года.

Я высказался не от имени Истины, а от собственного имени. По заповеди Христовой отдаю эту книгу на суд Церкви. За ней решающее слово.

 

214


 



ПОСЛЕСЛОВИЕ

Содержание

Семейство архимандрита Бориса Холчева в Ташкенте вклю­чало его сестру Марию Васильевну, и двух врачей: Марию Петровну Лаврову (инокиню Маргариту) и Елену Петровну. О. Борис жил отдельно от семьи. Его келья была в том же дворе, в другом доме. К сестре он приходил обедать, ужинать. В 50—60-е годы у о. Бориса собирались духовные чада. Приез­жали из Москвы: Елена Сергеевна Булгакова, Ирина Сергеевна Мечева, Елизавета Сергеевна. Из Андижана приезжал о. Геор­гий Ивакин-Тревогин с матушкой Валентиной Карловной. При­ходил о. Василий Евдокимов с матушкой Татьяной Алексеевной.

При входе отца Василия отец Борис, несколько откинувшись на стуле и разводя руки, говорил: «Ай-яй-яй, кто пришел! Познакомьтесь, это главный бухгалтер Владимирского аптекоу­правления». Отец Василий улыбался, раскланивался и смущенно усаживался.

Изредка бывал о. Федор Семененко с матушкой Шур Шуров-ной (так ее звали шутя). Посещали отца Бориса Гена Тимофеев, нынешний митрополит Герман, Вера Николаевна и Софья Ни­колаевна. Приходили инокиня Евгения Христиановна Миллер и монахиня Аполлония.

Для меня было большой радостью получить приглашение на обед или ужин. Приходил всегда вместе с женой Верочкой. Отец Борис очень тепло и заботливо относился к ней. Нас привлекал не ужин. Он всегда был скромным, никогда не бы­вало вина. Зато общение и беседы запомнились на всю жизнь. Отец Борис часто читал что-нибудь интересное. Иногда расска­зывал об Оптиной, старце Нектарии и некоторых его пророче­ствах, об отце Алексие и отце Сергии Мечевых. Его голос, от­четливая дикция и манера говорить и двигаться завораживали. Мы сидели, боясь пропустить слово.

 

217


Иерей Павел Адельгейм. Своими глазами

 

Однажды отец Борис рассказал о пророчестве отца Нектария, в которое трудно было поверить в те годы.

Оно казалось совершенно невероятным, и только спустя де­сятки лет, можно осознать, что оно исполнилось. С пророче­ствами всегда так было. Поначалу кажется невероятным, а когда исполнится, понимаешь, что так должно было случиться. Старец сказал тогда, еще в конце 20-х: «Будет еще, будет возрождение христианства в нашей земле, и откроются храмы, и пойдет народ. Будет возрождение, но очень недолго, а потом...», — старец низко опустил голову и молча махнул рукой.

В 60-е годы это пророчество казалось несбыточным. В начале 90-х восхитило исполнение слов отца Нектария. Теперь, в 2000-е годы, все понятнее и страшнее становится последний взмах руки старца Нектария. Да свершится над нами воля Твоя, Господи!

 

218



220


Секретно Экз. №_

ОТЧЕТНО-ИНФОРМАЦИОННЫЙ ДОКЛАД

Уполномоченного Совета по делам русской православной церкви при Совете Министров Узбекской ССР за 1959 год

Отп. 4 экз.

1. В Совет по делам РПЦ.

2. В ЦК КП Уз.

3. В Сов. Мин. УзССР.

4. В дело Уполн. Совета.

Г. И.


 


Отчётно-информационный доклад

За отчетный период церквей и молитвенных домов русской православной веры на территории Узбекской ССР не увеличи­лось.

Количество существовавших здесь групп верующих резко со­кратилось. На протяжении минувшего года было проведено ряд мероприятий по сдерживанию активизации групп верующих за открытие молитвенных домов, по разоблачению и изоляции из их состава бывших церковников и духовенства — фактически организаторов молитвенных домов. С пресечением деятельности этих лиц полностью самоликвидировались группы верующих в городах Бухара, Карши и Ленинск. За нарушение советского закона — создание нелегальных молитвенных домов с проведе­нием в них церковных служб, распущены группы верующих в го­родах Беговате и Алмалыке. Наряду с этим, прекращена дея­тельность церковников в г. Ангрене, где на протяжении ряда лет платные агенты Ташкентской епархии добивались открытия мо­литвенного дома. Никто из бывших членов группы верующих за минувший год не возбуждал вопроса об учреждении у них при­хода.

Из существовавших в республике семи групп верующих оста­лась одна — в поселке станции Вревская. Два года тому назад эту группу возглавляла бывшая монашка Кобзева Е. Ф., которая в корыстных целях пыталась учредить приход, в чем была мною разоблачена. Богомольцам, от имени которых она действовала, было разъяснено, что по их совместному желанию с верующими села Сталинское, там был открыт в свое время молитвенный дом, и теперь у них нет никакого основания для пересмотра приня­того решения, с чем они согласились. Однако, в начале минув­шего года церковники возобновили свою деятельность в поселке ст. Вревская.

 

223


Отчётно-информационный доклад

 

Проживающая здесь певчая приходской общины села Ста­линское Ксения Полотненко поссорилась с настоятелем этого прихода протоиереем Павлом Медведевым и начала подбивать богомольцев поселка ст. Вревская за выход из объединенного прихода и создания своего молитвенного дома. В целях сдержи­вания активизации верующих за открытие там прихода, мною было предложено архиерею Ташкентской епархии архиепископу Ермогену разъяснить верующим, что раскольники не получат какой-либо поддержки от епархии за создание отдельного, к тому же весьма малочисленного прихода. Архиерей заявил, что он поручит благочинному — протоиерею Федору Семененко (он же секретарь епархиального управления) заняться этим делом.

Прошло некоторое время и раскольники утихли. Казалось, что епархия повлияла на них. Однако, проверка показала совер­шенно иное. Пользуясь бесконтрольностью со стороны местных административных органов власти, Ксения Полотненко с мест­ной жительницей Меланьей Ткачевой создали в поселке неле­гальный молитвенный дом, куда архиерей на протяжении трех месяцев (25 и 31 сентября, 4 октября и 2 ноября 1959 года) на­правлял духовенство для проведения богослужения, в том числе священника Николая Смирнова, прибывшего из г. Курган-Тюбе Таджикской ССР, не имевшего регистрации на право службы в приходах Узбекской республики.

Вызванный мною для беседы священник Николай Смирнов заявил, что он находился в распоряжении архиерея Ермогена и последний благословил его на проведение богослужений в по­селке ст. Вревская, служба проводилась в помещении кладовой во дворе частного дома по ул. Гоголя, первый тупик № 3, где име­ется престол, хоругви, иконы и все другое необходимое для этого.

О вышеизложенных фактах нарушения советского закона мною было сообщено в информационной справке для приня­тия мер через соответствующие организации.

* * *

За минувший год штат местного духовенства русской правос­лавной церкви в приходах республики уменьшился на 9 чело­век. На 1 января 1959 года было 59 священнослужителей. Сей­час — 50. Среди них: 1 архиерей, 3 архимандрита, 4 игумена,

 

224


Отчётно-информационный доклад

 

7 протоиереев, 20 священников, 4 иеромонаха, 3 протодиакона, 7 диаконов и 1 иродиакон.

В составе находящегося на регистрации духовенства произо­шли следующие изменения:

ПРИБЫЛО за год в республику из других епархий 6 священ­нослужителей (3 священника и 3 диакона).

УБЫЛО за это время 9 священнослужителей. Из них: за штат — 4 человека (3 священника и 1 диакон), в другие епар­хии — 4 священника и 1 диакон перешел на гражданскую работу.

Из общего числа выбывших из кадров Ташкентской епархии три священника — Сергей Поздняков, Максим Чушев и Илья Андреев — не сработались с архиереем и уволились по соб­ственному желанию. Двух священнослужителей — протоиерея Георгия Луговенко и иеромонаха Феодосия Аношина — архие­рей уволил за штат в связи с разоблачением их церковной об­щественностью в моральном разложении, причем, первому из них, содержавшему в приходе г. Джизака четырех жен, он на­значил пенсию 1000 руб. в месяц.

Церковная деятельность остальных 4 священнослужителей прекратилась по различным причинам:

Священник Иоанн Заседателев (из прихода с. Сыр-Дарьи) и Вадим Сергеев (из прихода Кафедрального собора г. Ташкента) покинули епархию вслед за тем, как мною было предъявлено им обвинение в нарушении законоположения.

Настоятель прихода с. Луначарского протоиерей Маркел Пла­тонов был мною снят с регистрации без права служить в прихо­дах Узбекской республики за повторное нарушение закона.

Молодой диакон Ромил Грызов был подготовлен отказаться от своего сана публично, что он и сделал, выступив со статьей на эту тему в местной газете.

На ряду с этим, а пределах епархии архиереем перемещено 12 священнослужителей, в том числе 2 священника, внутри при­ходов республики.

Трое служителей из перемещенных архиереем, мною не заре­гистрированы. Из них не получили справки на право службы:

26 мая 1959 года священник Николай Смирнов, назначенный настоятелем прихода в село Сыр-Дарья, где молитвенного зда­ния не имеется, так как оно разрушено самовольно архиереем.

 

225


Отчётно-информационный доклад

 

9 октября 1959 года священник Николай Масютенко, назна­ченный настоятелем прихода в г. Джизак, где верующие вскрыли разложение церковников во главе с бывшим настоятелем про­тоиереем Георгием Луговенко и старостой — бывшей монашкой Сорокиной. Община не пожелала принять вышеуказанного свя­щенника, который выезжал туда для ознакомления с обстанов­кой и потребовал роспуска вновь избранного церковного совета, а также ревизионной комиссии.

5 ноября 1959 года священник Петр Маслов, назначенный на­стоятелем прихода в г. Денау, где приход развалился из-за бес­прерывной пьянки бывшего настоятеля иеромонаха Феодосия Аношина, распался церковный совет и прекратила свою дея­тельность «двадцатка»

* * *

На протяжении ряда лет архиерей стремился пополнить ка­дры священнослужителей за счет молодежи, привлекаемой к прислуживанию в качестве пономарей, из которых готовил диаконов, а также за счет школьников, завербованных на учебу в духовные семинарии. В связи с этим при Кафедральном со­боре в г. Ташкенте существовала своего рода школа по подго­товке кадров духовенства, куда платные агенты церкви поста­вляли молодежь, которая под руководством архимандрита Бориса Холчева — председателя Ташкентского епархиального управления — изучала здесь теорию и практику церковной службы. В числе завербованных за последние годы были: уче­ник 9 класса г. Ташкента Ефим Дмитриев, ныне диакон в при­ходе г. Ашхабада; ученик 7 класса г. Андижана Владимир Коню-ховский, ныне диакон и киномеханик у архиерея и ученик 7 класса г. Фрунзе Станислав Жестов, ныне монах Николай, лич­ный послушник архиерея Ермогена.

В начале 1959 года мною было предложено архиерею не допу­скать до прислуживания в алтаре лиц, не достигших 18-летнего возраста и, тем более, к подготовке из них кадров духовенства. Архиерей заявил мне, что с этим он не может согласиться, так как у него нет подобного указания от патриарха и, кроме того, ему известно, что как при службах патриарха, так и повсе­местно при архиерейских служениях прислуживают мальчики,

 

226


Отчётно-информационный доклад

 

что вошло в традицию русской православной церкви. На такое поведение архиерея Ермогена было обращено внимание Совета по делам русской православной церкви, в результате чего ему последовало указание от патриарха о недопущении к прислу­живанию в алтаре несовершеннолетних, что имело место в Таш­кенте. Только после этого архиерей сообщил мне, что им отме­нено прислуживание мальчиков в церковных службах. Между тем, при проверке мною был вскрыт новый факт нарушения за­кона: прислуживание в алтаре мальчика в Св. Троицкой церкви г. Ташкента, на что было обращено внимание архиерея и пред­ложено принять соответствующие меры к настоятелю церкви протоиерею Филиппу Кальченко.

Наряду с этим, архиерей не прекращает вербовки молодежи, в том числе школьников, для пополнения кадров духовенства которые концентрируются при Кафедральном соборе, где архи­мандрит Борис изучает будущих пономарей и семинаристов, и благонадежных из них прикрепляет к священникам для на­ставления и надзора за их подготовкой. Среди них — дети цер­ковников, рабочих и служащих разных возрастов, большинство из которых приезжие из приходских общин Средней Азии. В це­лях развала этой неофициальной школы, мне пришлось пред­принять ряд мер. Пользуясь тем, что г. Ташкент находился на строгом паспортном режиме, прибывающая молодежь в епар­хиальную гостиницу бралась на учет и ограничивалась во вре­менной прописке, а те, кто из них устраивался на частные квар­тиры, совершенно не получали прописки на жительство в городе. На местную молодежь, систематически посещавшую архиман­дрита Бориса, обращалось внимание соответствующих органи­заций, под воздействием которых они рвали с церковью. Среди них были и студенты, в том числе: Валерий Корзун (он же Ва­лентин) 1938 года рождения, 2 курса филологического факуль­тета САГУ, Виктор Мотовилов, 1939 года рождения, 2 курса фи­лологического факультета заочного отделения САГУ и Федор Крюков с 5 курса хирургического факультета ТАШМИ. Эти люди были представлены архимандриту Борису прожженными церковниками, бывшим врачом стоматологом, а ныне пенсио­неркой Космодемьянской Е. Г. и Михаилом Кирилловым — платным агентом церкви.

 

227


Отчётно-информационный доклад

 

Все это говорит о том, что духовенство упорно ведет борьбу за молодежь и протягивает свои ядовитые щупальца через платных агентов в студенческую среду. Горкому комсомола следует всерьез заняться этим делом и познать, почему такой как Виктор Мото-вилов, бывший секретарь комсомольской организации хлебоза­вода № 1, так пал духом, что пошел на благословение к архи­мандриту Борису и смиренно принял от него иконку так называемого св. Пантелеймона?

В результате надзора за деятельностью архимандрита Бориса, он не мог подготовить за минувший год для посвящения в диа­коны ни одного человека из числа завербованной молодежи вну­три приходов Среднеазиатской епархии.

В 1959 года архиерей Ермоген совершил всего 5 хиротоний, посвятив во диаконы 1 человека, прибывшего из Киева семина­риста и во священники 4 штатных диаконов приходских общин.

 

1. ПАВЕЛ АДЕЛЬГЕЙМ. Родился в 1938 году в Ростове-на-Дону. Родители в прошлом профессиональные артисты: отец ак­тер умер в ссылке, мать работала в театре Станиславского, ныне пенсионерка. Адельгейм окончил в 1956 году 9 классов в г. Но­восибирске и поступил в Киевскую духовную семинарию. По окончании ее в 1959 году прибыл в г. Ташкент по приглаше­нию архиерея Ермогена — шефа этой семинарии — и был им ру­коположен 4 сентября во диаконы в штат Кафедрального собора.

 

2. НИКОЛАЙ МОРГУН. Родился в 1937 году в семье колхоз­ника с. Б. Обльшанка, Киевской обл., где и находился в период оккупации. Окончил 7 классов начальной школы. В 1955 году поступил в Киевскую духовную семинарию, по окончании ко­торой в 1958 году прибыл в г. Ташкент по приглашению архиерея, где был им рукоположен во диаконы Кафедрального собора. Здесь проявил себя в раболепстве перед архиереем и в мае 1959 года получил сан священника с назначением в приход г. Ферганы.

 

3. АНДРЕЙ ГРЕВУЛЬ. Родился в 1919 году в селе Васильев, Черновицкой обл. В прошлом окончил учительскую семинарию и 2 курса музыкальной консерватории. До войны с немецкими оккупантами был актером музыкально-драматического театра в г. Черновицах. В период войны Гревуль переселился в г. Ста­

 

228


Отчётно-информационный доклад

 

нислав, оттуда в Почаевскую лавру. В оккупации работал на бендеровцев и фашистов. В 1944 году он вернулся в г. Черно-вицы, где был арестован: 5 лет находился в заключении и 6 лет в ссылке в Красноярском крае. По возвращению поселился в Крыму, где в 1956 году был посвящен в сан диакона. Три по­следующих года Гревуль кочевал в этой должности по приходам 7 городов: Прилуки, Чернигов, Нальчик, Кисловодск, Сталина-бад, Иркутск и Ташкент, где 4 июня 1959 года был посвящен ар­хиереем Ермогеном в сан священника Кафедрального собора.

4. ФЕДОР МИРОНОВ. Родился в 1893 году в хуторе Павлово, Болашевской обл. В прошлом окончил церковно-приходскую школу, по профессии — жестянщик. В 1933 году был осужден на 5 лет по ст. 162 УК РСФСР. С 1954 по 1956 годы занимал долж­ность церковного старосты собора в г. Самарканде. В 1957 году архиерей посвятил его во диаконы, а 3 сентября — в священники Покровского собора в г. Самарканде.

5. ВИКТОР КОРШУНОВ. Родился в 1928 году в с. Юмочин-ское, Марийской АССР. В 1942 году окончил среднюю школу, 5 лет был разнорабочим. С 1949 по 1952 годы служил в Совет­ской армии в Германии. По демобилизации окончил школу ме­ханизации и 3 года работал механиком-комбайнером МТС. В мае 1956 году вербуется на службу в церковь с. Аджима, откуда че­рез 4 месяца перебирается в г. Ташкент на должность пономаря в Кафедральном соборе, где 27 января 1957 года архиерей по­свящает его во диаконы, а 22 сентября 1959 года — в священ­ники для прихода г. Ферганы.

В настоящее время в штате Кафедрального собора числится 3 пономаря, которые готовятся в диаконы. Из них: Николай Бе­ляков, 1935 года рождения, сын священника прихода г. Фрунзе; Леонтий Колесников, 1934 года рождения, прибывший из Са­ратовской духовной семинарии на каникулы и остался при Ка­федральном соборе и Владимир Попов, 1939 года рождения, при­нятый недавно архиереем. Наряду с этим, систематически посещают архимандрита Бориса при Кафедральном соборе два ученика местных школ: Женя Клепаков и Коля Ласкаев.

 

229


Отчётно-информационный доклад

 

* * *

В современных условиях коммунистическое воспитание тру­дящихся, особенно молодого поколения, приобретает исклю­чительно важное значение, становится центральным вопросом в деятельности партийных, советских, профсоюзных организа­ций. Между тем, в постановке научно-атеистической пропа­ганды в нашей республике мало уделяется внимания научно-ма­териалистическому воспитанию школьной молодежи. Педагоги многих школ не ведут последовательной работы в этом направ­лении как в программных вопросах на уроках, так и в общей школьной и внешкольной работе.

В то же время среди школьников есть такие, которые посе­щают церковь, носят на груди крестики, спорят между собой о том, есть ли бог, или нет, верят в суеверные приметы, о чем ве­дут разговоры на переменах. Подобные факты не всегда доходят до педагогов школ лишь потому, что последние не ведут с детьми откровенных разговоров на темы повседневной действительно­сти, а сами дети не рассказывают друг про друга учителям, боясь обвинения в ябедничестве, что в школах не поощряется.

Наряду с этим, наблюдаются и такие случаи, когда в школьном коллективе всплывает вопрос о связи с церквой ученика, то пе­дагоги, и в целом руководство школы, не делают соответствую­щих выводов для себя по усилению атеистического воспитания детей, особенно среди тех, кто посещает церковь и соответ­ствующей работы с их родителями.

Между тем, церковники ведут упорную борьбу за молодежь, внушают верующим мысль о необходимости воспитывать под­растающее поколение в религиозном духе. Под влияние цер­ковников попала ученица 6 класса 110 шк. г. Ташкента Валя Рыгалова. Ее воспитательница гр-ка Коновалова Е. П. требовала от нее регулярного посещения церкви. Девочка не могла этого скрыть от своих подруг по классу. Среди учеников нашлись та­кие, которые начали ее высмеивать, не интересуясь тем, почему она ходит в церковь. В такой обстановке Валя учиться не могла и бросила школу.

На другой год Коновалова оформила Валю Рыгалову на учебу в школу № 32. Здесь повторилось то же самое. Когда ученики уз­нали, что она посещает церковь, начали ее дразнить, Валя

 

230


Отчётно-информационный доклад

 

призналась школьникам, что ходит в церковь не по своему же­ланию, у нее неродная мать и она требует этого. Казалось, что школьный коллектив должен был всерьез заняться положением Вали. Однако, директор школы тов. Овчинникова реагировала на это по-другому: она обратилась к Уполномоченному Совета с просьбой принять меры, чтоб девочка не посещала церковь.

Подобное явление не единично. То же самое произошло с уче­ником 5 класса шк. № 37 Женей Клепаковым, которого одно­классники высмеивали за то, что он ходит с матерью в церковь. Мать, под предлогом переезда на другую квартиру, оформила сына на учебу в шк. № 34, но и здесь педагоги не предприняли должных мер по отвлечению его от церкви.

Не присмотрелось своевременно руководство школы № 36 к поведению ученика 5 класса Николая Ласкаева. Он связался с церквой ради того, что там ему давали деньги за выполнение ка­ких-либо церковных поручений. Он прилежно посещал церковь и делал все, что ему там советовали. Вокруг него шли разговоры среди учеников, но в целом школьный коллектив не реагировал на его поведение.

Неправильно также поступили педагоги школы № 49, когда не придали значения такому поведению десятиклассницы Нины Филипповой, которая начала заглядывать в церковь после того, как узнала, что туда прибыл интересный молодой священник. Нина не скрывала от своих подруг по школе, когда она напра­влялась в церковь, и заявляла им, что не прочь выйти замуж за молодого попика. Одни из школьниц осуждали ее за это, дру­гие — охотно сопровождали Нину в церковь, не видя в этом ни­чего зазорного для себя.

На подобные факты мною обращалось внимание работников ЦК ЛКСМ Уз. и Ташкентского горкома комсомола. По делу школьников Николая Ласкаева и Жени Клепакова, которых ар­хиерей завербовал в кандидаты для поступления в духовную се­минарию, мне пришлось разговаривать с рядом работников ком­сомола и, в том числе в ЦК ЛКСМ Уз. с Фроловым, Аванесовым, Шариповым и в горкоме комсомола с Сакиевым, Барковым и другими, но никто из них всерьез не взялся за это дело.

Комсомольские и школьные организации еще не уделяют этому вопросу должного внимания. Следовало бы продумать

 

231


Отчётно-информационный доклад

 

конкретные мероприятия по усилению роли советской школы в атеистическом воспитании учащихся и провести в областях специальные семинары директоров и зав. учебной части по этому вопросу.

* * *

В истекшем году основное внимание было сосредоточено на контроле за выполнением законов и постановлений прави­тельства о религии и церкви. Одновременно с этим, принима­лись меры по ограничению деятельности духовенства и недопу­щению всякого рода спекуляций на чувствах верующих советских людей со стороны шарлатанских элементов.

В начале 1959 года мною было сдержано намерение архиерея Ермогена развернуть строительство двухэтажного коттеджа для духовенства в г. Самарканде по ул. Возрождения, 18. Представ­ленная архиереем копия решения исполкома Самаркандского городского Сов ета депутатов трудящихся от 17 декабря 1958 года за № 30 — с. 530, о разрешении вышеуказанного строительства, за подписью председателя исполкома Шакирова и исполняю­щей обязанности секретаря исполкома Худяковой, была мною изъята и строительство не допущено.

Через два месяца после этого исполком Самаркандского Гор­совета сообщил (не Уполномоченному Совета) духовенству об отмене ранее принятого им решения, копия которого была до­ставлена архиерею.

В апреле 1959 года мною было пресечено строительство ар­хиереем Ермогеном в приходе дачного села Луначарского цер­ковной сторожки и купола с крестом на здании молитвенного дома, которому придавался вид церкви. По представленному мною письму в исполком Ташкентского областного Совета в с. Луначарское выехала комиссия, которая заактировала нару­шение советского законоположения, на основании чего испол­ком Орджоникидзевского райсовета принял 8 мая за № 10 ре­шение о незаконном действии духовенства.

Вызванный по этому делу настоятель прихода протоиерей Маркел Платонов показал, что он модернизировал здание мо­литвенного дома по указанию и с благословения своего владыки, высокопреосвященного Ермогена, и представил соответствую­щее письменное объяснение. В связи с этим было предъявлено

 

232


Отчётно-информационный доклад

 

обвинение архиерею в нарушении советской законности и за­читано ему показание настоятеля прихода. Он не ожидал такого документа и заявил, что настоятель протоиерей Платонов допу­стил клевету на него с целью подрыва его авторитета, как пра­вящего архиерея.

Я воспользовался всем этим — вскрытым фактом нарушения закона и обвинением в клевете протоиерея Маркела Платонова, которого архиерей Ермоген направил в приход села Луначар­ского, как опытного священника и проповедника с сорокалет­ним стажем церковной деятельности, для укрепления религиоз­ных устоев среди местного населения и снял его с регистрации с лишением права служить в приходах Узбекской республики.

Это мероприятие подорвало авторитет архиерея в глазах ду­ховенства Ташкентского клира, которое убедилось в том, что их владыка, ради собственного благополучия, способен принести в жертву любого из них. Вслед за тем, как была отобрана справка о регистрации у протоиерея Платонова, ко мне прибыли пред­седатель епархиального совета архимандрит Борис Холчев и се­кретарь епархиального управления протоиерей Федор Семе-ненко с ходатайством не лишать права службы протоиерея Платонова в других приходах Узбекской ССР. Им было заявлено, что протоиерей Платонов снят мною с регистрации за вторичное нарушение закона. Кроме того, Вам следует знать, что протоие­рей Платонов оклеветал правящего архиерея, о чем Ермоген с возмущением заявил мне. Архимандрит Борис и протоиерей Федор были удивлены поведением архиерея и поняли, что до­биваться восстановления Платонова — значит выступать про­тив самодурства своего владыки. Дело с протоиереем Платоно­вым завершилось тем, что он подал архиерею прошение о назначении ему пенсии.

В начале июля я узнал о том, что архиерей направил в с. Сыр-Дарью епархиального инженера Барбелюка для сноса здания мо­литвенного дома с тем, чтоб начать самовольное строительство новой церкви. Я обратился с протестом в Ташкентский Облис­полком и просил принять срочные меры по пресечению оче­редного беззакония архиерея Ермогена.

На второй день я выехал на место с представителем Облис­полкома, где было установлено, что архиерей, не имея

 

233


Отчётно-информационный доклад

 

официального разрешения на строительство от местных орга­нов советского власти и Уполномоченного Совета, предпринял меры к искусственному обвалу дома с тем, чтоб вынудить ис­полком райсовета принять решение о постройке нового цер­ковного помещения. На второй день, после расчистки площадки на месте разобранного здания, епархиальный инженер Барбе-люк составил акт о том, что здание само завалилось из-за вет­хого его состояния, который подписали, не присутствовавшие при разборке и завале этого строения начальник колхозного строительства Сыр-Дарьинского райсовета Кузнецов и техник райкомхоза коммунист Попов.

16 июля исполком Сыр-Дарьинского райсовета принял ре­шение за № 12—164, где говорилось о незаконном действии епар­хиального инженера Барбелюка, который развалили здание мо­литвенного дома с ведома архиерея Ермогена, после чего составил акт об обвале здания, рассчитывая на то, что епархия получит разрешение на строительство нового помещения. В ре­зультате такого незаконного действия приходская община ли­шилась по вине архиерея здания молитвенного дома.

За допущенное беззаконие и злоупотребление служебным по­ложением Кузнецов и Попов решением исполкома райсовета были сняты с работы. Первичная парторганизация осудила дело Попова и перевела его из членов партии в кандидаты.

При разборе дела о незаконном сносе здания молитвенного дома встал вопрос: как быть в дальнейшем с приходской общи­ной? В обмене мнениями с руководством исполкома Сыр-Дарьинского райсовета было обусловлено рядом мероприятий подготовить общину к самоликвидации. Исполком должен был вместе с Министерством финансов предъявить иск епархии за нанесение ущерба государству — слом национализированного здания и в дальнейшем не давать разрешения на строительство нового культового здания, а также на покупку или аренду поме­щения для этой цели.

Учитывая это, я отказал в регистрации священнику Николаю Смирнову, которого архиерей назначил настоятелем прихода в Сыр-Дарью, где уже не имелось молитвенного здания, причем бывший там священник Иоанн Заседателев не сдал имущества молитвенного дома по реестру, часть которого расхитил.

 

234


Отчётно-информационный доклад

 

Через несколько дней мне стало известно о том, что архиерей все же направил священника Смирнова в Сыр-Дарью для вос­становления прихода. Я связался по телефону с секретарем Сыр-Дарьинского райсовета и председателем поселкового Совета и обратил их внимание на то, что прибывший туда священник Смирнов не зарегистрирован настоятелем местного прихода, и поэтому следует задержать его прописку на право жительства в Сыр-Дарье.

Но, несмотря на это, священник Смирнов получил прописку и приступил к переоборудованию жилого дома под церковь, где начал одновременно проводить богослужения. На такое ненор­мальное явление я обратил внимание зам. председателя Облис­полкома, но результатов еще не последовало.

 

* * *

Наблюдение за деятельностью архиерея Среднеазиатской епархии архиепископа Ермогена (на протяжении двухлетней моей работы в должности Уполномоченного Совета по делам русской православной церкви) убедило меня в том, что он весьма враждебно настроен к советской действительности. Не доволь­ствуясь той ролью, которая определена советским государством церкви, Ермоген во всей своей деятельности грубо попирал со­циалистическую законность. Будучи приверженцем врага со­ветского строя — бывшего патриарха Тихона — этот прожжен­ный церковник стремился крестом и рублем укрепить устои русской православной церкви в республиках Средней Азии.

Получая с приходских общин десятки миллионов рублей до­ходов, он в то же время концентрирует в своих руках все их де­нежные излишки, которые ежегодно изымает из приходских касс путем произвольного дополнительно денежного обложе­ния общин и, обогащаясь таким образом, всемерно благоу­страивает епархию. На протяжении ряда лет он упорно вел бес­прерывное церковное строительство, создавал платные певческие хоры и разбухшие штаты обслуживающего персонала, куда подбирал разных дельцов, способных выполнять любые его пожелания.

За пятилетний период управления Среднеазиатской епархией, он построил Кафедральный собор в г. Ташкенте, новый собор

 

235


Отчётно-информационный доклад

 

в г. Ашхабаде, молитвенный дом г. Самарканде, оригинальное каменное здание под крещальню (в виде часовни под железной крышей с колоннами внутри) при соборе в г. Фрунзе; восстано­вил заново разрушенную каменную церковь с сооружением ку­пола, колокольни и ограды, а также жилого дома и служебных помещений в маломощном приходе с. Ключевка Киргизской ССР; реставрировал храм в с. Покровка Таласская, Киргизской ССР и религиозную живопись в соборе г. Самарканда.

Наряду с этим, отремонтировал большое количество молит­венных домов, благоустроил храм в г. Красноводске, где устано­вил иконостас с художественной резьбой и масляной живо­писью. Соорудил также иконостасы для собора в г. Ашхабаде, в г. Янги-Юле и так далее. Все церковное благолепие он прово­дит с нарочитой роскошью, чем демонстрирует могущество и процветание церкви, выбрасывая огромные деньги на архи­тектурные излишества, лепные украшения и масляную роспись. Мрамором разных оттенков он отделал свою кафедру. Так, на­пример, иконостас, киоты и вход в солею сделаны из бело-се­роватого мрамора, панель здания — из темно-серого, алтарь об­лицован розовым мрамором, двери покрыты золотом.

С назначением архиерея Ермогена резко увеличился штат ду­ховенства в 3-х церквах г. Ташкента, где, создавая центр рели­гиозной жизни епархии, он учредил свечную мастерскую и епар­хиальную гостиницу. В штатах церквей на начало 1957 года духовенства числилось: в Кафедральном соборе 15 человек, в церквах на городском кладбище 9 человек, на ул. 8-го Марта 3 человека; платных певчих и обслуживающего персонала: в Ка­федральном соборе 75 человек, на городском кладбище 43 чело­века и на ул. 8-го Марта — 24.

Подобная деятельность Ермогена не могла не привести к укреплению в республике позиций церкви и духовенства во­обще, чего нельзя было допускать в современных условиях. Учи­тывая все это, я считал необходимым, помимо представляемых информаций руководящим органам, обратиться с письмами к ряду партийных и советских организаций с тем, чтоб они по своей линии реагировали на те или иные проявления архиерея и принимали соответствующие меры к сдерживанию и ограни­чению деятельности духовенства.

 

236


Отчётно-информационный доклад

 

Так, например, в докладной записке, направленной на имя се­кретаря Ташкентского горкома партии тов. Арнаутова И. Р. от 21 мая 1959 года, обращалось внимание на оживление деятель­ности духовенства города, на подбор ими в церковный актив та­ких людей, которые работают в ведущих предприятиях и солид­ных учреждениях города, в том числе находящихся на пенсии, с тем, чтобы в противовес атеистической пропаганде демон­стрировать, что церковь посещают не только старушки, но и люди разных положений и профессий. Здесь же показывался состав церковного актива, кто эти люди и с каких предприятий и учреждений, одновременно обращалось внимание на состав архиерейского хора, где участвуют некоторые из артистов фи­лармонии, студенты консерватории и музыкального училища, в том числе стипендиаты.

Далее говорилось о штатах обслуживающего персонала трех церквей города, среди которых люди разных профессий и даже с высокой квалификацией, причем и такие, как казначеи церкви на городском кладбище, Ольга Березовская — жена умершего профессора востоковеда, дети которой — члены партии. Сын — майор, работает в местном военкомате. Дочь — зам. секретаря парторганизации платной клиники и живет вместе с матерью.

При соответствующей работе с людьми церковного актива, участников хора и обслуживающего персонала немало нашлось бы таких, которые призадумались бы над тем, стоит ли им в наш век завоевания космоса помогать духовенству одурманивать лю­дей, и если многие сразу не порвут с религией, то не станут со­действовать духовенству обогащаться за счет отсталых людей и покинут церковь.

В вышеуказанной докладной обращалось также внимание на то, что в городе, помимо официально действующего духо­венства, живут за счет верующих разные проходимцы и шарла­таны из бывших церковников и монашествующих лиц, которые распространяют среди отсталых людей разные суеверия и спе­кулируют на их религиозных чувствах.

Одновременно в докладной ставился вопрос о том, что вокруг резиденции архиерея концентрируются всякие дельцы, которые изготавливают для него иконы, реставрируют религиозную жи­вопись и художественную роспись в церквах, получая за это

 

237


Отчётно-информационный доклад

 

огромные средства. Без зазрения совести участвуют в этом мест­ные художники А. Россаль, В. Горин, Ткачев и другие.

Деятельность таких людей не должна оставаться вне поля зре­ния соответствующих местных городских и республиканских ор­ганизаций, в частности — Союза художников, Министерства фи­нансов и Управления МВД, которые по своей линии могут и должны воздействовать на них с тем, чтоб прекратить их усер­дие на благо церкви и укрепления ее устоев.

Вскрывая те или иные недопустимые проявления со стороны духовенства или шарлатанствующих лиц, я обращался с пись­мами в местные и республиканские органы административной власти, в том числе — к прокурору республики тов. Якубову, на­чальнику управления внутренних дел Ташкентского Облиспол­кома тов. Шералиеву и так далее, а также в Министерство фи­нансов УзССР, но получалось так, что вышеперечисленные организации отмалчивались.

Не поступило ответа по делу шарлатана Богуна, а также на письмо по делу Клименко П. Т., который совершал сделки с архиереем на поставку для церквей иконостасов из г. Ашха­бада. О его делах мною было сообщено в то время, когда агенты Клименко прибыли для установки очередного иконостаса в г. Янги-Юль, который частями доставлялся по железной до­роге в частный адрес жителя г. Янги-Юля Якимова Е. И., про­живающего по ул. Янги-Хаят, 5. До сих пор следственные ор­ганы не приняли мер к настоятелю церкви в г. Янги-Юле протоиерею Константину Былинкину. В декабре 1959 года его разоблачила газета в спекуляции вазелиновым маслом. Но, не­смотря на это, он не наказан.

Не реагировало до сих пор Министерство финансов на грубое нарушение архиереем налоговой политики государства, кото­рый скрывает фактические доходы духовенства епархии от по­доходного налога.

Все вместе взятое из поведения архиерея, систематически на­рушавшего советское законодательство, не могло не оставаться безнаказанным. В связи с этим я считал своим прямым долгом обратиться с Докладной запиской в Совет по делам русской пра­вославной церкви при Совете Министров СССР. В августе я вые­хал в Москву, где просил Совет обсудить вопрос о доверии

 

238


Отчётно-информационный доклад

 

архиепископу Ермогену, как архиерею Ташкентской и Среднеа­зиатской епархии, и 21 августа представил Докладную записку по этому вопросу, копию которой направил в ЦК Компартии Узбе­кистана, о чем в то же время информировал председателя Со­вета Министров УзССР. Дав оценку деятельности архиерея, по­ведение которого стало нетерпимым для местной советской общественности, я просил Совет положить предел его незави­симости и проявляемому им беззаконию.

* * *

За отчетный период в жизни приходских общин русской пра­вославной церкви произошли бурные события, вызванные обострением конфликтов из-за претензий настоятелей церквей на единовластное распоряжение хозяйственными делами при­ходских общин. На протяжении ряда лет архиерей Ермоген счи­тал приходские общины полосой отчуждения, где он непосред­ственно и бесконтрольно распоряжался не только духовенством, но так называемой церковной общественностью — исполни­тельными органами приходских общин: церковными советами и ревизионными комиссиями, а также и всеми и теми гражда­нами, которые еще посещают церковь.

Всемерно подавляя в общинах демократизм — выборность ис­полнительных органов, архиерей устранял от финансово-хозяй­ственной деятельности учредителей прихода. Вместо ими из­бранных старост, их помощников и казначеев делами приходских общин ведал наемный персонал — завхозы, бухгал­тера, продавцы свечей, просфор и так далее, которые, будучи материально зависимы от церкви, всю свою деятельность на­правляли на ее укрепление. Все это шло вразрез с постановле­ниями ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 года «О рели­гиозных объединениях».

В целях устранения вышеуказанного незаконного положения, мною в первом квартале 1959 года были проведены мероприятия по восстановлению принципа добровольности вступления в число учредителей и выхода из его состава, выборности чле­нов церковного совета и ревизионной комиссии приходских об­щин, с обязательной регистрацией избранных лиц в исполни­тельные органы прихода Уполномоченным Совета и с выдачей

 

239


Отчётно-информационный доклад

 

им соответствующих справок, чем удостоверялась законность избранных и право их управлять хозяйственными делами об­щины в соответствии с действующими в СССР законами о ре­лигиозных объединениях.

Введение регистрации церковных органов и восстановление их прав позволило, с одной стороны, знать состав церковных советов, ревизионных комиссий и делать отвод тем из них, ра­бота которых там нежелательна, с другой стороны, ограничить единовластие настоятелей церквей и принизить в глазах бого­мольцев авторитет духовенства, так как все возникающие кон­фликты в приходах — присвоение или растрата средств, а также поведение духовенства — становится достоянием всех верующих.

В результате введения такого контроля за деятельностью при­ходских общин обострилось взаимоотношение с архиереем Ермогеном. С другой стороны, в ряде приходов вспыхнули острые конфликты между духовенством и верующими.

Так например, в апреле вспыхнул крупный скандал в моли­твенном доме с. Сыр-Дарья. После богомоления члены церков­ного совета Зеленин и Щебланов заявили верующим, что их свя­щенник Иоанн Заседателев жулик, которого всецело покрывает благочинный протоиерей Федор Семененко (секретарь епархи­ального управления) и архиерей Ермоген. То, что верующие жер­твуют для церкви, он присваивает себе, на деньги церковной кассы купил легковую автомашину и зарегистрировал ее как лич­ную собственность на свое имя, купленную для церкви сереб­ряную дарственную чашу присвоил себе. Он, как всем вам из­вестно, был против ремонта помещения молитвенного дома, но за два года службы купил себе дом и второй сыну.

Ко мне посыпались письма от верующих, которые требовали замены священника, что привело бы к прекращению разобла­чения его. Я не был в этом заинтересован и заявил им, что свя­щенника назначает и снимает архиерей, в его права Уполномо­ченный Совета не вмешивается. В то же время архиерей Ермоген не намерен был отстранять священника Иоанна Заседателева лишь потому, что, во-первых, Заседателев служил у Ермогена, когда он был настоятелем церкви в Астрахани, а во-вторых, ар­хиерей в принципе не допускал, чтоб «какая-то кучка бунтов­

 

240


Отчётно-информационный доклад

 

щиков» диктовала ему. Его подчиненные по епархии так и заяв­ляли: воля владыки нерушима, уступи одному приходу, потом поднимутся другие. Затем архиерей предложил настоятелю при­хода Заседателеву распустить церковный совет и выбрать новый, из доверенных ему лиц. Последний так и сделал. Я вызвал к себе священника Заседателева для объяснения. Но он не явился, бы­стро оформил продажу двух домов и, бросив на произвол авто­машину, скрылся в неизвестном направлении.

Вслед за его отъездом ко мне поступил Указ архиерея от 26 мая 1959 года за № 27 об увольнении священника Иоанна Заседателева за штат. Одновременно с этим, архиерей направил Указ № 28 от 26 мая 1959 года о назначении настоятелем в приходе с. Сыр-Дарьи священника Николая Смирнова. Я отказал ему в регистрации на том основании, что бывший настоятель не сдал по реестру имущества молитвенного дома.

В связи с этим приходская община предъявила претензии ар­хиерею и иск священнику Заседателеву по закону «О религиоз­ных объединениях» ст. 25 и 29, который оказался на службе в Краснодарской епархии. Через некоторое время от него по­ступило ко мне письмо по поводу предъявленных к нему пре­тензий приходской общиной, где Заседателев сообщил мне, по­чему он срочно выехал из Узбекистана:

«Я был предупрежден со стороны лиц, входящих в состав епар­хиального совета, чтоб к Вам не показываться, ибо Вы склонны снять меня с регистрации без права службы».

Восстановление прав и обязанностей приходских общин по­зволило их исполнительным органам сдерживать изъятие ар­хиереем из приходов средств по его усмотрению, которые он ис­пользовал для укрепления материальной базы церкви, а также не давать возможности духовенству благоустраиваться в прихо­дах, приобретать за счет приходов в собственное пользование автомашины, присваивать себе церковное имущество и обога­щаться за счет верующих.

В результате обострения конфликта между верующими и свя­щенником в Сыр-Дарье и создавшейся там такой обстановки — выезда настоятеля без сдачи дел прихода и сноса здания моли­твенного дома — появилось веское основание для самоликви­дации приходской общины.

 

241


Отчётно-информационный доклад

 

К такому финишу подводится борьба исполнительных органов приходских общин с настоятелями церквей в загородном селе Луначарское и в городе Джизаке. В первом приходе конфликт начался с того, что настоятель протоиерей Маркел Платонов на­значил казначеем прихода свою матушку и заявил о роспуске церковного совета и ревизионной комиссии. Против этого вы­ступили члены «двадцатки» во главе со старостой Крав­ченко В. С. Архиерей Ермоген лично вмешался в это дело и по­требовал переизбрания церковного старосты. Община не согласилась и направила ко мне делегацию в составе 13 человек членов «двадцатки» с просьбой разрешить произвести глубокую ревизию. Я разрешил, имея в виду, что это мероприятие приве­дет к обострению конфликта между духовенством и общиной. Ревизия вскрыла расхищение церковного имущества и денег ду­ховенством. Далее вскрылось, что в организации этой общины и в строительстве для нее здания и молитвенного дома была заинтересована епархия, которая действовала от имени верую­щих через наемных подставных лиц Куцева и других, нажив­шимся на этом деле вместе с секретарем епархии протоиереем Федором Семененко.

Все это затронуло архиерея Ермогена и он заявил мне, что приходская ревизионная комиссия задалась целью ошельмовать духовенство, что он не может мириться с этим и направит туда епархиальную ревизионную комиссию в составе 5 человек под председательством благочинного — секретаря епархиального управления протоиерея Федора Семененко. Я не возражал про­тив этого, считая, что налет духовенства на приходскую общину подольет масла в огонь.

Две недели шуровала архиерейская комиссия в приходе села Луначарского и приковала к его делам внимание всех верующих, большинство из которых не знало, кто был организатором строи­тельства здания для молитвенного дома, что бывший здесь на­стоятель священник Потий-Полищук был перемещен архиереем лишь потому, что он очистил церковную кассу, а вновь назна­ченный настоятель протоиерей Маркел Платонов присвоил себе все то, что верующие жертвовали на церковь вещами и деньгами.

Если до епархиальной ревизии верующие возмущались тем, что в дела прихода вмешивалась матушка настоятеля церкви,

 

242


Отчётно-информационный доклад

 

то теперь они увидели, чем занимается духовенство во главе с архиереем. Архиерей надеялся на то, что епархиальная ко­миссия отведет удар от духовенства и обвинит в развале при­хода церковный совет во главе со старостой Кравченко. Но иную цель преследовал председатель епархиальной ревизион­ной комиссии — секретарь епархиального управления про­тоиерей Федор Семененко. Он не хотел вскрывать прошлого: кто создавал этот приход и строил молитвенный дом. К тому же он не мог подобрать веских обвинений против старосты Кравченко и принял соломоново решение, что по состоянию учета и бухгалтерских дел как будто грешны все, кто имел дело с приходом и в то же время нет прямых улик обвинять кого-либо в чем-либо за исключением того «печального» факта, что протоиерей Маркел допустил вмешательство матушки в руко­водство делами прихода. Вот что говорилось в акте епархиаль­ной ревизионной комиссии, представленного на утверждение архиерею Ермогену:

«По существу анализов ревизии, ее выводов и заключений считаем своим долгом сказать, что не было отправных момен­тов, от которых можно было бы исходить, что-то с чем-то сли­чать и выводить результаты, так как актов передачи дел настоя­телем настоятелю, свечным продавцом приемщику и казначеем казначею в делах церкви нет».

«Печально то, что отец Маркел допустил вмешательство своей матушки в руководство приходом, что вызвало законное возму­щение и протест со стороны верующих. Один факт такого вме­шательства произошел на глазах членов епархиальной реви­зионной комиссии».

Как видно из этого документа, верующие были возмущены только поведением матушки, а не делами духовенства в целом во главе с епархиальным архиереем Ермогеном. Секретарь епар­хиального управления протоиерей Федор Семененко сделал то, что его интересовало: он изъял из прихода документацию по строительству молитвенного дома, на котором нажился и успо­коился, что не будет разоблачен.

Между тем, вызванный мною по делу этого прихода настоя­тель протоиерей Маркел Платонов признал предъявленные ему обвинения членами «двадцатки» в присвоении 17428 руб. На мое

 

243


Отчётно-информационный доклад

 

заявление о том, что община передает на него дело в прокуратуру и я вынужден с этим согласиться, он обратился ко мне с просьбой разрешить ему погасить задолженность в назначенный мною срок, а числящееся за ним церковное имущество: ковер, шкаф, диван и стол он вернет общине немедленно. Я предложил ему подтвердить это письменно и он написал мне следующее:

«Предъявленную общественностью сумму уплаты в пользу церкви 17428 руб. обязуюсь уплатить в течение указанного Вами срока, считая с 23 июня 1959 года. К сему подписуюсь — Про­тоиерей Платонов».

Архиерей был поражен тем, что у меня оказалась такая рас­писка протоиерея и он не мог защитить его перед церковной об­щественностью и, тем более, верующим.

В то же время архиерей решил во что бы то ни стало отстранить от прихода старосту Кравченко и направил мне наглое по тону письмо за № 421 от 24 июня, где говорилось, что он находит не­обходимым в соответствии с выводами епархиальной ревизион­ной комиссии отстранить от занимаемой должности церковного старосты Кравченко В. С. и лишить его права занимать в течение 3-х лет эту должность в приходах Ташкентской епархии с выне­сением ему архипастырского порицания.

Нельзя было мириться с тоном его письма, но у меня хватило выдержки заявить ему в спокойном тоне, что законом, как со­ветским, так и церковным ему не предоставлено право отстра­нять от занимаемых должностей избранных учредителями при­хода лиц в свои исполнительные органы и применять к советским гражданам какие-либо наказания и, тем более, ли­шать их избирательных прав.

Вслед за этим архиерей Ермоген вызывал к себе в епархию не­сколько человек из прихода села Луначарского с целью подго­товки провокационного письма от верующих на имя патриарха Алексия и председателя Совета тов. Карпова о якобы происхо­дящем волнении в селе Луначарском, вызванным администра­тивным вмешательством в дела церкви Уполномоченного Со­вета Вороничева, о чем я поставил в известность Совет и отдел КГБ по Ташобл.

В середине июля архиерей выехал в Москву с жалобой на Уполномоченного Совета к патриарху и в Совет. По возвра­

 

244


Отчётно-информационный доклад

 

щении направил мне провоцирующее письмо за № 490 от 23 июля следующего содержания:

«Мною было признано необходимым отстранить с должности церковного старосты В. С. Кравченко. К моему крайнему удив­лению это мероприятие встретило резкое противодействие с Ва­шей стороны. Поскольку Кравченко не считается с нами, и в своих самочинных действиях опирается на Ваш авторитет, я вынужден был обратиться непосредственно к председателю Со­вета Г. Г. Карпову, которым мои действия были признаны пра­вильными. В связи с изложенным мною посылается приходской общине извещение об отстранении Кравченко от должности ста­росты, за его незакономерные действия, и предлагается общине на его место избрать новое лицо. Ввиду моего отъезда, я поручаю председателю епархиального совета архимандриту Борису и се­кретарю епархиального управления протоиерею Федору Семе-ненко согласовать с Вами дату проведения собрания».

Этим письмом архиерей рассчитывал сбить меня с занятой по­зиции и продолжать расправу с теми людьми, из учредителей прихода, кто разоблачает его самочинство и беззаконие. На вы­шеуказанное письмо я ответил ему по телефону: община села Луначарского не намерена переизбирать старосту. Ваше письмо будет доведено до сведения тов. Карпова, который не давал Вам никаких оснований нарушать советские и церковные законы. Разъясню еще раз, что староста Вам, как лицу, возглавляющему местное духовенство, не подведомственен, поскольку он не явля­ется священнослужителем.

Выслушав это, архиерей раздраженно заявил, что он сейчас поедет вместе с благочинным протоиереем Федором Семененко в приход, где созовут общее собрание верующих и переизберут старосту. Я ответил ему, что по закону для созыва общего собра­ния верующих необходимо разрешение Уполномоченного Со­вета или местных органов советской власти.

Через несколько дней архиерей Ермоген прибыл ко мне на прием и в беседе о делах прихода села Луначарского высказал следующее: что я нарушаю Положение об управлении русской православной церкви, связываю его действия в наведении по­рядка в приходе, подрываю его авторитет в глазах духовенства и накаливаю атмосферу во взаимоотношениях с ним.

 

245


Отчётно-информационный доклад

 

В ходе беседы я заявил ему, что в своей деятельности никогда не проявлял попыток вмешательства во внутренние дела церкви, то есть — в канонические и догматические, — что известно всему духовенству. Однако, хозяйственное управление приходов — это не внутреннее дело церкви. За хозяйственные дела несет ответ­ственность исполнительный орган приходской общины перед гражданской властью. Вам, как епархиальному архиерею, сле­дует знать, что Декретом отделения церкви от государства Со­ветская власть ограничила функции духовенства отправлением религиозного культа и сохранила за собой право надзора за де­лами церкви и регламентацию ее деятельности.

Вернувшись в епархию, Ермоген дал распоряжение секретарю епархии протоиерею Семененко направить на квартиру старосты Кравченко предписание следующего содержания:

«Посылается Вам копия решения Высокопреосвященного ар­хиепископа Ермогена о снятии Вас с должности старосты храма села Луначарского для сведения и исполнения».

Члены «двадцатки»этой общины были возмущены таким по­ведением архиерея Ермогена и вышеуказанное предписание на­правили мне, о чем сообщили архиерею. Последний позвонил мне и заявил, что он вынужден вновь обратиться с официаль­ной жалобой на имя председателя Совета Г. Г. Карпова и патри­арха Алексия на недопустимое вмешательство Уполномоченного Совета в дела приходских общин. Вы игнорируете Положение о церкви: не разрешаете отстранить старосту Кравченко в при­ходе села Луначарское, в то же время разрешаете без моего ве­дома общее собрание прихожан в г. Джизаке, где без всякого ос­нования сняли с регистрации старосту Сорокину и лишили ее права члена церковного совета. Не есть ли это проявление про­извола и администрирования.

На это заявление мною было отвечено, что обстановка в г. Джизаке ему хорошо известна из писем верующих, которые вскрыли там разложение настоятеля протоиерея Георгия Луго-венко и бывшей старосты Сорокиной, присвоившей более 30 тыс. руб. из кассы приходской общины. Присланный им туда священник Павел Крамаренко взял под защиту Сорокину, что возмутило верующих. Они закрыли церковь на замок и обрати­лись в Горсовет с заявлением, которое подписало 161 человек,

 

246


Отчётно-информационный доклад

 

где описывалось морально-бытовое разложение церковников и выносилось недоверие церковной ревизионной комиссии и старосте Сорокиной. Верующие просили в этом заявлении раз­решить им провести общее собрание приходской общины, на котором избрать новую ревизионную комиссию и провести ре­визию состояния церковного имущества и денежных средств. Их просьбу Исполком Джизакского Горсовета удовлетворил на основании советского закона «О религиозных объединениях» от 8 апреля 1929 г. ст. 12 и «Положения об управлении русской пра­вославной церкви» от 31 января 1945 года ст. 42.

Вслед за этим я направил председателю Исполкома Джизакского Горсовета тов. Турсунову М. письмо, в котором обратил его внимание на то, что создавшуюся обстановку в местной при­ходской общине следует использовать продуманно и тактично, не нарушая законов о церкви и религии, в интересах антирели­гиозной пропаганды. Далее в письме рекомендовалось предо­ставить самим верующим возможность вскрыть все подноготное, что творило там духовенство и, не показывая своей заинтересованности, повлиять на ход дела так, чтоб больше ве­рующих отходило от церкви. В заключение письма я просил тов. Турсунова ознакомиться через гр-ку Мишутину с другим моим письмом от 22 июня за № 64, направленного приходской общине, а также с «Положением об управлении русской пра­вославной церкви» и «Памяткой» для членов церковного совета и обо всем этом проинформировать первого секретаря Горкома партии.

Между тем, прибывший в г. Джизак представитель архиерея священник Павел Крамаренко с целью замять скандал изъял из дел прихода часть документов, в том числе мое письмо членам «двадцатки» о снятии с регистрации старосты Сорокиной и «Па­мятку» для членов церковно совета и доставил все это архиерею. Последний дал указание председателю епархиального совета ар­химандриту Борису Холчеву сообщить верующим приходских общин с. Луначарское и г. Джизака, что, из-за вмешательства в дела архиерея Уполномоченного Совета, службы в указанных приходах не будет до особого распоряжения владыки. Этим са­мым Борис должен был сбить с толку верующих и дать им по­нять, что никакие апелляции к Уполномоченному Совета или

 

247


Отчётно-информационный доклад

 

местным органам советской власти не помогут, так как владыка Ермоген в своих действиях ни от кого не зависим, когда найдет нужным, тогда удовлетворит ту ли иную их просьбу.

В течение двух месяцев архиерей не назначал настоятелей в эти приходские общины, рассчитывая на волнение верующих. Но у большинства верующих одного и другого прихода автори­тет духовенства был подорван их неблаговидными делами, вскрытыми церковной общественностью этих приходов, и часть из них перестали посещать церковь, а остальные не проявляли какой-либо активности в пользу духовенства и выжидали, что предпримет архиерей.

В конце августа архиерей вернулся из отпуска. Подчиненные его — архимандрит Борис Холчев и протоиерей Федор Семененко доложили ему, что приходы с. Луначарского и г. Джизака накануне развала. Если так не будет водворено единовластие на­стоятелей, то подобные бунты могут произойти в других прихо­дах Узбекистана. Командированного ими во второй раз разъезд­ного священника Павла Крамаренко в г. Джизаке не допустили вновь избранные члены церковного совета до церкви без реги­страционной справки Уполномоченного Совета. Причем Упол­номоченный заявил им, что за выезд штатных священников церквей города Ташкента без его ведома в другие приходы рес­публики, виновные будут привлекаться к ответственности.

В итоге всего этого архиерей Ермоген направил 24 августа письмо за № 546 на имя председателя Совета и патриарху с жа­лобой (вернее с клеветой) на действия Уполномоченного Совета по Узбекской ССР, в котором архиерей писал:

«Я уже докладывал Вам лично 3 июля о незаконном вмеша­тельстве Уполномоченного Вороничева в дела Луначарского прихода под Ташкентом... Я вынужден вновь обратиться к Вам с формальной жалобой. Как-то Уполномоченный Вороничев заявил мне: «Ваше дело совершать богослужения, мое дело — управлять». Но с такой трактовкой согласиться можно только в том случае, если нашу церковь признать государственной, но поскольку этого нет, такая трактовка противозаконна и в корне противоречит букве и духу закона об отделении церкви от госу­дарства. Должен добавить к этому еще и то, что я просил Упол­номоченного разрешить созыв в Луначарском приходе общего

 

248


Отчётно-информационный доклад

 

собрания прихожан. Он отказал, потому что это не устраивало поддерживаемого им гр-на Кравченко. В г. Джизаке он наобо­рот разрешает общее собрание без ведома архиерея потому, что таковое собрание устраивает его. В Луначарском он, несмотря на незаконное действие Кравченко препятствует его переизбра­нию. В Джизаке же без всякого расследования, без всякого сно­шения со мной, как правящим архиереем, снимает с регистрации выборное лицо старосту Сорокину и лишает ее прав члена цер­ковного совета. Не есть ли это проявление произвола и недопу­стимого и незаконного администрирования».

Далее в письме излагались клеветнические измышления ар­хиерея на Уполномоченного Совета.

Как видно из письма, архиерей упорно добивается любыми средствами удалить из прихода с. Луначарского старосту Крав­ченко, который разоблачил настоятеля и благочинного, и этим самым восстановить свое безраздельное господство в приход­ских общинах. В то же время он всеми мерами стремится сохра­нить в приходе г. Джизака старосту Сорокину, которая по наве­денным мною справкам до 1927 года. Была монахиней и управляла хозяйством монастыря «Зеленая Гора» в Горьковской области. В период закрытия этого монастыря Соро­кина А. А. вывезла ночью на 16 подводах ценное имущество в со­седнюю деревню, воспользовалась всем этим добром, затем появилась в г. Джизаке, купила себе здесь дом и пивной ларек. Позже сколотила вокруг себя спекулянтов и от имени верующих города добилась открытия церкви, где бессменно была церков­ным старостой.

Поскольку архиерею не удалось замять вскрытое разложение церковников во главе с настоятелем в приходе г. Джизака и члены «двадцатки» направили дело в суд, архиерей 19 сентября напра­вил очередную жалобу в Совет и патриарху за № 614, в котором писал, что в приходских общинах происходит волнение, вы­званное административным вмешательством Уполномоченного в дела управления епархией.

21 сентября ко мне прибыл из Совета заместитель заведую­щего инспекторским отделом тов. Козин. Он ознакомился с по­ложением дел в приходах республики, особенно в с. Луначар­ском и в г. Джизаке, моим взаимоотношением с архиереем, его

 

249


Отчётно-информационный доклад

 

деятельностью и поведением, просмотрел дела и переписку по ним и дважды встречался с архиереем Ермогеном и членами епархиального совета: архимандритом Борисом Холчевым, протоиреем Федором Семененко и другими.

Архиерей высказал тов. Козину некоторые свои реакционные взгляды на положение церкви в СССР, но в части взаимоотно­шения с Уполномоченным Совета никаких существенных пре­тензий не предъявил. Наоборот, высказал сожаление, что по ряду практиеских вопросов иногда не консультировался с Уполно­моченным, и отсюда были отдельные недоразумения, чего не бу­дет в дальнейшем. Далее он обратил внимание на то, что следо­вало бы пересмотреть «Положение об управлении русской православной церкви» с целью уточнения его отдельных пун­ктов или издать инструкцию, регулирующую взаимоотношения Уполномоченного с архиереем для служебного пользования.

Несмотря на все это, архиерей продолжал демонстрировать свою независимость, требовал от настоятелей обеспечения еди­новластия в приходах, беспрекословно выполнять все его ука­зания и не общаться с Уполномоченным Совета без его на то раз­решения. В ноябре архиерей выехал в Москву и снова явился с жалобой на Уполномоченного Совета к председателю Совета тов. Карпову.

28 ноября Ермоген был принят Карповым совместно с членом Совета зав. Инспекторским отделом тов. Савенковым, где он снова поднял вопрос о делах приходов с. Луначарское и гор. Джизак. На его вопрос о том, что Уполномоченный Совета по Узбе­кистану не дает согласия на проведение собрания «двадцатки» для переизбрания старосты Кравченко, тов. Карпов ответил, что для проведения собрания не требуется указаний Совета. Этот во­прос следует решать на месте с Уполномоченным Совета.

Далее Ермогену было заявлено, что его жалобы проверялись на месте представителем Совета, где выяснилось, что правильные действия Уполномоченного Совета тов. Вороничева по вопросу церковных старост Кравченко и Сорокиной архиерей пытался опорочить. Одновременно тов. Карпов заявил архиерею Ермогену, что Совет имеет большие претензии к нему лично и он не одобряет повеление архиерея в отношении к вопросам, которые ставит Уполномоченный Совета тов. Вороничев. Требования

 

250


Отчётно-информационный доклад

 

тов. Вороничева к нему правильные. Он, как архиерей, допустил много нарушений законов, относящихся к церкви. Нарушения закона выражаются в самовольном строительстве. В заключение тов. Карпов заявил архиерею Ермогену, что он своим поведе­нием дает основание поставить вопрос перед патриархом в от­ношении его.

* * *

Обострение взаимоотношений у архиепископа с Уполномо­ченным Совета — не случайное явление. За период управления Среднеазиатской епархией Ермоген безраздельно осуществлял свою власть над общиной верующих. Пользуясь своим приви­легированным положением и бесконтрольностью в своей дея­тельности, он грубо нарушал Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 года «О религиозных объединениях», единовластно распоряжался хозяйственными делами приход­ских общин, изымал в принудительном порядке все их денеж­ные накопления и всемерно расправлялся с теми членами цер­ковных советов и ревизионных комиссий, которые пытались руководствоваться в своих делах гражданскими или церковными законами.

Архиерей не допускал, чтобы ему, высокопреосвященному и всевластному владыке, в делах его епархии кто-то диктовал или указывал. Он даже преследовал из представителей общин верующих тех, кто ссылался на такой церковный закон, как «По­ложение об управлении Русской православной церкви», кото­рый в принципе расходился с Ленинским декретом об отделе­нии церкви от государства и школы от церкви. Сам архиерей охотно пользовался этим законом, когда добивался того или иного домогательства в пользу церкви. Однако он всецело иг­норировал такие пункты, где говорилось о правах членов об­щины и их ответственности перед гражданской властью.

Так, например, архиерей совершенно не признавал в этом за­коне 39 пункта, где говорится, что приходская община поручает своему исполнительному органу в составе трех человек хранить церковное имущество и вместе с настоятелем прихода нести ответственность перед гражданской властью.

Ермоген практикует в приходе другое.

 

251


Отчётно-информационный доклад

 

По его инструкциям настоятель является полновластным хо­зяином прихода и несет ответственность за его хозяйственные дела перед епархиальным архиереем.

Упорно не допускал архиерей претворения в жизнь 42 пункта вышеуказанного закона, где говорится, что ревизионная ко­миссия общины верующих постоянно наблюдает за состоянием церковного имущества и расходом денег, ежеквартально произ­водит документальную ревизию имущества и денежных сумм и свои выводы выносит на рассмотрение общего собрания при­хожан. При наличии злоупотреблений, недостачи имущества или денежных средств, ревизионная комиссия составляет акт, который препровождает в местный горсовет или в сельсовет.

Вышеуказанной деятельности исполнительных органов при­ходских общин архиерей в своей практике не допускал. Там, где вскрывались хищения и растраты, как например, в приходах гг. Андижана, Самарканда, Ферганы и так далее, настоятели по указанию архиерея расправлялись с членами церковного совета и ревизионной комиссии, как с еретиками и клеветниками, и принимали все меры к тому, чтобы акты не попадали в местные органы советской власти.

Подчиняя себе приходские общины, Ермоген учреждал там единоначалие настоятелей, зависимых от него. В результате ве­рующие попадали в зависимость духовенства, где настоятели являлись не только хозяевами приходов, но и непосредственно руководителями общин верующих, что противоречит советским законоположениям.

Изучив обстановку дел в приходах республики, я начал по­степенно направлять это нарушение закона, что насторожило архиерея. Затем в начале минувшего года мною были приняты меры к восстановлению выборности исполнительных органов во всех общинах верующих с обязательной регистрацией из­бранных членов церковных советов и ревизионных комиссий уполномоченным Совета, о чем сообщил Ермогену.

Это законное мероприятие Уполномоченного Совета он вос­принял как мое личное стремление лишить его власти над об­щинами верующих, что, по его мнению, шло в разрез с «Поло­жением об управлении Русской православной церкви». Как-то он заявил мне, что я нарушаю 35 пункт этого Положения, где

 

252


Отчётно-информационный доклад

 

говорится, что во главе приходской общины стоит настоятель, который управляет приходом. Я ответил ему, что основными за­конами государства: «Декретом об отделении церкви от госу­дарства и школы от церкви» и о «Религиозных культах» от 8 апреля 1929 года. Подобных прав церковной епархии не пре­доставляется. Что касается «Положения, принятого поместным собором русской православной церкви, то следует полагать, что в результате нечеткой редакции в этом документе допущены не­которые противоречия.

Так, например, в 35 пункте говорится о том, что настоятель храма стоит во главе прихода и управляет им. Но ничего не ска­зано о том, перед кем несет ответственность за советских людей, объединенных в общину верующих, за государственное имуще­ство, находящееся в пользовании общин и за ее хозяйственные дела: перед общиной верующих или местными органами совет­ской власти? Видимо, перед теми и другими, но только не перед архиереем, о чем говорится дальше.

Согласно следующему, 36 пункту, настоятель храма является ответственным перед архиереем «за исправное совершение бо­гослужения и духовное руководство приходом и приходской об­щиной». Значит, настоятель несет ответственность в приходе только за духовное наставление священнослужителей и верую­щих, но не за административно-хозяйственное управление де­лами общины.

За финансово-хозяйственные дела настоятель отвечает перед общиной и гражданской властью, что ясно видно из пункта 40, где говорится: «настоятель храма является членом приходской общины и председателем ее исполнительного органа (церков­ного совета)», который отчитывается перед общиной в лице ее «двадцатки». В то же время, как говорится в следующем, 41 пун­кте, этот «исполнительный орган (церковный совет) несет ответ­ственность перед гражданской властью за сохранность здания и имущества храма».

Архиерей заявил мне, что он понимал и понимает этот закон по-иному. На что я ответил: если он подходит к толкованию этого закона не предвзято, то его заводит в заблуждение редак­ция 35 пункта. Я привожу все это подробно лишь потому, что в работе Уполномоченного Совета по обеспечению выполнения

 

253


Отчётно-информационный доклад

 

советского законодательства о религии и церкви, которым ре­лигиозные центры и духовенство лишено власти над общинами верующих, «Положение об управлении Русской православной церкви» стало камнем предкновения во взаимоотношениях с ар­хиереем.

Совету следует дать указание всем Уполномоченным Совета, а также через патриарха всем архиереям в виде комментариев к толкованию выше разобранных мною пунктов Положения.

Поскольку Ермоген остался при своем мнении, а вышеука­занный церковный закон — «Положение об управлении Русской православной церкви» — продолжает действовать, несмотря на его грубое противоречие с принципами Советского государ­ства, взаимоотношение у архиерея с Уполномоченным Совета не могло не обостряться. На всякое мое мероприятие, направ­ленное на сдерживание и ограничение его деятельности по укреплению устоев религии и церкви, он немедленно реагировал и принимал контрмеры, используя для этого все свое преиму­щество: независимое положение от местных органов власти, не­ограниченную власть над духовенством, безподотчетные денеж­ные средства, штат платных агентов в приходах, запугивание верующих, шантаж, провокацию и клевету.

За минувший год Ермоген 5 раз осаждал Совет и патриарха с провокационными жалобами на Уполномоченного Совета по Узбекистану, причем трижды обращался к председателю Совета по делам русской православной церкви при Совете Министров СССР с намерением опорочить деятельность Уполномоченного Совета, не представляющего ему прав непосредственно руково­дить общинами верующих, то есть верующими советскими людьми, что было ярко видно на делах приходских общин села Луначарского и г. Джизака.

И все же, несмотря на то, что председатель Совета дал отпор незаконным притязаниям архиерея Ермогена на приеме его 28 ноября 1959 года, заявив, что его поведение дает основание поставить вопрос о нем перед патриархом, Ермоген по возвра­щении из Москвы вызвал к себе настоятеля села Луначарского игумена Георгия Шатилова и заявил ему, что если он не собьет с прихода старосту Кравченко, то сам будет снят с должности настоятеля этого прихода.

 

254


Отчётно-информационный доклад

 

Игумен Шатилов обратился ко мне с письменным заявлением по этому вопросу, в котором пишет, что епархия до сих пор не признает Кравченко В. С. старостой приходской общины села Луначарского, в силу чего Шатилов терпит неприятность от епар­хиальной власти. Сам он считает, что архиерей не прав, но если Кравченко не будет переизбран, то ему придется уйти из прихода. Архиерей наложил арест на деньги общины, находящиеся в сбер­кассе, которой предписал не выдавать денег по чекам за под­писью настоятеля и казначея общины до особого распоряжения, демонстрируя этим самым свою власть над общиной верующих.

Все это говорит о том, насколько зарвался этот осколок цар­ской империи Ермоген, который не считается с замечаниями и указаниями руководства Совета по делам русской православ­ной церкви при Совете Министров СССР.

* * *

В течение минувшего года в большинстве приходов респуб­лики произошло весьма заметное снижение посетителей церк­вей с резким изменением состава богомольцев. В недалеком про­шлом среди тех, кто регулярно посещал церковь были интеллигентные люди из числа служащих учреждений, квали­фицированных рабочих и даже учащихся высших учебных заве­дений. К тому же состав богомольцев был чрезвычайно разно­образный по возрастному признаку. В дни больших религиозных праздников церковь посещали мужчины и женщины, порой це­лыми семьями, среди которых были люди пожилого, среднего возраста, а также немало молодежи, в том числе детей школь­ного и дошкольного возрастов.

Подобного теперь не наблюдается. На прошедших церковных службах — «Пасхи», «Троицы», «Спаса», «Покрова дня», «Рож­дества» и «Крещения» — были исключительно пожилые, в боль­шинстве женщины. О повсеместном снижении посещаемости церквей свидетельствует и то, что в 1958 году свечная мастерская Ташкентской епархии реализовала 12 тонн свечей, а за 1959 год — 9 тонн. Производство свечей в этом году сокращено еще на одну тонну.

Такое изменение в составе посетителей церквей произошло за счет усиления культурно-воспитательной и атеистической

 

255


Отчётно-информационный доклад

 

работы партийных, профсоюзных, комсомольских и других со­ветских организаций. Но особую роль в этом играет научно-атеи­стическая и антирелигиозная пропаганда в печати и радиопере­дачах.

В минувшем году советская общественность с большим удо­влетворением восприняла появление в центральной, а вслед за ней и в местной печати статьи и фельетоны на антирелигиозные темы, которые приковали внимание к делам церкви и духовен­ства вообще широкие слои трудящихся республики. Все, что появлялось в печати из неприглядных дел духовенства, стано­вилось достоянием не только маловеров, но и глубоко верую­щих, большинство из которых еще находится в изоляции от об­щественных мероприятий, лекций и устной агитации. Но голос такого авторитетного для нашего народа пропагандиста, как со­ветская печать, легко доходит до каждой трудовой семьи, и по­мещенный в ней материал на антирелигиозную тему повсе­местно читается и оживленно обсуждается. Отмечено немало фактов, когда верующие под влиянием газет задумались над тем: почему они верят в Бога, когда сами священнослужители про­тиворечат образом своей жизни тому, чему учат других, и рвали с церковью.

За прошедший год в областных газетах республики появилось ряд материалов на антирелигиозные темы, среди которых вы­ступления диакона Грызова из прихода г. Коканда «Почему я от­казался от сана», выступление членов церковного совета и двад­цатки прихода г. Самарканда Буркова А. и Шубина Л. «Перед кем вы склоняете колени», репортаж из зала суда «Нет мира в божьем храме», фельетоны о похождениях настоятелей церк­вей приходов гг. Намангана, Ферганы «Скандал в святом семей­стве», «Фарисей» и «Чудеса отца Константина» и так далее. О том, что газетный материал на антирелигиозные темы дохо­дит до верующих, говорят такие факты: в двух приходских об­щинах г. Самарканда число посетителей церквей снизилось на­половину, а в приходе г. Янги-Юля — больше чем на 70%.

На появление вышеуказанных материалов в местных газетах архиерей Ермоген злобно реагировал. Он считает, что газеты мо­гут критиковать любого советского труженика за те или иные неблаговидные поступки, но только не духовенство русской

 

256


Отчётно-информационный доклад

 

православной церкви и, тем более, его руководство в лице ар­хиерея. Он обратился ко мне с таким протестом, что в местной печати появляются такие материалы, кот